***
Артур очень обрадовался, когда в толпе блогеров увидел Валентина. Правда, за все время к нему подойти так и не удалось. Людей было очень много, все хотели сфотографироваться и с Артуром, и с Валентином, а еще дарили всякие приятные мелочи и говорили о том, насколько сильно те повлияли на их жизнь. Все это было вне зоны автографов, рядом с зоной науки, где скоро должна была начаться лекция Артура. Все прошло хорошо. Даже вопросы, которые отличались от тех, что задавал Матвей, давались с легкостью. Когда Артур спустился со сцены, у него подкосились колени и затряслись руки. — Ну ты чего? — Матвей это заметил. — Не знаю. Дай воды. Сразу же к нему начали подходить подписчики, которые хотели с ним сфотографироваться. Одна девушка попросила взять Артура ее телефон и сделать селфи с его руки, так как он был выше. Но фото вышли смазанными из-за дрожащих рук, и тогда, не заставив Артура долго смущаться этого недоразумения, девушка попросила сделать фотографию с Артуром у Матвея. Вышло лучше. — Трясешься, мля, как осиновый лист. Чилл, все прошло. Артур не воспринял его слова как что-то, что стоит выслушать, и последующую речь пропустил мимо ушей. В то время, как Матвей пытался привести его в чувства, он озирался по сторонам и растерянным взглядом искал блогера, с которым так хотел увидеться. — Ты совсем не слушаешь? — Матвей потрепал друга за плечо. — Прости, нет, — Шарифов мельком взглянул на собеседника и повернул голову, чтобы посмотреть, есть ли искомый объект за спиной. — Другим башка забита. Дружба — это то, что вытягивало Артура из неприятных ситуаций, ведь всегда можно положиться на помощь товарища. Со съемкой, сценарием, подбором материала, поиском реквизита, монтажом, даже с жильем и отношениями — во всем он доверял Матвею, пусть в основном и брал все в свои руки, однако, без него все давно бы пошло под откос. Все и так, конечно, шло, но Матвей помогал. А сейчас Артуру было не до него, пусть он и знал, что любая оплошность — и он побежит плакаться к нему в жилетку. И вот. Что-то закололо в груди, заныло между ребрами, стало тяжко дышать, как будто набираешь воздуха в уже наполненные легкие. Захотелось спрятаться, избежать любой возможности законтактировать, встретиться взглядами или знать, что, возможно, на тебя смотрят, но так хотелось, так невыносимо жаждилось, чтобы на него обратили внимание, чтобы с ним перекинулись парочкой глупых слов и даже смущенно улыбнулись в ответ на нелепую шутку. Вдалеке, над навесом, рядом с другими блогерами, продюсером и небезызвестным ученым стоял Конон. Неловко прикрывая лицо рукой, он смеялся над их комментариями на какую-то тему, которая была непостижима для Артура: в биологии он не разбирался. От улыбки у Валентина появлялись ямочки на щеках — да, мышечный дефект, но зато такой пленяющий и манящий, вкупе с лучезарной улыбкой и прозрачными, светлыми глазами, освещенными яркими лучами солнца, что заглядывали из-под навеса, притягивающий к себе и загорающий в душе неподдельный интерес. И как его лицо ни выглядело слащаво, телом он был физически крепок. Но в то же время, в жизни Валентин отличался от того образа, что мог сложиться от просмотра его канала. Что-то выдавало в нем того хрупкого юношу, каким Валя был несколько лет назад, и никто не мог понять, почему это так кажется. Шарифов сразу отгадал, в чем дело, но не смог сформулировать эту мысль, чтобы закрепить ее в своей голове. У Артура закружилась голова. Матвея Валентин не привлекал. Ему он казался обычным парнем не очень высокого роста и не очень привлекательной внешности. Внезапно проснувшейся бисексуальности и чувства прекрасного к двадцати пяти годам своей жизни у него не случилось, поэтому осознав, что Артуру следующую часть суток на него будет наплевать, он удалился гулять вместе с Аленой по территории. Оставшись один, Артур начал ждать, пока от Валентина отойдут люди. Было бы удобнее ворваться неприглашенным гостем в беседу по теме, в которой он совсем ничего не смыслит, но было так неловко, что он стоял, как вкопанный, на том же месте. Размышлял о том, почему он ему так нравится, и откуда могли появиться эти чувства. Да, он всегда им восхищался и брал с него пример, и, даже когда Конон читал лекцию про критичное отношение к авторитетам, ставил его мнение и деятельность выше всего остального. Соглашался с тем, что не стоит возвышать людей, и тем не менее понимал, что Валентин стал ему чем-то вроде кумира. "Надо подойти и поздороваться", — промелькнуло у Артура в голове, когда он увидел, что от блогера отошли, оставив его читать какой-то стенд, а сами отправились в другую сторону. Надо, но только как? Совершенно неясная особенность русского языка раздражала Артура безграничным выбором приветствий. "Здравствуйте"? Слишком, как-то, строго и официально, а они, все-таки, почти одного возраста, да и занимаются, по сути, одним и тем же. "Привет"? Нет, они же не друзья, чтобы так сразу и по-дружески.меня забыли в магазине на полке я в трясине с лучшей ценой но что толку
Подобрав нейтральный вариант, он подошел к Валентину, помахал рукой и сказал: — Здравствуй. — Привет. "Отлично, можно было и "привет" сказать", — Артур мысленно упрекнул себя, и уже было начал бояться о том, что совсем не придумал, о чем завести разговор, но вдруг собеседник заговорил сам. — Ты ведь Шарифов, да? — уточнил Валентин. — А, да, — Артур засмущался и отвел взгляд, когда понял, что смотрит на собеседника снизу вверх. Разница в росте была небольшой, но достаточной, чтобы почувствовать себя неловко. — Я, честно сказать, Ваш большой поклонник. — Давай на "ты". — Хорошо... "Блять", — Артур посмотрел на Конона и снова мысленно стал корить себя за неверно, как ему казалось, брошенные слова. — Честно, слышал о тебе, но никогда не видел.ты не узнаешь мое лицо и глаза и я останусь среди других навсегда
— О, вот они! — к парням подбежал Топа и встал рядом с Артуром. — Везде вас искали, а вы тут. Артур вздохнул одновременно и с облегчением, и с досадой. Стало лучше от того, что пропала необходимость отвечать на весьма обидное замечание, но при этом остался неприятный осадок. — Могли позвонить, — Валентин осмотрел Топу, который переводил дыхание, опершись руками на свои колени. — Илья, вроде, давал вам мой номер. — Так ты не отвечаешь, мы уже сто раз звонили. — Разве? — Конон достал телефон из кармана и обнаружил, что он полностью разрядился. Между парнями завязался диалог, в ходе которого Валентин выяснил, что его знакомства в сфере видеоблогинга крайне ограничены, что уж говорить про конфликты. Артур отвлеченно стоял в стороне и молча наблюдал за разговором. — Чего грустные такие? — Ян протиснулся между Топой и Артуром, приобнял их за плечи и, прижавшись к Топе, потрепал его по голове рукой. Из-за разницы в росте между Топой и Артуром, ему пришлось покоситься. — Особенно ты. — Ты знаешь, — Топа поправил прическу, пальцами зачесав пряди назад. — Лучше знаете что, — Ян кивнул головой на Валентина, — сводите его в ботсад какой-нибудь. Обосрется от счастья. — Да, в Москве я нигде не был в таких местах, — Валя кротко улыбнулся. — Ну вот и замечательно. После феста будет какое-то афтепати, если не пойдете, то сгоняете. — Уже поздно будет, — заметил Артур. — Лучше завтра. — Тогда завтра, — Валентин улыбнулся. — После съемок. Слово "съемки" встрепенуло Топлеса, и он уже собрался что-то сказать, но Женя успел вставить свою реплику быстрее: — А ты до какого в Москве? Конон слегка дернулся, осознав, что у него что-то спрашивают. — Еще два дня, потом в Минск. — У-у, как мало, — протянул Топа. — Ага, еще нужно кучу всего отснять будет. — Про "отснять", — Ян убрал руку с Жени, выпрямился и наконец рассказал о том, зачем они, собственно, их искали, и к кому им сейчас следует подойти. Кивая в ответ на его реплики, Валентин последовал за Топой, напоследок улыбнувшись Яну. Немного отойдя, он обернулся и подмигнул уже успевшему заскучать без него Артуру. "Что?" — пронеслось в голове у адресата столь неясного жеста. Артур встряхнул головой и попробовал осознать, что сейчас произошло. Надумать себе чего угодно было проще простого, а критически все осмыслить — сложнее. Недолгие попытки в осознанность прервал Топлес. — Чего моська такая грустная? — Он встал перед Артуром и жестом пригласил его пойти с ним. — Ничего, — Артур двинулся с места и пошел за Яном. Не расскажешь же ему про то, как он фанатеет от Конона и недовольствуется тем, что не удалось много поговорить, а еще про то, какой он сам идиот и не может ничего сделать так, как задумал. Но это были отвлеченные от настоящих чувств темы: на самом деле ему хотелось заныть от непонимания вообще всего, что случилось, и почему время пролетело так быстро. И где Матвей?***
После Видфеста часть иногородней научпоп-тусовки дружно завалилась к Абилову в квартиру. Артур же, один, двинулся в сторону дома на метро, попрощавшись с ребятами. Матвей, наверняка, уже ждал его дома вместе с Аленой. Или не ждал.мои глаза наполнились слезами я хотел бы быть с вами я хотел бы быть
Шарифов уперся лбом об перило рядом с его сидением и обхватил его рукой. Ему казалось, что все, несмотря на хорошо проведенный лекторий и положительную реакцию подписчиков, было грустно. Непонятное волнение заполнило его голову и мешало думать о предстоящих делах. Шарифов вытащил из кармана бомбера телефон и открыл чат. Ребята изредка кидали совершенно не связанные между собой мемы или статьи. Видимо, они что-то обсуждали, и делились с материалом, о котором они говорили, в беседе. Артур проверил, не было ли каких сообщений в общей переписке от Валентина, тяжело вздохнул и заблокировал телефон. На темном экране он разглядел свое отражение. Неужели он так выглядит, и его так видят люди? "Боже мой", — подумал Артур и убрал телефон обратно в карман. Направив свой взгляд в пол, так он проехал до своей станции. Завтра в студию.моя весна - лишь грязный снег под ногами но я надеюсь оттаять я надеюсь оттаять я надеюсь