Наташа-Уралочка, с днём рождения! С наилучшими пожеланиями прими этот рассказ в качестве небольшого подарочка!
Анна Ночь. Темно. Усталость закрывает глаза. Так долго не выдержать, а ещё проверять орфографию и пунктуацию – так, кажется, всё это правописание называется? Анна потёрла глаза и уставилась на набранный текст. Даже если она начнёт это проверять, где гарантия, что не наделает новых ошибок? Нет, всё-таки надо подумать о бете. Только не сейчас... сейчас спа-а-а-ать... Анна нацепила наушники, отгораживаясь от окружающих своей любимой музыкой, включила планшет и чуть не ругнулась в полный голос. В первой же фразе ошибка! Так этого мало – нет запятой перед «чтобы». Так дело не пойдёт, надо просить кого-то бетить тексты. Только как выбрать? Одним касанием экрана она вернулась на главную страницу. Так, что у нас тут? Ага, «добавить бету». Список бет. Сколько?! 110038 анкет! Анна закашлялась. И как, скажите на милость, выбрать того, кто будет тебе помогать и будет с тобой на одной волне? Хорошо, беты с опытом. М-да, всего-навсего 46329 результатов! Это ж издевательство над автором! Как же выбрать, а? С результатом теста на грамотность не менее 90%? 19881! Анна прикрыла глаза с мыслью, что ей до 90% ещё пахать и пахать. Затем открыла один глаз и вбила в графу заветную цифру 100%. Конечно, поменьше, всего-то 3957. Но как из почти четырех тысяч грамотных, образованных выбрать того, кто сможет помочь именно тебе? А, вот ещё один критерий: не показывать бет, готовых редактировать любой фэндом. Круг сузился, но всё равно почти две с половиной тысячи. Прочитав несколько анкет, Анна закрыла глаза и откинула голову назад. А что, если просто наугад ткнуть пальцем – и все дела? Хотя можно ещё убрать из списка всякие слэши, и тогда бет остается меньше двух тысяч. Она листала страницы с анкетами и улыбалась, читая характеристики и рассматривая фото на анкетах. Кого тут только не было! И кактусы, и котики, и вампиры, и прочая дребедень. А уж предпочитаемые фэндомы! Анна усмехнулась: некоторые она не только не видела, она и не слышала о таких. Вот же богатая жизнь у людей. И где они столько времени свободного находят, чтобы смотреть все эти фильмы и сериалы? «Слишком собственник, чтобы делить автора и его работу с другими бетами». Хм, однако... Анна внимательно прочла анкету и глянула вверх на ник. Frok. Дурацкое имя. Но такой славный кошак на фото, да и анкета ей понравилась, человек писал неглупый и не скрывал своих пристрастий и требований. Чтобы не передумать, Анна глубоко вдохнула и скопировала ник, отправляя его на главную страницу своего нового рассказа. Всё, дело сделано, осталось дождаться реакции незнакомого пока человека. Ответ пришел вечером. «Здравствуйте, Любитель романтики! Простите за задержку с ответом, немного переработал. Получил ваше предложение. Простите за нескромность, но можно ознакомиться с полным текстом, который вы предлагаете мне править? Буду ждать». Анна смотрела на полученное письмо и думала. Она ничем не рискует, отсылая ему написанное. Если где-то и всплывёт её работа, то у неё всегда есть возможность пожаловаться админам. Но с другой стороны, а если он разнесёт её тексты в пух и прах? Хотя если он правильно понял её ник – «Любитель романтики», то должен понимать, что убийств и членовредительства она не пишет. А, была не была! Делов-то! Пометить, скопировать... отослать. И ждать. А пока порыться в сети, занятия в институте никто не отменял. Через час с небольшим Анна встала из-за стола и, натыкаясь в темноте на мебель и стены, пошла на кухню. Сделав себе бутерброд и наполнив чашку чаем, уставилась в тёмное окно. Пятый курс. Скоро диплом и работа. Слава Богу, что эта будущая страница её жизни уже давно расписана по минутам. Папа перед смертью успел всё переписать на неё, единственную дочь, руководство компанией отдал ближайшему другу, честнейшему человеку дяде Саше, так что после окончания этого, как теперь принято говорить, престижнейшего вуза работой и головной болью она обеспечена. Понятно, что дядя Саша ей поможет, но после окончания института и прихода в отцовскую компанию она автоматически становится её главой. А так хочется побыть ещё маленькой. Писать красивые истории, скучать на лекциях и ждать любимых семинаров. Учёба давалась Анне легко, хвостов она не допускала, а потому шагала по своей студенческой тропинке ровно и почти отлично. И слушала тихие вздохи дяди Саши, что периодически заговаривал о своём племяннике, с которым ей необходимо познакомиться, потому что скоро придётся с ним работать. Она помыла чашку, автоматически поставила её на полку и вернулась в комнату. Оп-па, письмо! «Я прочёл вашу работу. Скажу честно, я привык работать с более жёсткими текстами, но мне было интересно, что же предпримет ваш герой. Ну что ж, согласен на сотрудничество, но при нескольких условиях. Во-первых, мы на «ты». Во-вторых, мои замечания принимать без истерик. В-третьих, у меня есть слабая сторона – работаю только вечером и ночью. Поэтому если наши биологические часы не совпадают, просьба не ждать ответа сразу. Согласен?» Анна улыбнулась, напечатала только одно слово «Согласна» и нажала на значок отправления почты. Копм замолк, а затем ответил: «Ну тогда лучше "Любительница", не так ли?» «Пусть так. Но битву полов ещё никто не отменял!» «Дерзость бете? Караул! Но вернёмся к нашим баранам – жду новую работу. Как подать заявку в курсе? Если вопросов нет – вперёд!» Анна вдруг поймала себя на мысли, что смотрит в монитор, широко улыбаясь. Однако, бета (или точнее будет бет?) попался ей позитивный. С таким не соскучишься. Тишину разорвал телефонный звонок. Таня? Зная, что у подружки был пунктик насчёт звонков поздним вечером, Анна удивилась, но быстро схватила трубку. – Да, Танюш, что случилось? – Ань, прости, что поздно, но мне звонили ребята, у нас завтра объявили общий сбор, ты бы не могла и за меня поработать? Таня с первого курса занималась скалолазанием, и это было её сумасшествием. Горы, рюкзаки, верёвки, крепления и прочая были для неё важнее всего. Но это её никак не освобождало от работы в тихой маленькой библиотеке, где они с Анной дежурили по вечерам в уютном читальном зале. Так, ясно. Завтра вы, Анна Платонова, опять проводите вечер одна по адресу Двугорская, 20. Заверив Татьяну, что обязательно отсидит весь вечер, Анна устало вздохнула. Ей уже двадцать один. А она одна, друзей и приятелей немного, родных нет. Всё, что ей приносит удовольствие, это хобби, которое она тщательно скрывает от посторонних глаз. Она одна из тысяч. Она фикрайтер. Это то пространство, где Анна живёт другой жизнью, где у её героев есть семьи и родители, где любят и влюбляются, где помогают и выручают. Где её окружают другие люди, не видящие в ней богатую наследницу, будущую бизнесвумен, а знающие её как добрую, романтичную девушку, кому она никогда не откроет своего настоящего имении, своих настоящих чувств. К тому, кто приходит вечерами в эту тихую маленькую библиотеку и что-то пишет, немного наклонив голову набок. «Ты чего такая сегодня ершистая? Впервые за два месяца нашего знакомства и работы! Давай выкладывай, что произошло, а то мне кажется, что у меня сейчас монитор задымится и треснет на тысячу сердитых авторят!» «Неприятности в институте. Скоро конец семестра, а я сегодня крупный трояк схлопотала. Вчера мы с тобой заболтались, я не до конца вопросы к семинару подготовила, а в результате – за первый вопрос четыре, за другой два, в итоге среднее арифметическое – три». Анна отправила сообщение и снова испытала то чувство жгучего стыда, когда услыхала эту фразу. И от кого? Позор! Самый лучший из всех встречавшихся ей мужчин сегодня с ухмылкой смотрел на неё, а она ощущала, как горячая краска волной заливала лицо, шею и уши. Последние полыхали как бенгальские огни в новогоднюю ночь! Боже мой, так опозориться! И перед кем? Он преподавал у них «Основы предпринимательской деятельности». Ходили слухи, что он и сам неплохой практик. Что вроде как имеет свою кампанию. Только всё это было на уровне слухов и сплетен. Но если судить о благосостоянии мужчины по его машине, часам и запонкам – да-да, именно запонкам в рукавах белоснежных рубашек! – то он действительно был больше похож на успешного бизнесмена, чем на талантливого педагога. Он всегда был одет в деловой костюм и туфли. Он носил белый шёлковый шарф, который удачно оттенял смуглую кожу и тёмные волосы. Он был высок и строен. Он говорил глуховатым насыщенным баритоном. Он... Он был самым красивым, самым умным и самым... недосягаемым мужчиной в её жизни. Он, Владимир Корф. И именно его она ждала в маленькой библиотеке, куда он приходил со своим ноутбуком, что-то читая, печатая, а иногда и записывая в блокнот в кожаном переплете. И там он был совсем другим. В джинсах, толстовке с капюшоном, кроссовках и кожаной куртке. Иногда Корф улыбался, иногда хмурил брови, быстро набирая текст, затем писал и снова читал. А она сидела за высокой стойкой стола и украдкой разглядывала его. Он всегда уходил ровно в восемь, с улыбкой кивая библиотекарям. И никогда не смотрел на неё, будто Анны не существовало. И вот сегодня он обратил на неё своё внимание, когда она стояла перед ним, не зная ответов на его вопросы, то краснея, то бледнея. Тогда он и произнёс свою фразу: – Ну что ж, Платонова! За первый вопрос четыре, за второй два. Среднее арифметическое три, как вы сами полагаете, наверное. Садитесь, – и улыбнулся. Анна сидела, опустив голову, и молила только о том, чтобы эта пара скорее закончилась и она бы убежала от этих насмешливых глаз и кривоватой ухмылки. Среднее арифметическое! Стыд и позор! Владимир Он замер, глядя на экран монитора. Среднее арифметическое... Он так радовался, что ему наконец-то удалось добиться от этой равнодушной куклы хоть какой-то эмоции! Он был почти счастлив сегодня, когда она опустила свои огромные глазищи в пол и покраснела. Её уши полыхали словно костры, щёки алели так, что она неосознанно прикладывала к ним ладошки и слегка поглаживала их. А он хотел сам! Сам провести рукой по этим щекам, дотронуться пальцами до пухлых губ, а потом сжать её голову в ладонях, чтобы не убежала, чтобы не вырвалась, и целовать! Долго, глубоко, дерзко, пока она не застонет, прося о глотке воздуха. Но он мог только криво улыбаться, глядя на её стыдливо опущенное лицо. Анна. Анна Платонова. Аня... Он никогда не думал, что променяет свои цифры и проценты на статьи, рассказы и повести. Если бы не племянник, что попросил проверить дипломную работу. Он хохотал как ненормальный, когда посчитал ошибки и описки, и это только на первых двух листах. Серёжка злился, так же по-фамильному криво улыбаясь, пытаясь отобрать у него папку с дипломом. И именно тогда он услыхал: – Можно подумать – бета! Он нырнул в сеть и вскоре наткнулся на загадочный мир фикрайтеров. Он читал, перечитывал, фыркал и кривился, удивлённо поднимал брови и шалел от некоторой наглости и самолюбования. Чего там только не было! И он решился. Заполнил анкету, спокойно прошёл все испытания и получил заветное – «Вы бета»! И не ожидал, что диплом племянника поможет ему найти родственные души, что были повёрнуты на чистоте родного языка. И пусть эта дружба была виртуальной, она помогала ему понять молодых и дерзких, снисходительно относиться к сумбурной речи его студентов и помогать другим. Владимир увлечённо и с удовольствием работал над чужими ошибками, иногда ныряя во всемирную сеть, вспоминая и тоже учась. Ему начали присылать свои тексты на правку, он заработал себе имя в их мире и вскоре даже мог себе позволить выбирать тот или иной фэндом, хотя названия некоторых узнал впервые именно здесь, в этом невидимом мире. Он не любил работать дома, где его могли отвлекать Серёжкины звонки и тётушкины жалобы, поэтому уходил по вечерам в небольшую уютную библиотеку и писал, читал, мысленно хохотал или переживал вместе с героями практически чужих ему людей. Но была ещё одна причина его вечерних отлучек из дома. Она. Невысокая белокурая красавица с огромными глазами и пухлыми губами. Его мечта. Несбыточная мечта, потому что она была его студенткой. Анна Платонова. Аня... Она тихо сидела за высокой стойкой читального зала и постоянно рылась в своём навороченном ноутбуке. И не обращала никакого внимания на него. А он хотел немного – хотя бы одну улыбку, одно слово, хоть какую-то эмоцию на её бледном лице. Но она только кивала ему, не отрывая взгляда от светящегося монитора и что-то быстро печатая. Когда Владимир получил новую заявку на правку текста, первой его мыслью было отказаться. У него и без чужих историй не было времени. Преподавание и ведение дел в созданной отцом компании занимали почти весь день и половину ночи. Но ему понравился ник автора «Любитель романтики». Нечасто встретишь среди современных молодых людей романтиков. И он согласился. И пропал. Девушка, которая ему ответила, оказалась не робкого десятка, дерзкой и талантливой. Её герои ошибались и исправляли свои ошибки, ссорились, спорили, мирились и боролись за свои чувства. Они были живые, и Владимир теперь с нетерпением ждал вечера, чтобы опять увидеть на мониторе весёлого зайца и слова «Привет, бет!» И ответить «Привет, романтик!» И так же вечерами сидеть в читальном зале и иногда поглядывать на улыбающееся лицо своей мечты. И вдруг узнать, что его милая романтическая собеседница и девушка, о которой он грезил, это один и тот же человек. Так вот с кем она переписывалась, отгородившись от него и окружающего мира стойкой стола! Вызывая, кстати, нешуточную ревность. Она писала... ему! Делясь своими мыслями и идеями, она никогда не вспоминала об институте, о цифрах, процентах и прочем. Среднее арифметическое... «Но самое страшное и неприятное не в самом трояке, понимаешь? А в том, что тот, кто мне его поставил, никогда не посмотрит в мою сторону. Я для него ноль. Просто ноль. Букашка под ногами, не стоящая ни капельки внимания. Но это я так, не то от злости, не то от обиды. Что скажешь по новой главе? Я там много накуролесила?» Букашка... Глупенькая ты моя, глупенькая! Да ты бабочка, порхающая вокруг меня мне же на беду, потому что я могу сломать твои хрупкие крылышки, неожиданно забывшись и прижав к себе, нежную, маленькую, красивую, с этими губами, что созданы для поцелуев, глазами, в которых хочу отражаться только я! Но нельзя. Никак нельзя... Никак... «Прости, я сегодня немного занят. Глава отбечена, можешь глянуть. Давай завтра?» – и он быстро закрыл вкладку. И как себя сейчас вести? С этим знанием? Что сказать? Как смотреть на неё? Владимир с силой провел ладонями по лицу и открыл почту. Итак, займёмся неотложными бизнес-проблемами. Это всегда успокаивало и давало ощущение уверенности. А обо всём остальном подумаю ночью. Сна всё равно не будет...***
Владимир. Анна Он поймал себя на мысли, что почти всю лекцию продержал руки в карманах. Ещё никогда в жизни он не волновался до такой степени. А всё эта «букашка», что сидела на галёрке и быстро записывала его объяснения. Или писала продолжение своей истории? Хотя нет, она всегда конспектировала лекции, это он увидел в её тетради, где аккуратным почерком были записаны его слова. Хм, а его признания она тоже запишет этими округлыми буквами с маленькими хвостиками? Вот подняла голову и... чёрт! – облизнула губы шустрым язычком! Нет, так невозможно работать! Когда все мысли не в голове, а... Прав был Серёжка – подумаешь, бета! А ведь вчера он отверг все предложения, даже от своих постоянных авторов. Потому что понял, что у него остался один автор, которому он посвятит все свои вечера. Но не ночи... Корф опять поднял глаза и увидел, как Анна склонилась к своей соседке Татьяне и что-то быстро зашептала ей на ухо, улыбаясь и смешно подёргивая плечом. – Платонова! – Он сжал зубы и строго уставился на медленно поднимающуюся Анну. – Может, вы нам тоже расскажете, что такого смешного вы услыхали из уст вашего преподавателя? Анна стояла и с недоумением смотрела на Корфа. Она всего лишь спросила, выйдет ли Таня на работу или ей опять придётся сидеть вечером в одиночестве. – Ну, что же вы молчите? А может быть, вы пройдете сюда, на моё место, и продолжите? – Владимир говорил и сам не понимал, зачем он это делает. Но Анна вдруг вздёрнула носик к потолку и решительно направилась к нему. Корф приподнял одну бровь и сделал шаг в сторону, основательно усаживаясь за столом и кривя губы в улыбке. Ну Анютка, ну Платонова! Это же надо быть такой решительной! Посмотрим, посмотрим, как ты сможешь справиться с поставленной задачей. Но Анна спустилась вниз, всё так же высоко держа голову, глянула в журнал, перевернула листок в его блокноте и вдруг совершенно спокойно заявила: – Итак, исходя из плана сегодняшнего занятия, у нас осталось совсем немного – заслушать сообщение Софии Долгорукой и обсудить вопросы к следующему семинару. Соня, прошу вас. Соня Долгорукая, милая и скромная девушка, вышла к центру аудитории, картинно откашлялась и гордо начала читать подготовленный материал. Корф сидел сбоку и слышал не всё, что говорила его студентка, которая как нарочно повернулась к другой части аудитории. – Соня, а можно чуть громче? – недовольно заметил Владимир, но тут же умолк, услыхав едкую фразу в ответ: – Корф, вы мешаете. Если вам что-то непонятно, вы можете задать свои вопросы чуть позже. А если вы не слышите докладчика, то будьте любезны пересесть и не мешать другим. Владимир в очередной раз приподнял в недоумении бровь и уткнулся взглядом в листы, что держала перед собой Долгорукая, но глаза всё равно возвращались к Платоновой, что сидела на его месте и крутила в тонких длинных пальцах карандаш. Между тем Соня прочла своё сообщение и вопросительно уставилась на Анну. Та обвела взглядом притихшую аудиторию и спокойно спросила: – У кого будут вопросы? У вас, Корф, будут какие-то дополнения или замечания? Владимир открыл было рот, но потом отрицательно качнул головой. Ну, подожди, я тебе устрою вечер вопросов и замечаний! Он встал, медленно прошёл к преподавательскому столу и тихо заметил: – А ничего сложного, правда? Анна вдруг сжалась, покраснела, как тогда, когда он ей сказал о среднем арифметическом, а затем тихо прошептала: – Извините, Владимир Иванович, я не должна была... Простите. Корф усмехнулся и поднял глаза, медленно скользя взглядом по лицам студентов. Он молча собрал свои записи, закрыл журнал и тихо проговорил: – Все свободны. Всем спасибо. Он вышел из аудитории, почему-то чувствуя, как сегодняшнее занятие отдалило его от Анны на непреодолимое расстояние. И он знал, что уже никогда не сможет запросто общаться с ней в сети. Потому что перед ним всегда будет стоять картина: она с гордо поднятой головой и её слова «Корф, вы мешаете». Вы мешаете. Владимир автоматически похлопал себя по карману и понял, что забыл на столе свой «Паркер». Он шагнул в аудиторию, подошёл к столу, взял ручку и тут раздался тихий голос: – Владимир Иванович... Он вскинул голову и увидел Анну, что сидела на своём месте и смотрела ему в лицо. Затем она встала и резко выдохнула, после чего быстро сбежала по ступенькам и оказалась непозволительно близко. Она подняла на него глаза, сглотнула и тихо произнесла: – Я знаю, что вы сердитесь. Но я не могу объяснить, почему я так поступила. И поверьте, я не считаю, что читать лекции и вести занятия – это простое дело. Вовсе нет. Но я... я так хотела... мне казалось... Простите меня, пожалуйста. – Она смешалась, повернулась и сделала первый шаг к выходу. Корф усмехнулся и вдруг неожиданно для себя прошептал: – Привет, Романтик, – и с улыбкой смотрел, как Анна медленно поворачивалась к нему и жадно рассматривала его лицо. – Привет, бет, – ответила она и сделала шаг навстречу. – Откуда? Откуда вы знаете? Вы... Нет! – с недоверчивой полуулыбкой выдохнула она и покачала головой, делая шаг и отдаляясь от него. Она прищурилась, глубоко вдохнула, открыв рот в непроизнесённом вопросе, затем опять прищурилась и вдруг распахнула глаза и резко повернулась, чтобы выбежать из аудитории. Владимир успел схватить её за рукав тёплого свитера и притянул к себе: – Нет, Аня, не торопись. Я узнал кто ты только вчера, когда ты вспомнила о нашем разговоре о среднем арифметическом. Но поверь мне, я... – Пустите меня! – неожиданно громко крикнула Анна и рванулась из его рук, однако не преуспела в этом, потому что Владимир ещё крепче прижал её к себе. – Вы... Вы... Как вы могли так поступить со мной! Вы знали, вы всё знали... – Анна пыталась вырваться из его объятия, продолжая что-то тихо говорить и выворачивать руки, стараясь не смотреть ему в лицо. «Дура, какая дура! Всё выложила, всё рассказала! А он? Боже мой, как теперь смотреть ему в глаза? Что говорить? Уйти! Убежать! Скрыться и никогда не появляться у него перед глазами! Никогда!» – Аня, посмотри на меня, – тихо прошептал Корф. Анна крепко зажмурилась, из-под век вдруг полились частые слёзы, и она замерла в его руках, уже не сопротивляясь и не пытаясь вырваться. – Аня, поверь мне, я не знал ничего до вчерашнего вечера. И не узнал бы никогда... к сожалению. Но так получилось, что ты написала, и я почувствовал себя самым счастливым мужчиной на свете. Анна подняла на него заплаканные глаза и недоверчиво спросила: – Правда? – Правда, – чётко ответил Владимир. – И я очень рад, что теперь я без опаски могу сказать: Ань, будь со мной, собеседницей, подругой, автором твоих рассказов... моей... Я... Да я в ту библиотеку хожу, чтобы только тебя видеть! – вдруг громко заявил он. – А ты там с кем-то всё время переписываешься и хихикаешь! А я, между прочим, ревную! А тебе всё по барабану! – Мне по барабану? – распахнув глаза, вскрикнула Анна, быстрым жестом вытирая слёзы с лица. – Да я там только с тобой переписывалась! А ты сидел, как пингвин замороженный, и в мою сторону хоть бы раз глянул! Только ухмылялся и черкал что-то в своём растреклятом блокноте! До свида-а-ания, до за-а-автра! – скривилась она. – А для меня никогда доброго слова не было! А мне эта работа и не нужна вовсе! Вот не буду туда больше ходить! Сиди там сам и улыбайся этим тёткам! – Тёткам? А ты когда-нибудь глаза поднимала на меня? Всё время сидишь, уткнувшись в монитор, и ни разу на меня не взглянула! А я только из-за тебя туда хожу! – Я не взглянула? Да я глаз с тебя не спускала! Чтобы потом вспоминать, как ты... Что ты сказал? Ты... ой, вы... из-за меня... а как же... Владимир прижал её к себе, уткнувшись носом в белокурую макушку. Потом хмыкнул и покачал головой: – Никогда не думал, что встречу свою судьбу в интернете! Мало того, ещё и при работе над ошибками! Пошли, букашка, я домой тебя отвезу. А завтра посмотрим, надо же тебя познакомить с моими родными, показать тебя дяде Саше, а то он мне уже дырку в голове сделал – кто она, да кто она! Пока он не претворил в жизнь свою идею познакомить меня со своей шефиней, с которой мне придётся активно сотрудничать через полгода. Анна подняла на него глаза и опять свела брови на переносице: – Какой дядя Саша? – Мой дядя. Бенкендорф Александр Христофрович. А что? – А-а-а-а, так вот кто его племянник! – с плутовской улыбкой протянула Анна. – Вот значит с кем он меня познакомить грозился! А я всё смеялась... – Платонова... Блин, так ты и есть мой будущий партнёр? – Он схватил Анну за талию и закружил по пустой аудитории. – Ань, а ведь это точно судьба! А потому мы едем ко мне, сегодня все у меня собираются, сразу и объявим всё и всем. Поехали... Аня? Анна обнимала его за шею и внимательно смотрела в глаза. Затем неожиданно прильнула всем телом и тихо прошептала на ухо: – Только попробуй бетить кого-то другого! Учти, я тогда к другому бету уйду! Владимир провёл пальцами по её губам и усмехнулся: – Ты помнишь, что я написал в самом начале? Я, Анечка, слишком собственник, чтобы делить своего автора с другими. А уж свою женщину я никому не отдам. Никогда. Поехали, Романтик? – Поехали, бет, – прошептала Анна... Владимир устало потёр глаза. Все! Слияние состоялось, теперь обе компании будут работать под чутким руководством дяди Саши и его, Владимира, контролем. Анюте сейчас не до руководства, Ваня и Петя дают маме прикурить по полной программе. И в кого только уродились такие хулиганы? Корф откинулся назад, кресло тихо зашипело, принимая в свои уютные объятия хозяина. Что там у нас сегодня планировалось на вечер? Хм, если раньше это были романтический ужин, свечи и вино, то сейчас это молоко, детские смеси и бутылочки. И приветливые улыбки молоденьких женщин, когда он гордо бросал в машину упаковки памперсов. И тихий шёпот любимой женщины: – А знаешь, мне в голову пришла одна идея. Только ты сможешь её отбетить? Сможет? Он сможет всё, лишь бы его автор всегда был рядом с ним... «Привет, Романтик! Привет, бет!» И пусть так будет всегда!