Плен

Бринден едва успел проснуться, как Робб вызвал Талли, как сказал слуга, для срочного совета. Вызвал в темницу. В последнее время король не выходил дальше своих покоев, так что прогулка до темницы — все равно что полноценный поход. Однако место «совета» Бриндена совсем не радовало, кто знает, что взбредет в эту пьяную голову? Ожидания, увы, не оправдались. Спускаясь лестнице, он услышал привычно-задорный голос короля, а затем слабый, едва различимый звук удара и такой же тихий женский вскрик. Этого хватило, чтобы ускориться и начать перешагивать несколько ступенек разом. Сапоги скользили по влажному камню, однако упасть и свернуть себе шею было непростительной роскошью. Как жаль, что тот, кто строил темницы, не предусмотрел перила! Он торопился, мысленно ругая себя за непривычно долгий сон, за то, что не смог услышать, что женщину снова уводят в темницу. Пекло, хоть бы она была в порядке! Бринден быстрым шагом вошел в одну из темниц, где вальяжно расхаживал Робб. Кубок в руке, едва застегнутый дублет и корона, неловко скошенная набок говорили, что король снова пьян. Женщина стояла прижавшись к стене, несмотря на холод вокруг. Её, очевидно, подняли с постели и даже не дали переодеться, так и оставив в одной только ночной рубашке. Талли с раздражением отметил, что помимо большой ссадины на скуле, у Дженны еще и рассечена губа. Вот зачем этому щенку понадобилось ее бить?! Бринден сделал над собой усилие и встал перед Роббом, слегка загораживая женщину. — Дядя! Представляешь, от моей милой сестры пришло письмо. Только представь, она выйдет замуж. Да не за абы кого, а за наследника Утеса Кастерли, — Робб помахал куском пергамента и улыбнулся, — Тайвин плюнул мне в лицо этим. Мою сестру! За карлика! Король нервно усмехнулся. Его настроение стремительно изменилось и теперь он был в шаге от ярости. — Я отдам ее Серому Ветру. Тайвин хочет отдать мою сестру этому мерзкому карлику, а я отдам его сестру своему волку, — Робб захохотал, будто это была самая смешная шутка в мире, — Это же равноценный обмен? Какой блестящий союз выйдет, а! Жаль только, что леди Фрей оказалась не в восторге и теперь она не столь красива. Может, я еще добавлю, уж больно она спокойная. Робб снова засмеялся, держась за живот и изредка вытирая выступившие слёзы. Резкий запах вина наполнил темницу, намекая на немалое количество выпитого. — Давай же выйдем! Пусть они останутся наедине. Думаю, Серому Ветру не будет дела до её лица. Бринден только сейчас заметил, что в дверях стоял волк, теперь лениво вертевший головой, заслышав своё имя. Зверь медленно и вальяжно шел вперед, двигаясь совершенно под стать хозяину. Животное, после дней на воле, выросло еще больше и теперь походило на пони. Бринден крепко сжал рукоять меча, не двигаясь с места. — Почему же ты не выходишь? Идём! — Робб махнул рукой и двинулся в сторону двери — Робб, довольно! Оставь её в покое. — Нет. Ланнистер выдает мою сестру за… — Я слышал, но это не повод тебе опускаться до подобного. — Ещё какой повод. Отойди, ты же закрываешь её! — Робб, прекрати! Бриндену казалось, что ещё мгновение и Робб отдаст волку смертельную команду. Рука была готова выхватить меч. Даже воздух будто затвердел. — С чего такое участие в жизни врага? Может ещё скажешь, что я не могу скормить Серому Ветру её сынка? — Капризно протянул Робб, скрещивая руки на груди. — Робб, что они тебе сделали? Хочешь мстить? Мсти на поле боя, а не отыгрывайся на женщинах и детях. — Так ты не отойдешь? — Нет. — Ладно, — Робб пожал плечами, — Пойдем, Серый Ветер! И они ушли. Талли взял женщину за руку и повел за собой. Она покорно, будто на привязи шла за ним, изредка врезаясь в его плечо на поворотах. Бринден ещё ощущал тёплое дыхание волка. Робб был в шаге от того, чтоб скормить их обоих своему зверю. А если бы он не вступился за женщину? Что было бы с ней? Он не помнил, как они дошли до её покоев. Плотно закрытая дверь дала некое ощущение безопасности. Дженна с тихим вздохом стала медленно оседать на пол, однако Талли вовремя это заметил и прижал ее к себе, не давая упасть. Он чувствовал тепло ее тела и дрожь рук, что отчаянно держались за его плечи. Паршивое ощущение страха не отпускало. Бринден опомнился раньше. Усадив женщину в кресло, он попытался стереть кровь с её лица. Губа ещё слабо кровоточила и платок скоро покрылся крупными красными отметинами, похожими на цветы мака. Бледно-зеленые глаза смотрели с ужасной тоской и усталостью. Талли не стал возражать, когда она молча прильнула к нему и через какое-то время заплакала. Он и сам был бы не прочь дать волю чувствам, однако это было лишним. Бринден позволил себе лишь слегка обнять её, просто чтобы куда-то деть руки.

***

Он провел у неё целый день. Молчание так и не было нарушено, даже за обедом они не проронили ни слова. Бринден отчаянно сооброжал, как обеспечить мир, не прибегая к предательству. Нужно же ещё как-то защитить заложников. О, как много на него свалилось! Нужно просто убедить Робба пойти на мировую с Ланнистерами. Легко сказать! А что еще остаётся? Робб слишком молод, слишком зол и у него слишком много власти. Что с ним делать? Бринден решил, что небольшая прогулка не помешает. Ветер освежит голову и думать станет проще. Глядишь, решение найдётся. — Риверс, удвой охрану у этой комнаты и возле темницы. Не впускать никого, даже под страхом смерти. И прикажи подготовить моего коня. Талли зашел в свою комнату за плащом, все же на улице прохладно. Его взгляд упал на лук. Недолго думая, он взял лук и колчан со стрелами. Просто так, он давно не практиковался в стрельбе. Покончив со сборами, он вышел из комнаты и отправился на конюшню, где уже нетерпеливо переминался Чертополох — подарок Лизы на прошлые именины. Конь достался ему уже со странным именем, так что давать новую кличку смысла не было. Чертополох был отличным боевым конем, спокойным, в мирное время, и неудержимо-яростным в битве. Ещё, что было крайне важно, он почти не боялся волков, сумеречных котов и прочего зверья. Чудо, а не конь. Бринден выехал за ворота и пустил его галопом. Он намеревался немного проехаться, не теряя из вида замок, на случай, если придется спасаться бегством. Луна ярко светила, освещая округу. Реки успокаивающе журчали, навевая воспоминания о детстве. В тихой безмятежности ночи было легко забыть о горестях. Бринден отъезжал от замка дальше и дальше. Объехав очередной подлесок, Талли выхватил взглядом вальяжно удаляющуюся фигуру. Серый Ветер. Он видимо только что поел в этом самом подлеске и теперь куда-то направлялся. Луна ярко светила, заливая всё вокруг серебром. Бринден ощутил ветерок, бьющий в лицо. Какой шанс! Руки неспешно подняли лук. Он вытащил стрелу из колчана и медленно, сомневаясь, натянул тетиву. Боги, как он может? Кет ведь рассказывала, что Робб и остальные дети растили этих волчаток с малого возраста. Робб очень привязан к волку. Даже слишком. Память подкинула новое воспоминание. Женщина, с окровавленным лицом испуганно вжимается в стену, пока Робб хохочет, намереваясь натравить на нее этого самого волка. Бринден помнил то теплое близкое дыхание зверя, блеск его клыков и злобный взгляд. Он помнил, с каким упоением этот волк жрал людей. Тетива тихо хмыкнула. Грозный зверь с пробитым черепом рухнул, будто подкошенный. Кровь быстро пропитала шесть и теперь блестела в свете ночного светила. Бринден хотел было подъехать ближе, но вдали послышались голоса, из леса стали выходить какие-то люди. Видимо остатки войска Карстарка. Бринден тихо развернул коня и направил в замок, оставшись незамеченным. На душе стало легко. Теперь его едва ли обвинят в смерти волка. Как можно обвинить его, если есть целая куча настоящих недоброжелателей, у которых есть свои причины ненавидеть короля и его лютоволка? Как удобно. Совесть немного грызла, однако что такое жизнь зверя в сравнении с жизнями тысяч людей? Возможно, Робб образумится, потеряет часть своего гонора. Бринден с легкой душой въехал в замок. — Поднимите мост, там карстарковские недобитки. Что-нибудь произошло, пока меня не было? — Нет, милорд. Всё спокойно. Талии кивнул. Было бы недурно поужинать. Он поднялся наверх, намереваясь поесть у себя, однако что-то его дернуло и он остановился возле двери пленницы. Леди Дженны. — Джон, — обратился он к одному из юнцов, что охраняли покои пленницы. — Пойди на кухню, вели принести ужин, на двоих. Бринден в очередной раз подумал, что стоить пойти к себе и не валять дурака. Однако эта мысль была тут же отброшена, как идиотская. Что может быть страшного в совместном ужине? К тому же её кормят, как остальных пленников, поэтому будет неплохо, если она поест приличной пищи.Тихо постучав, он вошел. Судя по влажным волосам, она только что приняла ванну. Внимательные глаза цепко пробежались по нему, видимо увиденное ей пришлось по душе, Дженна легко улыбнулась и отвела взгляд. — Зачастил ты сюда, милорд. — Насмешливо протянула женщина, медленно проводя гребнем по волосам. — Всего лишь не хочу вашей скорой смерти, миледи. — Какая забота! А оно того стоит? Кажется, твой король не разделяет твоих желаний. — Я рыцарь и не воюю с женщинами и детьми. — Жаль, что твой племянник не рыцарь. — Я не в ответе за короля, однако мне жаль, что все складывается так… — Ничего, скоро он добьется своего и скормит меня своему зверьку. — Она вздохнула, пожав плечами. — Нет. Вы моя пленница, а не короля. Ответить женщина не успела, внесли ужин. Служанки робко посматривали на них, быстро расставляя еду на столе. Когда за ними закрылась дверь, Бринден прервал молчание. — Разделите со мной ужин? — У меня есть выбор? — Насмешливо поинтересовалась женщина, передразнивая его интонацию. — Если хотите, я избавлю вас от моего общества. — Бринден поднялся и уже собирался направиться к двери. — Пожалуй, останься, милорд. Он медленно сел обратно. Ужин проходил в тяжелом молчании, которое прерывалось лишь стуком ложек и тихими короткими фразами. Вино медленно, тонкой струйкой, уходило из штофа в чаши. Однако и вино не снимало напряжения. Бринден надеялся, что хоть хмель прояснит сумбур в голове, но все стало лишь запутаннее. Он не мог оторвать взгляда от пленницы. Такая гордая, сильная… Она не такая как все, кого он знал. Казалось бы, просто Тайвин Ланнистер с парой великолепных грудей, но было в ней что-то, что Бринден не мог охарактеризовать. Что-то неуловимое, прекрасное и притягательное. И дело даже не во внешности. Хотя и внешне она просто восхитительна. Зеленые глаза, так похожие на светлый нефрит, даже являлись к нему во снах. Одним богам известно, как он докатился до такого. Только подумать, «светлый нефрит»! Чего удумал, будто не рыцарь, а певец какой… Однако, ни ругательства, ни насмешки над самим собой ничего не принесли. Он был всё так же очарован. Женщина настороженно пробовала еду, будто боясь, что ее отравят. Изредка она бросала на него короткие взгляды, которые он ловил с некоторым удивлением. Видимо всему виной его нервозность. Убийство лютоволка немного тяготило. Да ещё и письмо, которое он сочинял прошлым утром, не давало покоя. Согласится ли Ланнистер на мир или всё ограничится обменом заложниками? Пекло, как же всё сложно. — Король не против подобных ваших выходок? — Она нарушила молчание, видимо вино делало своё дело. — О чем вы? — Бринден вскинул голову, напряженно вглядываясь в глаза женщины. Она что-то знает? — О нашем ужине. Или в Риверране принято обедать с пленниками? — Не со всеми. — Талли не сдержал улыбку. Женщина тоже улыбалась, будто сытая кошка, что пригрелась на солнцепеке. Нет, не кошка. Львица. От прошедшей болезни не осталось и следа. Здоровый румянец, блеск в глазах, бодрость… Или это из-за вина, которого было выпито немало. Тарелки опустели и снова наполнились. Шло время, однако уходить ему совершенно не хотелось. Разговоры стали куда свободнее. — Скажи, милорд, а это твое безбрачие… Оно кончится? Или тебя не интересуют браки с женщинами? — Хитро поинтересовалась пленница, слегка улыбаясь. — Пекло, что за глупости? — Пробурчал он. — Слухи, не более. О тебе много говорят. — И что еще обо мне говорят? — Что ты любил жену своего брата. Что ты прожженый мужеложец. И была парочка людей, утверждающих, что ты евнух… — Никогда не понимал этого бабского желания собирать подобную грязь… — Проворчал Талли, отпивая из чаши еще вина. — А что ещё остается делать, когда мужчины на войне и ты заперта в обществе куриц, которые только и умеют, что болтать и вышивать. — Женщина с удовольствием оторвала от цыпленка ножку и помахала ей в воздухе. — Ты бы сто раз умер, если б очутился на месте женщины! — Войны и походы будут похуже вышивания. — Но получше бездействия. Лучше погибнуть сражаясь, чем сидеть и мирно ждать своей участи. Ты бы смог сидеть, пока твоих родных мелко шинкуют? Едва ли. — И все равно… — Нет! Женщине тяжелее и точка. Взять твоих племянниц. Будь на их месте мальчишки или лорд Эддард, твой племянник бы давно обменялся. Но нет, они всего лишь девчонки. Так всегда. — Произнесла она с какой-то обидой. — Думаешь, тебя тоже не поторопятся освободить? — Не знаю. Они замолчали. Дженна смотрела на огоньки свечей, что освещали эту часть комнаты, легко перебирая всё еще распущенные волосы. Бринден же не мог оторвать взгляда от женщины. Было так трудно устоять перед сияньем волос, искристым взглядом… Проклятое вино! Мысли беспорядочно метались. Часть его существа слабо пыталась воззвать к чести, просила немедленно убраться, но другая его часть кричала куда громче. Подчинившись неясному порыву он подошел вплотную к Дженне, попутно понимая, что вино оказалось коварным и на ногах он едва держится. Талли несмело прикоснулся к ее волосам, наслаждаясь их легкой мягкостью. Она смотрела на него с любопытством и той хитрой искоркой, что мелькала в её взгляде во время ужина. Хотелось стать ещё ближе. Почувствовать ее запах. Распробовать вкус. Услышать все интонации голоса. До дрожи в коленях он хотел быть с ней, чувствовать её. Пекло! Он с трудом отошел от женщины и жадно схватился за штоф, где ещё оставалось немного вина. Пряная жидкость совсем не облегчила положение. Бринден сжал зубы и, пройдя несколько шагов, рухнул на кровать, зарываясь лицом в подушку.

***

Открыв глаза Талли с удовольствием потянулся. Тело в кои-то веки напомнило о том, что оно принадлежит именно мужчине. Мягкая постель была похожа на облако, вокруг витал приятный аромат чего-то неуловимо-прекрасного. Замечательное утро! Сбоку послышался тихий смешок. Бринден встрепенулся, ощущая легкий холодок, пробежавшийся вниз по спине. Он был не в своей спальне. Он себя ужасно вел. Он не имеет права быть в постели этой женщины. Интересно, не позволил ли он себе лишнего? Оглядев себя, Бринден убедился, что полностью одет и, кажется, даже не снимал одежду со вчерашнего дня. Он виновато покосился на женщину, однако та улыбалась и не выказывала недовольства. Растрепанные волосы и блуждающий взгляд давали понять, что она тоже только проснулась. Дженна закуталась в одеяло, сладко жмурясь и, кажется, собираясь продолжить спать, хотя рассвет уже занимался. В замке слышался какой-то шум. Бринден отстраненно слушал далекие звуки, страстно желая забраться под одеяло, свернуться в клубок и снова заснуть, ощущая тепло исходящее от Дженны. Звуки стали навязчивыми, не прекращались. Бринден спешно поднялся, с сожалением оставляя постель. Оправив одежду, он вышел из покоев делая вид, что это в порядке вещей. Что необычного? Подумаешь, вдруг он допрос проводил? Однако оправдания никому не были нужны. Покои охранялись его людьми, которых он хорошо знал. Этим парням было плевать, откуда там Чёрная Рыба выходит по утрам, как ему было плевать где они ходят в свободное время. Послышался далекий плач. К нему стремительно приближались мейстер и капитан домашней гвардии- Аксель Вэнс. — Милорд! Его величество умер! — Быстро выдохнул мейстер, нервно дергая цепь. Талли похолодел. Робб. Пекло, мальчишка так юн. Бедная Кет. — Что? Его убили? Куда все смотрели?! Почему я узнаю об этом только сейчас? — Разве что отравили, но я такого яда не знаю. Это похоже скорее на смерть во сне. — Да он еще мальчишка, какая еще смерть во сне?! — Увы, милорд, это выглядит именно так. Отравление значит. Вестерлинги как раз печально известны тем, что якшались с ведьмами и прочей пакостью. Видимо кроткая леди Джейн не так проста. — Что королева? Где она? — Леди Сибелла и остальные Вестерлинги пытались покинуть Риверран, пришлось их задержать. — Доложил Аксель. — Моя племянница знает? — Да, милорд. Убита горем. С ней сейчас септон. — В солярии лежат два письма: в Долину и Королевскую Гавань, отправьте их. — Талли повернулся к Акселю. — Вестерлингов в темницу, проследи, чтоб каждому выделили отдельную камеру, без возможности переговариваться. И да, мейстер. Проверьте, не ждет ли королева ребёнка. Если нет, то и ее в темницу. Бриндена охватило странное злое возбуждение. Боги дали ему шанс прекратить войну и он его использует. Теперь всё закончится.