За пределами возможного.

Романо.

      Венециано уснул на моей груди – я понял это по тихому сопению и удовлетворенной улыбке, вечно разукрашивающей лицо брата. Мой Веня… Я поцеловал спящего брата в макушку и аккуратно уложил на подушку, нежно прикрывая одеялом. Пусть отдыхает. У него едва сердце не выскочило от того случая с птенцами. Кстати, о гнезде! Я мгновенно рванул с кровати обратно на крышу, дабы забрать птенцов. Открыв настежь чердачное окно, я мгновенно спустился. Птенцы! Они все еще лежат там, а рядом с ними та самая кошка! – Шла отсюда, гадина поганая! – я с диким ором налетел на державшую в зубах одного из птенцов гадкую кошку. – Убью скотину!       Лохматая зараза быстро и легко пролетела над землей и вцепилась когтями в дерево, окинув меня насмешливым взглядом. Я взял лежавшую рядом ветку и запустил ее прямо в кошку. Удивленная таким приемом хищница, кинула в последний раз на меня презрительный взгляд и скрылась за зелеными оттенками древесной шевелюры.       Я подошел к гнезду – громко и жалобно пищали всего…два птенца. Их желтые ротики все время были открыты в жалобном и голодном плаче. Я подобрал малышей и решил отнести их в гостиную. Там я положил в ящик, утепленный всякими разными тканями. – Как же мне вас накормить? – задумался я.       Венециано будить не хотелось… Птенцы питаются червяками и прочей мошкорой. Фу, гадость какая! Я снова бросил взгляд на открытые и кричащие во всю желтые ротики. Ну, хорошо, так и быть…       Вздохнув, я надел садовые перчатки и направился в сторону сада Венециано. Где–то там коряга из земли торчала… Наверняка, там полно червей. Фу! Стоп! А куда я их складывать буду? Не в трусы же! Я взял с мусорки пустую банку из–под Кока–Колы и направился в сторону сада. Ужас! Я копаю червяков для птичек…мдэ… Вот что бывает с теми, кто влюбляется в моего брата!       Я подошел к нагло выглядывающей из-под земли коряге, отходящей от пенька. Сев на землю, я начал копать, прорывая “огороды” между корнями остатков старого дерева. Нашёл! Червячина…фу, гадость! Брезгливо я вытащил тонкую холодную живую веревку и кинул ее в банку от Колы. – И кто вас создал такими мерзкими? – скривился я, глядя на извивающееся в банке червячиное тельце.       Пришлось продолжить раскопки. Честно? Я чувствую себя каким–то итальянским археологом… Осталось только каску на голову прицепить. Я нарыл полбанки червей – двум маленьким птичкам этого должно хватить. Я поторопился вернуться в комнату и накормить голодные желтые ротики. – Вот ваша еда, – произнес я, быстро доставая червя и ложа его в голодный рот.       Он все еще пищит. Я достал второго червя и дал второму птенцу – все еще орёт: мало. И так, кормя то один голодный рот, то другой, я израсходовал почти всю червячиную банку. Это ужас! Они все еще кричат! Ну, и обжоры! Это сколько ж червей им нужно? Да и где я стольких возьму?! – Веее, что здесь происходит?       Я быстро перевел свой взгляд в сторону дверной арки: Венециано! Он проснулся! – Ве, птенчики!       Брат с сияющей улыбкой подбежал ко мне и окинул взором птенцов ласточки. Он рядом…так пахнет…такой милый… Я снова не могу отвести от него глаз… <center>Венециано       Это те самые птенчики, которых я пытался спасти от кошки! Но… – Почему их два? – разочарованно посмотрел я в сторону птичек. – Было ж пять...       Я посмотрел на Романо: брат выглядел напуганным и взволнованным. Это значит, что…неужели… – Когда я пришел – их было двое…       Радость как–то пропала сама собой… Выходит, остальных все же съела кошка… Романо подошел ко мне и обнял со спины, уткнувшись носом в мою шею. А он добрый…внутри. Мой братик… Я повернул голову в сторону, пока наши взгляды не встретились. По зеленой, словно трава, глазам брата я легко мог прочесть волнение. Его теплое дыхание… – Ты их спас, – улыбнулся я, не отрывая глаз от зеленого взора Романо.       Ве! Он снова покраснел! Но может же быть добрым и заботливым, когда захочет. Я повернулся к брату и, положив руки на его поясницу, придвинул ближе к себе. Этот маневр сильно удивил и без того смущенного Романо. Не мог я в эти минуты не смотреть на него с заботой и полным любви взглядом. Рядом с ним я чувствую себя счастливым. Я чувствую себя в безопасности… Мне нравится, когда наши тела соприкасаются друг с другом, когда я ощущаю на себе его теплое дыхание, и когда он проявляет в отношении меня искреннюю заботу и любовь.       Я коснулся губами губ Романо: он остолбенел и не отвечал. Я не остановился и продолжил покрывать легким поцелуем то верхнюю, то нижнюю губу брата. Потихоньку Рома пришел в себя и начал давать ответ. Он легко позволил мне хозяйничать в его ротике. Я изучал Романо, проводя языком то по языку брата, то по зубам, то касаясь нёба. Его губы такие теплые, как и дыхание. Я хочу большего… Пусть этот поцелуй закончится чем–то большим… – Пи–пи–пи–пи!       Я мгновенно разорвал поцелуй. Птенцы! Их срочно нужно покормить! – Где еда для малышей? – тревожно спросил я. – Вот, – Рома протянул мне банку из…под Колы?!       А у братишки не плохо с фантазией… Я взял баночку и начал по очереди кормить своих малюток, закидывая червячка то в один жёлтенький ротик, то в другой. – Ну, папочка, иди детей корми! – улыбнулся я братику. – Ты ж их спас!       Никогда я еще не видел Ромку таким ошарашенным, а вот алым цветом он прям залился. Такой милый~ Он не стал спорить, на удивление, и принялся помогать мне с кормежкой. – Давай будем выхаживает их по очереди? Сегодня я, завтра ты? – предложил я брату. – Не стоит, – ответил Романо. – Одному будет сложно. - Давай выхаживать их вместе?       Я кивнул, не отрывая довольного взгляда от братишки. Он со всей внимательностью следил за птенчиками. – Уф…опять в огород за червями…я повешусь…       Я удивился. Так вот где он нашел добычу нашим малюткам! – Хех, ты смешной, – улыбнулся я брату, впившись в его руку. – Их продают в рыболовном магазине круглый год. А ты так заботлив, раз пекся под солнцем ради того, чтобы прокормить наши желтые ротики!       Ууууууу, совсем красный! Я прикрыл глаза и довольно поцеловал брата в щёчку. А он стеснительный до безобразия. – Пока они спят, можно прогуляться, – улыбнулся я. – Пошли на рынок? Заодно купим им еду.