Strange Family

      Я резко выпрямилась. Громкий хлопок, только что вырвавший меня из сна, означал одно — отца снова выпустили. Я быстро встала. Старая софа, которая служила мне кроватью, жалобно заскрипела. В моей маленькой комнатушке два на два было все залито солнечным светом, заставляя пауков и мышей прятаться под деревянные половицы до следующей ночи. Я перестала их бояться, как только поняла, что они боятся меня не меньше, а то и больше, чем я. Какими бы они не были мерзкими на вид, люди хуже. Поверьте, я знаю, что говорю. Когда я была маленькой, я всегда думала, что в любом человеке есть хоть что-то хорошее. Но я как всегда ошибалась.       За стенкой послышались громкие возгласы и тупой удар, за которым проследовал громкое ругательство. Ну вот, отец снова за своё. Хотя какой он мне отец. Этот человек был третьим мужем моей мамы. И честью, как и достоинством не отличался. Причём как и мой сводный брат.       Моё имя Ирида Дженифер Стантон. (Серьезно, мам? Греческая богиня радуги???) Мать моя родилась в Португалии, но всегда мечтала переехать США. И вот ей двадцать — мечта сбылась. Но радужная жизнь в штатах была только по рассказам из журналов и репортажов по телеку. Её встретили грязные улицы и люди, которые за последние пять центов готовы были убить. Все её мечты были разбиты о суровую реальность серых (солнечных) дней в штате Аризона.       Она работала официанткой в небольшом баре на окраине, чтобы была возможность снять хотя бы небольшую комнату. Мама познакомилась с отцом Грэга. Он был гитаристом в уличной группе, которая иногда пила в том самом баре. После рождения моего брата он быстро ушёл в запой и исчез, так же быстро, как и появился. А моя мама осталась одна без крыши над головой, работы и с маленьким сыном на руках. Кое-как оправившись, она смогла уговорить владельцев того бара взять её в ночную смену посудомойкой. И вот, спустя три года моя мать встретила моего отца. Тогда она уже перебралась из старой подпольной каморки, где ей позволили жить хозяева бара, в комнату попросторнее в небольшом переулке рядом с баром.       Мой отец был хорошим человеком, он любил меня. Я помню это по его глазам. Когда он каждое утро приходил будить меня… Но как правило именно хорошие люди живут меньше. Когда мне было три года мой отец заболел. Можно бы было что-то сделать, но мой отец не обращал внимание на симптомы. В общем все закончилась очень плохо. Мама впала в депрессию. Ей было абсолютно все равно что со мной и Грэгом, на тот момент ему было одиннадцать.       Успокоение моя мама нашла на дне стакана. Стоит ли говорить, что я с трех лет была вечно голодной, в грязной порванной одежде и с испуганными глазами? Брат быстро попал в плохую компанию, связанную с продажей наркотиков. К моему пятнадцатилетию он отмотал уже два срока за продажу и хранение. Когда мне было восемь, мама привела в дом очередного ухажера. Только наша с ней жизнь стала налаживаться, мама устроилась уборщицей в ближайший супермаркет.       Мамин новый ухажер избивал её и меня. И однажды мама неудачно упала, ударившись головой. Она умерла в скорой, а отчим сумел отмазаться и сказал, что она подскользнулась (дал денег кому надо). Отчим оформил опеку надо мной и моим братом, но лучше бы был приют. Отчим (когда не сидел) и брат насиловали меня с десяти лет, превратив меня в особу с явными психическими отклонениями и шарахающейся своей тени. В общем лучше бы я была на месте мамы. Сейчас мне семьнадцать, пытаюсь хотя бы не пропускать уроки (но это в основном не получалось)       Вот такие мысли посетили меня тогда утром. Не знаю, с чего вдруг я решила вспомнить детство (хотя оно не было особо счастливым, только если те три года когда папа был жив). Тогда я знала, что такое семья.       Взяв в руки осколок от когда-то целого зеркала, я расчесала рукой волосы. Они не требовали средства укладки (коих в этом бараке давно уже и не было). Вся моя одежда помещалась на одном стуле, который стоял возле стены. Переодевшись в более презентабельный вид, взяв сумку я замерла с вытянутой рукой возле шпингалета. Комната — это единственное место, где я чувствовала себя в более-менее безопасности. За стеной снова послышались крики и возня. Как же не хотелось отсюда выходить, но в щель под потолком, которая звалась окном, не пролезла бы даже я.       Открыла дверь, и в лицо ударил запах грязной одежды, перегара и долго не мытого тела. Моё лицо непроизвольно скривилось. И это осталось незамеченным. — Что, не рада меня видеть? — спросил отчим. — Лучше бы ты подох в своей тюрьме, — выплюнула я слова ему в лицо. — Ах ты, маленькая дрянь! — его лицо исказилось гримасой злобы. — Уже и забыла как нужно отвечать любимому папе?       Обжигающий удар пришелся по щеке. В следующий момент мои волосы оказались у него в руке, и он со всей силы ударил меня головой об дверь. Дверь не выдержала и соскочила с петель. Следом на дверь полетела я. — А я между прочим соскучился, — сказал отчим, переступая порог моей комнаты.       Наступая на меня, он начал расстёгивать ремень на брюках. Когда все закончилось, я отрешенно завернулась в одеяло и села на пол возле софы. Из носа после удара об дверь маленькой струйкой текла кровь. Я смахнула её рукой. Отчим, не взглянув на меня, оделся и вышел из комнаты. Через несколько секунд я услышала, как хлопнула парадная дверь. Наверное, опять пошёл за выпивкой. И где он только деньги находит? — Ты собираешься в школу? Или будешь ждать, когда он вернётся? — брат как всегда проявил «заботу» и «понимание». — Ой, вот только не надо делать вид, что ты подыхаешь. Грэг посмотрел мне в глаза. — Мы все прекрасно знаем, какая ты шлюха. Иди в школу.       Глядя на то, как мой «распрекрасный», а самое главное такой «любящий» брат уходит в гостиную/кухню, я думала, почему я вообще появилась на этот свет. За что мне это все? Что такое я сделала в прошлой жизни?       Я подняла руку, кровь уже высохла и образовала корочку. Д-а-а, для полного счастья мне не хватает только школы.       Идя по залитой солнцем улице (уже тошнит от солнца и солнечного света) я разглядывала учеников, таких же как и я. И рассуждала: а какая жизнь у них? Ждут ли их дома родители? Спрашивают ли как их дела? Следят за оценками в школе? Ходят на родительские собрания? Отдыхают ли они всей семьёй на природе в уикенды?       Школа нависла огромным двухэтажными зданием, метрах в пятидесяти было отдельное здание спортзала и стадион. А с другой стороны располагалась столовая. Когда я в последний раз была в школе? Кажется две-три недели назад? По-моему сейчас биология? Или нет?       Зайдя в класс, я поняла что не ошиблась в своих предположениях. Мой «обожаемый» класс был почти в полном составе. Я быстро прошла до последней парты, скинула сумку и села. — Э-э-й, смотрите кто тут! Это же та самая дешевка! — Эрни Карланд был как всегда приветлив. — А это правда, что ты готова отдаться первому встречному за еду? — Класс захохотал, поддакивая Карланду. И зачем я только пришла? Лучше бы где-то погуляла. — И что ты молчишь? Или ты и разговаривать разучилась? — класс снова засвистел. — Да она и не умеет. Только стонет, — засмеялась Лори Таренто.       Наша местная мисс «дива/диво». Все парни мечтали хотя бы о вечере в её компании, её отец был местным бизнесменом. И его любимая дочурка ни в чем себе не отказывала (наркотики, лучшие телефоны, шмотки, машины, тусовки). Ну и как же без «зачморить самую сумасшедшую девушку в классе». Она была знакома и с Грэгом, отоваривалась у него не раз. Именно от него она узнала, чем занимается отчим и Грэг со мной в свободное время. Впрочем, именно благодаря ей моя жизнь в школе стала почти не выносимой.       От дальнейших распрей меня спас Мистер Стойн. Он зашёл в класс и принялся писать тему на доске. — Онтогенез, — озвучил он тему урока. — Кто скажет, что это?       Класс опустил глаза. Мистер Стойн внимательно посмотрел и вынес вердикт: — Мисс Стантон, вы нам расскажите?       Я промолчала. — Мисс Стантон, вас не было почти две недели. Может вы соизволите хотя бы встать?       Я встала и посмотрела на него безразличным взглядом. — Ну? — кажется его терпению приходил конец. Через минуту моего молчания он был уже багровый (даже не знаю, с чего вдруг). — Мисс Стантон, прошу вас, идите к директору!       Я так же молча взяла сумку и вышла из класса. Оказывается доводить учителей не так уж и трудно. Кабинет директора был закрыт. «Наверное ушёл по чью-то душу» — подумала я и расположилась возле двери на полу. Жизнь в школе никогда для меня не была легкой. С самого первого класса мне дали клеймо сумасшедшей девочки, которая не нужна даже собственным родителям. Сколько себя помню, меня все время кто-то задирал. А когда я пыталась дать отпор, становилось только хуже. Я давно уже привыкла ко всему этому. И не раз задавалась вопросом, а ради чего это все? Ради чего я до сих пор жива? — Мисс Стантон? — голос директора прервал мои мысли. — Господин директор, — поприветствовала я, поднимаясь с пола. — Что вы тут делаете? — Меня выгнали с урока, господин директор. — Что ж, я не удивлён. Проходите, — директор распахнул передо мной дверь и жестом пригласил войти.