Миниатюры по Кланнаду

Наверное, однажды я всё-таки разобью этот будильник. Надоел. Каждое утро одно и то же — выныривай из сна, вставай, делай зарядку, умывайся, одевайся без всякой помощи, ибо слишком умная девочка Кё захотела самостоятельности и отдельную квартиру, посему будить и готовить завтрак никто не будет, шевелись сама. А появится парень — придётся ещё и на него готовить. В зеркале отразилось сонное чудовище. Ладно, очень симпатичное чудовище с гривой спутанных тёмно-каштановых волос, которому лишь причесаться надо. Давай, Кё, действуй. Ты же любишь свою работу? Ты любишь свою работу. Приступай. В субботу выспишься. На сборы, приведение себя в порядок, завтрак и путь до детского сада ушёл час. Мало — но я уже привыкла. Вставать на полчаса раньше просто не получается, я потом сижу и вместо общения с детьми думаю лишь о том, чтобы не зевать. Нельзя так. Блин, всё равно зевается. Нельзя же, я должна стоять в красном фартучке у входа в садик, приветствовать подтягивающихся детишек и их родителей, улыбаться и быть милой заботливой девушкой, которой вы без сомнений сможете доверить своего ребёнка, вернув его в целости и сохранности. Тем более что я такая и есть. — Здравствуйте, Минагава-сан! Здравствуйте, Токераки-сан! Привет, Отиро! По секрету — сегодня будет манная каша, твоя любимая. Да, Джун, и твоя нелюбимая, так что придётся потерпеть. Не бойся, я тебе опять почитаю, хочешь? О, здравствуйте, Оказаки-сан! — Здравствуйте, Фуджибаяши-сан. — приветливо ответила невысокая женщина в белом платье с каштановыми, собранными в конский хвост волосами и яркими золотисто-карими глазами. Она держала за руку коротко подстриженную, а в остальном очень похожую на мать девочку, одетую в синий матросский костюмчик детсадовца. Нам, к сожалению, запрещено обращаться к родителям по именам, поэтому мы устраиваем такое представление, хотя прекрасно знаем друг друга. Нагиса бывшая Фурукава и нынешняя Оказаки, моя школьная подруга. И жена Томои. — Ваш муж опять сегодня заберёт Усио? — поинтересовалась я. — Да, Фуджибаяши-сан. — Нагиса поклонилась. — Спасибо, что решили позаботиться об Усио. — Спасибо, что доверили её нам. — и на этом всё. Подходят другие родители, с которыми тоже надо раскланяться, да и другие знакомые среди них есть, поэтому я проследила краем глаза, чтобы Усио зашла прямо в здание детсада, и бросилась к остальным приходящим И ведь это ещё не самая сложная часть дня. Когда поток наконец иссяк, я зашла к детям, которые уже успели рассредоточиться по главной комнате и начать играть с машинками, конструкторами, шариками и прочим валяющимся под ногами. Отдельное искусство — пройти через комнату, полную игрушек, и ничего не раздавить. — Ребят, линейка! — захлопала я в ладоши. Сейчас они послушно собираются, а раньше мне стоило больших трудов до них достучаться. Спасибо Ботану — факт того, что кабан не любит непослушных детей, действовал на них неожиданно сильно. — А мы сегодня прокатимся на Ветчинке? — тут же крикнул один мальчик, и остальные дружно его поддержали. Раньше я бы убила любого, кто посмел называть моего малыша ветчиной, а сейчас надо терпеть. — Прокатимся, разумеется. Но Ветчинка сейчас ест и готовится, так что мы пока проведём линейку. Давайте, строимся в шеренгу. Дети послушно выстроились — не прекращая болтать и пихаться. Я посматривала на это, но не вмешивалась. Так можно весь день провести, заставляя их стоять смирно — а толку. Действовать силой и вовсе смертный приговор для себя. — Все здесь? — я-то вижу, что все, но надо, чтобы и они привыкали запоминать своих одногруппников, отмечать, что кого-то нет, а в идеале ещё и беспокоиться почему. Как когда Сугита заболела, и я специально обратила внимание на то, что её нет, притворившись, что понятия не имею, где она. В итоге все запереживали, я сделала вид, что только сейчас получила новости, объявила, что всего лишь простуда, и успокоила детей. Сейчас же пятнадцать ребятишек на месте, все звонко отозвались и можно выходить гулять. Все на Ботане прокатиться, к сожалению, не могут — он большой, но не настолько, только трое влезают. Раньше был сплошной ужас выяснять, кто будет первый, но потом я нашла способ. И сейчас заранее разбитые по тройкам ребятишки без ссор лезли на грозно выглядевшую, но совершенно миролюбивую чёрную волосатую тушу. Ботан раньше был совсем маленьким кабанчиком, которого я подобрала в лесу хнычущим комком. Он очень быстро ко мне привязался, стал ходить по пятам, с большой охотой спал в ногах, принимал ванну и просился на ручки. А почти сразу после школы начал расти. И расти. И расти. Совсем не забыв своих привычек. Хоть я и стала местной знаменитостью — не за каждой девушкой вслед идёт кабан — но это приносило одни проблемы. Туша моего малыша требовала еды. Туша требовала места. Тушу уже нельзя было содержать дома, не получалось в саду, а привыкший бегать по улицам Ботан спокойно проделывал это и во взрослой форме, блокируя движение и отправляя к нам самых разных людей с общим вопросом «Вы что, охренели?». В лес его не выпустишь — он не приспособлен к дикой жизни. И я просто не могу расстаться с тем, кто утешал и поддерживал меня, так что зоопарк отпадает. Честно говоря, ситуация выходила тревожной и всё шло к тому, что нам придётся расстаться против нашей воли. Но слава богам, директор детсада всеми руками уцепился за возможность держать у себя кабана на потеху ребятишкам. Родители же не сразу это оценили, кто-то даже выступал о том, что его шкура полна опасных паразитов — на что я едва не дала им по морде, ибо Ботан чистоплотней иных матерей. Были и другие дикие страхи, вроде того, что кабан пойдёт кушать детей, но директор настоял на своём. А теперь, когда детвора ходит в детский сад ради Ботана, никто уже не выкатывает претензии. Ботан начал катать детей, а те, кому места не досталось, разбежались по площадке к каруселям и горкам. Усио сидела на качелях с другой девочкой, Шираики, и о чём-то весело с ней беседовала. Воспитатель не должна выделять себе любимчиков, и всё же за Усио я старалась особо приглядывать. Ребёнок Томои, как-никак. Парня, в которого была влюблена. Ботан с огромным удовольствием катал всех, нисколько не обижаясь на Ветчинку, а я смотрела за оставшимися, дабы никто не вздумал себе что-нибудь разбить. Хватило мне колена Нанако, спасибо. Вроде как обходится, ребятня активная как всегда, однако меру знает. Собственно, они все тут давно подружились, усвоили нехитрые правила и в теории не требуют моего присмотра. В теории. — Ребята! — захлопала я в ладоши. — Собираемся разыгрывать очередь на завтра! Те мигом сбежались, даже с послушно опустившегося на землю Ботана слезли. Я хитро улыбнулась и сказала: — Сегодняшнее состязание… ловить воспитателя! И сорвалась с места. Детвора постояла пару секунд, а затем восторженно заорала и помчалась следом. Ещё бы, такое счастье — ловить улепётывающего взрослого! Им счастье, а мне надо тормозить, поворачивать, уклоняться и ускоряться так, чтобы и не проиграть сразу, и детишки не заметили, что взрослый им подыгрывает. Плюс не поддаться азарту. Плюс следить, чтобы они и сейчас не расшиблись, и вообще поглядывать по сторонам. Я уже говорила, что люблю свою работу? К обеденному перерыву меня поймали все — причём Усио сделала это четвёртой. Когда осталось пятеро не осаливших меня, то я подстроила так, чтобы они вцепились одновременно. Нельзя кого-то оставлять последним. Затем мы все поднялись и гурьбой потянулись на обед с пресловутой манной кашей, которую половина группы обожала, а вторая половина искренне ненавидела. Приходилось добавлять им самую капельку варенья (разумеется, проконсультировавшись с родителями) и развлекать разными историями. С последним проблем не было — моя школьная и внешкольная жизнь и так была бурной, а немного красок и преувеличения превращало её в повествования об эпических битвах с чудовищами. Под историю каша елась охотнее, а далее сытые и усталые дети потащились на тихий час. Наблюдать за спящими детьми постоянно было нельзя, но я и не протестовала, пока что сбегав покормив Ботана, вынув краски для послеобеденного рисования, покушав и просто отдохнув. Ну и периодически заглядывая проверять, всё ли нормально. Обычно так и было, но мало ли, вдруг Джун снова вообразит себя акробатом и начнёт перепрыгивать с кровати на кровать. Нет, сегодня порядок. Дети отдохнули, я отдохнула, Ботан, на котором ещё вечером покатаются, отдохнул. Начинаем рисование. Темы рисунков не было никогда, все рисовали что хотели. Практически у каждого ребёнка в коллекции был Ботан — и никогда он не был похожим на себя. Многие рисовали родителей. Усио тоже когда-то нарисовала Томою и Нагису — я потом передала им её рисунки и мы втроём поржали. Были те, кто рисовал меня в ничуть не лучшем виде. Обижаться не обижалась — здесь главное не результат, а труд. К тому же надо было пристально следить, ибо ситуация была не менее опасна, чем на горках, уж слишком дети любили сравнивать рисунки и спорить о том, чья кошка лучше получилась, даже если результат у обоих походил скорее на иероглиф обалдевшей собаки. Не проконтролируешь, не отвлечёшь и не найдёшь нужных слов — спор быстро перейдёт в драку и ещё быстрее в рёв. Вот и сегодня как раз Усио и Нанако сцепились из-за того, кто лучше нарисовал Ботана, хотя у обеих он походил на картошку с клыками. — А давайте у него и спросим. Ребята, выйдем ещё покататься! — объявила я, пресекая спор в зародыше. Ботан с огромным удовольствием вновь начал экскурсию по двору, хрустя недавно полученным кочаном капусты. На рисунки он посмотрел свысока, обнюхал их, вздохнул и отвернулся. — Что поделать, придётся нарисовать ещё раз. — с печальным лицом сказала я насупившимся девочкам. — У, плохой Ветчинка. — сердито сказала Усио. Ботан, уже успевший принять на себя ребятню, повернул к ней морду, насмешливо хрюкнул и потопал. Умный он у меня, гораздо умнее обычного кабана — отчего директор так выступал за его сохранение. Сейчас ребята сменяли друг друга чаще — скоро время ужина, а успеть надо всем. Я на всякий случай следила за временем, но позволяла детям разбираться самим — период скандалов уже в прошлом, хотя порою что-то да возникает. Но не сегодня, сегодня все успели покататься и побежали внутрь, где уже ждала горячая рисовая каша. Сейчас я ела вместе со всеми, посматривая, как бы кто не вздумал кашей швыряться. После ужина начали подтягиваться родители. Те дети, чьих пап и мам надо было ждать, занялись кубиками или попробовали порисовать ещё, хотя не в такой большой компании это было скучно. Нагиса за Усио тоже обычно приходила в числе первых, но сегодня её забирал Томоя, а значит, надо было немного подождать. — Ну как, Усио, хорошо день прошёл? — уселась я рядом с ней. — Хорошо, тётя Кё. — сообщила она. Усио не сказать чтобы болтушка, унаследовала от мамы не только внешность, но и стеснительность, особенно когда к ней взрослый обращается. Она долгое время даже мою сестру побаивалась, хотя характер той почти один в один с Нагисой. Мы немного поиграли с кубиками — точнее, Усио играла, а я то и дело бегала к родителям — пока наконец Томоя не заявился. На фоне дочери он выглядел гигантом — выше меня на голову, шире в плечах, а серая рабочая форма и вовсе превращала его в какого-то горного тролля. Исключительно до тех пор, пока не увидишь добрые глаза и сияющую улыбку. — Оп-па. — Томоя нагнулся, и Усио тут же забралась ему на шею. — Вот так, хорошо. Всё в порядке сегодня, Фуджибаяши-сан? — Да, Оказаки-сан. — он тоже был в курсе официоза. — Усио опять сегодня Ботана рисовала и манную кашу есть не хотела. — Так её никто не хочет. — усмехнулся он, а затем понизил голос. — Кё, если придёшь в воскресенье, то захвати пиво, Томоё хочет в гости нагрянуть. — Она же не пьёт. — тоже прошептала я. — Потому и захвати. — Усио схватила папу за уши и стала тянуть их. — Эй, доченька, так влево или вправо? — Вперёд! — сказала Усио, крутя ушами как рулём. Томоя помахал мне и вышел, а я следом, проводив обоих до выхода и наблюдая, как они удаляются. А ведь это могла быть наша дочь. Я и Нагиса не были единственными девушками, крутившимися около Томои, но мне выпала честь стать первой из них. Увы, не сумела вовремя признаться, не сумела настоять, не сумела воспользоваться даже тем благоприятным случаем, когда мы случайно оказались заперты на складе спортпринадлежностей. А когда Томоя серьёзно повернул к Нагисе, то и вовсе опустила лапки — его уже не переубедить, да и лишать её счастья просто-напросто сердце не поворачивалось. Сейчас всё это уже прошло… ну почти — Томоя слишком красив по моим стандартам. Но прошло. Из-за этого, правда, не сумела присмотреть другого парня в школе, так что сейчас свободна. Ну да ничего, найду ещё. Я красивая умная воспитательница, кто-нибудь да клюнет. Дома я сразу начала готовить. Ничего сложного — лапша с мясом и специями, вкусно, сытно, недорого. Поедала её за телевизором, просматривая очередную телевикторину, где участники вновь тупили перед элементарными вопросами. Интересно, а мне можно принять участие? Даже если ничего не выиграю, то засвечу на экране милую мордашку, вдруг кто прельстится. Позвонить Рё, что ли. Хотя это всегда лотерея, сестрёнка работает медсестрой и потому живёт по сложному графику, может в одно и то же время как час поболтать, так и через минутку трубку бросить. Да и вчера неплохо поболтали об очень интересном пациенте — для Рё интересном во всех смыслах. Моя стеснительная скромная сестрёнка найдёт себе парня раньше меня. В каком-то смысле логично. Участники шоу затупили совсем уж сильно, так что я выключила телевизор и переместилась на кровать, где засела с книгой. Котоми неосознанно привила мне любовь к простому, не относящемуся к учёбе чтению, ибо если буду смотреть одни викторины, то мозги совсем упадут. А я с детьми работаю, мне нельзя. Скучный вечер скучно и завершился — почитать, ванна, сон. До сих пор не привыкла жить одна, всё время рядом кто-то был, пусть даже и кабан. Может, котика завести? Ботан заревнует, но должен понять, что хозяйке одиноко. Ладно, в воскресенье пойду к Оказаки, так спрошу у Нагисы что-нибудь насчёт этого. Или у Томоё, хотя та котиков вряд ли держит, слишком уверенная в себе бизнес-леди. Томою лучше не спрашивать — он посоветует завести крокодила и водить на поводке. Хотя выглядело бы шикарно, не спорю. Ручной дрессированный крокодил… кусающий всех моих врагов… м… Надеюсь, он мне сегодня не приснится.