Дыши

Артем спокойно вернулся обратно, стараясь никак не выдавать своим внешним видом, что за разговор у них был с Константином Николаевичем. Никита, впрочем, не придал возвращению соседа никакого внимания, а неподвижно лежал, смотря в телефоне какой-то фильм. Когда медсестра привезла им обед, парни сели за стол у окна. Алексеев долго жаловался на непривлекательный вид и запах больничной еды, даже к ней не притронувшись. А Козуб в это время успел съесть суп, облизывая ложку и вспоминая, как Бочаров лично попросил его «не забыть пообедать».

***

Вечер выдался довольно скучным. Козуб, в свою очередь, привык, что в больнице заниматься нечем, поэтому не заморачивался и бесцельно разгадывал кроссворды, которые ему недавно принесли сюда друзья. Никита чувствовал себя ужасно скованно в четырех стенах. Он мог ходить из стороны в сторону и думать о том, что лучше бы гулял на улице больной, а не лечился тут, в замкнутом пространстве. Он очень сильно негодовал из-за отсутствия телевизора и бесплатного вай-фая. Дойдя до крайней степени скуки и разочарования, парень решил присоединиться к Козубу, и Артём охотно протянул ему запасную ручку вместе с кроссвордом. Несколькими часами позже в палату заглянул врач. И в первую очередь он обратился к Никите. — Тебе нужно на рентген, — говорит, пытаясь найти причину, чтобы как-то от него избавиться на некоторое время. — Но я уже там был. — Ой, я сказал, «рентген»? Перепутал, извини. На УЗИ лёгких собирайся, его делают на первом этаже — дружелюбно произносит, выдавливая из себя улыбку, на которую сразу же купился Алексеев. — Как скажете, доктор, — кивает, доставая из сумки полотенце. Пару секунд смотрит на Бочарова и, получив одобрительный взгляд, шагает по пахнущему хлоркой полу в сторону выхода. — А ты готовься к уколу, — с неким воодушевлением говорит пациенту, который только и ждал его нового визита. Артём послушно лёг на живот, слегка выпятив попу. Мягкая подушка сразу же прогнулась под его щекой, приятно прилегая к лицу. Бледные руки, на запястьях которых едва просвечивались тёмно-зеленые вены, потянулись назад и приспустили шорты, вместе с ними цепляя нижнее бельё, а затем легли на простынь, касаясь прохладной белой ткани. Парень прикрыл глаза, готовясь к болезненному проколу от шприца, но вместо этого он почувствовал, как врач стягивает с него трусы еще ниже, оголяя бёдра. Затем рука доктора деликатно опустилась на его ягодицу и, сжав её, слегка отодвинула в сторону. По незащищенной промежности пробежался холодок, из-за чего пациент непроизвольно напряг мышцы ануса. В мыслях Козуба начали появляться какие-то подозрения, ведь раньше уколы проходили совсем не так. Неожиданно чувствительной кожи коснулось горячее дыхание, и, пока Артем думал, как на это реагировать, Константин Николаевич обильно плюнул на сжатое кольцо мышц. — Ах, а… — пациент немного дёрнулся и повернул голову через плечо, пытаясь посмотреть, что происходит сзади. — А что вы делаете? — спрашивает, замечая, как Бочаров облизывает резиновую поверхность перчатки на его среднем пальце. — Массаж, — усмехается, дотрагиваясь до узкой дырочки и проскальзывая внутрь. — Какой мх-х… массаж? — шумно вздыхает парень, высоко подняв брови от непонимания, и сжимается вокруг его пальца, опасаясь пропускать его в себя. — Как «какой»? — спокойно произносит врач, медленно насильно проникая глубже. — Массаж простаты. — Но вы у меня даже не спросили разрешения! — восклицает Артём и слабо закашливается, вновь падая лицом в подушку. — Ты мне сам как-то сказал: «Заходите, куда хотите», — напоминает, проводя пальцем по кругу и поглаживая внутренние стенки. — Вот я и зашёл. — Амх! М… — стонет Козуб, сжимая в руках подушку. — Я вообще-то… — вздыхает, выгибаясь в спине, — берёг свою анальную девственность. — Конечно, — произносит заботливым полушепотом, еще раз плюнув на более расслабленный анус, и беспрепятственно вводит палец полностью. — Берёг для меня. — Кх, Константин Николаевич! — случайно говорит это громче, чем хотел, почувствовав, как ко входу подступает указательный палец. — А-ах-а… — простанывает, когда врач поднимает его футболку и целует выступающие позвонки. Тело покрывается приятными мурашками. Одновременно с этим Бочаров вводит в него второй палец, слыша хлюпающие звуки внутри влажного от слюны отверстия. — Мм! — звук голоса Артёма растворяется в подушке, которая помогала ему спрятать смущенное личико. — Не напрягайся, — целует парня в спину, осторожно вытаскивая из него пальцы наполовину и вновь проникая ими внутрь. — Угу, — бормочет, пытаясь расслабиться, но затем снова резко сжимаясь от постороннего вхождения. — Я стараюсь… — делает хриплый вздох и осторожно выдыхает, чтобы не спровоцировать кашель. Вновь предпринимает попытку справиться с напряжением мышц внизу. Свободно впускает в себя пальцы Кости, чувствуя, что гораздо приятнее поддаваться ему добровольно. — Умница, — улыбается Бочаров, замечая, как пациент его слушается. Козуб тихо и протяжно стонет в такт медленным движениям уверенной руки доктора. Тело пронизывает неизвестное раньше ощущение полного доверия другому человеку. Парень непроизвольно поджимает пальчики на ногах, расплываясь от того, как нежно врач поглаживает его бедра второй рукой, иногда забираясь выше и не больно царапая ягодицы. — А-ах! Ааа… — срывается с уст больного, когда врач пробирается еще глубже. Наволочка намокает в месте около его открытого рта от постоянно стекающей слюны. Костя продолжает увеличивать темп, напрягая и расслабляя руку в нужные моменты, заставляя Артёма сильнее выгибаться и даже поддаваться навстречу. Свободной рукой он чуть щипает парня за задницу и опускается ладонью на низ его живота. С легкостью находит возбуждённый член парня и, обхватив ствол, начинает стимулировать его, нажимая большим пальцем на выступающие венки. С удовольствием смотрит на то, как Артем весь извивается на месте, громко ахая от каждого действия, что с ним совершают. Спустя некоторое время врача начинают беспокоить учащенное сердцебиение и слишком резкие хрипы во вздохах пациента, и он понимает, что нужно останавливаться. Доктор осторожно вытаскивает пальцы полностью, снимая с руки мокрую перчатку. — Сейчас будет вторая часть? — радостно поинтересовался Артём, облизывая губы и оборачиваясь на Константина Николаевича. Парень уже морально настроился на нечто грандиозное, и его не особо смущал факт собственного плохого самочувствия. — Нет, тебе на сегодня достаточно, — отвечает врач, слыша прерывистое дыхание, которое никак не восстанавливалось. — Но я хочу… — Ты задохнешься и сдохнешь, если я буду тебя ебать по-настоящему. — От этого и умереть не грех, — отвечает, пытаясь сдержать кашель, но его выдержки хватает ненадолго, и через секунд тридцать парень все равно закашливается. — Артём, лечись, блять, а не о сексе думай, — говорит врач, смотря на тяжело вздымающуюся грудную клетку пациента. — Но вы первый начали ко мне приставать! — возражает Козуб, вспоминая все намёки, двусмысленные и откровенно пошлые слова Бочарова за всё время, проведенное с ним в больнице. — Ла-ла-ла, — затыкает уши, — ничего не знаю! — смеется, не отводя взгляд от парня, улыбающегося в ответ. Костя и сам был бы рад здесь и сейчас заняться с ним чем-то большим, но врачебный рационализм просил его подождать еще какое-то время, чтобы случайно не навредить пока что нестабильному здоровью пациента.