Безопасность

      Джим поёрзал в офисном кресле; постучал пальцами по столу; уставился в пустой монитор.       Они пытались связаться с Ханом больше двадцати минут… и до сих пор не получили ответа.       Что, чёрт возьми, может делать этот психопат? Это он таким образом упивался властью; это был способ проникнуть в их головы больше, чем он уже?..       — Капитан, — позвал Спок справа от Джима. — Вы бы не могли… не… делать так пальцами?       Джим смущённо улыбнулся; сложил руки вместе.       — Прости, Спок. Я не знал, что это достаёт тебя.       — Это не «достаёт» меня, капитан, — неубедительно ответил Спок. — Это только…       — Капитан, — раздался голос Ухуры в интеркоме. — Хан наконец ответил на наше приветствие.       …Наконец-то.       Джим посмотрел на Спока; глубоко вздохнул; нажал кнопку связи.       — Спасибо, Ухура. Пожалуйста, направьте передачу в мой кабинет.       Мгновение спустя на экране появилось лицо Хана.       …Но Боунса нигде не было видно.       — Где доктор МакКой? — Джим постарался скрыть беспокойство в своём голосе; но был почти уверен, что потерпел сокрушительную неудачу.       — И тебе здравствуй, Кирк. — Хан бросил на него потешный взгляд. — Мой дорогой доктор отдыхает. Следующие несколько дней будут довольно… долгими для него. В конце концов, ему нужно возродить целое общество, и я хочу, чтобы он проявил себя наилучшим образом.       — …Верно.       По крайней мере, он даёт Боунсу немного поспать. Это было… это было хорошим знаком.       — Полагаю, вы связались со мной не для того, чтобы узнать о самочувствии моего доктора, — на лице террориста нарисовалась ухмылка. — Вы нашли подходящее место для моей колонии?       …Боунс не был «его» доктором. Он не был…       Сосредоточиться.       — Нашли. — Джим набрал команду на мониторе; на экране возник набор координат. — Оно находится прямо на экваторе луны, где средняя температура, судя по всему, составляет двадцать один градус Цельсия. Это место далеко от любых вулканических горных цепей; достаточно высоко, чтобы избежать крупных наводнений; имеет множество плоских открытых мест для строительства домов, ферм и всего остального, что может понадобиться вашим людям.       — Что насчёт биологических опасностей? — спросил Хан. — Какие-либо крупные хищники на свободе? Или необычные патогены?       Джим покачал головой.       — До сих пор мы ничего не нашли… но с тем количеством электромагнитных помех, которые создаёт эта луна, мы ничего не можем обещать.       — Полагаю, так и должно было быть, — кивнул Хан. — Очень хорошо. Через три часа я посажу «Ботани Бэй» по указанным вами координатам. Это даст мне время осмотреть местность; определить идеальное место для поединка; и перекусить, прежде чем начнётся ажиотаж.       Этот психопат по-прежнему относился к этому как к какой-то игре…       Джим сделал глубокий вдох; выдох.       — Хан, мы хотим послать сообщение командованию Звёздного флота с объяснением того, что здесь происходит… но оно не достигнет их без подпространственного маяка Кседны Восемь. Если ты действительно хочешь, чтобы твои люди вернулись, тогда ты должен реактивировать…       — Я знаю об этом, — перебил Хан. — Так же, как и об исходящем сроке детонации моих бомб. После того, как я выиграю эту луну, я реактивирую подпространственный маяк. Вы сможете связаться с Звёздным флотом, пока я буду посылать код, чтобы предотвратить мои рычаги давления от, используя соответствующее клише, возгорания.       …Умник.       — Как долго будет длиться перезагрузка детонаторов? — спросил Спок.       Хан вздёрнул бровь.       — Это информация, которая вам не нужна. Достаточно сказать, что до тех пор, пока Звёздный флот быстро доставляет моих людей в наш новый дом, ни один гражданин Федерации не погибнет в нашей маленькой войне.       — Потребуется время, чтобы привести их сюда, — напомнил Джим. — Между этой луной и ближайшими кораблями Звёздного флота много пустого пространства… и много пульсаров.       Хан закатил глаза.       — Кирк, мы оба знаем, что у Звёздного флота есть формула для трансварповой транспортации.       — Трансварповая транспортация всё ещё экспериментальная технология, — вставил Спок. — В настоящее время она может гарантировать только транспортацию с точностью до трёх метров от её целевых координат. Ваши люди заключены в криокапсулы, которые могут легко повредиться столкновениями, вызванными этой неопределённостью. Если вы действительно хотите, чтобы ваша команда вернулась невредимой, было бы логично дать нам время, чтобы доставить их сюда на корабле.       Террорист нахмурился… замер; наклонил голову; едва заметно кивнул.       — Разумное замечание, — признал он. — Просто помните: каждая минута задержки будет ещё одной минутой, которую ваш друг проведёт рядом со мной.       — Поверь мне, мы знаем, — отрезал Джим. — Но, как ты уже сказал, если кто-то из твоих людей умрёт по дороге сюда, ты позволишь взорваться бомбе. Доктор МакКой поймёт задержку.       …Боже, он надеялся на это.       — Возможно, — усмехнулся Хан. — Теперь, в духе скорейшего продвижения этих процессов, есть один конкретный член моего экипажа, которого я хотел бы освободить как можно раньше.       Что ж, это звучало подозрительно.       — И кто это? — спросил Джим.       — Человек по имени Гидеон Хокинс, — сказал аугмент. — Его рост составляет примерно сто семьдесят семь сантиметров, а вес — около семидесяти трёх килограммов. Он африканского происхождения, с чёрными волосами и тёмно-карими глазами; имеет татуировку трубы на левом запястье. Если он не среди девятнадцати членов моего экипажа, которые находятся в настоящее время на «Энтерпрайзе», то вам нужно послать за ним сразу же, как я реактивирую подпространственный маяк.       Разве… разве они когда-нибудь говорили Хану, сколько его людей на борту? Как он…       Они могут решить эту проблему после. Фантастика.       — Что в нём такого особенного?       — Он врач, — объяснил Хан. — Фантастический… но тот, чьё обучение сейчас отстаёт на сотни лет. Мне нужно ввести его в курс дела.       — То есть ты хочешь вымотать доктора МакКоя, пока он будет обучать этого нового доктора пользоваться современным медицинским оборудованием, — перевёл Джим.       — Ты всегда думаешь обо мне худшее, Кирк, — покачал головой Хан. — Это правда — я планирую, что МакКой даст несколько уроков по основным элементам оборудования… но я также освободил некоторое количество медицинских текстов Звёздного флота на Кседне Восемь. Они должны ускорить обучение доктора Хокинса, если вы также пополните нашу колонию современной библиотекой медицинских исследований Звёздного флота. Бумажные копии, а также цифровые, если хотите.       Джим проигнорировал замечание об «освобождении» этих файлов; заставил себя кивнуть.       — Это не будет проблемой. Распространение медицинских текстов и документов подпадает под гуманитарные директивы Звёздного флота. Мы дадим вам всё необходимое для лечения ваших людей.       — Рад это слышать, — фыркнул Хан. — Потому что если вы откажете мне в этой информации, я буду вынужден держать доктора МакКоя здесь до тех пор, пока он не научит доктора Хокинса всему, что знает. Бедный человек, скорее всего, не увидит свою дочь до её тринадцатилетия.       — Задерживать доктора МакКоя на целый год будет равносильно убийству, — вставил Спок.       Хан… нахмурился.       — Это почему?       Джим несколько раз моргнул; неуверенно посмотрел на Спока. Кривая бровь его первого офицера подтвердила, что он правильно расслышал террориста.       — Его ксенополицитемия, — медленно сказал Джим. — Операция эффективна только в первые месяцы заболевания. У доктора МакКоя всё меньше времени.       Если этот хаос затянется ещё на пару месяцев, они будут полагаться на лекарство посла Спока, чтобы спасти Боунса… и посол ясно дал понять, что его использование было далеко не безболезненным. И если тупик, в котором они находились, продлится больше года…       Они не могли вот так потерять Боунса. Не когда они были так близки к тому, чтобы вернуть его.       — Ах да, — усмехнулся Хан. — Его ксенополицитемия. Конечно. Что ж, как оговаривалось и раньше, союз в наших общих интересах, согласны?       Этот ублюдок издевался над ними… или правда забыл?       Это было неважно. До тех пор, пока они не вернут Боунса вовремя.       — Мы будем действовать так быстро, как только можем, — заверил Джим. — До тех пор, пока ты не дашь своим бомбам взорваться.       — Я рад, что ты ведёшь себя разумно, Кирк, — сказал террорист. — Итак, вы хотели бы обсудить что-нибудь ещё?       У Джима скрутило желудок.       …Он должен был сказать ему. Рано или поздно ему придётся…       Но не сейчас. Не когда столько всего было под вопросом.       — Нет, — качнул головой Джим. — Я всего лишь хотел дать тебе координаты посадки и решить некоторые логистические вопросы на случай, если ты выиграешь сегодняшний…       — Когда я выиграю, — аугмент повёл бровью. — Воистину, капитан, вы должны болеть за меня. Моя победа — единственный шанс остановить бомбы от взрыва.       Он прекрасно знал.       — Ну ладно. — Джим не был уверен, что смог улыбнуться. — Удачи, Хан. Постарайся не умереть.       Хан ухмыльнулся.       — Увидимся через несколько часов, Кирк.       Передача закончилась.       — Капитан… — тихо сказал Спок. — Вы сказали, что расскажете ему о стерили…       — Я знаю, Спок, — Джим откинулся в кресле; сжал переносицу. — Я… я не знаю как. Не разозлив его настолько, чтобы он… ну… ты видел, на что он способен. Ты видел, что он пытал Б… Если мы расскажем Хану о том, что произошло, что ты думаешь, он сделает с Леонардом?       — …Понятно, — Спок опустил взгляд; издал нечто подозрительно похожее на вздох. — …Возможно, будет лучше, если вы подождёте. Если Хан не выживет сегодня, то мы не сможем предотвратить взрыв бомб… но мы всё ещё можем спасти Леонарда. Но если он выиграет поединок…       — Тогда мы всё равно облажаемся, — поморщился Джим. — Простого выхода нет, Спок. Нет способа обратить вспять то, что было сделано. Выращиваемые в лаборатории органы будут готовы, в лучшем случае, через неделю…       — И даже если бы они были готовы сегодня, законы Федерации не дают доктору М’Бенге право проводить такого рода процедуру без согласия пациентов, — добавил Спок. — Для того, чтобы законно и этично имплантировать им новую матку, мы должны пренебречь требованиями Хана, разбудить женщин-аугментов, объяснить, что с ними произошло, и позволить им самостоятельно решить, проходить эту процедуру или нет.       М-да… В этом… в этом всё и дело. И когда Хан наконец узнает об этом…       — Он убьёт его, — вздрогнул Джим; постарался не поддаться панике. — Он убьёт Боунса, и мы не сможем его остановить. Если только мы не убьём или не захватим Хана первыми… а если мы это сделаем, бомбы взорвутся… и клингоны подумают, что мы нарушили своё слово. Мы снова окажемся на грани войны, и всё потому, что какой-то параноик-мудак просто должен был не дать аугментам зачать детей! А что если эта операция была санкционирована Звёздным флотом? Если Федерация решала, позволено этим людям размножаться или нет, то что дальше? Неужели мы возвращаемся к тем временам, когда определённые связи были запрещены? Когда придурки-ксенофобы портили генетику детей, рождённых от смешанных браков, чтобы те не смогли прожить дольше пары недель? Что…       — Джим, — резко перебил его Спок. Он сидел, наклонив голову; приоткрыв рот; сосредоточенно сузив глаза. — Я… я думаю, есть способ, который мы упустили из виду.       Джим моргнул.       — Спок, если ты знаешь выход из этого кошмара, то ради бога, не держи его при себе.       — Это не гарантия, — предупредил Спок. — И это не «обратит вспять» то, что было сделано с аугментами… но если я прав, то этого может быть достаточно, чтобы усмирить гнев Хана.