«Никогда не знаешь, насколько ты привязан к человеку, пока эта связь не оборвётся…»
Опрокидываю в себя еще один стакан яблочного сока и вытираю губы, подмигивая какому-то пареньку лет шестнадцати. Клаус трется где-то рядом. Оглядываюсь, цепляясь взглядом за его фигуру рядом с какой-то красивой блондинкой. А, он что-то говорил о Камилле. Ну теперь все ясно. Вот так и веселятся в Новом Орлеане. Спрыгиваю со стула и незаметно для Майклсона двигаюсь к выходу. Нужно свалить отсюда пока меня не заметили. Когда я выхожу на улицу, то спокойно выдыхаю, на минуту расслабленно прикрывая глаза. Достаю телефон из кармана и, посмотрев на время, которое показывает, что уже около четырех, иду по направлению к особняку. Дорогу я помню, поэтому дойти до моего временного жилища не составит труда. Засовываю руки в карман и прикусываю губу, осматривая улицу Бурбон Стрит. Ничего, что задержало бы мое внимание. Засовываю руку в карман куртки и нащупываю куколку. Вновь тереблю ее волосы, задерживая взгляд на изменившемся лице. Его исказила злоба. Нахмуриваюсь и кладу игрушку обратно. Дотрагиваюсь ладонью до кулона на шее и хмыкаю. Умеешь же ты дарить подарки, Майклсон. Внезапно поднимаю глаза и замечаю яркую вывеску. Салон красоты. «Измени себя и достигни лучшего». Иронично выгибаю бровь, решительно двигаясь к небольшому салону. Давно хотела покрасить волосы.***
Захожу в особняк и тихими шагами пробираюсь к гостиной, так как местоположение своей спальни я не знаю. Плюхаюсь на кожаный диван и закидываю ноги на маленький журнальный столик. Пока никто из мрачных обитателей не видит. Поправляю кудри и отбрасываю их за спину. Складываю руки на коленях и устало наклоняю голову вбок. Волосы неприятно щекотят ноздри, заставляя меня отфыркиваться. — Господи, что это за кошмар?! — вскрикивает Ребекка, пальцем тыча в мою розовую шевелюру. Пожимаю плечами. — Я хотела измениться, — отвечаю, пряча глаза в скрещенных ладонях. Вампирша хватается за спинку дивана, стискивая зубы. — Это изменение тебе не идет, — Первородная говорит мне это прямо в лоб, ничуть не смущаясь. Ну, а что с них взять? — Смывай. Распахиваю глаза, шокированно приоткрывая рот. — Он не смоется еще минимум три дня, — блондинка взвывает, поднимая глаза к потолку. — Черт с тобой, но чтоб через три дня этого ужаса не было, — девушка скрещивает руки на груди и отворачивается от меня, поднимаясь по лестнице, вероятно, в свою комнату. Закатываю глаза. Кошмар. Сама ты кошмар. Встаю с дивана и разочарованно сжимаю волосы. А мне нравится. — Лидия? Надеюсь, мой брат вел себя подобающе, — раздается сзади меня и я оборачиваюсь, усмехаясь. — Ты ведь знаешь, что это не так, — мужчина приподнимает уголки губ и кивает. — Ты покрасилась? Тебе идет, — делает мне комплимент Элайджа, на что я радостно улыбаюсь. Хоть кто-то. — Спасибо, — смущенно тру кончик носа. — Пойдем, я покажу твою комнату, — следую за Элайджей, ступая по крутой лестнице. Красивые картины, изображающие лица людей привлекают мое внимание. — Кто это рисовал? — заинтересованно прикасаюсь к полотну, чувствуя приятную на ощупь ткань. — Мой брат, — пожимает плечами Древний, мельком оборачиваясь ко мне, но продолжая путь. — Клаус? Интересно… — задумчиво усмехаюсь, пробегаясь по ступеням, чтобы поравняться с вампиром. Мы проходим пару комнат по длинному коридору и, наконец, останавливаемся. Элайджа открывает большую белую дверь и пропускает меня вперед, отступая на шаг назад. Прохожу, невольно раскрывая рот. Большая и просторная комната, сделанная в светлых тонах, делает меня еще счастливей. — Спасибо, — вырывается у меня и я поворачиваюсь к мужчине, благодарно кивая. — Твой чемодан, — мужчина кидает взгляд потрясающих карих глаз в угол комнаты, а потом снова возвращается ко мне. — Я обещал тебе вечернюю прогулку по улицам Нового Орлеана. — Да, помню. Я готова. Спустя полчаса Элайджа останавливает машину на одном из кварталов и мы выходим из авто. Вдыхаю полной грудью воздух, ощущая аромат пряностей и бурбона. Иду вслед за вампиром, оглядываясь по сторонам. — В тысяча семьсот восемнадцатом году мы приехали на пустую землю, — начинает Элайджа. — И решили построить город. В тысяча восемьсотом Клаус слишком разыгрался и нам пришлось платить губернатору, чтобы тот покрывал все убийства. Тогда мой брат нашел парня. Марселлуса. Протеже. Все было хорошо. До тысяча девятьсотого. Тогда нас нашел Майкл и нам пришлось прятаться. Мы уехали, а отец перебил половину вампиров. Грустно хмыкаю, щурясь от света фонарных столбов. — Марсель выжил и стал самопровозглашенным королем квартала. А теперь мы вернулись сюда, чтобы спасти моего брата Кола и защищать дочь Никлауса, — я давлюсь слюной и перевожу ошарашенный взгляд на Элайджу. Он остается таким же беспристрастным. Черт возьми, дочь? У Клауса есть дочь? Вот это поворот. — Как я вижу, брат не сообщил тебе об этом. — Видимо, не посчитал нужным, — находясь во все еще шокированном состоянии, спотыкаюсь о бордюр и чуть ли не падаю на серый асфальт, однако меня подхватывают, помогая восстановить равновесие. Дыхание останавливается. Что с тобой, Лидия? Поднимаю блестящие глаза на вампира и мысленно чертыхаюсь. Чуть отодвигаюсь, опуская голову. Руки, до этого лежащие на плечах, исчезают. Что за щемящее чувство в груди? — Спасибо, — тихо благодарю, продолжая путь. Я люблю тебя, Лидия Форбс. Стыд покрывает мое лицо, вынуждая сжаться от отвращения к самой себе. Что же я творю? Приехала спасать Кола, а сама… — Завтра сходим к Хейли, посмотришь на дочь Никлауса. Она мила собой, — запоздало киваю, пытаясь отогнать ненужные мысли. — Да, сходим. Надеюсь у нее нет ямочек, как у отца, — передергиваю плечами, вспоминая лицо Клауса. — Увы… — хмыкает Элайджа и я смеюсь. Все ясно. Внезапно, раздается трель телефона. Первородные достает его из кармана и хмурит брови. — Это Никлаус. Я сейчас, — понимающе киваю и присаживаюсь на скамейку, что стоит в тени деревьев. Обвожу взглядом Французский квартал, отмечая, что людей по вечерам здесь становится больше. Прохладный ветерок дует за шиворот куртки. Замечаю маленький ларек с морожен и двигаюсь к нему. На ходу поправляю трепыхающийся подол платья и не замею того, как врезаюсь в кого-то. — Простите, — быстро выпаливаю и поднимаю взгляд. — Роб? — Лидия?! — громко восклицает парень, тут же сбавляя тон. — Это ты? — Нет, не я, — фыркаю, кидаясь обнимать старого друга. Он с радостью отвечает и я вдыхаю запах азарта и мятной жвачки. — Ты как здесь оказался? Отстраняюсь и улыбаюсь. Парень подмигивает своими гетерохромными глазами, расплываясь в ухмылке, которую моя сестра просто ненавидит. — Я, вообще-то, живу здесь уже четвертый год. А ты какими судьбами? — внушительная фигура парня не сходится с хлюпким задротом из третьего класса. — У меня здесь дела, — прищуренным взглядом ищу старшего Майклсона. — Очень важные дела. — Ясно, пшеничка. Или мне теперь называть тебя малинка? — толкаю блондина в плечо и скрещиваю руки на груди в защитной позе. — Как у тебя дела-то? — Все нормально. А ты? Ты как? Как там тетя Мэри? — парень мрачнеет, вынудив меня съежиться от пристального взгляда. — Мама умерла. Два года назад, — я сочувствующе поджимаю губы, ведь понимаю боль, которую он испытал и, возможно, испытывает до сих пор. Тетя Мэри была отличной женщиной и хорошей матерью. — Мне жаль, Роб, — кладу руки на плечи парня, приходится приподниматься на носочках. Парень расцветает, кидая взгляд мне за спину. — Это что, твой бойфренд, — поворачиваю голову и отрицательно мотаю головой. Элайджа? И бойфренд? — Нет, просто…друг, — сглатываю, чувствуя себя не в вполне удобно. — Ну ясно, — хмыкает Роб. — Сначала «друг», а потом… — Заткнись! — шикаю я, чувствуя как до этого бледные щеки наливаются, словно спелые помидоры. — Лидия! — внутренне содрогаюсь. Неужели услышал? Поворачиваюсь к убравшему телефон Элайдже. Вопросительно поднимаю брови. — Нам нужно идти, — поясняет он, кивая в сторону машины. Перевожу грустный взгляд на друга и говорю: — Может встретимся завтра? — блондин кивает и протягивает свой телефон. — Запиши номер свой, — быстро заполняю пустующую строку. — Созвонимся. Мы обнимаемся и я вновь вдыхаю родной запах. Хмурю брови. Роб отстраняется от меня и, еще раз улыбнувшись, уходит. Подхожу к Элайдже и мы молча садимся в машину. — Твой друг? — утвердительно киваю. Только почему он…пахнет магией?