Я и мой приятель

«Гадюка» замолчала, и в допросной воцарилось такое глубокое безмолвие, что прежде едва различимое щёлканье секундной стрелки на наручных часах показалось Мердоку до неприличия громким. — Я этого не забыла, — напряженно проговорила «Гадюка», разрывая вязкую тишину своим хрипловатым голосом. Ее тяжелый взгляд был устремлен в никуда, а на лице застыло непривычно серьезное выражение, чуждое и пугающее после "гадючьих" обычных гримас. — Через два года мы вернулись на Землю, и я выследила этого майора. Мердок вопросительно выгнул бровь. — Выследили офицера спецслужб? — уточнил он, — Зная только фамилию и звание? При этом, кстати, ничто не мешало этому «майору» представать перед гражданскими под фальшивой личиной — учитывая секретность операции, из-за которой пришлось ликвидировать гражданских, ставших случайными свидетелями. Впрочем, черт их знает, этих русских. Возможно, заезженное клише об их кровавой гэбне — не такое уж и клише. Немо по-волчьи дернула верхней губой, заглянув ему в глаза. — Падаль воняет, капитан, — мрачно ответила она, — он везде оставлял за собой эту мерзкую вонь. Отыскать его было несложно. Мердок кивнул, хотя сомневался в том, что понял ее метафору правильно. — И вы его убили?.. Немо мотнула головой. — Нет. Он до сих пор жив, настолько мне известно, — проговорила она без особого, впрочем, сожаления, и окинула капитана многозначительным взглядом. — Но после нашего короткого разговора, пожалуй, предпочел бы умереть. Мердок поджал губы, ощутив, как от ее взгляда по спине пробежал неприятный холодок. Он хотел спросить, что же такое сделали с этим зловещим майором, но вдруг понял, что не хочет этого знать. Капитан кашлянул, собираясь с мыслями и припоминая заинтересовавшие его эпизоды в рассказе «Гадюки». Кое-что наверняка могло быть полезным. — Ладно. Вернемся к сути, — сказал Мердок и выдержал небольшую паузу, дабы дать допрашиваемой время переключиться со своей устрашающе-таинственной мести на более прагматичную тему. — Значит, русские каким-то образом могли видеть корабль на радаре? Немо, скривив губы, пожала плечами. — Не совсем… — Не совсем? — нахмурился Мердок. — Ну-у, — она снова скорчила рожу, переходя на привычный дурашливый тон, — вообще-то, приземление того яута, которого я немного подстрелила, было видно едва ли не из самого Верхоянска. Чтобы найти место посадки, никакой радар был не нужен. Зная локацию, сам корабль обнаружить не трудно при наличии специального оборудования, не так ли? — нахально ухмыльнувшись, Немо подвигала бровями, — но, полагаю, для вас это не будет открытием. Мердок поджал губы. — Верно, — кисло сказал он. Впрочем, это предсказуемо. Полной невидимости не бывает, и есть миллион способов увидеть то, что скрыто, если знаешь, куда смотреть. Та же «ядовитая пыльца» или детекторы феромонного следа, которые относительно успешно применил в свое время некий агент Киз. Надо отдать ему должное — Хищника он все-таки «увидел», хотя ему это и не особо помогло… Короче говоря, неудивительно, что и русские в итоге до чего-то додумались, чтобы обнаружить спрятанный корабль. Не такие уж они идиоты, как их рисуют. — А как насчет наведения ракет? — спросил Мердок. — Сразу, как нашли корабль, на него налепили жучок, — объяснила "Гадюка", — поэтому и могли следить за его перемещениями в пределах атмосферы. — И смогли попасть? — живо поинтересовался капитан. — Да, и нас разнесло в пыль, — с серьёзным видом кивнула Немо, а потом неожиданно расхохоталась, постучав костяшками пальцев по лбу. — Ну вы головой-то подумайте. Конечно, нет. Корабль защищен силовым полем, да и за штурвалом был первоклассный пилот. — Хм, — Мердок посмотрел на нее с некоторым сомнением, — и ракета не причинила вообще никакого вреда, так? — Ну-у, — она задумчиво подняла глаза к потолку, медленно покачав головой, — в итоге можно даже сказать, что принесла пользу, хотя в тот момент приятного было мало… — Что вы имеете ввиду? «Гадюка» коротко вздохнула. — Ну право же, капитан… Неужели мне придется все вам разжевывать? Это портит историю, — сказала она, — Из-за взрыва не сработал пиропатрон, который должен был отстрелить спасательную капсулу. Просто компьютер посчитал, что небезопасно сбрасывать ее под артобстрелом. Но это выяснилось не сразу… — Немо поджала губы и развела руками, — Так, собственно, я и покинула Землю впервые. Она снова замолчала, глядя на капитана и с раздраженным видом ожидая следующего вопроса. Мердок уже готов его задать, но в этот момент в окошко двери допросной постучали. Немо оживилась, чуть вытянула шею, пытаясь через плечо собеседника высмотреть того, кто был за дверью. Капитан же, не оборачиваясь, раздраженно отмахнулся, но стук в этот момент повторился. Ну что за наглость! Он же запретил беспокоить его во время допроса… — И где же вы оказались? — спросил Мердок, кивнув одному из охранников, чтобы тот разобрался, что за срочность. — На Сельев-5, — хмыкнула «Гадюка», проводив внимательным взглядом скрывшегося за дверью солдата, — Это небольшая планетка в системе одной из безымянных звезд созвездия Центавра. Ну, если по уманской системе астронавигации… — Это их родная планета? — нахмурился капитан. Он ни черта не понимал в астрономии, но для высоких шишек информация о родном мире «Хищников» могла оказаться весьма ценной. — О, нет, ни в коем случае, — фыркнула «Гадюка», махнув рукой, — Мирок был терраформирован яутами много тысяч лет назад, чтобы стать частью их охотничьих угодий. Получилась своего рода планета-заказник. Притом не самый популярный. Капитан кивнул, стараясь скрыть свое удивление. Прежде люди могли лишь догадываться о технологиях, которыми владеют пришельцы, и были уверены, что этот вид во всем, за исключением освоения космоса, лишь ненамного опережает в своем развитии человечество. Да и изучив их нравы, многие предполагали, что Хищники, скорее всего, позаимствовали свои технологии у другой расы. Но, если они по своей прихоти могут изменять миры… да еще и не ради драгоценных ресурсов, а чтобы, черт бы их подрал, просто поохотится на природе, это… мягко говоря, впечатляет. Он хотел спросить о том, как много таких планет в распоряжении Хищников, но в этот момент вернулся охранник и с обеспокоенным лицом склонился к уху Мердока. — Что такое? — сквозь зубы раздраженно процедил капитан. Он заметил, что и «Гадюка» прислушивается. — Простите, сэр… но с материка пришло штормовое предупреждение, — шепнул солдат, — возможно, мы потеряем связь через несколько часов. Мердок досадливо поджал губы. И из-за такой ерунды этот болван посчитал допустимым его прервать?.. — И что? — спросил он чуть громче, чем требовалось. Охранник многозначительно перевел взгляд на «Гадюку», с нарочито-скучающим видом рассматривающую собственные ногти. — Люди беспокоятся, сэр, — прошептал он, — они… боятся, что что-то может произойти. Ах, вот оно что… Мердок вздохнул. Сильные тропические шторма в этой части океана — не редкое явление, и местный гарнизон привык к тому, что порой из-за непогоды остров оказывается полностью отрезанным от внешнего мира. Но из-за присутствия «Гадюки» эта рядовая ситуация даже самому капитану напоминала завязку какого-то дрянного ужастика. И это плохо. И отнюдь не потому, что подобные сюжеты приводят к кровавой резне — как раз этого капитан не боялся, считая, что вероятность такого развития событий близка к нулю. Хуже, что его подчиненные считают иначе. А волнения среди личного состава сейчас ему нужны меньше всего. Большинство подчиненных и так, мягко говоря, недовольно тем, что «Гадюку» оставили в живых. Мердок посмотрел на часы. Уже почти четыре, а значит, допрос длится около шести часов… О'кей, пожалуй, для первого раза действительно хватит. Он кивнул солдату, показывая, что принял информацию к сведению. И, откашлявшись, снова повернулся к Немо. — Ладно. Похоже, на сегодня достаточно, — строго сказал капитан и махнул охранникам. — Продолжим позже. Уведите ее. Когда к ней подошли, Немо покорно встала и с издевательской усмешкой протянула руки, позволив защелкнуть на своих запястьях стальные браслеты наручников. — Приятно было с вами поболтать, — жизнерадостно сказала она, улыбнувшись капитану. Мердок промолчал.

***

По коридору налево, мимо наглухо закрытых, одинаковых с виду дверей без табличек. Потом на развилке направо и прямо, до лифтового холла. Немо и в первый раз запомнила дорогу, вписав ее в составленный в мыслях план базы, но теперь все равно продолжала беззастенчиво оглядываться по сторонам, впитывая все детали. Звуки. Запахи. Ощущения. Судя по стоящей здесь духоте и затхлому привкусу сухого воздуха, этот уровень находится под землей. В первом коридоре, начинающимся сразу за дверью допросной, ничего примечательного — тут светло, тихо, чисто… и пусто. За закрытыми дверями — тишина, шаги гулко отдаются от стен. А вот за поворотом уже интереснее — тут напольное покрытие по центру и у стен отличается по цвету — верхний слой заметно истерся. Значит, этим коридором часто пользуются. Перед одной из дверей, мимо которых Немо проводили, пол истоптан чуть ли не до дыр. Дверь эта прикрыта неплотно, и из-за нее тянет слабым запахом хлорки и дешевого аэрозольного освежителя. Местный сортир. Дальше коридор пересекается с другим, более широким. С левой стороны он упирается в широкую дверь с двумя створками, из-за нее доносится гул голосов. Лаборатория? Конференц-зал? Или командный пункт? Так не разобрать… Но конвой проводит пленницу мимо, дальше по коридору, который заканчивается у лифта. Им, видимо, тоже пользуются нечасто — здесь пол блестит, как новенький. Скорее всего, где-то есть еще один лифт, более удобный для местных обитателей. Но пленников на нем не возят: либо не хотят, чтобы те мозолили кому-то глаза, либо, наоборот, опасаются, что они могут увидеть нечто важное. Рядом с лифтом, в углу площадки неприметная дверь, ведущая, очевидно, к пожарной лестнице. Она закрыта и заперта — на магнитном замке горит алый огонек. Но, несмотря на это, ноздри щекочет доносящийся из-за нее запах табачного дыма, а из узкой щели у самого пола дует холодный воздух. Один из охранников вставляет личную карточку в считывающее устройство и нажимает кнопку вызова лифта. Из шахты доносится приглушенный шум — механизм послушно подтягивает кабинку. Похоже, с нижнего этажа: створки сомкнуты неплотно и видно, как скользит вверх желтоватый отблеск шахтовой лампы. Когда вся группа заходит в лифт, Немо грубо толкают в спину, а потом заставляют развернуться лицом к двери. В лифте невыносимо пахнет запеченным тестом — кто-то только что проехался на нем, прихватив с собой перекус из столовой. Охранник встает за спиной Немо, буравя взглядом затылок. От умана разит свежим потом. Второй конвоир тем временем жмет самую нижнюю на панели кнопку. Всего их четыре, и часть из них блестит заметно ярче, точно отполированные сотнями прикосновений. А наибольшей популярностью пользуется второй сверху этаж. Скорее всего, там либо выход, либо столовая, или даже и то, и другое. Вероятно, на других уровнях эта часть здания используется куда чаще. Лифт неторопливо опускается, и уманы выводят пленницу в другой холл. Этот уровень практически ничем не отличается от верхнего — те же унылые серо-стальные стены, такой же высокий потолок с пыльными галогеновыми светильниками, заливающими помещение сухим и ярким электрическим светом. Здесь заметно холоднее, и в воздухе чувствуется запах сырости, но такой слабый, что человеческое обоняние почти не может его уловить. Снова поход по коридорам, почти в точности повторяющим те, что наверху. Но на этот раз на первой развилке уманы сворачивают в другую сторону, упираясь в закрытые двери. Опять один из них использует карточку, и конвоиры с пленницей оказываются в крохотной клетушке, где на охранном посту дежурят двое таких мордоворотов, что привели Немо. Уманы обмениваются парой дежурных фраз, расписываются в журнале и, миновав еще одну запертую дверь, попадают в тюремный блок. Здесь запах сырости сильнее, и шаги звучат гулко и громко, как в пещере. Сам блок небольшой — всего на шесть камер. Их безликие двери с крохотными зарешеченными окошками расположены по сторонам широкого и хорошо освещенного коридора. Никакой тесноты и гнетущего сумрака, как и прочих хрестоматийных атрибутов темницы — это место похоже скорее на больничное крыло, чем на место, где держат пленных. Только специфический запах выдает его истинное назначение. Охранник отпирает камеру и не слишком деликатно затаскивает туда Немо. Там, усадив пленницу на застеленную грубым шерстяным одеялом койку, конвоиры снимают с нее наручники и уходят. Кто-то из них, впрочем, остается дежурить у двери, а второй возвращается к посту. Фыркнув, Немо скинула любезно предоставленные гостеприимными хозяевами тапочки и залезла на койку с ногами, усевшись по-турецки спиной к стене. Когда ее только привезли сюда, то какое-то время держали в медотсеке, так что свое временное жилище она видела впервые. Камера была не слишком просторной — шагов пять от стены до стены, но из-за, кхм, скудного интерьера казалась почти пустой. Голые белые стены, узкая койка, крохотный стол с придвинутым к нему стулом да притопленный в нише «санузел», состоящий из унитаза и раковины — вот и вся обстановка. Естественно, никаких окон. Единственное вентиляционное отверстие настолько узкое, что туда даже голову не просунуть. На потолке, заключенная в решетчатый "плафон", сияет одинокая лампа, но выключателя нигде нет — освещение контролируют снаружи. Дверь — на магнитном замке, который не вскрыть отмычкой и не отжать. И, конечно, из угла неусыпно таращится камера видеонаблюдения. Немо, криво ухмыльнувшись, показала невидимому наблюдателю оттопыренный средний палец. Уманы, вероятно, полагают, что отсюда невозможно сбежать. Думают, что их замки, решетки и сигнализация смогут кого-то остановить. Даже не стали усиливать охрану, поставив в коридоре всего одного охранника. Ну как дети малые, честное слово!.. ________________________________________________________ *не спешите обвинять автора в русофобии. Мнение персонажей не обязательно совпадает с мнением того, кто их придумал.