Это Барнаул, чувак.

Саша не мог поверить своим глазам. Тот, в кого он был почти влюблён стоял прямо перед ним и протягивал ему подарок. Такой милый и неожиданный подарок. Но для Беличенко подарком был не плюшевый мишка или то, что было в пакете. Сам Даня Кашин стоял у него в подъезде и ждал его. Это максимально мило и здорово. — Привет, Дань, — пролепетал Саня с заворожённым и влюблённым взглядом. — Опа, смотри, кто тут, — пьяный Вася обратился к Маликову, — Кашин, — он приставил палец к губам и тихо сосчитал, — три, два, один… — ХУЯШИН! — они оба раздались смехом, а Звёздкин ёбнулся на пол подъезда. Кашин смотрел на это всё, пока Никонов возмущался: — Ну вот он же сказал: «Ребятки, мне не нравится последний куплет!» Ну, а я чё? А я написал и текст и все партии подобрал и пришёл, значит, на репетицию, а этот пидор крашеный, — он указал пальцем на возмущённого Звёздкина, — говорит такой «Хотя, знаете, что? Мы даже пробовать не будем, я передумал!» — Пососи! — Сам пососи! — Ты прости за это, — извинился Саша, — они бывают громкими. Пойдём внутрь? Какой же ты наивный миленький мальчик — Хорошо, пошли, — Саша открыл дверь и пропустил вперёд гостя. Никон и Антон ушли в спальню. Кашин успел пошутить о том, что они спят вместе, но Беличенко неловко объяснил, что у них раздельные кровати. Вася уединился с Дмитрием Маликовым в своей комнате, а Саша повёл Даню в свою. Они легли на кровать и Беличенко включил ноутбук, чтобы посмотреть фильм вместе с возлюбленным. Но у последнего были свои планы. — Дань, какой фильм посмотрим? — Саша немного наклонился к Дане, когда спросил и Кашин почувствовал его горячее дыхание. Даня смотрел Беличенко в глаза и тот не мог не покраснеть, но не смотря на его смущение он не отворачивался. Они оба понимали, к чему всё идёт. Кашин наклонился ближе, чтобы поцеловать парня, к которому чувствовал нечто очень странное и необычное. Их губы почти соприкоснулись, но тут неожиданно послышались стоны Звёздкина из соседней комнаты и Саша, поняв, что разрушился такой прекрасный момент, встал с кровати и пошёл в коридор к двери Звёздкина. Там уже стоял Макс и пытался взломать замок. — Старый мудак. Если это, блять, то, о чём я думаю (а это именно то, о чём я думаю), то ему пиздец. Я разукрашу его морщинистую физиономию и порежу его хер на мелкие куски, — он сильно ударил по двери, — ВАСЬ! — Бля, что происходит? — Кашин вышел из комнаты, пытаясь не обращать внимание на громкие стоны того педика из-за стены. — Видимо, Вася решил переспать с барменом-эстрадным-певцом-и-супер-старым-мудилой, — стал объяснять Увин, — Никон не доверяет ему, так что пытается выломать дверь. — ВАСЯ, Я ТЕБЯ УДАРЮ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ПРЯМО ПО ТВОЕЙ ВЫЕБАННОЙ ЗАДНИЦЕ! ТЫ ИСПОРТИЛ МНЕ ЛУЧШИЙ ПОЦЕЛУЙ В МОЕЙ ЖИЗНИ! ТЕБЕ ПИЗДА, ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ? — Беличенко кричал и бил кулаками дверь, а Кашин подошёл к нему и оттащил за живот. — Слушай, пошли вернёмся в комнату, там хоть не так слышно было, — предложил Даня и Саша кивнул. Саша такой милый, я не хочу с ним спать, я хочу с ним встречаться. Вы бы видели, как он покраснел, когда я почти поцеловал его. Или как мило кивнул, когда я предложил вернуться в комнату. Я, наверное, влюбился. Саша сел на кровать, а Даня лёг и притянул его за собой и обнял. — Дань? — М? — Ты мне нравишься. Очень сильно, — Беличенко промурлыкал это так тихо, что Кашин даже не чётко услышал фразу. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Я не пидорас. Кашин переворачивает Беличенко лицом к себе и впивается в его сладкие губы. Послышался удар двери о стену и крик Дмитрия Маликова.