Волчица в львиной шкуре

      Санса проснулась с солнечными лучами на лице и болью между ног. Некоторое время она просто лежала, слушала волны и размышляла.              Она больше не девушка. Она полноправная жена Джейме Ланнистера, теперь она не просто носит его фамилию. Она думала, что почувствует себя другим человеком, но ничего подобного не было. И она не чувствовала себя проклятой, все, что она ощущала, это приятная боль между ног и непонятная ноющая боль в области сердца. Теперь Робб не захочет ее возвращения, он больше не примет ее. Она уже не Санса Старк из Винтерфелла, теперь она Санса Ланнистер — Леди Утеса. Женщина, которая должна будет выносить и воспитать маленьких наследников Ланнистера или умереть при родах. Мать Джейме умерла, когда рожала Тириона, и Санса точно знала, что, если что-нибудь пойдет не так, спасать будут ребенка, не ее. Тайвин об этом позаботится.              Санса встала и подобрала свою ночную сорочку с пола. Она вздохнула с облегчением, когда поняла, что одна в комнатах, и послала за служанкой, чтобы та приготовила ей ванну и новое платье. Тепло воды уменьшило боль, поэтому она решила посидеть в ванне чуть дольше. Санса не могла перестать думать. Он был чуток, он остановился при первом признаке страха на ее лице, он нашел выход из этой ситуации, он проделал с ней такие вещи, о которых она даже не знала, и, видят Боги, она действительно наслаждалась всем этим. Джейме был с ней так добр, он всегда был добр с ней. Она не доверяла добрым людям. По ее опыту, люди добры до тех пор, пока не получат то, что им нужно.              Санса давно поняла, что никто не придет ее спасать. Она — жена Ланнистера, и только она сама могла спасти себя. Боги знали, жизнь — это не песня. Когда-то именно Сандор сказал ей об этом. Только подумать, она ведь боялась его. Какой она была идиоткой. Сандор был единственным человеком, которого не стоило бояться.              Ей ничего не оставалось делать, она и так потеряла слишком много времени этим утром, поэтому стала одеваться. Служанка зашнуровала корсет, и помогла ей надеть платье. Сансе показалось, что оно стало теснее. Кайлин улыбнулась в зеркало, когда она попыталась одернуть платье так, чтобы оно закрывало побольше кожи.              — Миледи, Вы набираете вес, — сказала она. Ее акцент напомнил Сансе Шаю, но та была родом из Лората, а Кайлин, вроде бы, из Браавоса, — Мужчины любят таких женщин, — Санса взглянула на нее.              — Правда?              — Да, миледи. Здоровые жены рожают здоровых детей. Скоро вам понадобятся новые платья.              — Похоже на то, — ответила Санса. Когда служанка отошла за расческой и заколками, она повернулась к зеркалу. Она и правда поправилась. Месяц вдали от Королевской Гавани пошел ей на пользу. Теперь у нее всегда был легкий румянец на щеках, кости на ребрах и бедрах больше не выпирали. Ей было хорошо на Утесе. Санса знала, что люди Тайвина и Серсеи шпионят за ней, но, несмотря на это, не ощущала постоянной угрозы. Предложение Джейме обустроить Утес на свой вкус тоже имело эффект — ей нравилось заниматься домашним хозяйством и, как ей казалось, она неплохо справлялась. Королевская Гавань была очагом нервозности, она не могла расслабиться ни на секунду. Каждый день был битвой, ей нужно было сохранить свое место в этой игре, продолжать улыбаться и блеять, что Джоффри — ее единственная любовь. Только вдали от этого жуткого места Санса поняла, насколько это было изнурительно.              Это не было ее выбором, стать его женой и носить его фамилию. Но ее выбором было сделать все возможное для собственного благополучия, и, судя по состоянию здоровья, начало было положено. Кайлин собрала ее волосы в аккуратную повседневную прическу, и Санса встретила ее глаза в зеркале.              — Где мой муж? — спросила она.              — На тренировочной площадке, миледи. Послать кого-нибудь за ним?              — Нет, я прогуляюсь. Спасибо, — Санса подошла к двери и оглянулась, — Кайлин, ты не могла бы перебрать мои вещи? Мне нужно знать, что может быть перешито, а что следует выкинуть. Если я еще сильнее поправлюсь, мне нужно будет сшить новые платья, но некоторые из моих еще хорошие, и я уверена, мы сможем что-то сделать, чтобы они не пропали зря.              — Конечно, миледи, — ответила Кайлин, опускаясь в идеальный реверанс.              Джейме был на площадке, как и ожидалось, раздетый до рубашки он сражался настоящим мечом. Санса никогда не задумывалась об этом, но сейчас поняла, что ему, должно быть, до ужаса скучно: всю жизнь он воевал, он был хорошим солдатом и командующим, и теперь он Лорд Утеса, и это за такой короткий срок. Робб ненавидел, когда его отрывали от тренировок, чтобы отправить помогать отцу. Джейме тоже не был под это заточен. Она наблюдала за ним из окна коридора, выходящего во двор. Он был пропитан потом настолько, что золотые волосы потемнели и на рубашке практически не осталось сухого места. Но он выглядел таким счастливым, счастливее, чем она когда-либо видела. Она хотела показать Джейме результаты своих изменений, над которыми она трудилась всю неделю, но эти мысли ушли прочь. Нет, пусть тренируется с мечом. Санса поняла, что пока она росла и процветала, он умирал от скуки. Возможно, если бы Эйрис не призвал его в Королевскую Гвардию, он бы смог с этим справиться, но не сейчас. Сейчас он был воином.              Санса решила вернуться в солярий и продолжить работать над планировкой Приемного зала. Она не хотела, чтобы это помещение продолжало простаивать, и ей было плевать, что Тайвин подумает по этому поводу.              Она была так погружена в работу, что осознала, что Джейме закончил тренировку, только когда во дворе началось какое-то оживление. Немного испугавшись криков, она осторожно приоткрыла дверь и увидела сквайра Джейме. Он выходил из их комнат, но приостановился, увидев ее, чтобы поздороваться.              — Леди Санса.              — Что за шум? — спросила она, выходя в коридор.              — Прибыли поставки, моя леди.              — Поставки?              — Да, моя леди, лорд Джейме…              — Он там? — нетерпеливо перебила она, указывая на солярий мужа. Когда сквайр кивнул, Санса решительно вошла в комнаты лорда и обнаружила там Джейме и Кайлин, окруженных свертками шелка, льна, шерсти и бархата, — Что здесь происходит? — спросила она, разглядывая этот хаос. Джейме все еще был в своей потной рубашке и бриджах, в которых он тренировался, его бровь была рассечена и из нее сочилась кровь, — Ты знаешь, что поранился?              — Я.. я решил заказать тебе новые платья, — сказал он, указывая на стол. Их она до этого не замечала, — И немного ткани на случай, если они не подойдут по размеру или не понравятся, но я никогда не покупал ничего подобного и, возможно, слегка переусердствовал, — его смущенное выражение лица и все эти ткани, занявшие полкомнаты, внезапно рассмешили ее.              — Возможно… слегка?              — Не надо так хихикать, — запротестовал Джейме.              — Тебе нужна ванна, я обработаю твою рану, — сказала она в ответ, — Кайлин, найди сквайра лорда Джейме, пожалуйста. Перенесите все это в прихожую, и пускай в нашей комнате наполнят ванну. Спасибо. Пойдем, — Сказала она Джейме, — Дай мне взглянуть на порез, — он пошел за ней в спальню, снял рубашку и сел на балконе, пока она наливала воду в миску и искала чистый платок. Он не возражал, пока она обрабатывала ссадину, просто наблюдал за ней, — Тебя задело мечом на тренировке или на тебя упал сверток ткани? — спросила она, посмеиваясь.              — Мечом. Откуда ты знаешь?              — Я искала тебя, когда проснулась, — ответила она, — И видела тебя на площадке.              — Почему ты не подошла? — полюбопытствовал Джейме.              — Ты выглядел таким счастливым, — тихо сказала она, — Я видела твою улыбку, и у меня не было настолько важных новостей, чтобы тебя беспокоить, — она еще раз промыла порез и протянула ему платок, — Подержи его там немного. Тебя это утомляет, да? Правление и вся эта рутина.              — Как ты…              — Ты воин, Джейме, — спокойно ответила она. Он смотрел на нее с неподдельным удивлением, — Тебе нужно это как воздух. Ты никогда не будешь счастлив, спокойно сидя за столом и разбирая накопившиеся бумаги. Тебе нужны битвы, тебе нужен звон мечей под ухом. У тебя такое же выражение лица как было у Робба, когда его тащили со двора, чтобы проверить отчеты о количестве зерна и списки подданных, — Санса чувствовала, как улыбается, глядя на его откровенно шокированное лицо, — Ты был брошен во все это так же, как и я. Возможно, у нас больше общего, чем мы думали, — она видела, что ему есть, что ответить, но в этот момент принесли воду для ванны, и он тихо разочарованно вздохнул. Они молчали, пока слуги наполняли ванну, и как только они закончили, Санса проводила их. Она и сама хотела выйти, но голос остановил ее.              — Ты не останешься? — спросил он, и она развернулась.              — Если ты этого хочешь, — Джейме уже был в ванной, поэтому она подтащила стул и села рядом. Это казалось ей интимным, возможно, даже милым моментом.              — Зачем ты искала меня? — спросил он, прежде чем окунуться с головой.              — Я хотела показать, где мы будем сегодня ужинать, — спокойно ответила Санса, наблюдая, как капелька воды скользит по его груди.              — О, твое первое нововведение.              — Первое из многих, — он ухмыльнулся ей и указал на дальнюю сторону ванны.              — Подашь мне щетку? — она наклонилась за ней, и корсет неприятно впился ей в живот. Санса распрямилась со вздохом, который не мог означать ничего кроме дискомфорта, Джейме выглядел встревоженным, — Что случилось? Тебе больно? — его взгляд скользнул в нижней части ее живота, и Санса поняла, о чем он. Она вспомнила боль, с которой проснулась утром, но она не чувствовала ее с тех пор, как приняла теплую ванну.              — О, нет.… Нет. Я просто неудачно наклонилась, корсет жмет мне.              — Ты набираешь вес, — заметил он, пока натирал руки щеткой, — Хорошо выглядишь.              — Спасибо. Обстановка идет мне на пользу.              — Похоже на то, — согласился Джейме, — Я рад, что ты счастлива, — она улыбнулась в ответ.              — Я тоже. Но тебе здесь не нравится, да?              Он не сразу ответил ей. Джейме задумался, пока медленно натирал кожу.              — Дело не в тебе, — наконец сказал он, — Пока мне не исполнилось семнадцати, я был готов к этому, я знал, что я наследник Утеса и однажды мне придется вернуться домой. Но потом Эйрис призвал меня в Королевскую Гвардию, и я думал, что буду воевать всю жизнь. Я смирился с этим, я наслаждался этим. Я никогда не был человеком, которому нравится сидеть взаперти и бездействовать. Я знал, что не буду править Утесом, он должен был перейти Тириону, когда отец умрет. Я не думал, что смогу вернуться сюда, тем более, когда отец еще жив.              — И теперь тебе безумно скучно, — подытожила Санса, Джейме медленно кивнул, — Ты действительно как Робб, — сказала она, и он фыркнул, — Робб тоже ненавидел рутину. Он просто хотел тренироваться весь день с Джоном и сиром Родриком, биться на мечах. Отец думал, что он перерастет это, но, видимо, ошибался. Отец не был таким, он не любил войны, — она сама не понимала, зачем все это рассказывает.              — Я был пленником твоего брата после битвы в Щепчущем лесу, — Санса кивнула.              — Я знаю, все говорили о том, что Молодой Волк схватил Цареубийцу. Это вызвало большой переполох в столице, не говоря о том, в какой ярости была Серсея.              — Он чертовски хороший воин. Он знает, насколько важно правильно спланировать битву. У большинства парней его возраста сила преобладает над мозгами. Твой отец хорошо воспитал его, — она моргнула, удивленная комплиментом отцу даже больше, чем похвалой брата. Никто не говорил ей добрых слов об отце уже долгое время, но услышать это от Джейме было для нее настоящим шоком.              — Я думала, тебе не нравится мой отец.              — Он казался мне сложным, — сказал Джейме, — Мы редко общались с глазу на глаз. Я восхищался им как воином, я восхищался его принципами, но он казался мне твердолобым. Твой отец видел мир черно-белым, правильным и неправильным, поэтому мне было сложно найти с ним общий язык.              — Раньше я тоже делила все на хорошее и плохое. Но теперь я знаю, что мир устроен сложнее. И на Солнце есть черные пятна, но и в чем-то плохом всегда можно найти свои плюсы, — она не говорила об этом, но Санса считала их брак удачным, несмотря на то, что изначально восприняла его как нечто ужасное. Джейме мягко улыбнулся, и ей показалось, что он понял, о чем она думает. Он не сказал ничего по этому поводу, просто указал ей на полотенца.              — Подай одно, пожалуйста? Я оденусь, и мы можем пойти посмотреть, что ты придумала, — она протянула ему полотенце и вышла, чтобы не мешать. Кайлин все еще была в прихожей, они со сквайром Джейме смеялись над чем-то. Платья были развешены, а ткани рассортированы, и теперь в их комнатах снова царил порядок. Санса отправила сквайра помогать Джейме, и Кайлин повернулась к ней с виноватым выражением лица.              — Миледи, я должна признаться, это я дала лорду Джейме мерки ваших платьев. Вы же не сердитесь, правда?              — Как я могу сердиться? Это очень мило, на самом деле.              — Хорошо, миледи. Я умею шить, могу ли я помочь вам с тканями?              — Мы посмотрим на них завтра, — ответила Санса, подарив ей улыбку, — Я долгое время шила для себя сама, но не откажусь от твоей помощи, — Кайлин еще раз поклонилась, и взгляд Сансы упал на синее платье позади нее. Она указала на свою находку, — Покажи мне это синее, — сказала она. Кайлин принесла ей платье, и Санса провела рукой по ткани. Это было удивительно красиво, оно уступало разве что ее свадебному наряду. После смерти отца, она сама шила себе одежду, используя любые ткани, которые попадали ей в руки. Вырез на ее новом платье был довольно-таки глубоким, но оно все равно было восхитительно, — Сегодня я надену его на ужин, — сказала она, — Подготовь его, пожалуйста, я вернусь переодеться.              Джейме позвал ее, и она прошла в его солярий. Он стоял у стола и, нахмурившись, разглядывал какое-то письмо.              — Забудь об этом, — сказала она, мягко забирая бумагу из его рук, — Это может подождать.              — Это от моего отца, о войне.              — Вникнешь позже. Пойдем, я покажу тебе результат своих трудов.