Отголоски тишины

(Кажется, автор переел отравленных печеньев -____-) Канда проснулся от того, что было холодно. Ему это показалось странным, так как перед сном он не открывал окно. Нехотя открыв глаза, Канда посмотрел вокруг. Он лежал на кровати. Один. Окно было открыто. На кухне было шумно. После пары минут проведенных в релаксации, мечник резко вскочил и побежал к источнику шума. "Чертов мелкий! Когда он успел проснуться?! И какого фига он вообще может двигаться?!" Прибежав на кухню, Канда заметил маячившего у плиты Аллена и, со злостью, тихо подойдя к нему со спины, прижал мальчишку с столешнице. — Какого черта, тупой стручок?! — прошипел мечник на ухо опешившему Уолкеру. — Канда-а-а... Ты чего это? — нервно прошептал "больной". — Я?! Это я чего!? Тебя сбила машина, а ты тут спокойно ходишь? Да после такой аварии от тебя даже рожки да ножки не должны были остаться! Как ты вообще можешь так спокойно двигаться? — Канда не кричал, он рычал на ухо Аллену, злобно сверкая глазами. — Хочешь знать, почему со мной все так? — скептический настрой мояши прибавил Юу раздражения. — Да, — кивнул мечник. — И, желательно, без вранья. — Ну... Тогда сначала слезь с меня... — Уолкер нагловато улыбнулся. — И спрячь свой утренний стояк, а то он так удобно упирается мне прямо в задницу... Канда шарахнулся от мелкого на другой конец кухни. Вот ведь, спалил же... Позабыв о своем завтраке, на удивление Канды, Аллен сел за стол и кивком указал на стул напротив. — Присаживайся... Канда сел. Уолкер пристально осмотрел мечника, сохраняя молчание, но, только брюнет захотел задать вопрос повторно, седоволосый подал голос: — Вот скажи, как ты можешь распознавать ложь? Это твое особое умение? Или, может, твой уровень по этому вопросу превосходить даже профессионала? Я, знаешь ли, весьма преуспел во лжи. — Вижу, — холодно заметил Канда. — Так что... — Уолкер прикусил губу. По телу мечника пробежали мурашки. — Скажешь мне? — У меня просто хорошо развита интуиция. Я чувствую, когда лгут. — М-м-м... — задумчиво протянул Аллен. — Вот как... — Теперь твоя очередь. — Моя? Возбуждаться? Увольте... Канда непонимающе посмотрел на шпендаля. Уолкер это заметил и смутился. — А-а-а... Ты не об этом... — Ответь на мой вопрос. — Какой? — Твою мать, мояши! — Моя мать не мояши... — Бл*! — И не бл* тоже... — Хватит придираться к словам и отвечай на вопрос! Как ты мог так легко отделаться после того, как тебя на бешеной скорости сбила машина?! — Канда, от переполнявшего его раздражения, вскочил из-за стола и был готов придушить этого наглого идиота. — Сядь, успокойся, я все скажу... — ледяной тон голоса мояши даже Канду заставил подчиниться. Стало холоднее, чем в спальне с открытым окном. Канда сел обратно на стул и стал ждать. Пару минут помолчав и, судя по всему, прикидывая то, какими словами можно выразить свои мысли, параллельно кусая салфетку, взятую со стола, Аллен расслабленно посмотрел прямо в глаза мечнику и выдал: — Это потому, что я — Ной. — Э-э-э... — челюсть Канды закатилась под стол. — Чего? — Что слышал. Я — Ной. Мечник внимательно посмотрел в глаза Уолкера, ища в них ложь, шутку, или же просто безумие. Но ничего не было. Он был как никогда серьезен. — И какой же ты Ной? — Четырнадцатый. — Брехня! — Канда не выдержал. — Четырнадцатый Ной — лишь сказки! Легенда! Ну не можешь ты им быть! — Хочешь — верь, хочешь — нет, но это так, — голос мелкого ничего не отражал. — Я все сказал. — Так, стоп, — мечник запутался. — Думаешь то, что ты, допустим, Четырнадцатый, все объясняет? — Именно. У Ноев, знаешь-ли, особое строение тела... — Аллен закончил говорить. Канда мысленно обрабатывал полученную информацию. Если Уолкер — Ной, значит он — тот самый шпион, подосланный с "Ковчега". А если это действительно так, то это значит, что нужно немедленно все сообщить Комуи. В этом случае неизвестно, что может ждать этого глупого мояши. Его голос, выражение глаз, даже походка — все было другим, нежели он, Канда, привык видеть за эти пару дней, что они знакомы. Мечник обреченно вздохнул. Как теперь быть, если он влюбился в этого мояши? — Тч, чертов шпендаль. — Канда? Что такое? В дверь позвонили. Не дожидаясь ответа, Уолкер побежал открывать дверь. — О, Тикки! Ты пришел! Ко мне, надеюсь? — послышался голос мояши с прихожей. Канда замер. Тикки? Тикки Микк? Один из тринадцати Ноев? Он пришел к мояши? Зачем? Мечник вскочил с места и побежал в гостиную. В дверном проходе стоял высокий смуглый брюнет. Канда узнал его сразу. Это был именно Тикки Микк. Мояши повис у него на шее. Рука португальца по-хозяйски легла на талию Уолкера и притянула к себе. Аллен заметил, что Канда пришел в гостиную и мило улыбнулся. — Тикки, познакомься. Это — Канда. У него тоже на меня встает, представляешь? — О как, — похабно улыбнулся Микк. — Но групповуху не предлагаю. Пусть в душе мучается. В ответ на это заявление Уолкер засмеялся. Холодно, жутко, мерзко. Он совсем перестал быть похожим на наглого мояши, который все-таки немного нравился Канде. Почему-то мечнику стало страшно. Сердце ушло в пятки и там доживало свои последние минуты. Почему мояши вел себя так странно? Почему он знал о том, как реагировал на него Канда? Почему этот Микк так обнимал его, будто они любовники? Почему мояши оказался Ноем? Почему..? Канда открыл глаза. Приснившийся кошмар никак не давал покоя. Еле-еле пересилив себя, мечник повернул голову влево и посмотрел на все еще неподвижно лежащего Уолкера, находившего в бессознательном состоянии. Канда закрыл глаза и спокойно выдохнул. Хвала небесам, этот кошмар был лишь кошмаром.