Маска Зи

В далеком 98-м, четыре года назад, когда Chemical Wedding был уже на подходе, и мы писали вокал, Брюс вдруг разбудил меня прямо посреди ночи и потребовал, чтобы я взял гитару и подыграл ему: ему пришел в голову текст, и он собирался тут же его записать. Это была первая и, пожалуй, единственная его песня о любви, и я опешил, когда услышал слова. Брюс прямо и недвусмысленно признавался кому-то в давних и сильных чувствах, искренне сетуя, что пути их разошлись. Тогда я лишь скривил лицо, ни на секунду не сомневаясь, что песня посвящена Джейн, но сейчас, выпроводив эту особу из своего дома, я вдруг задумался: а зачем Брюс вернулся в Мейден? Денег ему хватало и без того, он всегда выглядел счастливым и довольным жизнью, он на полную ставку работал пилотом, хоть не собирал стадионов, зато реже гастролировал, было больше свободного времени на все его остальные увлечения и затеи. У него было громадье планов, Chemical Wedding продавался, как сумасшедший, все восторгались его сольными альбомами, а Мейден покидали Олимп и постепенно скатывались в яму. Так зачем же он вернулся? Зачем? Слова Джейн все во мне буквально перевернули. Кому была посвящена та его единственная лирическая баллада? Точно ли это была Джейн? Мог ли адресатом быть…Стив? Всю неделю до возвращения в Великобританию я практически не спал, беспрестанно прокручивая в голове эту безумную мысль. Под конец я был уже абсолютно уверен в том, что у них все-таки был роман, что Брюс ушел из Мейден из-за ссоры с басистом. Звучало все это настолько глупо, что я не решался поведать о своей версии даже Робу: наверняка даже он поднимет меня на смех. Мой ангел снова ждал меня у аэропорта на Харлее, и мы помчались домой. На следующее же утро, не дав мне отдохнуть, Роб потащил меня в студию – за время моего отсутствия он накатал полдюжины текстов и буквально требовал у меня выдать к ним мелодии. Мы просидели за работой до глубокой ночи. Роб был странно молчалив и равнодушен. Он не вис у меня на шее, не лез целоваться, вел себя слишком сдержанно и даже слегка отстранялся, когда я по привычке прижимался к нему. И даже спать он лег отдельно, мотивируя это якобы тем, что роман вокалиста и продюсера плохо влияет на совместную работу. Первой моей мыслью было, что у него кто-то появился, и я решил тайком проследить за ним, когда он вырвется куда-нибудь без меня. А на следующий день ближе к вечеру позвонил Эдриан. Он был пьян в стельку – так, что сильно заикался, и я едва понимал его бессвязную речь. - Рой, я не знаю, простишь ли ты меня. За Брюса просить не буду, это все на его совести, - бормотал он. – Он же обещал тебе поговорить со Стивом, чтобы тебя взяли на роль нашего продюсера? Обещал. И Род даже в принципе был не против. Но ты бы слышал, как орал Стив… я его никогда таким не видел. Как будто ему предложили взять в солисты Бритни Спирс! Брюс сразу пошел на попятный, хотя когда они обговаривали с ним условия возвращения, он согнул всех их в бараний рог, полностью продиктовав свои условия. А тут умолк по одному слову Стива! Я пытался настаивать, но кто я там? Простой гитарист. Брюс отстоял все остальные свои желания, продавил абсолютно каждое свое предложение по каждой песне, кроме твоего продюсерского кресла! Рой, я не знаю, в чем тут дело. Не хотел тебе поначалу говорить, но все же ты должен это знать… Зато теперь Брюс со Стивом не разлей вода. Ну прямо лучшие друзья. Слышал, ты снова пишешь с ним альбом?.. - Да… - Прости, Рой. Еще раз прости, что у меня ничего не вышло, - и в трубке тут же послышались короткие гудки. Значит, вот в чем дело. Вот почему он вернулся… Стив. Я медленно бреду к себе в гостевую – Роб, вероятно, не захочет видеть меня в спальне и сегодня. Завтра, наверное, придется перебираться в гостиницу: за эти полгода он скорее всего нашел другую пассию, не стоит и пытаться выяснять отношения, не люблю этого. Но он ведь мог, по крайней мере, поставить меня в известность! Мог позвонить и все объяснить! Наутро я встаю ни свет ни заря, оставляю на столе короткую записку, в которой уведомляю его, что ухожу искать гостиницу и свяжусь с ним, как только заселюсь. Очень неплохой и сравнительно недорогой отель находится как раз недалеко от студии. Я плачу за неделю вперед и заваливаюсь дальше спать. Этого следовало ожидать. Зачем Робу какой-то невнятный латинос? Да и Брюс выбрал Стива – в каком бы смысле это не было. Я не стану никого из них кидать, честно доделаю оба их альбома, а потом вернусь в свою группу: Эдди – пожалуй, единственный из всех, на кого я действительно могу положиться, а у этих звезд периодически уезжает крыша. Надоело гоняться за призраками. Я устал и вымотан и проспал до самого вечера. Мне снились Роб и Стив – отчего-то целующимися друг с другом. Работать ночью я не собирался, поэтому и решил позвонить Робу завтра ближе к обеду, а сам снова завалился спать, как будто не спал до этого целую вечность. Просыпаюсь около полудня с адской головной болью и полным ощущением разбитости во всем теле. Стив… опять звучит набатом в моем воспаленном мозгу. Стив… Надо хотя бы ради приличия позвонить Робу, он поди с ног сбился, разыскивая меня. Он снимает трубку после первого же гудка и кричит в нее: - Рой, ты?! - Да… - Ты сошел с ума?! Куда ты подевался? Где ты сейчас? Диктуй адрес, я приеду! - Роб, не кричи так, у меня безумно болит голова… - Диктуй адрес! – не унимается он. - Я не знаю адреса, тут недалеко от студии отель «Магнолия». - Еду, сиди на месте, - и в трубке слышатся короткие гудки. Роб врывается в мой номер минут через сорок и, судя по выражению лица, собирается уже было начать орать, но, видя мое плачевное состояние, садится на кровать и целует меня в лоб. - Что с тобой, мальчик мой? - Сам не понимаю, - бормочу я, чувствуя, что вот-вот расплачусь, как ребенок, давно не видевший маму. – Ты три дня проморил меня в гостевой, и… - Причина только в этом? – он гладит меня по волосам и тепло улыбается. - Нет, но… - Рой, у меня небольшая, но заразная неприятность, поэтому я не хотел беспокоить тебя и отправил в гостевую. Все-таки у него и вправду кто-то был. Я молчал, понимая, что, наверное, должен сейчас встать, собрать шмотки и свалить назад за океан. Роб бледен и явно смущен, а я не задаю вопросов: какой в них смысл? Баба бы, наверное, сейчас закатила истерику. - Не молчи… - просит он. А что я могу ему сказать? Лечись, Роб. Здоровья тебе и хорошего настроения. А я, пожалуй, пойду. Демонстративно снимаю трубку, набираю номер аэропорта и спрашиваю о билетах на ближайший рейс до Лос-Анджелеса. Роб даже не пытается мне помешать. Вот так и закончилась моя сказка. Заказываю билет на семичасовой самолет и бреду в ванную – хоть немного привести себя в порядок. Когда я возвращаюсь, Роб все еще сидит на моей кровати. - Ты позволишь мне все объяснить? Или так и улетишь? - Зачем что-то объяснять? – жму я плечами. – Все и так предельно ясно. Прости, с альбомом ничего не получится, но мы только начали, думаю, ты легко найдешь кого-нибудь другого. Ко мне скоро должен прилететь Дикинсон – писать вокал, мне нужно дождаться его и все подготовить. - Ты ведь его любишь, да? – Роб кладет ладонь мне на плечо и заглядывает в глаза. Я не отвожу взгляда, мне скрывать нечего. Никого я не люблю, Роб. Думал, что люблю тебя, но сам диву даюсь, с какой легкостью переживаю сейчас твою измену. И ладно бы это был кто-то стоящий! Так ведь шваль очередная, заразившая тебя чем-то. Кстати, чем же именно? Твой кумир Фредди умер от СПИДа, сгубила его беспорядочная половая жизнь. Уж не пошел ли ты и в этом по его стопам? - Ну, в общем-то, я так и знал, - качает он головой. – Чувствовал это с самого начала – телом ты со мной, а мыслями с кем-то другим. Не сразу, правда, понял, с кем именно. Но когда в студии появился Брюс, все встало на свои места. Ловко ты стрелки переводишь, Роб. Не выйдет. - Если ты хочешь бросить меня, Роб, - взрываюсь вдруг я, - то, по крайней мере, делай это честно. И не выставляй виновной стороной меня. - Я следил за вами тогда в студии. И все видел. Все, о чем ты умолчал. - Господи, Роб, с тех пор прошло два с половиной года! Чего тебя только сейчас-то вдруг накрыло?! - Любил тебя. Ждал, когда признаешься. А ты устраиваешь мне сцену из-за одноразового секса с хаслером, заразившим меня гонореей! Тебя-то твой Дикинсон ничем поди не заразил? Просто разодрал в клочья твой зад, только и всего! – в глазах Роба сверкает дикая злоба, какой я никогда прежде не замечал за ним. - Это было сто лет назад… еще до знакомства с тобой, - устало тяну я. - А тот минет? - Кажется, ты сам тогда толкнул меня в его объятия, заставив объясниться. Вот я и объяснился… - И чем же дело кончилось? – с насмешкой смотрит он на меня. - Да ничем. Он же долбанный натурал. Впрочем, я тоже когда-то им был… - Натурал? – хохот Роба отражается от стен и вонзается мне в мозг. – Рой, какой ты еще все-таки ребенок. Думаешь, зачем он вернулся в Мейден? Кажется, я угадал. Сейчас он начнет рассказывать мне про Стива. Весь мир уже знает про них, один наивный Рой Зи все еще продолжает верить в сказки. Продолжай, Роб, я готов услышать правду. - Застал я их тут как-то со Стивом. После того самого концерта. Тебе, правда, не рассказал – догадывался, как ты на все отреагируешь… Что, прямо вот так вот и застал? Я не верю собственным ушам. - Точнее… ну наш Брюс продолжает корчить из себя наивную гетеросексуальную институтку. Прохожу я, значит, за кулисы после того, как ты умчался домой, и вижу такую картину: у стены стоит Брюс с банкой пива в руках и спущенными штанами, а перед ним на коленях восседает Стив. Ну и сам, думаю, догадываешься, что там происходит. Мне стало дико любопытно, и я дождался окончания действа. Брюс не издал ни звука, даже когда кончил. Они просто молча разошлись в разные стороны – так, словно все это вошло у них в привычку. Словно они регулярно занимаются этим, и уже нет нужды что-то обсуждать! Он пользуется вами, Рой. Вами обоими. Не в моих правилах давать советы, ты уже взрослый мальчик, но все же беги от него подальше. Иначе попадешься на тот же самый крючок, на котором по самую макушку увяз Стив. Бьюсь об заклад, у них эта история тянется с 80-х. И после ухода ему очень не хватало покорного раба, которого он и приобрел в итоге в твоем лице. Беги от него, Рой. Люби его на расстоянии, но не трать на него свою жизнь. Я в ужасе смотрю на Роба не в силах переварить только что услышанное. Брюс действительно способен на такое, да? Интересно, Падди в курсе? Что же это за дьявол такой, в чьи сети я так нелепо угодил? Роб прав, мне надо бежать. - Поедешь со мной? Я не могу больше оставаться в Лондоне… - бессильно стону я. А он просто кивает. Мой любимый хрупкий ангел. Мы переезжаем ко мне в Лос-Анджелес и целыми днями увязаем в творчестве. Новый альбом почти готов к концу 2002 года. От Брюса за все это время не было ни слуху, ни духу. Я лишь знаю, что у Мейден тоже на подходе новый альбом, они частенько мелькают по телевизору – обнимаются и смеются. И выглядят безумно счастливыми, словно и не было этих шести лет, в течение которых он клялся, что его история с Мейден закончена навсегда. Он появляется в феврале – просто звонит мне в дверь, радостно здоровается с Робом и кричит: - У меня всего несколько дней на запись вокала! Рой, мы должны успеть. Роб сжимает его в объятиях, а Брюс кричит и вырывается. Задирает футболку, а под ней – резиновые бинты. - Рухнул вчера с конструкции прямо на барабанную установку. Едва ребра не переломал, даже дышать больно. - Как же ты петь собрался? – качает головой Роб. - Не спою сейчас, это отложится опять на неопределенное время, а альбом надо уже выпускать. У меня есть пара недель, чтобы оклематься, вот я сразу рванул сюда. Безумец, чертов безумец… Кажется, я начинаю осознавать, почему мы со Стивом потеряли от тебя голову. Кто еще способен на такое? Кажется, про Фредди рассказывали нечто подобное перед самой его смертью, но ведь он умирал, и ему тогда нечего было терять, а ты… Ты просто не можешь стоять на месте, не можешь не рисковать, иначе это будешь уже не ты. Брюс встает за микрофон, и мы начинаем. Ты дьявол, волосатый дьявол, и я ненавижу тебя. Ты едва не разрушил мои отношения с Робом, тебе плевать на всех, кроме себя самого. Возможно, еще Джейн. Джейн… кажется, я знаю, как отомстить тебе, мой любимый мерзавец. В перерывах между записями Брюс отлеживается на студийной кушетке, а я иду и набираю номер Джейн. - Ты хотела, чтобы я свел тебя с ним? Он сейчас у меня и пробудет не меньше недели. Приходи в любое время дня и ночи. Отомсти ему за все, Дженни. Пусть ему будет так же больно, как и всем нам – мне, Стиву, Падди, Робу, наконец. Только ты способна на такое. Пусть же он страдает сильнее нашего. Она звонит мне на мобильный ближе к полуночи, и я бесшумно открываю ей дверь. Роб давно спит, да и Брюс отрубился на своей студийной кушетке, которую не захотел покидать даже ночью. На ней тонкий плащ в пол. Подозреваю, что под плащом ничего нет, и я хитро усмехаюсь. Давай, Дженни, мысленно я с тобой! - Ты можешь сделать ему очень больно? – шепчу я ей на ухо. Она понимающе улыбается. - Затем я и здесь. Он принес всем нам слишком много боли. Тогда была всего лишь разминка, генеральная репетиция. Сегодня начнется премьера, занимайте места в первом ряду! – и она скользит вниз по лестнице в студию. Я тихо следую за ней: я должен это видеть. Заползаю в кабинку для записи за стекло и выглядываю: вряд ли он заметит меня в темноте, да у него и будет на что отвлечься. Джейн подмигивает мне и опускается на колени рядом с кушеткой, гладя спящего Брюса по волосам. Тот мгновенно просыпается, и она зажимает ему рот ладонью. - Не ждал меня? - Зачем ты здесь? – изумляется он. – Уйди. Но она встает и скидывает плащ. Так и есть, на ней ничего, ровным счетом ничего, и я шумно сглатываю. - Я покалечен после концерта, - бормочет он, беспомощно моргая. - Тогда ложись и получай удовольствие, - улыбается Джейн и мгновенно оседлывает его. Он не в силах сопротивляться, сжимает ее талию и стонет. Она вмиг избавляет его от остатков одежды, и он полностью в ее власти. Несколько долгих минут я слышу лишь стоны и рваное дыхание, потом она вдруг соскакивает с кушетки и хватает плащ. - Куда ты? – хватает он ее за руку. - Мы оба кончили, разве этого не достаточно? - Нет! Ты должна остаться. - С какой это стати? - Ты не уйдешь просто так. Ты должна объяснить мне, зачем ты меня преследуешь, раз за разом заставляя меня изменять Падди. - Брюс, - слезливые интонации в ее голосе едва не вынуждают меня расхохотаться, - ты же знаешь, как сильно я люблю тебя, как нуждаюсь в тебе. - Со сколькими членами ты меня сравнила, прежде чем сделала этот вывод? – зло выкрикнул он. - Какая разница? Ты лучшее, что было в моей жизни, и я безмерно жалею, что так вела себя. Я была глупой молодой дурой, падкой на мужское внимание. Почему ты не поколотил меня тогда, когда застал с Ники? Почему терпел такое обращение целых четыре года?! - Все ждал, что ты исправишься. Но да, ты права, тебя следовало просто поколотить, это было бы эффективнее… - Избей меня сейчас! – она рухнула перед ним на колени и сложила ладони в молитвенном жесте. – Проучи меня за все! Все-таки Джейн – профессионал. Я бы восхищенно ей поаплодировал, если бы только мог. Глаза Брюса пылают яростью и страстью. Он хватает ее за плечи, швыряет на пол и сам наваливается на нее. - Ты прямо сейчас отсосешь у меня, - рычит он. – И это не обсуждается. Она покорно встает на колени и берет в рот его снова возбужденный член. Брюс сжимает ее волосы, откидывает голову и громко стонет, а Джейн поворачивается ко мне и хитро подмигивает. Я уже предвкушаю бомбическое окончание гениального спектакля и радостно потираю ладони. Первый ли это минет Джейн? Не знаю. Если она столь принципиальна в этом вопросе, то как же она должна ненавидеть Дикинсона, чтобы ради его уничтожения пойти даже против своих принципов. Она старательно трудится над его членом с совершенно каменным выражением лица, и Брюс, наконец, кончает прямо ей в рот. Глотай, Дженни, дай ему понять, что ты покорная овечка. Доиграй роль до конца. Но он не унимается, тут же ставит ее раком и наматывает ее волосы на кулак. - Ты точно хочешь моего прощения? - Да! – в ее голосе слышны слезы. Неужели и теперь притворяется? - Тогда тебе придется пойти и на это. - Я согласна, но… - она поворачивается к нему и робко улыбается, - после всего этого ты останешься со мной и только со мной. Здесь в Лос-Анджелесе. - У меня вообще-то семья и дети, - холодно заявляет он, раздвигая ей ноги и поднося член. Джейн смеется и отталкивает его. - Ну так и иди трахай Падди, причем тут я? - Ты не заставишь меня бросить их. - Конечно, нет, любимый. Поэтому я сама брошу тебя, - она поднимается и накидывает плащ. Неужели уйдет? - Выбирай, Брюс: она или я. У нас ведь с тобой так и не было ребенка, а я вполне еще могу родить. Выбор за тобой, - и легким порывом ветра она взбегает по ступеням и скрывается в темноте. Брюс остается стоять там, и тут я понимаю, как влип – я смогу выбраться оттуда не раньше, чем он снова заснет. Вот только заснет ли он после такого? - Сука! Мерзкая сука! – кричит он, падая и колотя кулаками об пол. Джейн – гений. Он провалялся на полу всю ночь, рыдая и изрыгая все известные ему ругательства. И хоть я не уснул ни на минуту, сердце мое ликовало: я был отмщен. Он угомонился только под утро, и тогда я смог выскользнуть из студии и тут же набрал номер Джейн. - Он прорыдал всю ночь. Ты была великолепна! - То ли еще будет. Спектакль только начался! - Что ты имеешь в виду? - На этот раз я доведу дело до конца, Рой. Ты жаждал мести? Ты ее получишь. Только не проси меня остановиться. Я уничтожу его, и на этот раз мне никто не сможет помешать. При нас Брюс старательно делал вид, будто ночью ничего не произошло, а свое паршивое настроение списывал на боль от травм. Мы с Робом не лезли к нему, и он закончил запись за три дня, а потом исчез – так же внезапно, как и появился. Кажется, Джейн облажалась. Да и я вместе с ней. Надеяться на то, что Брюс бросит Падди после почти 13 лет совместной жизни – глупость необычайная, но и тех его ночных страданий мне было вполне достаточно. Рой окончательно выздоровел, и наши отношения вернулись в былое романтическое русло. Прошло пару месяцев, и дело постепенно двигалось к лету, когда вдруг позвонила Джейн и кратко бросила в трубку: - Срочно приезжай ко мне, адрес сейчас продиктую. Подходи к заднему входу, он будет открыт. Ты должен это увидеть. Поспеши! Я тут же сорвался и побежал к двери, но меня остановил Роб: - Ты куда это? - По делам, Роб. - Какие это у тебя могут быть дела без меня? – он хитро улыбнулся, подошел и обнял меня. - Если хочешь, пошли со мной, только быстро! – крикнул я. Мы домчались к дому Джейн буквально за 10 минут. Я поставил машину в некотором отдалении, мы перелезли через забор и подошли к задней двери. - Ты решил кого-то ограбить? - Тише, Роб. Если хочешь идти со мной, молчи и не задавай лишних вопросов. Сейчас мы увидим кое-что интересное. Мы прокрались внутрь и тут же услышали громкие стоны и крики Джейн – вероятно, она специально так старалась, чтобы указать мне путь к спальне. Роб захихикал и подмигнул мне. Мы подошли к приоткрытой двери, и нашему взору открылась вполне предсказуемая картина – обнаженный Брюс, яростно впечатывавший Джейн в кровать. Она раскинула ноги, царапала ему спину, извивалась и кричала, а когда увидела нас, весело помахала нам рукой и подмигнула. - Ты согласен? – картинно простонала она. - Я же уже все тебе сказал, - прорычал Брюс, ускоряя движения. - Повтори! Я хочу слышать это еще и еще! - Если только ты посмеешь меня обмануть, как в прошлый раз… - Я твоя навсегда! Я рожу тебе сына! Скажи, скажи мне это! - Я подал на развод! Ты довольна? Я приволок к тебе целую сумку своих вещей. Ты выйдешь за меня? Выйдешь за меня второй раз? - Да, да! – стонала она, а я не верил собственным ушам: кажется, Джейн только что сорвала джекпот. Неужели мерзавка лжет, как и тогда на пляже? А как Брюс мог повестись на этот старый трюк второй раз? Уму непостижимо… - Брюс, ты сдурел?! – раздался вдруг суровый голос Роба, он вышел на середину спальни и оторвал Дикинсона от Джейн. – Ты в своем уме? Ты собрался бросить Падди ради вот этой? Опомнись!