Проблемы межгалактического напряжения

Однажды, мир содрогнется, и ты содрогнешься вместе с ним. Не имеет значения, какой это мир будет — внутренний, внешний, выдуманный.       Чон Хосок всегда любил опасность. Прекрасное чувство адреналина, разбегающегося по венам; сердце, что стучит в глотке и просто ошеломительные разряды, проходящиеся по всему телу от удовольствия. Он был рожден для того, чтобы работать на границе галактик — ежедневный риск нравится ему до мурашек по телу.       Естественно, подобные ситуации проходили ужасно редко, но в последнее время уровень опасности повысился, что отметил уже каждый космический житель неважно какой планеты или галактики. Так что шансы нарваться на интересную заварушку автоматически повышался, что не могло не радовать.       Да и что такое вообще, граница галактики? Невозможно ведь точно сказать, где заканчивается пространства какой-либо галактики и начинается межгалактическое пространство. Но все же рабочие места в системе нужны, поэтому было решено сделать какие-то крайние точки в планетных системах, которыми являлись тела, входящие в эту галактику. Их и назвали границами.       И зачем их патрулировать никто тоже не говорил. Надо — значит, будете патрулировать. Все это было слегка непонятным и нелогичным до тех пор, пока между народами, находящимися в одной планетной системе не разожглась страшная война. С того времени было решено ввести патруль именно как организованные наборы лиц с целью повышения безопасности. Этакая полиция межгалактического пространства.       Чон как-то, обсуждая всю эту канитель с приятелями, долго ржал со своего положения. Ведь Хосок занимался не только патрулем границ, но и контрабандой. Что являлось по сути вещами прямо противоположными, но никого никогда не смущало, так что их таких на границах было много. Когда-то именно эти темные делишки заставили его покинуть МОК, потому что какая-то крыса смогла не только вычислить и сдать, так еще и остаться инкогнито.       Но оставить работу, на которой он даже не числился, было слишком просто, тем более ради любимого дела. Жаль было лишь одного старого друга, который даже порывался его вернуть несколько раз. Именно из-за него пришлось дрейфовать некоторое время по разным путям, лишь бы тот его не нашел.       Позднее Хосок просек фишку, что таким образом никто не будет требовать с него никаких отчислений, ведь постоянного места обитания он не имеет, но за страховку корабля все равно требовали хотя бы минимум — мешочек кристаллов весом 0,7 кг, что вообще-то считалось неплохой такой суммой, что бы там в МОКе не говорили. Благо, Чон знал людей, которые с радостью поделились с ним местами добычи чистейших кристаллов в шапках планет. Пусть они и не проходили по стандартам тех кристаллов, которые вращаются в торговых оборотах, но никто же их не проверяет в лабораториях. Пока.       Да и корабль, полученный от старого сослуживца в подарок после его ухода с работы, требовал к себе особого внимания, ведь по возрасту превосходил Хосока раза в три, если не больше. Обслуживания такого судна было особым, что также несло за собой свои расходы. Но Хосок не готов обменивать своего надежного старого друга, который был незаменимым помощником в первом добывании денег, и покупать другой корабль.       А корабль отца, о котором он вспоминает очень редко, так и стоит в том же месте, где родитель оставил сына одного. Не потому, что слишком сложен в управлении, а просто не подходит Чону ни характером, ни габаритами. Слишком громоздкий и громко падает, пусть и обладает всякими современными примочками.       О своих прошлых приключениях Хосок не жалеет, ведь то, что было когда-то, принесло ему немало хороших воспоминаний и достаточно полезных связей, коими он не чурается пользоваться до сих пор. Но и не скажет, что отказаться от одного человека было плёвым делом. С ним он хотел отношений, настоящих, как в старых земных книгах, но достучаться с этими желаниями, в конце концов, так и не смог. А биться о глухую стену надоедает даже самым упертым.       С человеком расстаться пришлось очень некрасиво. Примерно также, как с ним поступили родители, он поступил с самым дорогим существом — оставил в неизвестности и исчез. Потому что отрывать надо резко, чтобы болело не так долго, а только первое время.       Отец его был таким же мусорщиком, как их называли остальные — обитал среди агрессивных существ, торговал информацией, кристаллами, всевозможными видами синтезированной пищи. В общем, был довольно известной личностью, как и мать — прекрасная пианистка, вечно пропадавшая в концертных разъездах и вообще удивительно, как они с отцом умудрились прожить в любви аж несколько лет.       За что Хосок был по-настоящему благодарен родителям, так это за умение выживать, полученные от отца, и отсутствие четырех рук, чуть не полученные от матери, будучи коренной Щилной, а существа эти всегда отличались невозможным количеством конечностей.       Где сейчас его родители, Хосока не интересовало — отец с детства сказал ему рассчитывать только на себя и свои силы, что парень с успехом и делал.       Иногда, когда ему выдавалось несколько тихих суток, он оставлял корабль кружиться по орбите ближайшего желтого карлика и, закинув ноги на приборную панель, страшно скучал по работе. Еще вспоминал о своей беготне в МОКе, где задание иногда выдавались воистину страшными — с кровопролитиями и смертями.       Однажды он остался на таком задании в одиночку, потеряв всех напарников по заданию в пути, и случайно увидел то, что видеть не должен был — передачу особо важного груза тому, кому о нем знать в принципе не надо. Тогда-то, продав полученную информацию, и нашел он свою «золотую жилу», посеявшую в нем сомнения по поводу законного заработка.       Да и что есть заработок? Хосок давно понял, что всего, что он хочет, тупо не выдержит ни один корабль во вселенной, а покупать для своих хотелок какое-либо помещение и, не дай Хронос, случайно остепенится, считал полной глупостью. Поэтому создал систему обмена своего труда не на бесполезные вещи, а вещи самые необходимые, что было вполне осуществимо, ведь как таковых денег в системе не было.       Например, многие считали за деньги кристаллы, обменивали их на все, что угодно, и их устраивало. Некоторые же обменивали чьи-то услуги на металлы и драгоценности, но таких существ Хосок честно не понимал. Какой толк от бесполезного куска металла, если ты его даже применять не умеешь?       Но и тут была загвоздка, ведь во вселенной много тех, кто добывает те самые кристаллы самым популярным способом — обходит охрану и выносит сам. Тут же главное знать, где брать. Одним из таких и был сам Чон.       Так что на жизнь Хосок не жаловался. Ни на прошлую, ни на настоящую. Правда-правда.       Ладно, кому он врет. Он страшно скучал. По работе, по друзьям, по родителям. По Юнги особенно. Какими бы не были существа на границе дружелюбными или просто лицемерными, Хосок ужасно устал от этих зубоскалящих улыбок, готовых во сне прирезать и выкинуть бороздить открытый космос.       Ощущать себя защищенным только в одиночестве на корабле очень тяжело. Именно по этой причине он уже несколько лет не сходил на действительно оживленную планету. Он боится.       «Бояться смерти и одиночества, какой я жалкий, — частенько думает Чон, усмехаясь своему отражению. — Бояться, но продолжать жить, как адреналиновый маньяк, полностью закрывшись от общества… да я еще и не особо умный».       Хосок признался себе в этом совсем недавно. Его внутреннее солнце начало угасать, а энергия почти на исходе, но попросись он с работы, останься в полном абсолютном одиночестве, и его сожрет черная дыра собственных мыслей. Просто проглотит его личность и, кто знает, может быть он совсем слетит с катушек.       Да, не об этом говорил его отец, когда отдавал ключи от своего корабля, обучал управлению и всяким важным примочкам, вроде кнопки невидимости или самонаводящегося оружия по обоим сторонам корпуса. Конечно же, и первое и второе было скрыто также сильно, насколько запрещено в системе.       Кстати о системе. Хосока всегда привлекали какие-то исторические события и, если бы у него был доступ хотя бы в первый уровень архива, он бы остался в нем, пока не прочитал все, что можно.       Он знает наизусть записки людей, которые выжили при событиях 82 года, прочитал все собрания отца о хронологии того года. Знает все о войне между Шлыками и Длиносами, все в его голове давно разложено по датам — причины, следствия, завершение.       Знает о том, что на планете Рид когда-то произошел страшный катаклизм, из-за чего теперь большая поверхность планеты начисто снесена взрывом. И еще сотню таких случаев, когда спутник приближался к планете настолько близко, что разрушал ее до основания. Знает и о случаях, когда спутник, наоборот, отдалялся настолько далеко, что покидал орбиту планеты и отправлялся бороздить бесконечный космос в одиночку.       Знает, что все эти события не просто какой-то случайный единичный поворот судьбы. У всего есть своя закономерность. Где-то тут зарыт какой-то единый знаменатель. Может быть, заговор? Или попытка власти повлиять на своих подчиненных. Или какой-то неизвестный божок стоит за всем этим и управляет абсолютно каждым предметом в мире. Имеет над всем такую же власть.       Когда-то давно Хосок бы от души посмеялся от одного этого слова, но сейчас… да, у них есть власть. Совет, который собирается и решает что-то. Это она и есть. Конечно, обо всем этом не говорят, а счастливые обитатели вселенной и вовсе думают, что они все свободны и вольны делать, что угодно. Но по правде говоря, свободными могут зваться только Длиносы.       О, о них можно говорить много и со вкусом. Это довольно-таки немалочисленный народ, отличающийся безграничной жестокостью и агрессией. Очень свободолюбивые и ужасно принципиальные существа, готовые наслаждаться своей местью миллионами лет. Они живут отдельно от системы, образовав свою, которая ничему не подчиняется. Их все устраивает, потому что к ним никто не суется.       Хосок встречает Длиносов на границе. Страшные зеленокожие существа высотой выше восьми футов*, сильные и выносливые. Они имеют способность к однополому размножению и способны мысленно общаться между собой. А еще от них неприятно пахнет даже сквозь защитный костюм. То ли кровью, то ли какими-то выделениями. В любом случае, приятного в них мало.       Шлыки в этом плане довольно-таки привлекательные существа, хотя на внешний вид совсем не отстают, но все ведь познается в сравнении. Так вот, в сравнении с Длиносом, Хосок выбрал бы Шлыка в 80% случаев. Ведь они настоящие работяги. Правда, на психику не совсем стабильные, но кто из нас тут стабильный? Шлыки также окружают Хосока на границе, на станциях, куда он иногда добирается для заправки или перекуса. Часто ему предлагают выпить вместе с ними, поэтому Чон уже устал отказывать и иногда подумывает согласиться и посмотреть, что из этого выйдет.       Именно нахождение обоих рас на границе и сподвигло их когда-то помериться силами и сразиться за территории своих планет, что Хосок считал невозможно тупым занятием. В той же галактике О, где находится Саха, достаточно незаселенных планет земного типа, где они вполне могли существовать. Было бы желание. Тем более, оба вида не имеют какой-то необходимости в определенном виде воздуха, давления или жидкости.       Наверное, благодаря своим знаниям, Хосок мог бы работать в какой-нибудь академии или в музее, рассказывать о каких-либо событиях и просто наслаждаться всем этим. Но пока он здесь, его ноги уже подмерзают без обуви, руки под головой затекли и спина неприятно ноет, но скоро все наладится и дела пойдут в гору.       Он где-то читал, что на планетах у людей начинают со временем болеть суставы. Может быть, у него тоже что-то такое началось, только из-за того, что он никогда не бывает на планетах.       Хосок тяжело вздыхает, садясь прямо в кресле первого и единственного пилота, и смотрит на желтый карлик. Стекло его корабля не пропускает достаточно света, защищая его глаза во время перехода во множественное пространство и в таких вот ситуациях, поэтому ему совсем не страшно вдруг ослепнуть.       Карлик на самом деле совсем не карликовый, особенно в сравнении с обычным человеком. Он крутится на месте миллиардами лет и ему нормально.       Почему же Чон Хосоку сидеть на месте вторые сутки уже тяжело?