Красную Шапочку нужно выпороть. Одной этой девчонке с ее бабушкой удалось распространить столько лжи о волках, что их стали травить, ловить и отстреливать.
Огромные и величественные горы возвышались над небольшим городком, но они не подавляли своей громадой. Напротив, они создавали ощущение защищенности и уверенности у местных жителей. Уверенности в том, что какое бы зло не было в этом мире, оно никогда их не отыщет и не сможет коснуться. Город назывался Нордберг и был возведен здесь одними из первых беженцев от тирании Третьего Повелителя, Великий Катаклизм лишь ускорил переселение народов, живущих в постоянном страхе и ужасе. Со временем люди все же позабыли ужасы творимые Темным Владыкой и стали жить пусть не легкой, но спокойной жизнью. Здешний климат был неприветлив и даже опасен для человека. Огромные снежные бури грозили превратить любого несчастного в холодную ледышку. И все же, народ, что жил здесь, находил несколько дней в году для отдыха. Так, например, никогда не задерживающееся здесь надолго лето, приносило с собой охапки подснежников, которые селяне дарили свои женам, сестрам и матерям на празднике летнего солнцестояния. Это был один из тех немногих праздников, когда уставшие от капризов природы люди могли расслабиться и отдохнуть. Весь же остальной год, те занимались охотой и собирательством, ибо природа в этих землях не располагала к земледелию во всех его видах. Вдалеке и тут и там, можно было увидеть костерки охотников, которые в поисках дичи отправлялись в целые походы на несколько дней. Впрочем, здесь присутствовало своеобразное скотоводство, если маленьких бельков можно было назвать скотом. Впрочем, такие суровые условия для жизни никак не мешали городу развиться из маленькой колонии в пусть и небольшой, но процветающий город. Благодаря богатым залежам металлов, серы, селитры, а также нефтяным месторождениям, среди горожан было множество ремесленников и торговцев. Из-за договора с Императором Солярием, ремесленники не имели права обрабатывать добываемую руду, они были вынуждены переправлять ее морским путем в Империю. Империя же в свою очередь, обещала не трогать их поселение и по возможности защищать их от захватчиков. Впрочем, все понимали, что город Нордберг всего лишь платил дань огромной державе. Даже сами себя они горько называли «плавильными невольниками». Из-за этого, торговцам Нордберга было тяжело соперничать с торговыми артелями и компаниями, которые не давали им самим продавать свои товары. Те же смельчаки, которые не обращали внимание на угрозы, внезапно исчезали не оставляя никаких следов. Лишь через несколько месяцев, они могли всплыть где-то в водах Всесветского моря. Казалось бы, что Нордберг вскоре добровольно вольется в состав Империи, если бы не предусмотрительность первого мэра города. Он добавил в договор пункты о том, что они имеют право самим назначать цены на селитру и прочие минералы, а также распоряжаться ими по своему усмотрению. Император Солярий на тот момент благодушно согласился, но как же он позже жалел об этом. Благодаря этому договору, город мог еще долго отстаивать свою независимость. Империя, сильно зависящая от поливного земледелия, не могла остановить свою военную машину из-за войны на два фронта: Королевством Гномов и Кланом Черного Пламени. Поэтому ее торговцам и земледельцам, скрипя зубами, приходилось закупать селитру для удобрений именно по тем ценам, которые устанавливали «ужасные и вонючие варвары», а военные мечтали найти лишь повод, чтобы захватить городишко, который стоял между их боевыми паровыми танками и залежами нефти. Мэра, кстати, через месяц нашли мертвым у себя в постели без видимых причин смерти. Это лишь подлило масла в огонь взаимной ненависти между нордбержцами и имперцами. Впрочем, для обычных охотников, коих здесь было большинство, ничего не изменилось. Их мало заботили вопросы политики и войны, у них и так проблем хватало с тем, что дичь внезапно начала постепенно исчезать из этих мест. Поэтому большинство из них отправлялось далеко в северные пустоши, мало кто рисковал охотиться в Зачарованном лесу. Сейчас это была территория волков, которые из мелких стай стали объединяться в одну огромную. И все же находились смельчаки, которые пытались охотиться в нем, причем даже возвращаясь с добычей.***
Кельда изо всех сил старалась поспеть за матерью, снег в Зачарованном лесу был необычен и он вполне выдерживал вес человека и без лыж. Но они с мамой их все же не снимали из предосторожности, что доставляло девочке огромное неудобство. Ей казалось, будто снег становиться то очень рыхлым и липким, то твердым и скользким как мокрый лед. Из-за этого ее ноги постоянно съезжались и скрещивали лыжи между собой, так еще и лук постоянно тянул ее на правую сторону. Кельда снова посмотрела на мать и вздохнула. Та сейчас напоминала гончую взявшую след и не замечала ничего вокруг. Похоже, что снег не доставлял ей никаких неудобств, а напротив словно бы вел куда-то. Капюшон спал с ее головы, открывая ее пышные рыжие волосы, округлое лицо и серые глаза, упорно глядящие куда-то вдаль. В отличие от дочери, та пользовалась охотничьим арбалетом, который сейчас был не заряжен, дабы случайно не выстрелить и потерять болт. — Кельда, не отставай! — Прошипела мать. — Я уже буквально чувствую, что мы его почти нагнали! — Я стараюсь, мама. — Ответила девочка, которая действительно старалась изо всех сил. — Старайся лучше. — Ответила та, как будто мгновенно потеряв к дочери интерес. Кельда снова вздохнула, так продолжалось уже час, и когда она осторожно заметила: «не слишком ли они углубились в лес?», — то получила в ответ лишь: «яйца не учат курицу, как нести яйца, так что лучше помалкивай!» Она уже поняла, что сейчас спорить с матерью попусту бесполезно и лишь старалась не отстать от нее. Девочка споткнулась и, упав на снег, услышала над головой щелчок и то, как нечто серое пролетело над ней. Подняв глаза, Кельда замерла от страха. Перед ней стоял волк, который медленно подходил к ней, утробно рыча и оскалив зубы с красными деснами. От боли после падения у нее выбило из легких весь воздух, поэтому она смогла прохрипеть только: «Помогите…» Волк уже присел на задние лапы, собираясь прыгнуть и разорвать горло своей жертве, когда его отбросило в сторону с торчащим из головы болтом. К ней уже подбежала ее мать, с обеспокоенным видом, держа свой арбалет заряженным и наготове. — Кельда! Слава богам я успела. Ты в порядке? Что произошло? — Внезапно ее взгляд стал затуманиваться и женщина покачнулась, едва не упав на землю, но та устояла на ногах. — Мама! Что с тобой? — Обеспокоенно спросила дочь, поддерживая мать. — Я… Нет все в порядке… Давай поскорее уходить отсю… — Ее слова заглушил вой огромной волчьей стаи, который шел практически со всех сторон. — Скорее! Бежим туда! — Выкрикнула мать Кельды, схватив ту за руку и побежав в том направлении, откуда не было слышно звериного воя.***
Повелитель двигался по лесу без малейших затруднений. Казалось, будто сами ветки раздвигаются в страхе перед ним, а снег не проваливался под ним, а мягко поддерживал. Как сказал Смертис: «Ваша темная аура может повлиять на мир вокруг самым занятным образом, господин. Там где другие не смогли бы пройти, вы пройдете без малейших затруднений, но это работает и в обратную сторону». Прихвостни носились по лесу и тут и там, впрочем, не отходя далеко от своего господина. Когда Лоргус проходил через туннели на поверхность, то его сопровождало тридцать прихвостней, но потом их количество сократилось до десяти. По словам Гнарла это было то количество, которое могло сопровождать его без прямых приказов, остальные же конечно выполнили бы приказы, но с легкостью могли отвлечься на нечто другое. — Ваша темная аура привлекает их так же, как навозная яма — мух. И сейчас ваша аура способна содержать лишь десять слуг в свите, повелитель. — Ответил ему Гнарл, когда Лоргус спросил у него об этом через камень связи. — Это мое! — Завопил один из бурых, убив лесную крысу и поднимая ее над головой. — Нет мое! — Ответил ему другой, врезав по роже кулаком. Пока эти двое сцепились между собой, к объекту их спора подошел еще один миньон и, быстро надев на голову труп крысы, отбежал за спину повелителя. Когда же разряд молнией от повелителя привел драчунов в чувство, то те тут же забыли, почему они поссорились и побежали вперед с намерением убить кролика. Лоргус только прикрыл глаза, после чего поднял левую руку и призвал свиту в построение за спиной. Только двое все еще избивали кролика, это были два новорожденных, которые пока не имели опыта и должны были набраться его в этом выходе. Припомнив их имена, повелитель сказал: «Визгун! Гнус! Встать в строй!» — Да, Господин! — Синхронно отозвались те. Дальнейший путь проходил в относительном спокойствии, нарушаемом лишь смешками прихвостней за спиной, но этому их поведению, мальчик уже давно привык и оно мешало ему не больше, чем шелест листьев и поскрипывание снега. Как вдруг эту идиллию разрушил волк, который тараном пер на мальчика, не обращая внимания ни на что вокруг. Но на выскочившего из засады волка тут же накинулись прихвостни, они прижимали того к земле, не давая открыть пасть. Свита избивала его дубинами по хребту, ребрам и голове, но решающий удар нанес повелитель, пробив череп волка так, что его булава даже немного в нем застряла. Тут же из-за дерева выбежала девочка в красном плаще с капюшоном. Ей можно было дать лет десять от силы, так что она выглядела гораздо младше владыки. — О! Как же я рада, что нашла хоть кого-то! Я так испугалась этого волка. Мне нужно пройти через лес к дому бабушки, но я совсем потерялась в лесу. Я не хочу, чтобы меня съели волки! — На этих словах девочка всхлипнула. А один из бурых расчувствовавшись, потер мокрые глаза кулаками, но тут же получил щелбан в лоб от товарища слева и справа. — Может быть, вы и ваши…веселые слуги поможете мне? Пожалуйста… Вижу, вы можете постоять за себя, а моя бабушка очень богатая дама. Я уверена, она вас хорошо отблагодарит! — М-м-м, богатая бабушка? Это означает горшки с золотом под кроватью! Подыграем, подыграем, а бабушкино золото мы забираем. Единственные кому мы поможем, так это себе, милорд! — Услышал Лоргус через камень на шее, тихий голос Гнарла. — Хорошо. Я помогу тебе и твоей бабушке. Веди. — Спасибо вам, великодушный господин! Пойдемте же скорее! — Ответила ему девчушка, вприпрыжку поскакавшая в глубину леса.