«Если хочешь быть с кем-то вечно, ты должен жить вечно!»
Открываю слипающиеся ото сна глаза и привстаю на ноющих локтях. Спину ломит из-за одного положения, в котором я сплю всю ночь. Даже сил повернуться на другой бок не имеется, однако вся эта усталость внезапно сходит на нет. Встаю с широкой, кажется, трехместной кровати, и выхожу из комнаты. Винтажная лестница неприятно скрипит, заставляя на выдохе сжимать уши. Когда я достигаю ее конца, то оглядываюсь наверх. Все та же кромешная тьма. Туго сглатываю застывший комок в горле и иду к выходу. Накидываю легкую куртку на полуголое тело и выхожу из дома, прикрывая наглухо дверь. Тишина. Где-то вдалеке ухает сова и пару кузнечиков решают сыграть песню. Холодный ветер, дующий с севера, не дает покоя. Тревожные мысли также не хотят отпускать мою голову. Убийства, происходящие на улицах города, пугают сильнее, чем мысли о том, что я не смогу воскресить Кола. Нет, конечно же я должна, просто обязана спасти этого вампира! Но так и ненайденный псих-убийца наводит гущу непреодолимого страха. За свою жизнь. За жизнь людей. И с каких пор я стала думать о чужих? Неужели во мне проснулась совесть? Невероятно, что делает с человеком жизнь. Меняет его. Подстраивает под себя и вынуждает заботиться о других, тем самым заставляя забыть о себе самом в этом водовороте. Жизнь вообще сложная штука. Как и судьба. Вот в один момент ты спокойно сидишь на скамейке, мечтая о будущем, а в следующий уже летишь ко дну, так как тебя уволили, разрушив все планы. Ненавидишь себя, других, жизнь. Ненавидишь тех, кто любит тебя. Все это слишком сложно. Понуро опускаю голову и усмехаюсь. Иногда на меня накатывает наваждение и я теряюсь в мыслях. Прямо как сейчас. Ветер постепенно усиливается и я захожу обратно в особняк. Темнота давит на встревоженные нервы. Тишина непривычным гулом отдает в ушах и я морщусь. Поворачиваю голову на кухню и замираю. Что-то тянет меня туда. Желудок? Не думаю. Делаю пару осторожных шагов, кидая куртку на крючок возле двери. Захожу на кухню и оглядываюсь по сторонам. Все также, как и всегда. Вот только окно, зашторенное занавесками и прикрытое на ночь Ребеккой, открыто, что беспокоит меня сильнее. Подхожу к нему и настежь захлопываю. Голова поворачивается к небольшим кухонным ящичкам и я отодвигаю один из них. Столовые приборы. Взор падает на кухонный нож и я беру его в руки, оглядывая блестящее во тьме лезвие. Голова пустует, мыслей нет. Подношу лезвие к левой руке и прикасаюсь холодным металлом к оголенному участку. Вздрагиваю, когда нож проникает под кожу и струйки крови льются из небольшой раны. Сцепляю зубы, продолжая вводить прибор. Глаза бегают по руке, не останавливаясь. Я не контролирую свое тело. Боль накатывает с неожиданной силой, когда лезвие дергается в сторону. Кажется, латинские буквы вырисовываются на моей коже. Руку жжет адским пламенем. Тихо стону, зажмуриваясь. Кровь капает на пол, сливаясь в единую лужу. Резко распахиваю глаза и беззвучно открываю рот. Голос пропал. Правой рукой выдираю нож и слежу за скатывающимися каплями. Окровавленная ладонь ложится на стол. Заношу правую руку со сжатым в кулаке ножом над поверхностью и резко отпускаю руку. Изо рта вырывается нечеловеческий крик. Проткнутая насквозь ладонь дергается, обмякая. Колени подгибаются и мое тело падает на холодный мраморный пол. Столовый прибор вылетает из рук, откатываясь от меня на пару метров. Кровь пропитывается сквозь одежду. До ужаса больно. Горячие слезы стекают по щекам и я всхлипываю, содрогаясь в конвульсиях. Меня подхватывают за плечи и откуда-то слышится рваный выдох. — Лидия, посмотри на меня, — поднимаю глаза на присевшего напротив меня Элайджу и приоткрываю рот, чтобы глотнуть воздуха, наполненного запахом крови. Моей крови. — Все хорошо, слышишь? К моему рту прислоняют запястье и я сглатываю капли вампирской крови. — Что с ней, Элайджа? — Клаус подходит к нам и дотрагивается до меня, вынуждая посмотреть ему в глаза. Моргаю, еле слышно выдыхая. — Я не знаю, брат, — отрицательно мотает головой Элайджа и подхватывает меня на руки. Прижимаюсь к его груди и, слабо постанывая от боли, закрываю веки. Что со мной происходит? Я пытаюсь…убить себя?***
Прижимаю руки к глазам и растираю их. Усталость берет надо мной верх. Уже второй день я сижу в своей комнате, даже не пытаясь заснуть. Мне нельзя спать. Ни в коем случае. — Ты чего-нибудь хочешь? — и Элайдже приходится сидеть рядом со мной. — Я бы не отказалась от горячего чая с лимоном, — поджимаю потресканные губы и прикусываю угол одеяла. Первородный глубоко вздыхает. Кажется, я ему надоела. — Я сейчас принесу, — одобрительно киваю головой, продолжая молчать. Мужчина выходит из комнаты, не до конца прикрыв дверь. Кутаюсь в теплое одеяло и смотрю в потолок. Объяснить мое почти самоубийство никак нельзя. Если бы не Майклсоны, то я бы истекла кровью, а наутро они бы нашли мой холодный труп. Неприятные воспоминания той ночи глушат все мои надежды на спокойную жизнь. И вот когда мне спасать Кола, если меня саму надо спасать? — Держи, — Элайджа протягивает кружку, из которой идет пар, и я благодарно выдавливаю улыбку. Спасибо. Он единственный, кто есть у меня сейчас. Он единственный, кто сидит рядом, не произнося ни слова. Потому что слова убивают меня. А тишина съедает. — Как твое самочувствие? Вижу, лучше тебе не становится, — устало облокачиваюсь о деревянную спинку кровати, вжимая голову в плечи. — Честно? Мне плохо. Плохо настолько, что хочется вырвать себе глаза и больше не видеть этот чертов мир. Я устала, — язык обжигает вкусный горячий напиток. — Я просто устала. Становление ведьмой, смерть мамы, вселение демона и убийство Кола. Это уничтожило меня. Раскололо, оставляя после себя лишь ничтожные крупицы жизни. Теперь еще и это. А все началось с какого-то камня, который Бонни так и не использовала! Если бы я не отправилась на ту сторону, то все бы было по-другому. Возможно, моя мама была бы жива, а Кол не мертв. И меня не было здесь. И я бы не мучилась от боли, утопая в своей же луже крови. Это как будто проклятье. Вытираю слезы и глотаю чай. Горло сдавливает боль. — Я так хочу жить, Элайджа, — соленые дорожки скатываются по подбородку. Ставлю кружку на тумбочку и жую нижнюю губу. — Мы что-нибудь придумаем, Лидия, — вампир успокаивающе кладет свою большую ладонь мне на плечо и притягивает к себе. — Мы что-нибудь придумаем… Доверительно закрываю глаза и ежусь от вмиг накрывшего меня холода. — Элайджа? — густая темнота обволакивает мое тело. Сглатываю, щурясь. Ничего. Рукой нащупываю какой-то предмет и поднимаю его на уровень глаз. Фонарик. Нажимаю на маленькую кнопочку и перевожу свет вперед. Вскрикиваю, когда передо мной появляется бледное лицо. — Лидия, успокойся! — Кол хватает меня за плечи и дергает к себе. Отчаянно шепчу, зарываясь дрогнувшей ладонью в его волосы. — Кол, Кол, Кол… — лицо вампира серьезное, как никогда. — Ты должна держаться, слышишь? Ты должна быть сильной. Лидия Форбс не боится смерти, — настойчиво говорит Первородный. — Лидия Форбс ничего не боится. Слегка улыбаюсь и с трудом киваю. — Да, я… ничего не боюсь. — Отлично. А теперь беги. Слышишь? Беги так быстро, как только можешь, — скорее просит, чем указывает, вампир. Непонимающе хмурюсь. — Беги, Лидия, беги! Замечаю за его спиной какое-то движение и дергаюсь назад. Нож. Срываюсь в сторону, беспомощно крича. Мне всего лишь нужно бежать. Ускоряюсь, слыша утробное рычание за спиной. Замечаю впереди красную дверь и сердце заходится в танце. Прикасаюсь к холодной ручке и дергаю ее на себя, захлопывая и в последний миг чувствуя царапнувшее кожу лезвие. — Лидия? — перевожу взгляд на взволнованного Элайджу. — Ты выпала на пару минут. Поясняет он свое волнение. Хмыкаю. — Все нормально, — уверенно киваю. Все ненормально. Все плохо, плохо, плохо.***
Спускаюсь в гостиную и замечаю сидящего в кресле Клауса. Слегка сжимаю губы, принимая невинный вид. — У вас тут есть библиотека? — гибрид прищурено смотрит на меня, а потом медленно кивает. — Разбавить скуку захотелось? — его тон обычный, без ехидных нот, что определенно нравится мне. — Да. — Прямо по коридору и налево. Третья дверь по счету. И будь осторожна, — застываю в проходе. — Не подцепи неприятности. А вот и старый добрый Никлаус Майклсон. Ну, не совсем добрый. Поднимаюсь по лестнице и иду по назначенному пути. Когда добираюсь до заветной двери, то тут же открываю ее. Большая библиотека радует глаз. Быстрым шагом подхожу к одному из стеллажей и прохожу взглядом по корешкам книг. Подхватываю одну и кладу на небольшой столик. Сажусь на стул и открываю книгу. Переворачиваю пару страниц, не находя ничего интересного, однако следующие все же цепляют мое внимание. …кошмары, что снятся ведьмам, что вторгаются в их жизнь непосредственно от обстановки, называются предвидением. Не многие имеют этот дар, однако те, кто владеют им, чаще всего попадают в пучину тьмы, подвергаясь насмешкам Дьявола. Предвидение опасно. Оно несет лишь вред своему обладателю и чаще всего от него избавляются. Но не многие ведьмы после избавления остаются живы. Они либо сходят с ума, либо умирают. Другого пути нет. Разочарованно сжимаю челюсть, перелистывая страницу. Если ведьма сильна, она выживет после избавления. Если нет, то ее конец очевиден. Избавление разделяется на две стадии… Прикрываю глаза и поправляю хвостик. Достаю телефон и набираю знакомый номер. — Элайджа, мне нужна твоя помощь, — голос дрожит. — Что случилось? — глухо выдыхаю, рассказывая то, что выяснила сейчас. Со всем нужно покончить. Раз и навсегда.***
Вампир заходит в комнату и останавливается напротив меня. Между его бровей пролегает глубокая складка. — Ты уверена? — нет. Но это необходимо. — Давай приступим, — сажусь на диван и беру со стола маленький кинжал. — Лидия, ты уверена в том, что заклинание, написанное в этой книге, — правда? — я закатываю глаза. — Это книга твоей матери, Элайджа. Что в ней может быть неправдой? — перерезаю ладонь по диагонали и капаю кровь на листок с заклинанием. — Вот именно. Матери, которая хотела убить всех вампиров. Не думаешь, что это все бред сивой кобылы? — когда благородный Элайджа стал таким скептичным? — Я сильная. Я справлюсь. — Я до сих пор не уверен, — качает головой Древний. Зажигаю свечи взмахом руки и окунаю свои пальцы в жидкой крови, что тепло и одновременно неприятно облипает руки. Закрываю глаза и произношу заклинание. Свечи разгораются сильнее. Я хочу избавиться от кошмаров. Элайджа обхватывает кисти моих рук и я открываю слезящиеся глаза. И для этого мне придется потерять память. Всю. — Готова? — утвердительно киваю. Я…я люблю тебя, Кол. — Ты забудешь все, что знаешь о себе, — зрачки вампира расширяются. — Забудешь свою семью, свою жизнь. Свою память. Кола. Где-то внутри вздрагивает сердце, сбиваясь в бешеном ритме. — Отныне ты не Лидия Форбс. Не ведьма. Ты не знаешь, кто ты такая. Но знаешь одно: ты сильная и ты найдешь ответы на свои вопросы. Холодный пот прошибает тело и я падаю спиной на мягкий диван, закрывая глаза. Я выживу. Должна выжить.