Кого сюда принесло в такой удачный момент? Будто под дверью стояли и ждали, когда же подозрительный пионер Юра Карасев покусится на честь и здоровье пионерки Ульяны эээ… фамилию не помню. Надо будет спросить.
— Юра? Ты что сейчас делаешь? — нейтральным и неожиданно твердым тоном прозвучал Данькин голос, а он продолжал стоять на пороге.
— Я это… — странность ситуации не давала думать нормально, и я банально не мог подобрать нужные слова.
— Ульяна, все нормально? — осторожно спросил он, прищурив взгляд.
— Да, нормально все, Дань, — серьёзно ответила она. Мой сосед улыбнулся и повеселел.
— А, тогда ладно. Вы что делали? Я так и не понял, объясните дурачку.
— Под одеялом жамкались, — ответил я, с удовольствием наблюдая за краснеющим лицом Ульяны. — Сушились ещё.
— Этот меня придушить хотел.
— Да я и сейчас хочу.
— Забавно, — он плюхнулся на кровать в мокрой рубашке. Только его самого холод и дискомфорт, похоже, не смущал. — Что на вечер планируете?
— Ничего, совсем ничего, — ответил я. — А вы?
— А что я? — переполошился Даня и напрягся. — Ну… дома сидеть, наверное, буду.
— Понятно, а ты, Ульяна?
— Я… это… — она задумалась и немного покраснела. Что с этими двумя?
— Она на дискач хотела, планы, говорит, на кое-кого, — разлегся мой сосед в форме звезды и странно улыбнулся мне. — Обломчик, Уля.
Ульяна смотрела на него с раздражением вся красная и опять готова была «засвистеть».
— Ты откуда знаешь? — поинтересовался я. Действительно, откуда?
— Так мы с ней знакомы. Я говорил?
— Не особо, — сказал я и сделал маленькую паузу.
Довольно скоро наступившую тишину разорвал звук горна, который начисто заглушил на одно мгновение стук капель дождя по крыше. Но Даня только махнул рукой и потянулся к тумбочке. Там оказались с десяток пряников, пакет молока и некоторые другие мелочи. Ульяна бесцеремонно и без спросу стала хомячить вместе с ним. Впрочем, он на это не обратил внимание и сразу отделил ей долю. Ухмыльнувшись, я собрался в столовую, но был остановлен Ульяной, внезапно вставшей поперёк дороги.
— Юра, ты чего как не родной, бери пока дают.
— Опа, спасибо, — поблагодарил я. — Откуда взял?
— Повариха за одно дело дала, — ответил он.
— Понятно, что же ты такого сделал?
— Да так, мелочи, — отмахнулся он и отвел взгляд, принявшись хомячить пряник и булку одновременно. — Помог ей немного с Ульяной.
— Вывел ее из столовой, чтобы избежать разрушений? — пошутил я, отчего Даня посмотрел на меня внимательнее, а Ульяна толкнула в бок и отвернулась.
— Ты откуда знаешь?
— Так я и не знал. Я пальцем в небо…
— И никаких там разрушений не было, — протянула девушка и отвернулась от нас, забрав свою долю импровизированного обеда.
— Конечно, — согласился он и легонько толкнул Ульяну в бок.
Редкие капельки и крошки после трапезы были равномерно распределены по моей кровати. Ели все, будто в эпоху голода.
— Мда, ребят, — протянул я, осматривая загрязнения, и ухмыльнулся, — а ну-ка свалили на секунду с кровати оба.
Не послушались. Только хихикнули. Пришлось применить крайние меры.
Ульяна спрыгнула с кровати с недовольным бурчанием. А я стряхнул постельное белье на пол вместе с Даней, заставив того отряхиваться от крошек.
— Эй! Тьфу! Не хороший ты, — возмутился он и встал. Я же заправил все обратно.
— Милости прошу, можете возвращаться.
Вскоре дождь завершился, не прошло и тридцати минут от обеда. Вот ирония: закончился обед — закончился и дождь, будто поиграл с нами, и сейчас, где-то хохоча над своей же шуткой, скрывается среди рассеявшихся облаков высоко в еще сером небе. Окно было открыто, и насыщенный свежестью приятный воздух пропитал собой домик изнутри. Сейчас даже и не хочется, чтобы наступала обычная жара. Ведь все пропадет. Вся свежесть просто исчезнет, уступая место обычному теплому воздуху июльского пекла. Хотя, и он имеет свою прелесть. Все хорошо. Лишь бы было.
— Ты чего опять завис? — спросила Ульяна, ткнув меня в бок. Неприятно, кстати.
— Наелся просто.
— А спасибо где?
— Тебе?
— А кому еще? — удивилась она, будто я сказал что-то глупое или странное.
— Дане.
— Так это мое все было. Он сам отдал мне пару дней назад.
— Прям таки отдал? — прищурил взгляд я и гаденько улыбнулся. — Держите, распишитесь и жуйте на здоровье?
— Не совсем, — добавил объект разговора и настороженно посмотрел на Ульяну.
— Ну, не отдал, — надулась девочка и сложила руки на груди. — Объявил общим.
— Щедрый ты, оказывается.
— С тобой я делиться так не буду, если что, — улыбнулся парень.
— Это еще почему? — я с нажимом посмотрел на него.
— Ну…
Что именно за «ну», мне так и не сказали. Не очень, в принципе, и нужно.
Очень скоро все разбрелись, кто куда. Сначала смылась Ульяна, потом и Даня. Остался только я, развалившийся на кровати. Странно, но настроение очень располагало только к рассматриванию потолка. Дерево, трещинки, загогулины и редкие сучки. Обычный домик, но все равно накатившая лень не позволяет встать и пойти поднимать на уши лагерь. Не охота.
Но очень скоро мне стало скучно лежать, и я встал. Вот только появился вопрос зачем, и пришлось задуматься. Лагерь — очень интересное место, но вот куда можно отправиться именно сейчас, осталось загадкой.
Гуляя по лагерю и насвистывая запомнившуюся мелодию, я увидел тащащих какие-то коробки Шурика и Серегу. Они тоже увидели меня и переглянулись между собой.
— О, привет, Юра. Верно, не ошибся?
— Ага, верно. Ну, привет, — пожал я протянутые ладони. — Это что вы несете?
— Это? — переспросил Сергей. — Усилитель к дискотеке.
— А она разве будет?
— Почему бы и нет, — пожал плечами Шурик. — Пойдешь?
— Не пойду, наверное. Мокро там будет. А плясать по лужам как-то неприятно.
— И то верно, — согласился Шурик и помрачнел.
— А вы зря оба так, — возразил Сергей, — высохнет все к вечеру пять раз.
Ага. Десять раз. У нас же на улице плюс сорок, а не пасмурное, затянутое облаками небо и плюс двадцать от силы.
— Сомневаюсь в этом, — ответил Шурик спокойным тоном.
— А ты не сомневайся, — просиял его приятель. Короче, чтобы оба на дискотеке были. Кто же с девчонками танцевать будет?
Ту, с кем я танцевать хотел, не закружишь особо. Сама кого угодно закрутит и оправит волчком вертеться. Хотя это лучше, чем скучные медляки. Удовольствие должно быть в веселье. Но это точно не сегодня.
— Так что, Юра, кого пригласить думаешь? — ухмыльнулся Сергей.
— Я же говорил, что не пойду.
— Блин, скучные вы оба. Пошли уже, Шура, донесем коробки и будем свободны, аки птицы.
— А это что?
— Детальки кое-какие. — уклончиво ответил Электроник. — Все равно не поймешь же.
— Помочь хочешь? — улыбнулся краем губ Саша, поправив очки.
— У меня уже есть задание. Так что, нет.
— А, блин, ладно. Нам бы не помешала твоя помощь, как товарища.
— Вы и так неплохо справляетесь. До скорого.
Дальше прогуливаться по мокрым дорожкам лагеря не имело никакого смысла, и я пошел в музклуб. И неважно, что я играть ни на чем не умею. Тут дело в обитателях, а не цели.
Вприпрыжку заскочив на крыльцо, я дернул дверь на себя. Она звякнула, но не поддалась. Я наклонился к окошку, построив руки домиком у лба. Свет выключен. Никого. Должно быть, Мику тоже готовится к дискотеке.
***
Неожиданно протрубил горн, а я как раз проходил мимо столовой. Правое ухо заложило, и я поморщился от неудовольствия и машинально сделал шаг в сторону. Сзади послышалось сдержанное тихое хихиканье. Кто это, сразу распознать не удалось, но это точно не рыжие подруги. Я развернулся.
Ну да, Лена.
— Пора привыкнуть к нашему горну, — сказала она спокойным тоном, — а ты как на опасность реагируешь.
— О, Лена, — улыбнулся я, — знаешь ли, все равно неприятно.
— Согласна, — она кивнула. — Пошли есть.
Молча кивнув, я проследовал за ней в столовую. Сели мы вместе. Слишком уж редко вижу эту не особо разговорчивую пионерку. Не порядок.
— Лен, а почему тебя в лагере так редко видно?
Девушка посмотрела с вопросом и слабо улыбнулась.
— Просто ты не ищешь, вот и не видишь.
— А где тебя искать? — опер я голову на кулак.
Она пожала плечиками и вернулась к тарелке.
— В кружке стенгазеты бываю. На площади вечером. И… — Лена сделала паузу, о чем-то задумавшись, — и все.
— Понятно. Рисуешь, значит, хорошо?
— Да, рисую, но, наверное, не так хорошо. На художника не тяну.
— А разве надо, как художник?
— Нет. Но если заляпаю стенгазету, Шурик расстроится.
— И Саша с вами?
— Да, только он другим занимается.
— И чем же? — оживился я, чуть ли не перегнувшись через стол.
Лена же запнулась на полуслове, немного смутившись. Но ответила:
— Информацию собирает для газеты.
— И что, интересно тебе там? Извини, если вопросами заваливаю.
— Ничего в этом нет. За интерес не наказывают, а поощряют, — как-то по-особому улыбнулась девушка.
Странно, но при общении с ней возникает необычное чувство, описать которое будет для меня сложновато. Будто не говоришь, а лепишь из податливого пластилина. Он не липнет к пальцам, а обтекает их, реагируя на каждое движение, изменяя форму. Сам этот «пластилин» прохладный, но стоит подержать подольше, как он становится тёплым, и уже сам все сильнее и сильнее греет. Только вот тепло становится не только рукам, но и где-то внутри. Странное чувство. Необычное, впрочем, как и сама Лена. Милая, добрая для тех, кто добр с ней, и самую малость закрытая. Но именно в этом и есть какая-то загадка и особая прелесть.
— О чем задумался? — спокойный голос девушки вывел меня из размышлений. Щеки ее покрывал розовый румянец, а большие глубокие глаза, которые бывают только у думающего, умного человека, изучающе смотрели на меня. — Уже минуту во мне дырку сверлишь.
— Ой! Извини. Да о мелочах всяких.
Я смутился и готов был понести полную ахинею без намеков на логику и связность. Потому и замолчал. И, наконец, принялся за еду. Пока не остыло совсем. Жевать холодное пюре с курицей и салатом будет не совсем вкусно. А есть надо. Вечер предстоит долгий. Вон, гирлянды на площади висят, как на Новый год. Значит, Сергей был прав.
— Ладно, — интерес в глазах тут же пропал, а глубина сменилась на привычную зелёную пустоту.
Научите меня так же, как она, смотреть на человека и не показывать, куда именно смотришь. Я сейчас ведь не совсем уверен, на что именно эта девочка смотрит. На меня или на стену за мной. Впрочем, на розовых губках опять появилась слабая улыбка.
— Ты так странно на меня смотрел. Будто что-то искал.
— Ну… как мне такую красоту и не разглядывать? — развалился я на стуле и ухмыльнулся. Лишь бы съехать с неудобной темы.
— Спасибо.
— Лен, а можно неудобный вопрос?
— Попробуй, — она посерьезнела и посмотрела внимательно, мгновенно напрягаясь всем своим существом. Хотя, если не приглядываться, не заметишь.
— Что вы с Алисой не поделили? Тогда вечером.
— Давняя история, — вздохнула она и ответила отрешенно. — И это, пожалуй, рассказать нельзя.
— Ясненько. Настолько давняя, что в ней есть я?
— Дело вовсе не в тебе.
— Это как так? Разговор обо мне, а так не обо мне?
— Я же говорю. Не могу рассказать. Это тайна, моя с Алисой.
— Чтобы между собой собачиться, а другие не лезли? — меня начало это раздражать. Пойду-ка я. — Ну, ну. Удачи. И приятно провести время. Увидимся на дискотеке.
Спину, когда я уходил с подносом, на секунду будто обожгло холодным взглядом. Ладно, это их дело. Мне в чужой конфликт лезть нечего. Нажить себе двух врагов в лице подруги и другой просто хорошей пионерки мне нигде не улыбается.
***
Ольга после ужина собрала всех пионеров и выяснила, кто отсутствует. Не было только Мику, но позже вожатая вспомнила, что та уже на площади. А Мику в этот момент стояла у нее за спиной, ожидая, когда наш руководитель закончит, и вовсю улыбалась. Выглядело забавно.
Стоило Ольге повернуться, как я впервые увидел вожатую смущенной. Под сдержанные улыбки и тихое перешептывание Ольга порозовела, а взгляд забегал. Лицезрение того, что я считал невозможным пару дней назад, длилось ровно две секунды. Потом вожатая прокашлялась, грозно посмотрела лыбящихся пионеров и с удвоенным энтузиазмом стала агитировать нас идти на танцы. Малышня под словесным градом Ольги высыпала на площадь. Старшие же, улыбаясь или откровенно хохоча, направились на площадь, остерегаясь вожатой.
— Идите уже. Мероприятие почти началось. Тоже лыбишься, Юра? Я тебя вижу. Ну, с кем не бывает? Я тоже ошибаюсь, — она руками развела в стороны, но сквозь деланно грозное лицо проскочила добрая улыбка. Интересная у нас вожатая, но этим и хорошая… почти.
— Ольгдмитривна, пошлите тоже танцевать! — чуть ли не пропел Электроник, остановившись на месте со своим другом.
Настроение у него было явно на высоте. Причесался даже. Рубашка выглядит, как новая. Готовился парень.
