POV Адам
Снова этот чертов серый город. Снова эта пустая улица. Снова эта дорога, как серый холст, заляпанная грязными пятнами луж. Как же все достало. Нетипично холодный для лета ветер пронизывает насквозь, заставляя поежится от холода. Небрежно поднимаю ворот своей кожаной куртки и тяну собачку застежки повыше. Недавнее ясное небо заползло грязными мрачными тучами. На улице ни души. Видимо, не один я не хочу здесь находиться. С каждым шагом мне все меньше и меньше хочется идти домой. Хочется кричать, срывая и не без того хриплый голос, разбивать кулаки в кровь, бежать со всех ног отсюда, но я лишь молча продолжаю идти.I walk alone, think of home*
Три шага прямо, двадцать четыре шага направо, разворот. Дорога. Семнадцать шагов вдоль пустующей трассы. Два шага влево. Эта улица и эта дорога навсегда запустили свои липкие щупальца в мою память. Подобно яду, медленно, но верно убивающему мои клетки. Мило. Первые холодные капли срываются с графитового небесного потолка. Зря я не взял зонт. Хотя, кому какое дело? Действительно. Никому нет никакого дела. В этом чертовом городе каждый сам за себя. Пусть ты заболеешь или умрешь, кроме натянутых гримас сожаления ждать больше нечего. Да тебе это и не надо. После смерти нас ждет спокойствие. Разве это плохо? Дождь усиливается с каждой секундой и, крупными ледяными каплями, умело проникает под мою куртку . Футболка мокрыми объятиями обжигает тело. Продолжаю идти.Memories of long ago
Наверное, у каждого бывает такое чувство, когда ты просто-напросто перегораешь. Не хочешь больше ни есть, ни спать, ни общаться с людьми, ни жить. Но просто продолжаешь все это делать. — Зачем? — Ибо так надо. — Кому? — Не знаю, но уж точно не мне. Ахуенно, Гонтье. Дожили. Ты уже сам с собой разговариваешь. Хотя, если так подумать, больше то и не с кем. Ну да похуй.No one knows I lost my soul long ago
Пять шагов влево. Снова дорога. Бледная, едва различимая из-за вечного круговорота шин и ног зебра на обшарканном асфальте. Сто восемнадцать шагов прямо. И вот вдалеке уже виднеется мой дом. Лучше бы я заблудился. Сколько раз я уже так, на автопилоте, добирался домой? И нет, я сейчас не пьян. А жаль. Хотя алкоголь лишь временно затуманивает мое уставшее сознание. Его действие слишком короткое. Тут нужно что-то посильнее, что-то, что поможет... Ну да ладно, не будем об этом. Сейчас. Мокрая длинная челка неприятно липнет ко лбу. Капли дождя липкими слезами стекают по моему лицу. Иронично. Ведь я уже давно не могу просто заплакать. Будто бы некоторые простые человеческие возможности умирают во мне. Как и я. Впрочем, не важно. Из-за сизого мрачного неба кажется, будто уже ночь. Хотя, возможно так и есть. Я уже давно не обращаю внимание на время. Холодно. Вот он, мой дом.Небрежно открываю ключом дверь и захлопываю ее за собой. Темно. Разуваюсь, скидываю холодную куртку прямо на пол и делаю шаг внутрь. Свет не горит. — Наоми? — слова эхом залетают куда-то в пустую темноту. Тишина. — Серьезно? Ты все еще надеялся? Да ты мазохист, Гонтье, — снова отвечаю сам себе, сильно прикусывая губу. Боль помогает не сойти с ума. Наверное.Lied too much, she said that she's had enough
Пусто. Темно и пусто. Но не скажу, что это плохо. Так проще. Не нужно делать вид, что жизнерадостность из тебя так и прет. Можно просто быть собой. Захожу в зал. Темная комната еле ощутимо освещается слабым лунным светом, лениво пробивающимся сквозь неплотно прикрытое окно. Старый камин стоит нетронутым с периода холодов, а пушистый пепел, скопившийся вокруг, уже очень давно никто не спешит убирать. На полу валяется пара пустых бутылок, прекрасно вписываясь в этот довольно небрежный интерьер. Полупустой Jack Daniels стоит за столике. Останавливаюсь, и пару секунд смотрю в давящую темноту. А я ведь, все-таки, надеялся. Херовая штука, эта надежда. Она может придавать желание жить, одновременно заставляя судорожно желать смерти. Ох уж тонка эта грань.Am I too much? She said that she's had enough
Ветер грубо врывается в приоткрытое окно. Тело покрывается дрожью от холода. Возможно стоит снять мокрую футболку. Хотя, зачем. Сажусь на холодный кожаный диван. Прикрываю уставшие глаза. Неделя. Ровно неделя. Она так и не вернулась. Каждый раз, уходя, это было временно. Она возвращалась, и снова создавала эту мнимую атмосферу нормальной жизни. Наоми. Блять, как заставить себя перестать скучать? И надеяться… Видимо, на этот раз она ушла навсегда. Резко вскакиваю с дивана и бегу на второй этаж. Лестница. Поворот. Дверь. Пожалуйста, пожалуйста… Открываю дверь спальни. Снова темно и пусто. Но этот чертов запах. Цветочный запах ее духов все еще тут. Нет, я точно схожу с ума. Включаю свет, зажмурившись. Медленно подхожу к шкафу. Открываю его. Сердце пропускает два сильных толчка. Осознание накрывает. Ее вещей нет. Еще ни разу Наоми не исполняла свое обещание уйти навсегда. Но видимо настало время. Пару минут смотрю на пустые полки. Вроде бы нужно продолжить дышать. Выключаю свет. Не хочу видеть. Разворачиваюсь, и медленно опускаюсь на нашу с ней кровать. Провожу ладонью по шелковому покрывалу до подушки. Ее подушки. Закрываю глаза. Мне кажется, я уже не чувствую ничего. Звуки пропадают. Продрогшее тело уже дрожит не так сильно. Темно. Остается только ее запах. Падаю лицом на ее подушку. Вернись. Яркие пятна воспоминаний прожигают веки…*один год назад*
Возвращаюсь с очередного тура. Наоми сидит на кровати и смотрит наши совместные фото. Подхожу к ней сзади и нежно целую в шею. Замечаю в улыбке девушки толики грусти. Она ничего не говорит.*9 месяцев назад*
Мы с Наоми пришли в местный ресторан на какой-то благотворительный вечер. Все красивые, в смокингах, вечерних платьях. Вижу, что ей неуютно тут. Предлагаю уйти оттуда. Девушка отказывается, затем на нашем столике собираются пустые бокалы. Со мной Наоми говорила мало. Зато шампанское ей нравилось.*полгода назад*
Нас с ребятами пригласили в тур по Европе. На месяц. За ужином сообщаю об этом Наоми. Девушка резко замолкает, продолжая есть. Молча смотрю ей в глаза. Жду. Все чаще и чаще Наоми стала молчать и закрываться в себе. Но я знал, что надолго её не хватит.*следующий день*
Собираю вещи в тур. Первая тарелка летит в стену. За ней ещё одна. И ещё. Бегу на кухню. Наоми сидит на полу, прижимая к себе порезанную об осколок руку. Притягиваю девушку к себе и крепко обнимаю. Она плачет, пытаясь оттолкнуть меня. Кричит, дрожащими руками цепляясь за мою футболку. Молчу. Обнимаю Наоми крепче. Я здесь, милая… Я люблю тебя.* * *
С того момента молчать она перестала. Стоило мне вернуться с тура, как каждый день меня ждала новая порция ссор и скандалов. По началу я не сильно парился по этому поводу, ибо после каждой ссоры мы очень горячо мирились. Нет, я честно пытался все исправить. Отменял туры, не ходил на репетиции. В те моменты все было хорошо. Как раньше. Но стоили лишь мне снова вернуться к музыке, как Наоми закрывалась от меня. Музыка, это моя жизнь. Наоми — смысл моей жизни.*три месяца назад*
Прихожу домой после концерта. Двенадцать часов ночи. Дома пусто. Наоми нет. Взволнованно звоню ей. Телефон отключён. На кровати в спальне записка на клочке бумаги. Такой маленький, как и моя надежда. Аккуратным почерком девушки выведено пару слов: Прости. Я не могу больше. Музыки в твоей жизни стало слишком много. А места для меня слишком мало… Вот с того момента все та и пошло по пизде. Конечно, я знал, что Наоми у родителей, приехал, забрал её, мы помирились. Но я больше не чувствовал. Нет, не любви. Я больше не чувствовал от Наоми того, за что полюбил её ещё со школы. Поддержки и тепла. Ведь с самого начала она вдохновляла меня, можно даже сказать, была Музой. А теперь девушка ставит передо мной выбор: или она, или музыка.*месяц назад*
I need to run far away
Я решил уйти из группы. Ради неё. Сохранить семью для меня стало важнее всего. Сказать парням об этом я ещё не был готов. Поэтому просто перестал ходить на репетиции и отвечать на звонки. Наоми улыбалась. Впервые за долгое время. Я был рад этому. Мы гуляли, держась за руки, проводили время дома, смеялись. Но что-то было не так. Чего-то не хватало. Я не чувствовал себя полностью счастливым. Будто часть моей жизни просто отобрали. Пусто. Не хватало музыки. И я взялся за гитару. Почти все время, пока Наоми была не рядом я играл. Я считал, что это и есть выход. Но ей и это не нравилось. Каждый раз, видя меня с гитарой, Наоми смотрела на меня так, будто у меня в руках другая девушка. Если раньше я шёл ей навстречу, то теперь мое терпение подходило к концу. Я больше не чувствовал ни поддержки, ни свободы. Пустота. Заполнять её я стал алкоголем. Ссоры не прекращались. Тепла не осталось. Стены, она строила сплошные стены между нами. И тогда то я понял, что дело не в музыке…Can't go back to that place
Я мог бросить музыку ради Наоми навсегда. Я был готов ради неё на все. Нет, это не значит, что я был бы счастлив. Но я слишком сильно любил её, чтобы думать об этом. Я был готов на это. Но какой смысл, если с каждым днем девушка становилась все холоднее и холоднее ко мне? Наоми… Я ведь просто нуждался в поддержке в тот момент. А находил в её глазах другое. Очередная бутылка виски — презрение. Прикосновение к гитаре — обида. Такие привычные ранее объятия — отстранённость. Дома девушка появлялась все реже и реже. А пил я все чаще. В конце концов я стал её так редко видеть, что боялся сойти с ума от одиночества в этих стенах.Like she told me, I'm just a big disgrace
Парни приняли меня. Поняли и приняли. Не задавая лишних вопросов, они просто были рядом, когда мне это было так нужно… А ее не было. Только лишь Брэд знал на самом деле, что со мной происходит. Поэтому то он и таскал меня везде за собой, не оставляя одного. За это я ему благодарен.* * *
Жмурюсь. Лунный свет прожигает веки, попадая мне прямо на лицо. Дождь закончился. Медленно встаю с кровати и скидываю мокрую футболку. Не чувствую ничего. Ни холода, ни ее запаха… Вакуум. Иду к лестнице, пройдя мимо ванны. Мельком взгляд падает на мое отражение в зеркале. Усмехаюсь. Так иронично. Чувствую себя мертвым внутри. И выгляжу как трупак снаружи. Провожу кончиками пальцев по своим выпирающим ключицам. Очертания рёбер стали виднее. Миленько. Я уже и не помню, когда последний раз нормально ел. Еда перестала приносить мне удовольствие. Как и жизнь. Спускаюсь вниз и сажусь на пол возле дивана. Мой взгляд привлекает открытый Jack Daniels. Беру бутылку в руки. Ну привет, друг. Терпкая жидкость приятно обжигает горло. Делаю глоток. Ещё. И ещё. Приятная легкость затуманивает сознание. Все меня приняли. Кроме Мэтта. Будучи ранее друзьями, его раздражительное отношение ко мне было неожиданностью. Ведь каждый раз, вытаскивая его зад из очередного пиздеца, у меня появлялось призрачное ощущение, что я кому-то нужен. Снова эта ебаная надежда. Глоток. Тепло приятно разливается по телу. С каждым новым глотком слова Мэтта эхом проносились в сознании. «—Что ж, я и так удивлён, что Наоми тебя так долго терпит.» Я и сам удивлён, Мэтти… «—Ты не нужен тут.» Пустая бутылка летит в стену, разбиваясь на мелкие осколки. Я нигде не нужен. Я знаю это. Я принимаю это. Я… Обычно я отвечал ему сарказмом. Это было что-то вроде своеобразной игры. Но в тот момент мне резко стало все равно. Ибо Мэтт сказал именно то, в чем я так долго боялся признаться самому себе… Но теперь я не боюсь. Легкая пьяная ухмылка затронула мои губы. Встаю, и иду в ванную. Алкоголь лишь временно делает лучше. Мне этого не достаточно. Подхожу к зеркалу и смотрю на своё отражение. Будто бы в последний раз. Улыбаюсь. Открываю шкафчик и тянусь рукой вглубь. Пара непонятных баночек падает на пол. Не обращаю внимание. Это точно поможет… Это поможет. Дрожащей рукой нащупываю небольшой пакетик. Достаю его. Это он. Пора. Встречаюсь взглядом с со своим отражением. Губы подрагивают в нетерпеливой улыбке. Сжимаю в руке пакетик. Сейчас.I think that I've had enough.
Я не боюсь. Я не боюсь…