***
В крохотной комнате, где мастерски вмешалась прачечная, бильярд и стол для покера оккупировали все друзья О Сэхуна. Парни редко себе позволяли собраться все вместе, но сегодняшний день – исключение. Дымовая завеса от сигарет вперемешку с резким запахом пива жутко раздражала хозяина, но это мало интересовала его в данный момент. Сэхун находился в одном шаге от победы или же фатального сокрушения в покер. – Чанёль, ну, а в целом, нам, вообще, пока делать не чего? – и единственный человек, которого сегодня не увлекала игра, это был Бэкхён. Он смиренно сидел на коленях у Чондэ и периодически выкладывая ему все карты рядом сидящего Чонина. А этот парень отдельная история, он совершенно ничего не понимал ни в игре, ни уж тем более не знал, что такое «стратегия». – Если бы было, мы бы не сидели и не протирали здесь штаны. Стоп. С прошлого дела меньше месяца прошло. Ты куда все деньги потратил, придурок? – Мы купили дом загородом, – в словах блондина радости было больше, чем на всём белом свете, вот только Чондэ не разделял столь огромного энтузиазма и уж тем более, когда в руках фулл-хаус и необходимо максимально держать своё лицо сосредоточенным. – Господи. – Так всё, выкладываем карты, – в отличие от других у Минсока и ДиО были ещё свои дела в городе, поэтому душевная компания их хоть и радовала, но всё же, работа не волк. И когда партия начала подходить к своему логическому завершению, Сэхун буквально с криком, начал делать звук крошечного телевизора громче. – С каких пор тебя интересуют новости? – голос Чанёля был полон язвы, но ответ Сэхуна заставил переключить своё внимание на экран абсолютно всех. – Ну, вообще-то это Ава. – Та самая, с которой ты лет с пяти дружишь? – Да, – Сэхун делает глоток пива и с горечью во рту продолжает смотреть сюжет о том, как его юношеская и безответная любовь собирается выходить замуж за другого.«И всё же не смотря на то, что слухи о романе наследников Next In и Taesan групп, ходили давно. Лишь сегодня вице-директор Next In Ким Чунмён сделал, официальное заявление, подтвердив информацию о церемонии бракосочетания, а также о слиянии двух кампаний. К слову об этом, если объединение двух групп состоится, то общая стоимость компаний перевалит за пять миллиардов долларов, тем самым сделает их владельцев самыми молодыми мультимиллиардерами за всю историю Южной Кореи».
– Пять миллиардов. С ума сойти. – Ты лучше на его морду посмотри. Вот, это след, – ДиО всегда отличался особой наблюдательностью и даже здесь не упустил из своего внимания след от пощёчены, который, скорее всего, тщательно пытались спрятать визажисты. – Она не меняется, – казалось, у Сэхуна щека сама порозовела, лишь от одного воспоминания сколько раз он по ней получал. Но сейчас всё по-другому, они лучшие друзья, которые редко видятся, но в любой момент могут друг друга выручить. – Какая компания её? – Чанёлю становится всё равно на игру, он выкладывает карты на стол и требовательно смотрит на слегка опьянённого О, который не очень хорошо понимает задор друга. – Taesan. – Это страховая компания, верно? – Да, и мне нужно ехать оформлять каско, а не с вами в карты играть, – Минсок уже на полном серьёзе собирался уходить, но одна фраза и всё остаются на своих местах. Исин, который, всё это время с кем-то переписывался по телефону и просто игнорировал всё происходящее вокруг заявил: – Чанёль, я тебя понял. Парни, у нас новое дело.***
Стрелки часов словно взбесились и бегут с нереальной скоростью. Я совершенно ничего не успеваю, огромное количество отчётов со всех отделов и половина директоров в отпуске, почему это приходится читать мне? Ладно, время кофе-брейка, хотя сколько раз зарекалась не пить кофе после десяти вечера. Выйдя в коридор к секретарю, обнаруживаю весьма забавную картину, рядом с ней на столе, сидит парень в рваных джинсах и кожаной куртку, ещё и с кепкой на голове. – Молодой человек, у нас вообще-то здесь дресс-код, – секретарша спрыгивает со стола и тут же начинает имитацию активного рабочего процесса, в то время, как парень нахально снимает кепку, а я судорожно ухмыляться. – Прости, не признала. – Это к удаче, – мой любимый и прекрасный О, похоже с каждым днём всё краше и краше, а его объятья всё такие же мягкие и тёплые. – Давно не виделись. – Джа, ты свободна, только кофе мне завари, пожалуйста. – Да, мисс По. – Мисс По, – весьма иронично Сэхун, только от тебя ещё издёвок не хватало. – Интересно, ты возьмёшь его фамилию, – ну началось, – нет, ты возьмёшь двойную. – Да, а когда у нас родится ребёнок, то мы назовём его Он и будет у меня По Ким Он. – Пика-пика, – да, всё это весело, и пускай Сэхун сейчас яростно изображает Пикачу, но почему-то далеко не до смеха. – Сэх, я бы рада болтать, но ты же сюда не в пантомиму приехал играть. – Да, мисс По. Та не криви ты лицо, морщины на лбу выступят. В общем, я завтра перезапускаю клуб «BBHMM» и я был бы безумно рад видеть тебя там, – и где-то в глубине души, моя бунтарская, пускай уж и не такая долгосрочная, как у нормальных людей, молодость откликнулась ликованием, но её энтузиазм был убит четырьмя вестниками смерти: работа, свадьба, усталость и ревность Чунмёна. – Я бы с радостью, но… – Ава, без «но». Просто возьми билет, а там всё сама решишь. – Один? – Он на неограниченное количество персон, так что своего суженного можешь прихватить. – Ну, спасибо, что разрешил, – твою мать, он из подполы вылез? Джа от внезапного появления Чунмёна опрокинула чашку со свежим кофе. – Боже мой, Джа, – подбежав к секретарше, которая, похоже, здорово обожгла руку, начинаю протирать, но тут скорее нужно что-то посерьёзней, чем просто подуть на рану. Но вместо того, чтобы предложить девушке помощь, я вынуждена разводить этих двух, которые вот-вот начнут сыпать искрами из глаз. – Сэх, ты, кажется, куда-то спешил? – Да. – Сможешь подбросить Джа к аптеке? – Как скажешь, босс, – вот же мелкий гадёныш, кстати, о других представителях хладнокровных. Чунмён без каких-либо слов, заходит в кабинет, ещё и набирается наглости захлопнуть за собой дверь. Переступив порог кабинета, обнаруживаю парня сразу возле стены. Не успела я и дверь захлопнуть, как он прижимает меня к двери и под тяжестью та закрывается. – Я ехал к тебе через весь город, чтобы извинится. – Как благородно. – … а ты здесь уже с этим сосунком обжимаешь? – его руки так цепко сжимают мою талию, и это малоприятное ощущение, а уж тем более, от его взгляда наполненным яростью и злостью. – Ты совсем спятил?! Ты прекрасно знаешь, что между мной и Сэхуном никогда ничего не было и не может быть. Боже мой, девять лет, а всё одно и то же, – оттолкнув парня, направляюсь к панорамному окну для того, чтобы просто остыть, хотя бы с помощью прохладного стекла. Горестно выдыхаю, а пар изо рта мгновенно заслоняет вид на ночной город. В кабинете тишина, словно здесь никого и нет. Чунмён с опаской подходит сзади и обнимает, легонько целуя в шею. – Прости, ты меньше всего заслуживаешь на то, чтобы я срывался на тебе. Я устал и ты устала, нам нужен отдых. – Да, но светит он нам где-то в районе медового месяца. – Ммм… медовый месяц, только сейчас осознал всю его сладость на вкус, – его руки на моих плечах и на самом деле, сейчас кажутся такими сладкими. – Бросай работу, и поехали ужинать. – Не могу, на мне висят твои немцы. – Кстати о них. Я должен буду улететь, – отлично, никогда не думала, что фраза «одна ложка дёгтя, может испортить бочку мёда», может быть настолько актуальной, – на два месяца. – Сколько?! – выскользнув из объятий, поворачиваюсь к нему лицом. – Почему так долго? – Ава, накануне сделка на поставку новых технологий для электрокаров, я должен проверить, как всё пройдёт. – Чунмён это двадцать первый век, а не средневековье. Машины собирают роботы менее чем за неделю или ты меня, вообще, за идиотку держишь?! – Не злись, я буду прилетать к тебе на пару дней, каждую неделю. А могу и на дольше, если попросишь, – и лишь сейчас его соколиный взгляд становится спокойным и мягким. Не знаю, какие чары есть во мне, раз он успокаиваться лишь тогда, когда разговаривает со мной. – А ты помнишь, как мы на втором курсе залезли на крышу общежития и там съели пять пицц на двоих? – Давай лучше вспомним, как на той же крыше, ты впервые попробовала виски с колой и тогда крыша поехала у тебя. – Давай закажем пиццы и поедим на крыше? – Чунмён лишь мило улыбается, после чего открывает нижний ящик стола и достаёт на половину распитую бутылку виски. – Кола есть? – Ну, так нам не по 20 лет, милый. – Я тебя люблю, – после чего его губы мягко целую мои, и пускай это будет миллионный поцелуй с ним, а всё равно после этого легче, все тяготы падают с плеч.***
Виски такой тёрпкий, но такой обжигающий, а вот пицца предательски быстро остыла и сыр не тянется тоненькими нитями, хотя у Чунмёна всё же как-то, получается, растягивать его. Не перенеся такой вопиющей несправедливости, выхватываю кусок прямо у него изо рта и начинаю есть. Он лишь хлопает своими глазами и прозревает от наглости. – Это мой кусок! И ты не любишь с анчоусами! – У тебя сыр тянется. – Ты такое же творить будешь, когда мы поженимся? – Нет, всё будет ещё хуже. – Мисс По, – но стоило ему произнести ему эту фамилию, тут же в голове сегодняшняя шутка про По Ким Он и лишь чудом я не подавилась, во время смеха. – Ясно. Поехали домой. – Всё же я была права, когда построила на крыше зону отдыха для сотрудников, а то всё реально было бы, как в студенчестве. – Ты это к чему? – Чунмён, милый, ты слишком сообразителен, а твои опьяненные глаза не умеют лгать. Одним движением рук, с низкого столика сметаются коробки из-под пиццы, а бутылку виски спасает лишь то, что Чунмён страстно присосался к ней. Но он тут же оставляет её в строну, когда я начинаю карабкаться по столу направляясь к нему. – Кому рассказать, какая ты – не поверят. – Глупышка Мён, – пальцы обхватывают галстук, Чунмён спокойно поддаётся моим действиям. И как только его лицо становится запретно близко к моему, целую его первой, а руки рефлекторно обнимают его шею, ласково проводя по выступающим венам. Горечь виски, его невероятный одеколон с нотками лаванды и я теряю рассудок. И каждый раз словно первый. Его руки распутывают туго завязанный хвост и меня словно током пробивает. Тонкие пальцы ласкают затылок, а по телу мурашки табуном бегают. Начинаю расстегивать пуговицы на своей блузе, но он перехватывает мои руки. – Ава. – Здесь нет камер, всё нормально, – но попытка возвратиться к поцелую, была тщетна. – Нам пора домой. Мне ещё нужно сложить чемодан, поможешь мне? – Что? Какой чемодан? – провожу кончиком носа по линии подбородка, но он лишь лицо воротит. – Я улетаю завтра. Вернее, уже сегодня, – я последний год была уверена, что Купидон нашей любви умер, но сейчас я почувствовала, как он в гробу перевернулся. Медленно отстранившись от него, вырываю ладони и начинаю застёгивать пуговицы. – Мне кажется или я просила сегодня не заезжать ко мне на работу? – Было бы странно, если бы ты вернулась домой, а на столе записка и половины гардероба нет. Логично было бы… – Иди-ка ты в жопу со своей логичностью, Ким Чунмён, – взяв бутылку, где на донышке было пару глотков виски, направляюсь к выходу. – Ава! – Машину вызови умник и подрывай свою задницу. Нам ещё чемодан тебе складывать.***
В машине мы и слова не сказали друг другу, а виски предательски быстро закончился. А так как это машина Чунмёна, а не моя, то алкоголя в ней не сыскать. – Во сколько вылет? – Днём, в половину второго. – Мы бы триста раз успели потрахаться на том балконе, – бедный водитель даже поперхнулся от моей прямолинейности, – объехать весь Сеул минимум три раза и всё равно успели бы. Но ты предпочёл сложить чемодан за гребаных четырнадцать часов до отправления. Молчишь? Правильно, молчи. Чунмён, я устала… – Ложись на меня. – От тебя устала, морозильный шкаф. На этой неделе можешь не прилетать, – остаток дороги мы вновь провели в тишине. Мне действительно нужно отдохнуть от всего и в этом мне поможет только один человек.