***
Лучи яркого утреннего солнца заливали спальню. Майкл открыл глаза и увидел, что рядом с ним в постели никого нет. «Нет, ну это уже не смешно!» Майкл приподнялся в кровати и, услышав через несколько секунд звук льющейся воды в ванной, с улыбкой снова откинулся на подушку. Как же он был счастлив сейчас! Сегодня они с Абигейл будут целый день только вдвоем. Вдвоем! Майкл уже и не помнил, когда в последний раз ему было так хорошо с кем-то. Абигейл будто принесла что-то новое в его жизнь и заставляла его чувствовать самые сильные эмоции. С ней ему хотелось прожить день так, будто это последний день в его жизни. Даже работа для Майкла сейчас не была так важна, как Абби. Работа для него всегда была некой защитой, куда он ежедневно убегал от одиночества и какой-то пустоты внутри. Только с музыкой ему всегда было легко еще с самого детства, но когда появилась Абигейл… Он увидел другую, не менее прекрасную сторону своей жизни! Когда дверь ванны открылась, Майкл тут же поднял голову. Абигейл вышла в белоснежном махровом халате, на ходу вытирая мокрые волосы полотенцем. На ее лице не было ни грамма косметики, и сейчас она выглядела так просто, по-домашнему, но при этом невероятно сексуально. Было совершенно очевидно, что на девушке совсем нет нижнего белья, и от осознания этого Майкл весьма двузначно облизал пересохшие губы. Абигейл быстро словила на себе этот буравящий кареглазый взгляд и, повернувшись к Майклу, игриво улыбнулась ему. — Привет! Ты всегда так рано просыпаешься? — Восемь часов?! — удивился Майкл. — Для меня это уже поздно! Да и к тому же, захотелось снова тебя увидеть и поцеловать… — Правда? — Абигейл хитро улыбнулась и плавной походкой подошла к кровати, на которой сидел Майкл. Затем она наклонилась к нему и оставила на мужской щеке теплый поцелуй. Майкл ласково притянул девушку к себе, при этом целуя в губы, мягко, но настойчиво. — Ты знаешь, что сегодня во всем Неверлэнде только мы одни? — произнес он, прерывая поцелуй. — И больше никого-никого? — слегка удивленно спросила Абигейл. — Ага. Сегодня у всех моих рабочих выходной, а Неверлэнд полностью наш. Можно делать, что захочешь и где захочешь! — последние слова Майкл особо выделил, и Абби кокетливо улыбнулась, понимая его намек. — Тогда предлагаю начать с завтрака! — сказала Абби, сладко потягиваясь. — Приготовить завтрак на кухне Майкла Джексона — это что-то новенькое, я такое люблю! — А приготовить завтрак на кухне Майкла Джексона вместе с самим Майклом Джексоном, это вообще мечта каждой девушки! — как бы рассуждая, сказал Майкл, с самым скромным видом. — Джексон, не льсти себе, давай вставай, одевайся и спускайся на кухню! — Абигейл еще раз быстро чмокнула Майкла в губы и летящей походкой вышла из комнаты. Майкл проводил ее влюбленным взглядом и, мигом встав с кровати, стал одеваться. Через несколько минут он услышал громкую музыку, которая доносилась с первого этажа. Абигейл хорошо вживалась в роль хозяйки шикарного особняка, и это нравилось Майклу. Ему вдруг на мгновение представилось, что Абигейл — его любимая жена. Они безумно любят друг друга, вместе просыпаются каждое утро под топот крохотных детских ножек, потом всей семьей идут готовить завтрак, улыбаются, смеются и чувствуют себя счастливыми. Живут обычной, размеренной жизнью, как нормальные люди. Многим такая жизнь показалась бы скучной, но Майкл многое бы отдал за такую «скучную» жизнь. Ему не хватало этого семейного уюта и спокойствия, но Абигейл делала это возможным для него. Майкл, на время отбрасывая эти немного грустные мысли о семейном счастье, спустился вниз и сразу направился на кухню, откуда и доносилась зажигательная музыка, а вместе с ней и аромат горячих шоколадных блинов. Абигейл стояла у плиты, переодевшись в белые хлопковые брюки свободного кроя и темно-серый свитер крупной вязки на одно плечо. В руках она держала деревянную лопатку, которой время от времени переворачивала блины на сковороде, при этом подпевая и пританцовывая в такт музыки: Помнишь ли ты ночь 21 сентября? Любовь изменила мысли лицемеров, Разгоняя тучи на небе. Наши сердца звенели, В унисон мелодии наших душ, Когда мы танцевали ночью. На небе не было ни одного облака. * Майкл улыбнулся, наблюдая за Абигейл. Она казалась ему такой родной, что захотелось скорее обнять ее. Он подошел к ней сзади и положил широкие ладони на тонкую девичью талию. Абби немного вздрогнула от неожиданности и с улыбкой повернула голову к Майклу. Теперь декабрь нашел любовь, которой мы делились в сентябре, Лишь печальная беседа и любовь… Помни о настоящей любви, которая есть у нас сегодня. — пел солист популярной американской группы, а вместе с ним и Майкл с Абигейл. Когда музыка затихла, Абигейл положила на большое блюдо последний блинчик. — Выглядит очень аппетитно! — оценил Майкл, когда Абби поставила блюдо на стол. — Готовлю я не очень часто, но делать это любила всегда! — сказала Абигейл, доставая из кухонного шкафа тарелки. — Сейчас вместе оценим мое кулинарное творчество! Майкл быстро сел за стол и, положив себе на тарелку сразу два блинчика, отправил первый кусочек в рот. — Ммм… Это невероятно вкусно! — сказал он с нескрываемым восторгом и удивлением. — Твои шоколадные блины больше, чем просто блины. Это шедевр! — Рада, что тебе нравится, — улыбнулась Абби и тоже положила себе в рот кусочек блинчика. — Мама часто готовила их, когда я была маленькой. Потом, когда я подросла, мы готовили их вместе, а теперь, я продолжаю эту семейную традицию, потому что просто обожаю шоколад в любом виде. — Я тоже, у нас с тобой много общего! — весело сказал Майкл, прищелкнув пальцами. — Расскажешь еще что-нибудь о себе? — Давай немного позже, хорошо? Просто моя история немного…немного грустная. Абигейл как можно непринужденнее улыбнулась Майклу, но он заметил тень какой-то необъяснимой печали на ее лице. Он решил пока сменить тему, чтобы не огорчать ее в такое прекрасное, солнечное утро. — Так ты уже придумала, чем мы сегодня займемся? — поинтересовался Майкл у Абби. — Самое главное — это прогулка верхом, все остальное на твое усмотрение! — Абигейл весьма неоднозначно прикусила нижнюю губу, глядя Майклу прямо в глаза. Сильное сексуальное возбуждение снова сладкой судорогой охватило его тело, и он, встав из-за стола, грациозной и какой-то даже немного хищной походкой направился к Абигейл. Она резко крутанулась на высоком барном стуле к нему лицом, когда он подошел совсем близко. Абби почувствовала его обжигающее дыхание на своей щеке, горячие губы на своих, язык, который быстро скользнул в ее рот, сплетаясь в страстном танце с ее маленьким ловким язычком. Не разрывая поцелуя, Майкл взял Абигейл за руку и легонько потянул, заставляя ее встать. Абигейл подчинилась. Тогда Майкл, оторвавшись от ее губ, стал стягивать с Абби свитер, под которым в этот раз не оказалось бюстгальтера. Глаза Майкла загорелись уже знакомым Абигейл огоньком вожделения и животного желания. Этот его взгляд содержал в себе столько секса, что Абигейл практически не могла стоять на ногах. Когда руки Майкла обхватили ее грудь, одновременно с этим играя указательными пальцами с возбужденными сосками, Абигейл с наслаждением закрыла глаза и положила свою голову Майклу на плечо. В это время, его руки уже оставили ее грудь и скользнули вниз по спине Абигейл. Затем одним легким движением Майкл снял с нее брюки, и они с еле слышным шорохом упали на пол. За ними вслед отправилось и белое кружево ее трусиков. Но сам Майкл остался в одежде — ему нравилось видеть Абигейл беззащитной и полностью подвластной ему. Майкл обхватил ладонями женские ягодицы и сильнее прижал девушку к себе. Абигейл мгновенно ощутила его стойкую эрекцию на своем бедре. Ей становилось все труднее терпеть эту мучительно-сладкую пытку. Она жаждала снова почувствовать его внутри себя, и ее рука потянулась к ширинке на его дизайнерских джинсах. Но Майкл резко остановил Абигейл и, схватив девушку за шелковистые, переливающиеся на солнце волосы, развернул спиной к себе. — А теперь говори! Скажи мне, что ты хочешь, попроси меня! — Майкл произнес это хриплым шепотом, будто прорычал, и это полностью отключило способность Абигейл воспринимать реальность. Не получив ответа, Майкл звонко шлепнул Абигейл по ягодице и повторил свою просьбу, хотя сейчас она больше походила на приказ. — Майкл… — только и произнесла Абигейл, сгорая от желания. — Что Майкл? — Возьми меня, Майкл. Пожалуйста, — прошептала Абигейл как-то немного робко, с придыханием. Майкл практически кончил от одного звука ее голос, и его губы растянулись в довольной, победной ухмылке. Он провел рукой вдоль спины Абигейл, а потом снова вернулся к ее груди, растягивая удовольствие. — Майкл, я умоляю тебя, возьми меня прямо сейчас! — практически закричала Абигейл, больше не в силах сдерживать себя. Он тоже не мог больше медлить и в следующее мгновение грубо овладел ее разгоряченным телом. Он вошел в нее сразу на всю длину своего внушительных размеров достоинства и сейчас двигался в ней быстро и даже немного агрессивно, стараясь проникнуть как можно глубже. Абигейл схватилась руками за край черного мраморного стола и чувственно прогнулась в спине, издавая до предела громкий стон. Майкл начал еще яростнее двигать бедрами и, закрыв глаза, тоже сдавленно застонал вместе с Абигейл. Они неумолимо быстро приближались к финальной точке. Абигейл стонала громче каждый раз, когда Майкл практически выходил из нее и до конца погружался снова. Яркий и сильный оргазм настиг их одновременно, и их души будто в одно мгновение разлетелись на тысячи мелких осколков. В помещении слышны только их сбивчивое дыхание и биение сердец. Абигейл медленно, еле стоя на ногах повернулась к Майклу и просто упала к нему в объятия. Он провел рукой по ее волосам и поцеловал в лоб. — Все хорошо, маленькая Би? — с трепетом и заботой спросил он, заглядывая в ее большие, сверкающие лихорадочным блеском глаза, которые смотрели на него слегка устало. — Да, Майкл. Мне так хорошо с тобой, — тихо произнесла она, утыкаясь носом в его плечо. — И мне хорошо с тобой, Би, — ответил Майкл, крепче обнимая Абигейл.***
За весь следующий день Абигейл с Майклом обошли пешком чуть ли не весь Неверлэнд, покатались вдвоем на всех аттракционах, которые были в огромном парке развлечений поп-короля, смеясь и подшучивая друг над другом словно дети. Потом пара направилась в зоопарк, вместе кормить питомцев Майкла. Абигейл эта процедура показалась невероятно увлекательной, она провела бесконечно много времени около клетки с пушистыми кроликами, с умилением наблюдая, как они грызли морковь, потом побежала к уже знакомым ей ламам, и те тоже весьма дружелюбно ее встретили. И, конечно же, особую радость Абигейл доставил уход за лошадьми. Она уже не могла дождаться того момента, когда они с Майклом наконец поедут на конную прогулку. И вот, лошади хорошо накормлены и одарены лаской Абигейл и Майкла, погода была теплой и ясной — все предвещало идеальную осеннюю прогулку. По Неверлэнду Абигейл с Майклом решили пройтись пешком, мягко и неспеша ведя за собой лошадей. Пока они шли, Абигейл рассказывала Майклу о различных породах лошадей, о своем опыте занятий верховой ездой. Тот слушал ее с нескрываемым интересом, с теплотой в сердце наблюдая за тем, как между разговорами Абигейл ласково треплет белоснежную гриву благородной красавицы и с каким-то загадочным спокойствием изредка заглядывает ей в глаза, будто говоря с ней о чем-то своем. Майкл знал, что у лошадей очень сильная и сверхчувствительная эмоциональная связь с людьми, но рядом с Абигейл она, казалось, увеличивалась в разы. Он сказал девушке об этом, но она лишь неопределенно пожала плечами. — Я люблю животных, и они просто чувствуют это. Здесь, наверное, нет ничего особенного, они просто дают мне то, что я даю им. Вскоре они, уже сидя каждый в своем седле, выехали за пределы Неверлэнда, и лошади неспешной рысью понеслись вдоль пустынных склонов гор, окружавших знаменитое поместье. Солнце медленно заползало за горизонт, окрашивая небо в огненно-красный с оттенком желто-розового цвет. Этот вечер был на самом деле потрясающим — вокруг не единой души, тишина, прерываемая лишь цокотом копыт и слабыми трелями птиц, дикая, нетронутая природа вокруг. Майкл с Абигейл практически не говорили, им не хотелось нарушать эту хрупкую связь со спокойствием. Они отъехали уже достаточно далеко от Неверлэнда, но прежде чем вернуться, решили немного посидеть и полюбоваться закатом. — Абигейл, прости конечно, что снова возвращаюсь к этой теме, но…ты обещала рассказать о себе и о своей семье, — осторожно начал Майкл, когда они с Абигейл разместились на большом валуне, чтобы наблюдать за закатом. — Нет, ничего, все нормально, — успокоила его Абигейл, не отрывая взгляда от заходящего солнца. — Я родилась в Равенне, Италия. Мой отец родом оттуда, а мама канадка. Они встретились в Равенне, во время маминого отпуска там. Кстати, тогда ей было всего семнадцать, а папе двадцать пять, но такая разница в возрасте никак не помешала их отношениям и скорой свадьбе. Бабушка с дедушкой, родители мамы, конечно, были против этого брака и мама, поссорившись с ними, собрала вещи и уехала с отцом в Равенну уже будучи беременной. А через восемь месяцев родилась я. Так как я была единственным ребенком в семье, родители во мне души не чаяли, баловали как маленькую принцессу, — Абигейл слабо улыбнулась своим воспоминаниям. — Папа называл меня «солнышком», и я до сих пор помню, как он возвращается с работы, приносит мне кучу сладостей и крепко-крепко обнимает. Я обожала наши уютные, семейные вечера, мы были только втроем, но мы были самыми счастливыми на свете. У меня было все самое лучшее, я была счастливым ребенком. Но когда мне было шесть, папа заболел и скоро его не стало, — Абигейл на мгновение замолчала, но быстро продолжила. — Я тогда ничего не понимала толком, постоянно спрашивала маму, где папа, а она только плакала в ответ и ничего мне не говорила. Только потом, после похорон, она сказала мне, что папа теперь с ангелами, мы его больше не будем видеть, но он всегда рядом. Я тогда долго плакала, еще не до конца понимая, что его не стало. В общем, после смерти отца мы переехали в Торонто. Со своими родителями мама так и не помирилась, и за всю свою жизнь я видела их только один раз. Мама полностью занялась моим воспитанием, записала меня на танцы, на рисование, на уроки игры на пианино, много читала мне вслух и вместе со мной учила иностранные языки. Она говорила, что образованность и воспитанность — это те вещи, которые никогда не обесценятся. Она отдавала мне всю душу. А однажды, когда мне было четырнадцать, я победила в городском конкурсе красоты для детей, и после этого мама начала водить меня на различные кастинги, и благодаря ей, я стала тем, кем я стала. А два месяца назад, ты, кстати, прекрасно помнишь ту осеннюю ночь, она погибла в автокатастрофе… Абигейл закрыла лицо руками и тихо всхлипнула. Майкл с жалостью посмотрел на Абигейл, и его сердце сжалось от боли. Он уже пожалел, что затронул эту тему, ее слезы были для него чем-то ужасным. Он придвинулся ближе к ней и ласково обнял, утешительно поглаживая по спине. — Моя маленькая, не плачь пожалуйста, когда ты плачешь, я тоже хочу плакать, — успокаивал он ее, прижимая к своей груди. — Прости, просто я до сих пор не могу осознать того, что ее больше нет, — сказала Абигейл, вытирая глаза от слез. — Кажется, что вот сейчас я вернусь в Торонто, и она встретит меня, опять заботливо поругает за то, что я не надела на шею шарф, скажет, что я ее единственное солнышко. У меня ведь кроме нее больше то никого и нет, только Бетани, моя лучшая подруга и ты, Майк… — Я рад, что есть у тебя, — сказал Майкл, целуя девушку в соленую от слез щеку. — Можно, ты теперь будешь моим солнышком? — Для тебя я маленькая Би, — напомнила Абигейл, грустно улыбаясь. — Хорошо, маленькая Би, — согласился Майкл, и они, обнявшись, снова устремили свой взгляд в охваченное закатом небо.