Это было в Краснодоне

      Антон и Илья сидели на холодной земле, осматривая окрестности. Кое-где редели одинокие деревья, возвышающиеся над полем, которое тянулось до самого горизонта, поднимаясь то выше, то снова опускаясь. Трава темнела с каждым днем, теряя краску с каждым порывом степного ветра. Казалось, что темнее стала природа с приходом немцев, клонясь к родной земле все больше. — Мы не в Краснодоне, — грустно протянул Илья, сморщив нос по привычке.       Антон кивнул, хмуря брови. Ему хотелось зло крикнуть, проклиная все вокруг, но он не мог. Не мог бояться и думать о плохом, представляя самые страшные картины. Все, что ему было дозволено, — собраться и действовать. — Что будем делать? — Идти в Краснодон. Сейчас выйдем на ту дорогу, — махнул Антон рукой в нужную сторону.       Метров через тридцать поле редело, и виднелась часть земляной дороги. Братья подхватили рюкзаки и двинулись туда. Они шли молча и быстро, стараясь даже глазами не выдавать внутреннюю дрожь, не произносить немых вопросов и подозрений. Подобно молодогвардейцам они выполняли свой долг и данную когда-то клятву. Вся их группа попала в закрытую школу не случайно, но о прошлом никто не говорил. С детских лет им внушали, что нет другой семьи людей роднее, чем те, кто идут бок о бок в такие моменты, что нет дела важнее, чем служба своей стране. Они верили в это. Жили этим. И сейчас, наконец оказавшись в действии, они дойдут до конца.       Александра резко открыла глаза, тяжело дыша. Сердце пропускало огромное количество ударов, отдавая в грудную клетку тяжестью. Девушка нахмурилась, пытаясь прочувствовать дельную мысль сквозь головную боль. Подавив стон, пропитанный болью во всем теле, Саша поднялась на локтях, осматривая помещение, в котором она оказалась. Комната была не большая: письменный стол с прилежно убранными тетрадями и карандашами, рядом темный стеллаж, наполненный книгами, и портрет Пушкина, который сразу бросился ей в глаза. Пахло деревянными стенами и свежестью, легкий ветер дул в форточку окна. От этого полегчало и голову стало отпускать. Девушка отыскала глазами рюкзак, стоявший у двери. Время замерло и растянулось, казалось, ветерок пробирается в комнату, как воришка — медленно и долго, а скрип кровати доносится до Александры с протяжным воем.       За деревянной дверью послышались шаги, и Пожарская, поднялась с кровати, сев на ее край. Дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошел ее хозяин, на секунду замешкавшись на пороге. Александра замерла и прекратила дышать, чувствуя трепет и благоговение перед этим юношей. Она смотрела на него глазами, полными уважения, ей казалось, что все это — сон, но в жизни сейчас казалось возможным все. Ей удалось оказаться в прошлом, звучит из ряда фантастики, но, вытянув этот билет однажды, Александре придется шагать с ним до конца.       Перед ней стоял статный и благородный светловолосый юноша. Глаза его, полные ума, отваги и чести по-доброму, с теплой любовью смотрели на окружающий мир, который был прекрасен для него, если бы не кровавое пятно войны. Теперь же он возмужал, и черты лица его стали выражать силу духа, широту души, великую смелость и самоотверженность, все это проявлялось в мягкой форме губ, прямом носе, аккуратных бровях. Если бы не эта страшная война, этого молодого человека, с бурлящей кровью, с чистым сердцем, гибким умом, ждало бы великое будущее. Но как горька доля, выпавшая этому поколению! Каждый новый день — борьба. За Родину. За семью. За чистое небо и подлинное счастье. Лишь бы вернуть те беззаботные дни, полные мира, и пусть это будет стоить дорого.       Он стоял молча, глядя на гостью. Ему вдруг подумалось, что она совсем другая. Не как Любка или Ульяна, не как Клава. Черные волосы, собранные в хвост, прядками выбивались, падая на белое лицо, смотревшее на него спокойно и доверительно, без страха и испуга, что требовало особого труда для нее. Глаза цвета лесной чащи сияли, излучая необычную энергию. Сегодня мир его перевернулся с ног на голову и рухнул на нее же всеми законами физики и природы. Он не мог понять ничего, то и дело меряя кухню шагами, пока Александра приходила в себя. Тут он тряхнул головой — очнулась. — Ну что ж, я — Земнухов Иван. — Александра, — быстро ответила девушка, не отводя глаз. Ваня сел на соседний край кровати, думая, как стоит разузнать все у нее. Он уже много раз подумал о случившемся, пытаясь сложить картину в своей голове, но ему не хватало, как минимум, идеи, основного понимания, а не романтизированного нечто. — Я могу задать парочку вопросов? — Спросила Саша, крутя кольцо на пальце. Земнухов кивнул. Его сдержанное поведение было лучшим вариантом. По натуре он был спокоен, но сейчас в шоке и немного сбит происходящем. — Где я? — В Краснодоне. — Без лишних слов ответил Иван. — Что за шутки? — Дернула уголком губ Пожарская, — меня снимает скрытая камера? — Она повертела головой, как бы лучше рассматривая комнату. — Что? — Его голос прозвучал с легким удивлением, — какая еще камера? Александра вопросительно выгнула бровь: — Позволь вот еще что уточнить, — ее голос на мгновение дрогнул, — ты что, сошел с ума? Или все-таки я? Ваня скрыл улыбку, засчитав ее вопрос весьма хорошей защитной реакцией, — хотел спросить тебя, свалившуюся с неба о том же. Саша отодвинулась чуть дальше, — я ответила на свой вопрос, только не надо продавать мою душу и органы. тисвм Иван вздохнул, услышь он такую же фразу, тоже бы принял себя за пациента психбольницы. — Да, звучит странно, но я даю слово, так и было. Я рубил дрова на заднем дворе, и тут резкая вспышка света и ты приземлилась. Сказала что-то очень невнятное про каких-то ребят и погоду и потеряла сознание. Александра пыталась выстроить план действий и ответов, но в голову ничего не шло. Девушка продолжила крутить кольцо, — ладно, можно я уже домой пойду? — А где ты живешь? Я провожу, — Ваня поднялся. Саша удивленно глянула на него из-под густых ресниц, — в Москве, около станции Маяковская. Ваня снова сел, смотря на девушку, он тяжело вздохнул и шумно выдохнул, — ты в Краснодоне в 19942 году. По лицу девушки скользнуло недоверие и, если бы сейчас их снимали камеры, она получила бы Оскар. — Слушай, локацию подобрали отлично, правда, — она поднялась, — приятно было познакомиться. — Нет, погоди, — он снял очки, потирая переносицу, — я говорю тебе правду. Гляди, — он открыл окно, затем показал даты на книгах и в тетрадках. Александра бережно коснулась вещей, замирая. — Выходит, я действительно в прошлом, — иронично хмыкнула она, — так еще и в момент войны. — В каком году ты родилась? — В двухтысячном, — Александра подошла к своим вещам, доставая паспорт, который непременно нужно будет уничтожить. Она протянула ему документ в обложке, — я хочу доказать свои слова. Иван неуверенно, но с большим любопытством покрутил паспорт в руке, открывая. — Если этого мало, я могу показать то, что тебя точно убедит. — Ради любопытства, — он вернул документ, испытывая смешенные чувства, глядя на эту буквально появившуюся из ниоткуда девушку в странной одежде, она, конечно, была безумно притягательна и таинственна, обводя своими изумрудными глазами комнату, которую Александра не переставала изучать. Ивану казалось, что он выглядит насмешливо и с тем неуверенно, когда она смотрела на него, словно знала все наперед и никакие слова не были ей нужны. Саша достала новенький сенсорный телефон, протягивая ему, она невольно улыбнулась краешком губ, замечая его детское удивление и полное непонимание. — Что это? — Телефон, чтобы звонить, делать фото, играть в нем в игры, читать, переписываться, даже оплачивать покупки, — объяснила она, — многофункциональная вещь. — Вот это да, — Ваня был обескуражен, — и что у каждого такое есть? — Да, у огромного большинства. — Алекс убрала руки в задние карманы черных джинсов, прикусив губу. — Удивительно, просто удивительно. В комнате повисла тишина. Воздух накалился безумными мыслями. Обескуражены были оба. Александра подумала про ребят, не зная, где их искать, Ваня подумал о том, что обязательно напишет книгу про это, сделав эту внеземную девушку главной героиней своего романа. Затем он смущенно откинул эту мысль, как и много других. — Что ж, — к нему вернулась прежняя собранность и серьезность, — добро пожаловать в прошлое. Может, ты помнишь, как ты попала сюда? — Кажется, я была с друзьями, и мы ехали на машине отдыхать, — Александра провела рукой по волосам, — погода была ужасная и в какой-то момент раздался грохот и такой скрежет, я почувствовала удар и отключилась. Иван тяжело замолчал, — я не знаю существует ли обратный билет в будущее. — Звучит так странно, правда? — Хмыкнула Саша. — Если бы я не видел, как ты появилась, то ни за что бы не поверил. Но вопрос сейчас в другом, что делать дальше? — Я была не одна в машине и, если я тут, то где-то здесь моя друзья. — Алекс подошла к окну, прислонившись к стене. — В таком виде выходить на их поиски точно не стоит, — заметил Земнухов, — я одолжу для тебя платье. Он говорил так, словно все это было в порядке вещей и каждый день ему на голову падали люди из будущего. Иван мог собраться и начать трезво мыслить, сталкиваясь с реальными фактами и проблемами. Пока он шел к Любе, чтобы как-то объяснить ей что стряслось, Ваня даже не мог подобрать слов, но он точно знал, что стоит быть осторожнее.       Матвей стоял возле покосившегося старого дома. На удивление приземление оказалось сносным и почти безболезненным. Небо было темным, но ближе к горизонту окрашивалось в оранжевый и золотой от последних лучей солнца. Парню нравились эти округи и природные красоты. За это действительно стоило бороться. — Эй, ты кто такой? — Окликнул его звонкий мужской голос. Добровольский сразу обернулся, встретившись с озорными глазами Сергея Тюленина. Сын горняка, выросший на этой шахтерской земле, он унаследовал щедрость души и стойкое мужество. На вид он был паренек худенький, с челкой, небольшими глазами, тонкими бровями и полными губами. Тюленин начал подпольную работу еще до создания «Молодой гвардии». Один, балансируя без высшей указки на грани быть пойманным, но без страха и упрека. — Ты точно не поверишь, — ответил Матвей, не выдавая внутренних колебаний. — Как-то ты вырядился странно, а ну, отвечай. — Сережка подошел еще ближе, с запалом смотря на незнакомца. — Я не из этого времени, понимаешь? — Пожал плечами Матвей, сунув руки в карманы. — Шутить со мной решил, да? — Грозно спросил молодогвардеец. — Нет. — Матвей был полностью спокоен. Он достал из кармана смартфон, показывая Тюленину, как доказательство, — смотри. Это действительно был самый простой и легкий способ доказать свою принадлежность к другому веку. — Да что же это такое происходит. — Сергей стоял ошарашенно, и широко распахнул глаза, смотря на телефон. Он был поражен, осторожно взяв мобильник, — что это, ей Богу? — Давай я тебе все расскажу. Постепенно. — Добровольский сделал шаг вперед. — Ну давай, — протянул Сергей, — но не здесь, — качнул головой он, чувствуя на какой опасный шаг идет, но любопытство брало вверх. Он, конечно, посчитал бы его шпионом и сразу же бы дал по ребрам, однако такого эффектного появления Сережка не ожидал ни от кого.       Антон и Илья стояли на дороге, споря о том, куда свернуть. — Я тебе говорю, направо нам, — взвыл Илья, пнув пыльный камень. — Налево, до указательного знака, видишь? — Антон, ты что слепой? Я его вижу, и стрелка на Краснодон показывает туда. Крамской старший вздохнул, — на твоей совести будет, если мы не дойдем до вечера. — Я боюсь за ребят, — сказал Илья после долгого молчания по дороге. — Все с ними в порядке, уверяю тебя. — Сжал губы Антон, сверкнув глазами, да он тоже переживал, но сложности характера всегда удерживали его чувства за стальными решетками. Он называл это тюрьмой эмоций во имя свободы духа.       Алена перекинула свою косу через плечо, вздохнула и снова стала рассказывать про аварию. Каждое слово давалось ей тяжело. Она никак не могла поверить сама в то, что говорит, в то, что произошло с ней. На против нее стояла девушка с короткими золотыми волосами, голубыми глазами, чуть вздернутым носиком и едва заметными веснушками. Любовь Шевцова, такая живая, озорная девушка. Вся история совершенно не укладывалась в ее голове, — повтори мне еще раз. — В какой по счету? — Устало отозвалась Абрамова. — Ладно уж, как будто в это так легко поверить. Алена теряла терпение, она вдруг почувствовала безумную усталость и желание окунуться в сон где-то в Москве. Дома. В этот момент в дверь быстро постучали, Любка звонко крикнула, что открыто и снова развернулась к Алене. — Люба, здравствуй, — в комнату вошел Иван, он смотрел на Алену, — здравствуй, -кивнув, он подошел ближе. — Ты не поверишь, — протянула Шевцова. — Как раз поверю. У меня на заднем дворе чудесным образом возникла девушка, упав буквально с неба и, — он запнулся, — она очень переживает за друзей, поэтому, — Ваня посмотрел на Алену, — дай мне платье, пожалуйста. Люба хохотнула, — что это за нашествие у нас. Пойдем, — она отвела Земнухова в сторону. Скрипнули дверцы шкафа, — веришь ей? — сбивчиво шептала она. — Нет оснований этого не делать, я все видел своими глазами. — И что? Теперь ты как Иванушка-дурачок поведешься? — Люба вскинула брови. Ваня нахмурился, — не нервируй меня, Любонька, — попросил он, — этим событиям нет другого объяснения, но умеренная осторожность не мешала никому. Тем более в нашем деле. — Надо рассказать остальным. — В шесть собрание. — Ваня взял платье, которое ему протянула подруга. — Она красивая? — Неожиданно спросила Люба. Ваня замялся, — да, — привычным жестом он поправил волосы, — спасибо за платье. — Тогда вот, — Люба указала на туфли и пиджак, — полный комплект, забери.        Александра провела кончиками пальцев по корешкам книг: Лермонтов, Пушкин, Островский и многие другие авторы мирно покоились на полках. Обрывки тетрадей с важными заметками лежали сверху или попадались между книг. Сашина душа была не на месте. Она оказалась в чужой линии жизни и не в силах была что-либо сделать, девушка лишь вдыхала ветер, принесенный сквозь года и ждала Ивана. Образ его оказался сложнее, интереснее и живее. Сколько не изучай человека, не читай воспоминания и архивы, это все бумага и никогда она столь же ясно не нарисует героя и не скажет те слова, что произнес бы он. Дверь в комнату неуверенно приоткрылась, показалась голова Земнухова, — можно? — Это твой дом, — вежливо напомнила Саша, отходя от книг, — у тебя богатая библиотека. — Спасибо, — смущенно ответил он, поправляя очки, — вот, Люба дала. — Он положил белое приталенное платье с широкой юбкой, украшенное черным горохом, на кровать, — и твоя подруга, Алена, она у Любы. — О, Боже мой! Как я рада это слышать, — Саша улыбнулась, — она в порядке? — Выглядит здоровой. — Иван поглядел на мысы своих ботинок, сцепил пальцы в замок, — я подожду тебя на кухне. Алек кивнула, трогая тонкую ткань платья. — Там еще туфли и пиджак, — его силуэт окончательно исчез за дверью. Александра надела платье, ощутив, как запах прошлого окутывает его и отправляет в иную жизнь, отводя в ней свою роль. Каблучки туфель звонко простучали по деревянному полу, и Саша вышла к Ивану. Он стоял, держа в одной руке кружку, а второй опираясь на спинку стула. Взгляд за толстыми линзами очков замер. — Я благодарна тебе, очень, — спокойно и тихо произнесла девушка. — Осталось решить, что вам делать. — Ты и так сделал для меня достаточно. — И куда ты пойдешь? В руки полицаем? Или в Москву? Саша закусила губу, — какие варианты? — Оставайся. — Решительно отозвался он, — все остальное решим. — Он посмотрел на часы. Стрелки приближались к шести, — я должен идти. Чувствуй себя, как дома, родителей я предупредил. Иван быстро взял с крючка куртку и широким шагом вышел из дома.       Дома, некогда прятавшиеся за цветущими акациями, яблонями и пестрыми, как девечье платье, цветами теперь выглядели голыми. В первый день оккупации немцы вырезали зелень во многих дворах, оставив пустовать землю. Картина была мрачная. Ваня шел, прибывая в своем обычном состоянии, уйдя в мысли и отдав внимание им, поэтому сам не замечал вокруг ничего, привычно идя в сторону дома Олега. Он представлял, как сейчас опишет все друзьям, как они удивятся. Да что уж сказать, он сам до сих пор удивлялся. Так невинно, по-детски, с глубоким состраданием. Земнухов подумал о Саше, которая сейчас сидела дома и почему-то уколол себя за это решение. Слегка запыхавшись, Ваня снова вернулся домой. За столом сидела его мама, объясняя Александре элементарные правила вышивки, показывая уже готовую скатерть, по краям которой тянулся невероятный узор. — Я не хотел бы вас прерывать, — Юноша сел рядом, замечая, с каким интересом Александра изучает узор. — Что-то случилось? — Да, то есть нет. Пойдем к ребятам со мной? — То ли спрашивал, то ли настаивал Земнухов. Анастасия Ивановна тепло улыбнулась, — сходи, развейся. У нас хорошие ребята, да и с Ваней тебя никто не обидит. Саша хотела было сказать, что и без Вани вряд ли кто ее обидет, но тактично промолчала, поблагодарив за урок вышивки. В прохладном и маленьком тамбуре Иван помог надеть ей пиджак, затем вышел на улицу. — Становится холоднее. — Да, вечереет. — Саша повела плечами. Шли они молча, хотя в эту самую секунду каждый мечтал задать тысячу вопросов, от которых они буквально лопались изнутри, но что-то мешало им это сделать. То ли вежливость, то ли некое недоверие и настороженность, которая у обоих выработалась в вынужденных обстоятельствах. — Здесь красиво, — тихо сказала девушка, оглядываясь по сторонам. — Особенно, когда все цветет. Хотя нет такого дня, когда бы я не любовался, — мягко улыбнулся Иван. Вдалеке показался дом Кошевых. Белого цвета с синими окнами и деревянной пристройкой с покатой крышей. Перед калиткой раскинув ветви, и возвышалось тоненькое дерево, и виноград жадно полз по стене. Рядом с забором стояло несколько человек. Ваня отворил калитку. Алена стояла рядом с Любой и девушкой с толстой косой и глубокими карими глазами, полными нежности и трепетности к жизни, прямым носом, все ее движение были плавные и мягкие, как у Царевны-Лебедь. На против девушек стоял высокий черноволосый юноша с большими выразительными глазами, рядом с ним, сложив руки на груди, стоял босой Сережка и зорко сверкал глазами. — Саша, — Абрамова кинулась к подруге, обнимая ее, — Господи, ты жива. — Сейчас ты меня задушишь, — Александра улыбнулась, но улыбка ее вышла натянутой. — О, профессор, — улыбнулся Тюленин, обнажив зубы с щербинкой, — даже он сейчас удивится, — качнув головой в сторону Ивана, Сережка глянул на Алену и Любу. Последняя хитро сжала губы.  — Так-так, а что это за душевные встречи и без меня, — раздался голос Ильи, заставив всех обернуться. Они с Антоном нашли Матвея, попавшего к Сережке на дороге, пока тот пытался откреститься от Тюленина, который собрался тащить его чуть ли не в церковь за признанием. Лицо Саши смягчилось при виде всех друзей, — ну, привет. — Хмыкнула она. — Кто б знал, что здороваться мы будем в другом веке. — Матвей подошел к подруге. — Достопочтенные дамы, — Илья обворожительно улыбнулся, — это мой угрюмый старший брат Антон и очень добрый, иногда умный друг Матвей. — Достопочтенные дамы, — Георгий обратился к Александре и Алене в духе Ильи, вызвав у всех веселые улыбки. Шевцова хохотнула, знакомясь с каждым. Ульяна отнеслась холоднее, но доброжелательно. Иван ничего не ответил, поднимаясь на порог, — в доме все познакомимся, — он открыл дверь, приглашая войти. — Здравствуй, Ваня, — Олег протянул ему свою сильную, крепкую ладонь, — здравствуй, Жора. Как я рад видеть вас. Сережка, — он пожал всем руки, растянувшись в доброй улыбке. Олег Кошевой — душа организации, блещущий лидерскими качествами, не по годам мудрый юноша, со стальной выдержкой внутри. — Привет, Олежка, — Любка и Уля сняли свои пальто. — Привет, девочки. — Оживленный и окрыленный Кошевой заметил в дверях еще незнакомых людей и остановился, слегка вскинув ровные брови. — Я тебе сейчас все расскажу, — спокойным тоном произнес Иван, положив руку на плечо дорогому другу. — Проходите все, — тихо, слегка заикнувшись, сказал Кошевой, рассматривая незнакомцев. — Вот спасибо, — Илья прошел в комнату, сев на стул. За ним Матвей, Антон и Алена. Александра зашла вместе с Олегом. — Итак. — Начал Ваня, дождавшись полной тишины, — эти люди и еще одна девушка прибыли к нам из будущего. Олег медленно осел на свободный стул, а на лбу его пролегли задумчивые складочки. Он начал потирать кончики пальцев, глядя то на Ивана, то на остальных. — Я выхожу из хаты и вижу возле забора чудного его, — заговорил Сережка, кивнув на Матвея, — так он потом мне такую вещь необычную показал, что хочешь, не хочешь, а поверишь. — Вот-вот. Вообще, я рада нашим новым знакомым, — вставила Шевцова, глянув на Добровольского, который сидел, положив подбородок на свой кулак. Антон внимательно слушал беседу, а Илья рассматривал комнату. Она была просторная, светлая, в углу стоял сервант с посудой, под окном диван, рядом с которым книжные полки. Алена немного нервничала, перебирая резинку на запястье. — Что делать будем? — спросила Уля, до этого так же внимательно выслушивая ребят. — Сами посудите, мы погибли в автокатастрофе и оказались в прошлом веке. Не думайте, что мы в восторге от этого. Никто не хочет быть никому обузой — это первое, а второе, ребят, мы могли бы быть вам очень полезны. — Вкрадчиво сказал Антон, соединив пальцы перед собой. — Так, — Олег выпрямился, — Я ничего не понял и, вероятно, для этого мне понадобится очень много сил и времени, а пока надо разбиться, чтобы каждый жил у кого-то. — Нервно произнес он. Все дружно кивнули. — Товарищи, кто кого сможет приютить? Пока мы заседаем не в полном составе, придется постараться расправиться с этой проблемой только так. — Матвей со мной поживет. Маме помогать будет, — Сережка взял свой козырек, натянув на непослушные волосы. Добровольский кашлянул в кулак от предстоящих перспектив соожительства. — Тогда Алена со мной. — Сказала Люба. — Раз уж так совпало, то мне все нравится. — Что ж, Антон, поживешь у меня? — Спросил Георгий. — Конечно. Спасибо. — Думаю, Александра может пожить у меня, если ты не против. — Сказал Иван, посмотрев на девушку. Та кивнула. Лицо ее стало неожиданно отстраненным и лишь близкие знали, что сейчас девушка бродит далеко в своих мыслях, пытаясь балансировать на натянутом канате. — А со мной поживет Илья, — решил Олег, так же мельком посмотрев на Сашу. Вечерело, ребята поспешили разойтись, не предприняв решения по поводу следующей миссии. Олег долго не мог уснуть и от поедающего его странного чувства, тихо поднялся с дивана, пройдя к окну. Темная ночь, которая сейчас разделяет миллионы людей в это страшное, военное время. У всех своя линия судьбы, свое полотно, но сейчас, в эту секунду, каждый сплетен одним и тем же, но живут все по-разному. Олег всегда знал о добре и зле, верил в силу родной земли и точно понимал, как жить надо при немцах. Все было четко в его молодых и больших мечтах, однако, этот день сумел ввести его в чащу. Неужели такое возможно? И что же будет дальше?       Александра и Иван шли размеренно, полной грудью вдыхая свежесть осени. Деревья еще были темно-зеленые, но скоро пожелтеют, станут пустыми и холодными. Ваня думал, какие же они, эти новые люди, могут оказаться другими, росшие без войны, страха за каждое мгновение жизни. А может, напротив, они окажутся близкими товарищами. Александра, убрав руки в карманы пиджака, тоже путалась в паутине мыслей, пытаясь удержать в голове образ каждого героя и принять в полной мере тот факт, что она здесь, среди живых молодогвардейцев. Во дворе Земнуховых было тихо. Слышался редкий, беспокойный шелест листвы с порывами ветра. Саша слегка поежилась, прикусив нижнюю губу. — Холодно? — Ваня заметил, как она поежилась. — Нет. Свежо, — На лице ее отразилась тень быстрой улыбки. Иван кивнул, отворяя дверь. Александра осмотрела их хозяйство. Небольшой сад, который летом был усыпан пестрыми цветами. За домом виднелись грядки и на двух сучьях высокий деревьев привязаны толстые нити, рядом большой тазик, ведро. Недалеко ветхий сарайчик крошечный с виду. Несмотря ни на что от всего здесь веяло приятным, добрым ощущением. Она вспомнила, как месяц назад они выезжали в Краснодон, изучая места и окрестности. Конечно, изменилось многое с этих пор, но вся та же энергия места сохранилась в каждом ветхом домике, в каждой вещи и строчке. Место хранит в себе отголоски прошлого, самое ценное. — Саша, — раздался мужской голос. — Да, я засмотрелась. Столько произошло просто, — махнула она рукой, проходя в дом. — Не мудрено. –Махнул он рукой, — Проходи скорее, а то совсем замерзнешь. В доме было теплее. Маленькая кухня, несколько комнат. — Здравствуйте, — слегка кивнула Саша. — Здравствуй, чувствуй себя, как дома, — отозвалась она, быстро глянув на гостью. Ваня сел рядом, сложив руки на столе, вопросительно поглядев на мать. — Нина не вернулась еще. — Как? Откуда? — Тут же взволнованно встрепенулся Иван. — Она гуляла с соседскими детьми. Не спрашивай меня. Ты же сам знаешь, чего хочется детям. — Я пойду искать ее, — юноша поднялся со своего места, быстро выходя из кухни. — Я пойду с тобой, — Александра тут же вышла на улицу следом. — Лучше останься. — Нет, — отрезала она, нагнав быстро шагающего Земнухова. Ваня вздохнул, приметив ее настырность. — Можем разделиться, — предложила девушка. — Ты же не знаешь мою сестру и Краснодон тоже, — заметил он. — Я, — но тут Саша осеклась, — да, ты прав. Ваня выглядел нервно и переживал, стараясь этого не показывать, но его выдавали частые кивки головы, поправляя волосы, быстрый, метающийся взгляд. Впереди послышался шорох и легкий смешок, она тут же развернулась, смотря на соседский забор. Мелькнуло несколько детских силуэтов. Саша улыбнулась, приложив палец ко рту, как бы прося молодого человека молчать, крикнула, — полицаи идут. На дорогу тут же выскочили парнишки и две девочки. Все испуганно озирались. — Ох и озорники вы, — пригрозила Пожарская, все еще улыбаясь. Иван же выдохнул, обняв сестренку, — ну что же ты с нами делаешь, Нина? — Прости, — еле слышно пробормотала девочка, прижавшись к старшему брату. — Вы что, не слышали, как теперь опасно? — Строго спросил Земнухов, отстранившись.  — Слышали, — тихо ответили они хором. — Надо всех отвести по домам, — Александра оглядела детей. — Конечно, — Ваня снял очки, потерев глаза, — надо. Они вместе, как взрослые и по-настоящему ответственные, повели детвору. — Тут мы живем, — бросил мальчик, самый высокий и крепкий из всех, указав на маленькую мазанку, — до свидания. Он взял братишку за руку и скрылся за забором и яблоневыми деревьями. — Пока-пока. — Махнула рукой Саша, — а вам далеко еще? — Нет. Мой следующий дом. Теперь, когда за калиткой большого дома с кривой крышей, прошмыгнула девочка с длинными волосами, на пустынной дороге остались Нина, Саша, Иван и темный мальчик, Пашка. — Тебе далеко? — Да, не очень, — протянул он, почесав затылок. — Ему далеко. Он живет за школой, — вставила сестра Вани.  — И хорошо, прогуляемся. Они шли в ночной тишине, облаченной в прохладу и легкость гуляющего ветерка. — А если нас увидят, что будем делать? — Полюбопытствовал Павел. — Бежать в разные стороны, — пожала плечами девушка, — надеюсь, нам не придется. И они снова замолчали. — Спасибо вам огромное! Заходите в гости, — улыбнулся паренек, протянув руку. Алекс ответила и пообещала обязательно заглянуть, отправилась сквозь темноту обратно. Дождь быстро закапал по домам и земле. На улице не было ни души, словно, она была одна на всем белом свете. Капли приятно стекали по телу и мокрой одежде, Александра наслаждалась тем, как вода охлаждает голову, как оседают мысли и чувства. Ваня крепко взял Нину на руки, — побежали, — крикнул он, и тут же его слова пропали в песне дождя. Они ринулись вперед, Нина весело смеялась, от чего улыбался и ее брат. На пороге Ваня замешкался, пропуская Сашу вперед. Дома было тихо, сон окутал все вокруг, окунув в себя всю семью. Пожарская осторожно прошла в комнату, на которую указал Иван, — мама подготовила все. — Спасибо, — заправила прядку волос девушка, присаживаясь на кровать. — Спокойной ночи, — быстро ответил юноша и закрыл за собой дверь. Александра без сил упала на кровать и тут же провалилась в глубокий, необходимый сон