Помощь в благодарность

Она проснулась и сонно попыталась потянуться. Почему попыталась? Северус помешал — крепко обнимал и сильно прижимал к себе. Он пытается защитить её, как мама своё дитя. Гермиона невольно улыбнулась. Наверно, это и есть счастье. Рядом кто-то есть, кому ты не безразличен, есть также и дом, и работа… И когда это он успел стать таким близким ей? Она зажмурилась и сама прижалась к нему. В голову тут же пришли непрошеные мысли о студентке и профессоре. Но ведь теперь и она сама педагог. Служебный роман? Чёрт, Гермиона, хватит! Он что-то сонно пробормотал, едва ли тихо не рыча и сильнее сжимая её в своих объятиях. Кошмар? Не особо похоже, вроде… Гермиона робко, неуверенно, пугливо стала будить его. И вскоре ей это удалось. Северус ослабил хватку и почти отпустил её, стремясь принять вид не полусонного Снейпа, а хладнокровного и уверенного в себе Снейпа. Профессора Снейпа. Он окинул её взглядом и улыбнулся, видя её ответную улыбку и хитро-ехидно блестящие глаза. Глаза. Её большие карие глаза. Он тонул в них. Утопал, но спасения не ждал и не желал. Зато желал, вернее жаждал, сделать её счастливой, а потом и сделать своей. Взять в жёны, да и просто взять. Но для этого нужно получить разрешение её родителей, не говоря уже о взаимной симпатии. И этого он добьётся. Поможет ей вернуть память её родителям. Пожалуй слишком давно он не думал о чём-то подобном, если и вообще когда-либо это было. — Доброе утро, — сиплым, ещё совсем сонным и тихим голоском проговорила Гермиона. И тут же порозовела, сама не зная от чего она смутилась. Впрочем, кажется они всё же не были пока настолько близки, чтобы просыпаться вместе… Но не для него. Её невинность, неуверенность и нежность. Что он упустил? Когда эта надоедливая всезнайка успела стать из самоуверенного подростка милой девушкой. Нежной, хрупкой, но в тоже время по-прежнему дерзкой и уверенной. Хотя, конечно… Война всегда оставляет свой кровавый отпечаток. Лишённая семьи, получившая боль и угнетение, добитая другом, выбравшим другую. Потерявшая почти всё. Девочка, пришедшая в магический мир случайно и увидевшая его во всей красе, получившая непонимание и боль за усердие. — Доброе, — ответил он вопреки её ожиданиям. Слегка потрепал её волосы, взъерошивая и без того лохматую гриву, мягко улыбнулся ей и рукой аккуратно провёл пальцами по её щеке. Гермиона вздрогнула, но не отпрянула и, кажется, наоборот, приблизилась к нему. Северус едва заметно глубоко вздохнул и медленно произнёс: — Гермиона… Ты нашла способ вернуть память родителям? Он старался говорить мягко, с улыбкой про себя, ловя себя же на мысли, что он едва сдерживается, чтобы не применить к ней строгий, профессорский тон. Тот самый, которым спрашивают ученика или студента о домашнем задании, заранее зная, что он или она не выполнил его. Впрочем она не была виновата, ведь вернуть память, стёртую или же утаённую в уголках сознания практически невозможно. Но Гермиона Грейнджер будто и создана, чтобы разрушать все преграды, творить мечты и воплощать желания, делать их возможными. К тому же в её случае восстановление памяти может оказаться проще, наверно. Как-никак они — магглы. — Нет, — выдохнула она. Улыбки как не бывало. На лице почти каменная маска. Глаза… Нет, они не остекленели, и на них уже нет слёз, солёные капли давно были выплаканы. Только грусть и жуткая тоска по самым близким людям. — Ты рассматривала вариант легилименции? Нашла их? — поинтересовался он, смотря в её глаза. Никогда Северус не видел её такой. Не энергичную заучку, не уверенную в себе Грейнджер, не молодую и активную Профессор Нумерологии. Он увидел хрупкую, чувственную, грустную девушку рядом. — Нет, — вновь почти шёпотом, едва ли не бесцветно, отвечает она. — Я не думаю, что легилименция может помочь, ведь… Она лишь открывает магу мысли другого человека. А если мысли другого человека. А если мысли… — пробормотала неуверенно девушка, но Северус перебил её. — Мисс Грейнджер, хочу вам напомнить, что обливейт тоже не устраивает клининг-компанию, — возражает ей по праву лучший легилимент Британии. Гермиона лишь тихо вздохнул в ответ: — Так или иначе, овладеть этим заклинанием на достойном уровне невозможно без способностей, без практики и без огромного количества времени… — Где же Ваш хвалёный ум, профессор Нумерологии? Или Вам мало шпиона Дамблдора, по совместительству лучшего окклюмента и легилиминиста, — с укором произнёс дисциплинированный и в то же время самоуверенный, холоднокровный зельевар. Колдунья опустила глаза, как ученица, не сумевшая ответить на вопрос. — Я не хочу тратить Ваше время… Это сложно, да и практика, опять же… — Гермиона, прекрати искать причины, чтобы потерять родителей. Чем дольше ты будешь что-то искать в теории, тем хуже тебе будет на практике. Я помогу тебе овладеть легилименцией, — твёрдо произнёс Снейп, смотря на неё. — Н-но… Поможет ли это? Да и их ещё нужно будет найти и приехать туда, — пробормотала Гермиона и тихо-тихо добавила: — Да и я уже почти потеряла надежду… У Северуса что-то болезненно повернулось и неприятно сжалось. Он и сам не заметил, как его рука коснулась её нежной щеки, провела по ней, поглаживая. Он не знал, успокаивает это её или нет. Просто хотел поддержать, помочь. Боялся увидеть потерю веры и надежды в её глазах. Не хотел, чтобы с ней случилось тоже, что когда-то случилось с ним. По щеке, и теперь уже пальцам Северуса, потекла тёплая капелька слезы. — Гермиона… — потерянно произнёс мужчина, вновь начиная поглаживать её мягкую нежную щёчку. Потом не выдержал её слёз. Прижал её вздрагивающее тело к себе. Она доверительно прижалась к нему и уткнулась носиком в его грудь, вздрагивая от слёз и орошая ими его одежду. — Ну тише, тише… — пробормотал он, заранее зная, что это не поможет, после чего мягко предложил ей: — Дать тебе умиротворяющий бальзам? — шепнул он, на что она пробормотала что-то в духе: «Не надо, спасибо… Простите…» В ответ он лишь крепче прижал её к себе и стал нежно поглаживать девушку по спине. — Я помогу тебе найти родителей и научу тебя легилименции и без отговорок.