Безумец

Несколько лет назад

— Инко, держи Изуку! — Хисаши передал белоснежный свёрток, в котором секунду назад безмятежно спал кудрявый, веснушчатый, курносый мальчик, жене. — Хисаши, не надо! — дрожащим голосом просит женщина. — Не ходи туда! Он ведь тебя убьёт! — А ты хочешь, что бы он убил и Изуку?! — возмутился чёрноволосый мужчина. — Беги отсюда, пока не поздно! А за спиной Хисаши уже слышатся тяжёлые шаги и глубокий смех. — Ха. Ха. Ха. Ха. Ха. Где ты, злодей?! Выходи! Жалкий трус! — Всемогущий уже здесь! — стараясь перекричать треск горящих поленьев, кричит мужчина. Инко разворачивается в противоположную сторону, и бежит вперёд, без оглядки, перепрыгивая через пламя, прижимая к груди ребёнка. А из глаз непереставая текут слёзы, оставляя солёные дорожки на щеках. Где-то позади слишится низкий громогласный голос первого героя, но слов разобрать невозножно — за окном грохочет гром, а дом трещим по швам, готовый вот-вот развалиться, ведь огонь охватил уже всё здание. Впереди, прямо перед лицом матери резко обваливается горящая балка, чуть ли не задевая её. Пол трещит и проваливается, чуть не засасывая Инко в образовавшуюся яму. Но она не останавливается ни на секунду. Ей надо спасти Изуку! Ведь если не она, никто уже его не спасёт. Но сзади ополчившийся на семью Мидории величайший герой, а спереди охваченный огнём дом. Но она должна, и она сможет. И Инко бежит дальше. Вдруг далеко позади влышится отчаянный предсмертный крик, который тут же заглушается раскатом грома, и победный клич Символа Мира. Инко разрывают рыдания, но она всё равно бежит дальше, не останавливается. И почти сразу же слух режет плач её сына… Инко не помнила, как выбежала из горящего здания. Но перед домом её кое-что ждало. А если быть точнее — кое-кто. — Быстрей сюда, Мидория-сан! — прокричала девушка с неопрятными пучками из волос, стоящая у ворот дома. Рядом с ней был какой-то человек-тень, фиолетового оттенка, который мгновенно изменился в размере и открыл огромный портал. К женщине подбежал справой стороны парень лет пятнадцати со шрамами под глазами и на уровне рта и ниже, и руках, и бережно взял ребёнка из рук. — Мы вам поможем, — бросил он и поспешил к девушке. Инко оставалось только следовать за ним. — Кто вы? — спросила она… Изуку проснулся в холодном поту, резко подрываясь на кровати. Снова этот сон. Уже третью неделю. А ведь всё началось именно тогда. Тогда, когда Лига Злодеев рассказала настоящую правду об его отце. И поэтому, с каждым днём ненависть к первому герою только росла, она разливалась по телу ядом, смешиваясь с кровью, набатом стучало в висках. Да, по венам убийцы течёт не кровь — яд. Безумие, ненависть и безжалостность кипели в нём, не давая передышки. Именно поэтому его кровь — чёрная. За окном светло, на пол падает свет и видно, как по комнате носится вздымающяяся пыль. Изуку выдыхает и свешивает босые ноги вниз, ставит на холодный пол. Всё-таки холод хорошо отрезвлял. Наше время Тодороки удачно выскользнул из кабинета. Ага, если бы. Оказавшись на пороге, гетерохром чуть не впечатался носом в чью-то грудь. — А? — посышалось сверху. Шото поднял голову. — Амаджики-семпай? — парень постарался сделать как можно более удивлённый вид. Хотя, ему-то и усилий не надо перекладывать, ведь… — Шо-чан, так ты уже здесь? — мурлычущим голосом проговорил он. — Пошли, я тебя выведу. Точно, Мидория же предупреждал! Это та девушка, что может принимать разные облики! Тодороки кивнул. — Беги наверх, куда тебе надо. Я тебя прикрою, — промурлыкал «Тамаки». Шото поспешил удалится, прижимая к груди бумаги. Так значит, уже началось? Слава Богу. Но кого же всё-таки увидел Кацуки? Ладно, это сейчас не так важно. Кабинет директора, кабинет директора… Вот! Тодороки увидел большую, просто огромную дверь с инициалами «UA». Откуда вообще взялась эта мания на гигантские двери? Насколько помнил сам Шото, Леди Гора заглядывала к ним нечасто. А если быть точнее — вообще не заглядывала. Хотя в принципе, так даже лучше — Минета бы сошёл с ума. Проблем Леди Горе по-моему не надо. Парень толкнул дверь. Честно говоря, он сомневался, что она поддастся — не настолько же Незу наивен — но ошибся, наивен. Даже ещё более наивен. Дверь легко поддалась с пол-пинка, несмотря на её размеры и толщину в поперечнике. В кабинете никого небыло. Только тишина и кипы бумаг. Твою налево, какого хуя здесь такая мусорка?! Он это всё что ли должен перерыть?! Да он скорее спалит тут всё к чертям. Как он нашёл этот грёбаный лист — не помнил. Словно провал в памяти. Что с ним вообще в последнее время происходит? Сам он не знал ответа. Но он знает, кто может знать. Да-да, вы правильно мыслите. Шото в который раз бегло осмотрел этот хаос, что остался после него и учителей Юэй — огромные, просто гигантские кипы бумаг, опрокинутый стул — откуда он там вообще взялся? -, полуразорванная штора — они что тут, на голове ходили — и засохшие от чего-то цветы — пиздец какой-то. В коридоре послышались шаги, что с каждой секундой становились всё отчётливей — ещё лучше. Незу идёт сюда. Когда Шото выберется отсюда, он вправит мозги этому недогерою/недозлодею, и скажет пару ласковых. Да и с какого дуба это надо было рухнуть, чтобы послушатся этого «бешеного ебанутого блондина со взрывной причудой»? Вдруг постучали. В окно. В окно?! Что? Тодороки развернулся. Угадайте кто. Даби (кто бы сомневался). Ну, или Тойи Тодороки. У Шото в зобу дыхание спёрло. Брат… Задача: Вы находитесь снаружи окна. Внутри, в кабинете директора Юэй стоит ваш брат. Он парализован шоком, что увидел вас. В то же время с противоположной стороны к кабинету подходит его обладатель, с коим не в коем случае нельзя пересекаться. Вам надо вытащить своего несмышлёного брата наружу. На всё-провсё у вас максимум десять секунд. Что вы будете делать? Но Тодороки-младший оказывается не таким тормозом, как казалось, и бежит к окну, хватается за ручку и судорожно пытается её открыть, что в какой-то момент ему удаётся сделать, и выпрыгивает наружу. В ту же секунду входная дверь открывается, и в проёме оказывается директор академии. — Тойи? — непонимающе спрашивает гетерохром, осматривая своего, как оказалось, брата. Всё-таки столько лет прошло. — Так, сантименты потом, — бросает злодей. — Тебе ещё в лазарет надо. Шевелись, братец. Они вдвоём бегут к тарцу здания — начинался ливень. Первые крупные капли дождя падают на горячий сухой асфальт, и почти сразу же начинает колотить по земле. Шото пришлось использовать лёд, чтобы забраться на второй этаж, и потом тут же его растопить, заметая следы. Исцеляющей Леди нет, как и предполагалось. Отлично. Тодороки подбежал к столу. Пробирки, пробирки, пробирки… Ага, вот они! Хотя бы их так долго искать не надо. Сын Старателя хватает стойку с двенадцатью пробирками с кровью почти всех учителей — на каждой были имена — и бежит обратно к окну. *** Мидория откровенно не понимал, почему учителя Юэй чуть ли не каждый день собирают учеников в полигоне непридвиденных ситуаций. А впрочем, им так даже лучше. Хах, Про-герои сами облегчают задачу злодеям. Интересно получается. Вот и сейчас он сидит на одном из зданий, свеся ноги вниз и безмятежно болтая ими, смотрит, как ученики, вслед за учителями, вереницей тянутся к середине полигона. Гул от их голосов всё нарастает, как и растягивается безумная ухмылка на лице злодея. И никто не догадывается взглянуть наверх. Или им просто страшно. По всем углам прячутся злодеи, готовые в любой момент защищать лидера и забирать десятки жизней, не боясь за свою. Вереница остановилась. Ведь все в сборе. Пора начинать, но убийца не отдаёт команду. Изуку хочет посмотреть, что будет дальше. Да и ее только просто посмотреть, ведь… И вдруг лепестки крыши полигона разом пришли в движение, отворачиваясь и пропуская прямые солнечные лучи в здание. Среди учеников начался переполох, а учителя пытались их успокоить — Лига тут ни причём, это учителя отворачиваются крышу, так надо. А у Изуку, эта суматоха, паника, всеобщий хаос растягивает его безумную ухмылку, экстазом бьёт в мозг, у него от этого зрелища яд кипит в крови. Он еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. К открытой крыше подлетели два вертолёта. Это корреспонденты. Казалось бы — что за цирк? Представьте себе — это Юэй готовится к приходу Лиги Злодеев… Или это кое-кто другой постарался… Впрочем, узнаете всё потом. Изуку достаёт из наружного кармана жилетки рацию и нажимает кнопку пальцем, обтянутым грубой чёрной кожаной тканью. — Готовьтесь, дорогие мои, — лукавит он. — Будет о-очень интересно… Он не сможет сдержать зловещего смешка. Рация погружается обратно в карман, а убийца моментально оказывается прямо перед неуправляемой толпой. Всё вмиг замолкают и замирают, завидя лидера Лиги Злодеев. В застывшей тишине, прирываемой только ещё далёкими звуками ревущих моторов вертолётов звучат неспешные, словно издевательские хлопки в ладоши. — Должен признать, — злодей обводит руками весь полигон, вертолёты и учеников. — Вы хорошо постарались к нашему приходу. — Но… — начала Полночь. — Это сделали не мы… — Не-ет, дорогая моя, — в горящих кровавых глазах отчётливо виден зловещий красный блеск. — Это сделал ваш человек. Но вот только… — Нет! — взвизгнула героиня. — Никто не мог нас предать! — Почему вы так уверены? — тяжело начал зелёноволосый. — Но-но-но мы же всё проверили! — в шоке уставилась она на Изуку. На что Мидория только усмехнулся. — Как видимо, нам некуда торопится, — начал он. Снова начала зарождаться паника. — Успокойтесь. Убивать мы никого не собираемся. Если вы конечно сами не дадите на то причины, — пожал плечами парень. — Тогда давайте я вам расскажу историю про моего отца, — он с садистским наслаждением бросил взгляд на Символа Мира, у которого с каждым его словом расширялись глаза. «Значит вспомнил, скотина». — Тогда мне было три месяца отроду. Моя семья — Инко Мидория, я и мой отец Хисаши Мидория — жили в небольшом доме на окраине, тихо и мирно, никого не трогали. И в один из дней к нам в дом бесцеремонно валились полицейские, и арестовали моего отца под предлогом того, что он являлся серийным убийцей, державшим в страхе весь город. Допрашивал его всеми нами любимый, — с саркастическими нотками в голосе. — Первый герой. Моему отцу удалось сбежать спустя две недели. Перелом левой руки, вывихнута одна нога, всё тело испещерено глубокими ранами, а про живот и спину лучше промолчать. Я вообще не представляю, какая воля и желание жить были сокрыты в этом человеке. Только позже я узнал, что это из-за меня. Отца вылечила мамина подруга, у которой была мощная исцеляющая причуда. Через несколько дней к нам в дом снова заявились. Только уже не полиция, а сам Символ Мира, — Изуку говорил неспеша, смакуя каждое слово, неотрывно смотря то на Всемогущего, то на учеников и учителей, что смотрели на своего коллегу и кумира непонимающими и допытывающимися взглядами. — Устроил погром в доме, пожар. Убил моего отца. Он не слушал ничего. Да даже банально то, что у него совсем не такая причуда, как у того убийцы. Нашему кумиру нужно было избавится от моего отца, чтобы отвязаться от правительства. Он хотел расправится и со мной и матерью, чтобы замести следы. Чтобы мы не подали на него в суд. Но, как видите, он не смог этого сделать, ведь моей матери помогли. Угадайте кто. — Г-герои, — неуверенно проговорила Урарака. — Не-ет, что ты, герои просто смотрели на наши незаконные страдания, боясь противостоять величайшему герою, — усмехнулся Мидория. — Нам помогла Лига Злодеев. Да-да, Все За Одного, Курогири, Тога Химико и Тойи Тодороки. Не смотри на меня так, Всемогущий, — продолжил он. — Да, четвертый сын второго героя сейчас в Лиге Злодеев, — ответил Изуку на непонимающие взгляды учеников Юэй. — А того убийцу я встретил потом через несколько лет, когда был в детском саду. В подворотне, после очередных побоев Кацуки. Да, Ка-чан, именно тогда, когда ты мне рёбра переломал, которые вспороли лёгкое, и сломал ногу. Я встал и пошёл дальше, когда ты скрылся из виду. В принципе, как всегда. Завернул в переулок и увидел эту тварь. Тогда я ещё всего этого не знал, но он мне просто не понравился. Убить меня захотел. До сих пор вспоминаю его разбитую черепушку с ошмётками мозга, и кровью на стене. Руки мои тоже были в крови, пришлось слизать. А пистолет я куда-то дел. Не помню куда, — с ехидной усмешкой в глазах Мидория посмотрел на пребывающего в неописуемом шоке друга детства. Да и вообще всех присутствующих. — Ты тогда ещё восхищался Всемогущим, который якобы это сделал. А я просто тебе поддакивал, строя глупую мордашку, вторую ты так любил разукрашивать синяками и ссадинами. Вперёд вышел Шинсо, который был меньше шокирован словами злодея, и начал: — Мидория, можно один вопрос? — Конечно. — Ты убиваешь жадных героев, голодных до богатств и роскоши и похвалы, но в то же время ты истребляешь и злодеев, причём не в меньших количествах. Так за кого же ты — за белых, или за чёрных? На секунду злодей задумался. — Для начала необходимо понять, кто белый, а кто чёрный, — начал рассуждать убийца. — Вот спросишь ты у ребёнка: кто белый, а кто чёрный, он тебе не задумываясь скажет: Герои — белые, а злодеи — чёрные. Но правда всё ли так легко и просто? Как же герои, к примеру, такие, как Всемогущий, или злодеи как Тойи Тодороки? Ведь герои могут быть сущими дьяволами, когда как злодеи — настоящими героями. А ведь белого с чернинкой или чёрного с белизной быть не может. Так что же получается: герои — злодеи, а злодеи — герои? Абсурд, не правда ли? Так кто же на самом деле белый, а кто чёрный? Решать вам. Но лично я — серый. Тот, кто очистит мир от «белых» и «чёрных». Потому что меня не устраивает нынешние мировые порядки и нравственные ценности. И я не буду забиваться в уголок и позволять затыкать себе рот всяким отбросам. Ведь только я способен изменить мир. Только мне это под силу. Толпа загудела и одобрительно закивала. И всё это снималось на камеру и транслировалось во всём мире. На дрожащих ногах вперёд вышла Очако. — Н-но, ведь есть же ещё такие герои, которые добросовестно выполняют свою работу. И мир ведь можно изменить и мирным путём… — Нет, дорогая моя. Нет, маленькая наивная моя девочка, — мягко проговорил DarkGreen. — Я пытался изменить мир мирным путём всю свою никчемную жизнь, я пытался вдолбить это всем в голову всю жизнь. Но хоть кто-нибудь меня послушал? Хоть кто-нибудь меня услышал? Хоть кто-нибудь меня понял? Тишина. Изуку достал из кармана наливное красное яблоко. — А теперь что касается добросовестно выполняющих свою работу героев, — он поднял яблоко на уровень своих глаз. — Вот представь себе, что это красивое яблоко — геройская система, — Изуку достал из кармана нож и начал чистить фрукт. Когда кожура была счищена, он зажал её между пальцами и покрутил перед глазами. — Это добросовестные герои. А теперь посмотри сюда, — зелёноволосый продемонстрировал очищенное яблоко. Но какое оно было… Всё полностью гнилое. — Твои хорошие герои — всего лишь обёртка, не более. Вся геройская система гнилая изнутри. Она всё равно бы развалилась через несколько столетий, или лет. Мы просто помогаем это закончить, чтобы мучались и страдали меньше людей. Потому что если сложить всех героев, и вычесть оттуда алчных — разность будет равна не более одной сотой от всех героев, — он «нечаянно» уронил яблоко на пол, и оно разбилось. У девушки подкосились ноги и она осела не землю. — Я не вынуждаю никого присоединятся к нам, ведь только вам решать, кем вы будете. Но я прошу хорошенько подумать — кто для вас белые, а кто чёрные. И становится ли вам серыми, или вас всё устраивает, — развёл руками парень. — А так — наши двери открыты для вас.