***
Мод чем-то напоминала летучую мышь, жующую моль — настолько неаккуратно она копошилась в мокром от озерной воды трупе, хотя, впрочем, было приятно представлять, что все это с любовью ее мужчины сделала она собственноручно: месиво. Юлия была похожа на тушу умершего небольшого кита, где-то белая, иногда серая, почти лысая голова и лишь целое лицо, которое тоже перетерпело метаморфозы, а теперь еще и открытая грудная клетка с прокуренными легкими и в целом достаточно «уставшими» органами. Вскрытие было трудно проводить, ведь труп наркоманки пробыл под водой не меньше месяца, опух и начал облезать, да что говорить, опознали ее исключительно благодаря медкарте у стоматолога и «чуйке» Генриха Шуппе. Только лицо более-менее уцелело, по счастливому стечению обстоятельств тело именно затылком легло на камень, и пусть разложение не обошло стороной и его, испортив некоторые участки капитально, но родинки и пирсинг сохранились просто отлично. Было трудно понять, что с ней произошло, из существенных травм была лишь сломанная шея, а понять характер лоскутов кожи было уже невозможно: обглодали ли ее рыбы и птицы или же кто-то резал? Женщина поискала улики: поскребла под ее ногтями с целью обнаружить волосы или куски одежды. Безрезультатно, вода хорошо работала как растворитель. Понятное дело, Шенау видела, что это тело явно не вписывается в почерк убийцы предыдущих девушек, только вот работать она с этой зазнобой не хотела, поэтому, чуть поколебавшись, описала отчет так, словно уже окрестила ее «глухарем» и кинула папку в дальний ящик. Юлию никто не будет искать. Она была частой обитательницей обезьянника, родственники давно ей не интересовались, а Генрих явно не полезет в ее дело, да и в случае чего можно будет просто сослаться на то, что от Юлии только лицо и осталось, ведь все совершают ошибки…***
Джек сидел за рулем. Ладони потели, левая нога отбивала чечетку на каждом светофоре, а плейлист «OOMPH!» бил в уши громким белым шумом. Он все-таки сел за руль и поехал доставлять продукцию клиенту. Путь лежал чуть за Людвигсфельде. Парень не был собранным, совершал много мелких ошибок, даже чуть не посадил велосипедиста на капот, но все-таки ехал, повторяя себе под нос мантру: — Все хорошо, ты миллион раз ездил с Остином. Приеду, оставлю духи, заберу деньги и уеду. Проще простого. — Trouble Blood is in the rocky waters Hide away your sons and daughters Eat you alive Раздавалось из магнитолы на выезде из города, машин стало меньше и он свернул на дорогу, которая пролегала через лесополосу и была тише и короче, да и знал он ее очень хорошо. Излюбленное место Остина — болота, трясины, ох, скольких многих пропавших людей прячут в себе эти подступные земли. — You're a light in the dark Just you wait and you'll see That you're swimmin' with sharks Глаза мужчины широко распахнулись, когда он увидел нескольких полицейских с леденцами и хмурым видом. Он ударил по тормозам и остановился в указанном месте, опустил стекло. — Д-добрый день... — Лейтенант Землер. — один из полицейских показал удостоверение, а второй, чем-то очень обозленный и встревоженный, продолжал молчать. — Могу узнать причину остановки? — спросил бледный как лист бумаги Джек и сглотнул, стараясь изо всех сил не показаться подозрительным. Ну вот, попались они с Остином, теперь их посадят до конца жизни. — Молодой человек, эта дорога перекрыта. Куда вы едете? — Перекрыта… - повторил Джек, но полицейский воспринял это как вопрос. — Да, перекрыта, останки женщины нашли на местных болотах…Вот она и закрыта, ведем расследование. — мрачно объяснил мужчина. — Останки?! — с настоящим ужасом спросил Джек, но не от осознания, что где-то здесь убили человека, нет, это был страх убийцы. Он вспомнил все фильмы и уже начал думать, подозревают ли его, а сердце собиралось или выпрыгнуть, или остановиться. Как? КАК??? КАК они нашли тело Юлии, если она была погребена вместе с машиной? Фольксваген ушел на дно вместе с ней, или поврежденная дверца багажника после аварии открылась под водой? Что вдруг пошло не так? Прежде, чем Джек упал в обморок от страха, полицейский положил руку на его плечо и сказал: — Сынок, не пугайся, ты еще ничего не нарушил. Давай назад и езжай, куда собирался. — мужчина чуть улыбнулся уголками рта. — На сына моего ты похож, он, конечно, младше, но всегда нервничает, не нарушает ли закон. Ладно, приятного дня. Пойдем, Генрих, еще водолазов проконтролируем. — коп развернулся и пошел в глубь лесополосы, а кудрявый блондин притормозил и смерил Джека суровым, холодным взглядом зеленых глаз. На секунду все словно исчезло, потеряло смысл. Их глаза встретились на миг, но зеленоглазый лишь опустил голову и пошел следом за коллегой. Джек сглотнул, развернул машину и поехал более длинной дорогой к заказчику, все думая о том, что бы было, найди они причины осмотреть машину. Автобан, Джек прибавил скорости и чуть успокоился, его любимый Остин не дурак, он обязательно что-то придумает, если будет нужно — они скроются. Залягут на дно где-то в Таиланде, будут плавать в океане и есть тропические фрукты. Внезапно из мечтаний его вырвал звук уведомления, который перебил навигатор. Одной рукой он разблокировал смартфон и прочитал: «Отмечено событие в календаре: Звонок домой». Мужчина сразу поморщился и еле подавил неприятные флешбеки… Недалеко от оговоренного места Джек оставил машину и любимое красное пальто, переодевшись в коричневую куртку, он остался в черной водолазке, надел голубую шапку, скрыв волосы, а также белые перчатки и медицинскую маску. На поясе под водолазкой припрятал глок, на всякий случай, и, в образе приболевшего парня, взял фирменный пакет с парфюмерией. Мужчина в подворотне ждал его в похожем образе, но вместо маски прятал лицо шарфом. Они молча, буквально за секунду обменялись, Джек получил пару денежных «котлет», а мужчина - свои духи. Alexianer St. Hedwig-Krankenhaus Джек тяжело вздохнул, запарковав машину на парковке у векового красного здания, и достал заранее купленные букет цветов да несколько апельсинов. Он ненавидел бывать в этих стенах, просто это было его долгом. Без радости он подошел к стойке, за которой сидела приятная кудрявая женщина, Норма (он прочитал это на бейджике, хотя прекрасно знал ее внешне еще с того дня, как она начала здесь работать). Она любезно провела его к палате, что-то рассказывая, но заметив, что он молчит, перестала его тревожить и запустила в палату, оставшись за дверью. На койке сидела женщина, когда-то очень красивая, а сейчас осунувшаяся, бледная, даже желтая, с жирными волосами и пустым взглядом. Джек попытался улыбнуться и произнес мягким голосом: — Ну здравствуй, мама. Как ты здесь? — он спокойно поставил в вазу букет тюльпанов и выложил на столик апельсины. Женщина чуть помолчала, а потом едва шевельнула губами: — Кто? — Твой сын, Джек, мама — чуть осекся, Джеком его называл только Остин, британцу было так комфортнее, да и он любил шутить, что Джек скорее кличка для собаки. Но старушка улыбнулась и посмотрела в потолок блестящими глазами. — Джонатан, я рада тебе. — и, едва Джек улыбнулся, она продолжила. — Спасибо, что позвонил, подожди, я позову отца. Вагнер почти всхлипнул от нахлынувших воспоминаний. — Мама, не надо, не зови! — он сам удивился этому болезненному писку. Внезапно женщина четко и осознанно посмотрела на него и ласково спросила: — Сынок, что случилось? Расскажи маме. — в глазах Джека мелькнула надежда, он накрыл голову руками, увидев адекватный и такой знакомый мамин взгляд. — Мама, я не знаю как жить и что делать! Я бросил университет после той ситуации, и моя жизнь скатилась со всех моих амбиций в… — чуть помолчал, подбирая слова. — Во что-то очень плохое, неправильное, у меня больше нет друзей, я плохой человек, я не делаю людей счастливыми, я совсем не тот, кем мог бы быть, если нас поймают — я просто этого не перенесу, я не могу его потерять! И я просто скучаю по Феферу! — несколько капель слез скатилось по щекам. — Я так хочу еще один шанс, я хочу попробовать сначала, это все не должно было случиться... — он тихо проскулил, а мама вздохнула и сказала: — Кто ты? — свет в ее глазах вновь начал затухать. — Джонатан, твой сын. — опустошенно ответил мужчина. — Нет, мой сын, муж, дочь и сестра погибли в туристическом автобусе. — капелька слюны упала с ее нижней губы. — Меня в нем не было, мам. — лишь с разочарованием прошептал Джек, глядя на остатки когда-то любимой матери. — Сейчас два часа ночи, вы мешаете мне спать, не звоните сюда больше! — зашипела старушка. Джек поднялся и холодно посмотрел на нее, подойдя к двери: — Сейчас три часа дня, мама -- горько заключил он и вышел за дверь. Джек оплатил еще два месяца содержания поехавшей умом матери и поехал к своему любовнику, только вот едва выехал с парковки, в его голове пронеслась фраза Остина: «Сделаешь — я награжу тебя.» И он решительно развернул машину.***
Ванесса держала голову блондинки в очках за волосы, та рычала и вырывалась, как могла, будучи связанной, а Доктор Алден колола ей в шею восьмой шприц и сама уже начала выходить из себя — Сучка! Прекрати дергаться! Прими свою судьбу! У нас не так много времени на все про все, и если будем бежать, метаморфозы в дороге будут проходить хуже! В какой-то момент тряпка в зубах блондинки просто распалась на две части, и та благополучно вцепилась в кисть врачихи. Ванесса взвизгнула и, громко ругаясь, вырвала руку из ее хватки, выдергивая шприц. Черная перчатка была прокушена, а на кисти остались следы заостренных клыков… Женщина озлобленно посмотрела на "пациентку" и вызвала санитаров по рации, а вместе с ними явился и Хоффман Фриц. Он ожидал, что Фрау Алден будет «есть его живьем», в последнее время он прятался от нее, но продолжать это не смог и решил сам явиться и поговорить, ведь работа стояла из-за этого, испытуемые умирали, это не могло продолжаться. Ванесса особо не реагировала на него, пока наблюдала за тем, как санитары ловят матерящуюся, будто сапожник, девушку, но заметив, что он не уходит, все-таки посмотрела на него. Воцарилась неловкая пауза, тишину первым нарушил Хоффман: — Доктор Алден, умоляю, простите меня за произошедшее, я обещаю, никто и ничего нам не сделает, это была чудовищная ошибка, я просто расслабился и забыл об осторожности. — Фриц, не унижайся, я все прекрасно понимаю. — она даже улыбнулась, но как-то странно: ее мимика была вполне естественной, а вот глаза не блестели, не выражали практически ничего. Отречение повисло в воздухе и она продолжила: — Все мы иногда делаем глупости. Плохо только то, что это просочилось в прессу, но дело все равно будет глухарем просто благодаря тем, кто нас крышует. –она посмотрела на него, как любящая мать, и ласково проговорила: — Не бери в голову, отмоемся, а лучше напиши мне отчет по удачным образцам. Мы договорились? Хоффман ощущал угрозу в ее словах, но ему ничего не оставалось кроме того, чтобы согласиться. — Договорились, Фрау Алден… — Чудно! Ванесса подмигнула и направилась в манипуляционную. Ее ноги были промочены водой, лампы освещали ее следы, подсвечивая их кроваво-красным…***
Остин сердито лежал в койке, Джек опаздывал уже на четыре часа, никогда он не позволял себе подобного. Морт даже нервничал, все-таки Джек сам поехал отдавать товар впервые, но тут дверь открылась и розововолосый вошел, приветливо, чуть виновато улыбнулся, и еще слова проронить не успел, как сразу же посыпались претензии. — Джек, мать твою! Ты где был?! Что случилось? Вот почему нельзя было сделать все так, как тебя просил зрелый, опытный тертый калач в нашем ремесле вроде меня? — Ой, господин, я просто заехал к матери…А еще у нас проблемы, кажется, — он перешел на шепот, — кажется Юлию нашли… — Аа… - парфюмер чуть закусил губу, неудобно вышло… - Ладно, ты хоть справился? Так! Стоп! Как нашли? Мы же ее с машиной погребли! — Не знаю, багажник, наверное, открылся, может повредился механизм после аварии, так что там аккуратно надо ходить, иначе сядем. — Н-да, Бога нет, но спасибо ему, что это было наше первое тело в том озере. Ладно, не в первый раз за три года труп находят, запахнет жареным — уедем на пару месяцев. — Остин был спокоен и расчётлив, но Джек был на нервах, очень уж он боялся тюрьмы. Внезапно Морта охватил приступ жалости. — Давай сюда, обниму что-ли… Джек чуть улыбнулся и подошел к мужчине, но Остин, едва протянул руки для объятий, замер и посмотрел на него. — Так…говори немедленно, что ты натворил? — так называемое чутье сработало, черно-белый побледнел, пульс участился. — Да что я, я ничего не натворил… - начал отнекиваться Джек, зная, что все итак бесполезно, этот человек тисками вырвет истину. — С-сердце… - Остин прикрыл глаза и приложил руку к груди, глубоко дыша ртом. Джек сразу начал искать кнопку вызова медсестры. — Хозяин! Тише! Сейчас, Сейчас будет медсестра, Что случилось? Инсульт? Инфаркт? Криз? Что? Посмотрите на меня! — Джек, пофиг, что?.. — он глотнул воды из кружки и чуть успокоился. — Помнишь, ты говорил, что наградишь меня, если я справлюсь? — заискивающе посмотрел тот ему в глаза. — Ну…одно желание. Что ты хотел? — совсем уж в себя пришел, ложная тревога. — Так в том то и дело, я уже и загадал и осуществил… — нервно выдохнул Вагнер. — Так, а что за желание? — с подозрением глянул в его глаза Остин. — А может дома поговорим? — Дома? Что ты сделал с моей квартирой, варвар?! — аж подскочил в кровати парфюмер. — С меня хватит, отдавай ключи, я еду домой! — Остин! — он чуть помолчал и смутился от взгляда своего хозяина, который аж завис от того, что его «инструмент» позволил себе назвать его по имени. — Так вот, я ничего не сделал с квартирой, единственное, пока закрыл гостиную от твоего кота… — Зачем?.. Так, все! Я еду домой! — Морт окончательно слез с кровати и начал собирать свои немногочисленные вещи. — Но господин, ты же болен. — Джек, ни разу ещё эпилепсия меня не убивала, так что все нормально! — сам не понял, что пошутил или не подал виду. — В принципе, железный аргумент…***
Уставший мальчишка лежал в кровати, которую ему любезно подарили близнецы, его сон был крепким на фоне тяжелой работы, как в физическом, так и в эмоциональном плане. Он тихо сопел, грудь чуть вздымалась, на лице были остатки смазанного макияжа, волосы разметались по подушке и уже шел второй десяток минут, как Льюис сидел над ним и смотрел на него со смесью наслаждения и разочарования в самом себе. Он чуть закусил губу и легонько стянул с него одеяло, обнажая фарфоровую грудь подростка. Навис над ним, пощекотал плоть дыханием, прежде чем легонько коснуться участка кожи чуть ниже левого соска губами, затем поднялся выше и провел подушечкой большого пальца по упругим мальчишеским губам, опуская руку сначала на подбородок, а затем аккуратно касаясь шеи. Совесть не позволяла сделать большего, он виновато отвернул голову и мысленно проговорил: — Что я делаю?.. Беззащитный, спящий ребенок, он и так втянут во взрослый мир самым отвратительным способом, а еще и я свое желание успокоить не могу, да я просто чудовище... Льюис спешно покинул комнату, он вышел на кухню и налил себе целый стакан егермейстера, выпил почти залпом, занюхал лимоном и чуть прикусал горькую корку, да, даже самый вкусный ликер может показаться водкой, если пить его вот так. — Лью! Хватит столько пить, я уже волнуюсь за тебя в последние месяцы. В дверях стояла Клодия в ночнушке и сонно смотрела на него, чуть нахмурив брови, часто моргая и щурясь без очков. - Что у тебя случилось? Ты думаешь я не замечаю? Льюс, ты же знаешь, ты можешь рассказать мне все, что угодно. - она подошла и мягко улыбнулась, взяв его лицо в ладони. - Ох, солнце, все нормально - вымученно произнес мужчина. - Тогда почему мой любимый брат превращается в алкоголика? Льюис, ты же знаешь, что не сможешь от меня что-либо скрыть. - она подняла бровь и выхватила из его рук стакан. - Клоди, я просто, наверное, выгорел. Время неспокойное, так много пропавших, и среди них Эстер с Капеллой... - он потер затылок рукой. По взгляду Клодии было понятно, что она не поверила, но все-таки решила не мучать брата. - Ладно, смотри мне, но если что, ты знаешь, что я все пойму. Ты можешь мне рассказать, это всяко лучше алкоголизма. Думаешь я не вижу сколько алкоголя исчезло из кладовой? - А зачем ты постоянно проверяешь наличие алкоголя? - с хитрой улыбкой спросил мужчина. - Льюис! Кофе по-ирландски - это другое! - Ой, конечно, пьяница! Вскоре они уже весело смеялись на кухне, а ещё через пять минут рыжий нервно шел в свою спальню и сам удивлялся, как ловко избежал конфликта с сестрой...***