Я смогу защитить тебя

— Ричард, постой! — Гастингс, спотыкаясь об собственные ноги, выбежал в след за констеблем — Салли не знала, что я не свободен и поцеловала меня в знак благодарности. — А ты решил ответить ей — Раздражение было столь велико, что чувствовалось желудком, отдавая привкусом желчи во рту. Нервы были накалены до предела, вывести могло, что угодно и Артур так не вовремя решил разобраться в себе — Я понимаю, что то, что происходит между нами произошло внезапно и ты был не готов, но лучше сказать об этом сразу. — Нет! — Мужчина сильнее потянув Ричи за рукав, разворачивая к себе лицом — Между мной и Салли ничего не было. Абсолютно ничего, это правда, уверяю тебя, только этот поцелуй. — Может ты распыляешься во все стороны? — Ты о чем? — О том… Не важно. — Ты получил свой пропуск? — Нет — Устало проведя рукой по своему лицу, сбивая очки в сторону, откинул волосы назад — Салли попросила достать одну вещь и мы, так скажем, совершим некоторый бартер. — Куда тебе сейчас надо? — В лабораторию Хоэрта. — К Антону? Тебя туда сейчас не пустят, там проблем выше крыши — Вариантов попасть к Верлоку и остаться в живых было слишком мало, а для такого человека как Артур еще меньше. Но нужно использовать то, что уже есть, на новое времени не хватит — У тебя остался пропуск журналиста? — Остался в издательстве. Скорее всего нужно восстанавливать — Он задумался, и вдруг его глаза загорелись идеей — Я знаю, что нужно сделать. — Отлично — На мгновение образовалась тишина, мужчины смотрели друг другу в глаза пытаясь подобрать слова, минувшая ссора мерзким москитом жужжала в голове, однако сейчас не то время и не место для ее решения, они обсудят это позже. Если выживут — Это может быть наша последняя встреча в городе. — Да. — Смотря по карте — Достав из камзола сложенный чертеж местности, Ричард показал другу нужный кусок — Дороги от стока и от моста пересекаются в одном месте. Тебе надо идти прямо до перекрестка. — Хорошо — Артур улыбнулся ободряющей, ласковой улыбкой, мягко обхватив рукой трясущейся запястье любовника — Буду как послушная красная шапочка ждать своего волка. Госпиталь, по совместительству институт здравоохранения, Веллингтон-Уэллс находился в парадном районе и как бы Ричард не упрашивал, путь для него туда закрыт. Получить красный мундир являлось непосильной задачей. Отряды укомплектованы исполнительным комитетом, состав констеблей никогда не менялся, даже при утрате служащих, департаменту проще вычеркнуть его имя из списка и забыть про его существование, чем заниматься бюрократичной работой. — Можно подделать бумаги о моей назначении в парадный район. Пара печатей и никто проверять не будет. План не имел смысла. Заявление главы департамента подписывал комитет и все необходимые печати у них. Конечно, можно попробовать заменить имя в уже имеющемся документе. Но Ричи не знал где хранятся эти бумаги, а рисковать драгоценным временем не было возможностей. — Пойти кровавым путем, убить красномундирника да и забрать его форму? У всех один размер, а говорить я ни с кем не собираюсь, узнать подмену не удастся. План хороший, но с большой проблемой. Констебли парадного района не покидали своего. Они считались своеобразной элитой и необходимость выходить к людям ниже по статусы приравнивалось к оскорблению. Для избежание волнения среди патрульных было решено открыть им свой филиал в их части города, лишая необходимости покидать нагретое место. — Что тогда остается?! — собственные мысли истерикой отдавались в мозгах - Артур не дал мне координаты люка на ту сторону, да и навряд ли он знает о его местонахождении. Пойти к Виктории Бинг и под угрозами заставить дать повышение? Бред полнейший. Чита Бингов перестала контактировать, да и воспринимать, меня уже довольно давно. Стоило Исидоре потерять рассудок, а отц… Бинго. Отец Ричарда был предан своей стране. Он совершил много мерзких, не поддающихся оправданию, вещей на войне и после ее завершения не хотел останавливаться. Мужчина не знал как его Vater смог добиться столь высокого ранга, да и ему было плевать. Ричи сбежал из дома в слишком юном возрасте, стараясь свести все пересечения с отцом к минимуму. Во время войны такое было почти невозможным, так как они были в одном батальоне, а после оказалось слишком легким. — Да… Тогда эти ограничения казались даром Божиим. Запасная форма хранилась в их старом доме. Развившиеся паранойя взрослой четы констебля не позволяла посторонним рукам прикасаться к их вещам. Ричи часто наблюдал картину, как die Oma саморучно выстирывала принесенную униформу. С ней брюки были идеально выглажены, мундир накрахмален, а пуговицы блестели на солнце. — Комплект должен быть в идеальном состоянии. Ветхий дом встретил мужчину тишиной. Абсолютной, а оттого тем более зловещей. Такой тишины не могло быть в пустом доме — поскрипывало бы рассыхающееся дерево, шептался бы в щелях ветер — хоть что-нибудь да было, даже бабка не кинулась с ружьем на перевес отстаивать свои границы. Сорванная, с прошлого прихода, с петель дверь лежала на полу, порастая легким налетом пыли и мусора. Сделав осторожный шаг на хлипкие половицы, констебль направился в сторону лестницы, стараясь, как в прошлый раз не провалиться под пол. -Лишних ранений мне не хватало. Все было по другому, казалось сам дом старался помочь бывшему хозяину. Ни одна дощечка не прогнулась под широкой ступней, ни одна ступень не заскрипела внушая уверенность в каждый следующий шаг. Гостиная второго этажа встретила гостя приятной прохладой открытого окна, открывающего вид на поляну. Днем здесь было красиво. Неудивительно, что Исидора любила любоваться видом сидя в своем леопардовом кресле. Постучав по деревянному косяку проема, привлекая внимание, констебль подошел к кресло-качалке. она продолжала раскачиваться, но старушки в ней не было, лишь оставленное ружье мирно лежала на подлокотниках. — Кто здесь? — Слабый голос разносился из приоткрытой хозяйской спальни — Сынок, это ты? Некогда боевой голос женщины сейчас напоминал стрекотание песочных часов, мягкое пересыпание песчинок, утекающих как вода сквозь пальцы. Толкнув дверь мужчина рассчитывал, что та откроется пропуская его дальше. Однако дверь не поддавалась. Массивная, с ржавыми петлями, обитая железом, которую не высадишь плечом продолжая стоять на месте в полуоткрытом состоянии издевательски показывая противоположную от кровати часть комнаты. — Исидора? Ты в порядке? — Прислонившись ближе к приоткрытой щели, Ричард сразу отдернулся. В комнате воняло. Воняло мочой, гнилой едой, экскрементами, не известно сколько времени старушка провела в этой комнате без помощи и возможности выйти — Я сейчас приду! Заберусь через окно и вытащу тебя! — Сынок… Я так рада, что ты пришел — Тихие, сдавленные всхлипы наполнили тесное пространство — Мне… Мне снилось, что мы победили, а победа этого не стоила и… Опустившись на пол, констебль прислушивался к звукам, неутешная скорбь, горький плач и рыдание переполняли пожилую леди пожирая ее изнутри. Сердце разрывалось, представлялось ее красивое, исчерченное морщинами лицо, светлые глаза наполненные кристаллами слез. Бабушка редко показывала эмоции, но выливались они блестяще. Смех — всегда искренний, злость — всепоглощающая, грусть — безутешная. И даже сейчас, слыша сдавленные, гулкие всхлипы, Ричи знал, что бабушка такая же какой и была. Потрясающая. Видимо, невозможно понять, что чувствуешь к человеку, пока его почти не потеряешь. Пока не окажешься в больничной комнате ожидания, прикованным к месту, но одновременно куда-то падающий, молчаливо и отчаянно моля услышать голос, дотронуться до руки, рассмешить… Осознанием накрывает только тогда. — Все хорошо. Я знаю, что ты сделала все, что могла — Собственные слова резали горло подобно стеклу, слюна не выделялась застряв в гортани мерзким комком — Сейчас тебе нужно отдохнуть, завтра проснешься и все будет лучше. Тишина поглотила дом. Отцовская тщательно выглаженная форма сидела словно вторая кожа, а светламин работал безотказно. Пропускной пункт даже не задумывался пропуская его во внутрь. Задерживаться не имеет смысла, все необходимое было собрано и тратить время на подготовку нет необходимости. Суровая решимость горела красным румянцем на лице отказчика и любое промедление могло заставить перегореть взволнованное сердце, особенно, когда путь отступления так близок. Судя по карте тоннель находиться в лаборатории главного доктора и пройти туда можно окольными путями, через вентиляцию или по коридорам напрямик. Широкие плечи мешали констеблю проходить в некоторые двери, про вентиляцию можно сразу забыть. — Придется, войти через парадный вход Обхватив шест транспортной полицейской будки, мужчина провалился в тоннель. Каждое появление констеблей через будку являлось внезапным стрессом и желание отделаться от лишних проблем может сыграть на пользу. — Доброго дня! — Констебль? Доброго дня! Какие-то проблемы? Открытые широко мутные глаза рабочего, беспокойно бегали что-то ища ими по столу. С каждым приближающимся шагом было заметно как он рад, что находиться за защитным стеклом. Приставленный к этому месту констебль напряженно замер в ожидании. — Никаких проблем, сэр! У меня назначена встреча с одним из ваших служащих на нижнем этаже. — Можете поподробней описать цели вашего визита? — щуплый мужичек достал бланк заполнения пропусков — Мне необходимо заполнить документ, чтобы вы могли пройти. — Доктор Дефо, пожалуйста, свяжитесь с комнатой управления карантинной сетью, доктор Дефо, комната управления карантинной сетью спасибо. — Прошу прощения — Ричард нагнулся ближе к стеклу, оглаживая рукой свою шею, расстёгивая верхние пуговицы горловины, позволяя голосу спуститься до хриплого шёпота — Но мы с моим другом предпочитаем не разглашать суть наших встреч. — А! — Заикаясь от смущения, мужчина скудным почерком подписал пропуск — Лифт в стороне будки. Забрав протянутую бумаги, констебль быстрым решительным шагом побрел в сторону лифта. Ощущение пристального взгляда грело затылок, но сейчас не важно, что о нем подумают. План начал работать. Белые стены, белый потолок, лампа дневного света льет белые лучи. Все как полагается в лучших традициях. Старая французская книга гласила, что белый цвет ассоциируется с чистотой. Белое платье невесты, белая униформа, белая больница. Перси не понимал этого и Ричард был с ним согласен. Идя по белому коридору, в окружении запертых в аквариумы больных мором, чистота будет последним, что придет в голову, если вообще придет. — После такого хочется хорошенько отмокнуть в ванне. Надеюсь представиться такая возможность. Кабинет расположен в западном крыле здания, в помещении, обозначенном буквами «D.F». По лестнице загремели шаги. Эхо сбивало с толку, мешая определить, сколько народу поднимается наверх, но чем ближе они становились, тем уверенней можно было сказать, что идет один человек. Попытка добежать до кабинета может привлечь внимание других врачей в карантинной зоне, лишние риски были ни к чему. С одним врачом справиться не сложно, главное сделать это незаметно. — Какая неожиданная встреча. Знакомый голос разносился по помещению, он резал уши и вдавливал, заставляя ноги дрожать. — Фернан, какая неожиданная встреча! — После недолгой паузы ответил Ричи, надеясь, что голос не дрогнул — Как тесен мир, раз мы встретились в таком месте! — Действительно. Как странно встретить доктора в карантинной зоне исследовательского института. — Ты прав — Опустив глаза в пол, констебль смущенно замялся поднимая взгляд на собеседника — На самом деле я искал тебя. Ричард не умел ни соблазнять, ни дразнить, ни обманывать. Это все казалось неуместным, женские уловки хорошо смотрелись на страницах бульварных романов, но самому констеблю не удалось отточить навык. — Надо было слушать, что говорит мисс Бойл. Она в этом мастер. — Тогда нам стоит поговорить наедине — Положив руку на мягкие места констебля сжимая свою ладонь, доктор повел его вглубь — Мой кабинет в западном крыле. — Что же хотел мой любимый пациент? — Я в нужном кабинете, но слишком много людей видели нас и греют уши. Нужно отвлечь их внимание. — Ваши слова не выходили у меня из головы — Подтолкнув Фернана к столу, Ричи склонился над его ухом — Я подумал, что надо отблагодарить вас. За столь тщательное лечение. Констебль стиснув зубы и выдавив улыбку опустился перед мужчиной на колени, смотря куда-то в пол. Пуговицы штанов послушно поддались, явив изумрудам глаз скукоженный член покрытый мелкими шрамами. — Смотрю вы не любитель лишней одежды, сэр. — Вы слишком много думаете молодой человек, это может привести к тому, что я начну злиться. — Тогда — Гортанный смех старательно прикрывал рвотные позывы — Нам нужно этого не допустить. Разомкнув пересохшие губы, Ричард обхватил ими головку, этим тут же воспользовался Доктор, зажав прядь волос констебля, буквально насаживая его на себя, заставляя горло мужчины судорожно сжаться, а его самого подавиться. Приступ тошноты начал неумолимо подступать к горлу, хотелось рвать и метать. Толстый член в его рту мешал издавать даже звук, но сам Доктор без стеснения выстанывал на все помещение. Это было унизительно и отвратительно. Насаживаясь ртом на член, Ричард взявшись за края мундира, медленно снимая его с себя, попутно доставая шприц с транквилизатором. — Ох! — Простонал Фернан, прикрывая глаза и толкаясь на встречу горячему рту — Мальчик мой, я знал, что ты не плох, но оказалось все еще лучше. — Лучше момента может не быть! Транквилизатор подействовал мгновенно и мужчина рухнул на землю. Ричард не терял ни секунды. Отперев годами не использованный люк, Ричи окатила волна пыли, окрасив одежду серыми цветами. Под звуки оглушающей серены и неразборчивы криков мужчина залез в люк. Пошло к черту это место. Погода была душная, дождь капал, казалось, будет гроза, мокрые капли смешивались с грязью, запутывая волосы. Весь покрытый пылью и потом, лицо, обыкновенно бледное, покраснело от жары тесного помещения, с наслаждением принимала каждое дуновение ветерка. Без маска даже дышать стало легче. Карта, безвозвратно промокшая, вывела мужчину на протоптанный участок дороги. Больше в ней не было необходимости, Ричард ориентировался на знакомый сердцу голос. — Доброго вам дня? — Ты издеваешься? Весь день идет этот мерзкий дождь и видимо будет идти еще и ночью. Это дерьмовый день. Взяв мяч в руки рыжий мальчика, продолжая сетовать на погоду обогнул Артура направляясь в сторону констебля. Склонив в приветствии голову мужчина с юношей разминулся, подходя к своему любовнику. — Ты прав — Обернувшись на приближающиеся шаги Гастингс не смог сдержать облегченного вздоха — Это был дерьмовый день. — Знаешь — Проговорил Ричард, притянув тонкое тело к себе. Обхватил талию дрожащими руками и уткнулся лицом в изгиб шеи. Такой родной запах. — Думаю он не такой уж и плохой.