Вы можете уехать с цирком, только если цирк готов вас принять. «The Knick/Больница Никербокер», s01e01
Эйва вышла из комнаты, скрываясь от Рика в тёмном коридоре, где её поджидал Бойд. - Эйва… - его проникновенный тихий голос заставил девушку подпрыгнуть и на мгновение по-настоящему испугаться. Тёмная фигура отделилась от стены, и мужчина подошёл чуть ближе, мягко улыбаясь. – Прости, я не планировал напугать свою спасительницу. - Чёрт, - выругалась она сквозь зубы, больше злясь на свою невнимательность, которой воспользовался Бойд, подкравшись незаметно. – Я не спрашиваю, что ты тут делаешь, потому что ты наверняка подслушивал, - Эйва поёжилась – ей никак не хотелось, чтобы он стал свидетелем её очень личного разговора с Риком. – Поэтому спрошу – ты уже уходишь? Скажи, куда, чтобы я пошла другой дорогой. - Ты всегда умела поддеть человека, который тебе не нравится, - улыбнулся Бойд. – Всё решено окончательно и бесповоротно? И что повлияло на это решение? Почему он решил оставить меня? Ты его склонила к этому? - Он не решал, - подразумевая Рика честно ответила она. – А я им всем просто рассказала, какой ты есть на самом деле. Ты должен быть благодарен всем людям, которые проголосовали за тебя. И всем, кто был против – с ними ты должен быть особенно деликатным, Бойд. - Ты говорила, что это он ваш лидер. Рик Граймс, верно? Помнишь, когда ты пришла ко мне, привязанному как собаке к батарее, - пугающе улыбаясь, Бойд приблизился, со странным удовольствием замечая, что девушка не дернулась и не сдвинулась с места. – Ты сказала, что он лидер, и он сделает со мной всё, что захочет. Припомни наш вчерашний разговор, Эйва.***
Эйве было необходимо увидеть Бойда. Без Рика, без прочих свидетелей – чтобы им никто не помешал, и чтобы она сама смогла решить, чего именно она хочет от человека, видеть которого снова было физически невыносимо. Хотелось ли ей мести, раскаяния? Его боли или его страха? Или кардинального и беспощадного решения проблемы - его смерти… Тогда Бойд больше других знал о происходящем в их с мужем доме. Бойд знал, каким ублюдком был его брат Боумен, и что он делал со своей женой, когда была потребность сорваться. Муж Эйвы мог выместить ярость за что угодно, начиная от злости из-за проигрыша денег в карты и заканчивая вымещением свой собственной обиды за нереализованные амбиции в большом спорте. Объектом его успокоения всегда была Эйва, послушная жена, всегда под рукой, смиренная и жалкая. Жена, которой будто было наплевать на то, что он делал. Боумену хотелось, чтобы у неё звенело в ушах от пощечины, только она всё реже и реже показывала, сколько боли он ей приносил. Она смотрела безразлично на него и не надеялась, но пыталась верить, что всё может измениться. Она плыла по течению, поддаваясь любым порывам ветра, а Боумену в сердцах желала когда-нибудь напороться на камень и опрокинуться вместе с лодкой. Эйва забывала, что в лодке с ним находится и она сама, и на дно они будут идти вместе. Она жила, не планируя что-то менять, потому что думала – никогда она не уйдет от своей судьбы и жизни в этом маленьком, забытом Богом американском городке. Она просто была слабой и податливой – нужен был кто-то, кто смог бы её такую поддержать и провести по правильной дороге. Или хотя бы увести с той, которая вела по наклонной. У Боумена всегда было много связей, сбежать от него и затеряться она не могла, а подать на развод – это подписать себе смертный приговор. Он сам пообещал придушить Эйву, если она только попробует порвать с ним. Они жили в долине по добыче угля, где мёртвое тело можно было скинуть в заброшенную шахту, где его никогда не найдут. Боумен сам когда рассказал первый раз Эйве о подобном способе, с удовольствием понаблюдал за реакцией на её лице. Всего этого хватило, чтобы сделать её безвольной. Только Бойд, к которому прислушивались не только члены его лично расистской группировки, но и сам Боумен, мог повлиять на своего брата. Мало того – Бойд всегда симпатизировал самой Эйве, и это могло бы стать хотя бы единственной причиной помочь ей. Бойд мог бы втолковать своему родному брату, мог бы припугнуть его, да и элементарной взбучки хватило бы! В их городке Харлане мужчины все свои проблемы из-за непонимания решали на кулаках, и действительно мордобои помогали встряске мозга, и что-то постепенно или лишь на время менялось в лучшую сторону. Из-за симпатий даже к самым доступным женщинам из борделя мужчины шли друг на друга с битами и иногда даже с огнестрельным. Нищий, упаднеческий городок, в дерьме которого они все плавали. И как можно было, живя в этом зловонии, пытаться от него отмыться? С волками жить – по-волчьи выть, но Бойд просто привык выкуривать по сигарете в то время, пока Боумен поучал свою жену физической силой. - Я ненавижу тебя, - первое, что смогла сказать теперь Эйва, зайдя в комнату к Бойду. Его нос был разбитым, присохшая кровь делала его вид еще более отвратительным, а опухшая глазница дополняла целостный образ пленника, но жалости испытывать к нему она была не в силах. Он вглядывался в её лицо и пытался даже растянуть свой отвратительный рот в улыбке, но только простонал от боли. – Я ненавижу всю вашу чертову семейку Краудеров, - вновь набрала полную грудь воздуха Эйва, намеренная высказать все свои обиды. - И больше всего я желала никогда не увидеться с кем-то из вашего проклятого рода. - И тебе доброго дня, Эйва, - смог всё же ответить ей Бойд. Его голос был охрипшим то ли от полученных травм, то ли от жажды, то ли ещё из-за каких-то неприятностей, на которые Эйве было плевать. – Или уже ночь? Я потерялся в этой темноте даже во времени. Она смотрела на него и видела один из своих уже забытых кошмаров. Своим присутствием здесь он напоминал ей о Боумене и том времени, когда Эйва смирилась со своей участью. Тем, что он выжил, он только вызвал её старые страхи, которые она умело заменила боязнью ходячих мертвецов. И вот он, словно возродился из ниоткуда и пришёл сюда. - Ты сама из Краудеров, разве не помнишь? – Бойд старался говорить спокойно и размеренно и, несмотря на его плачевное состояние, это ему давалось. - Я просто взяла его фамилию после замужества, как обычно бывает в нормальных семьях, - Эйва неслышно выдохнула и постаралась расслабиться. – Он же был нормальным… Кто же знал, что у вас, Краудеров, после двадцати пяти начинается выкручивание яиц самому себе? - Эйва, мне кажется, что ты зла на меня… - Да ты наблюдательный, - зло бросила девушка, опуская руки на пояс джинсов и с силой сжимая ремень. Когда пальцы ощутили спасительную прохладу пистолета, Эйва немного остыла. – Я даже не хочу говорить, почему мне отвратительно одно твоё появление здесь. - Предлагаешь мне самому предположить? Сама заметила, какой я догадливый, - словно готовясь к длинному и долгому разговору, Бойд вытянул перед собой ноги и поудобнее прислонился к холодной стене. Сковывающие его наручники и веревка не давали большей свободы действиям, но Эйве было совсем не до злорадства. – Ты злишься на меня из-за моего большого тупого братца, верно? А мне почему-то кажется, что ты уже отомстила ему за себя. - Ты так безразлично говоришь о его смерти, - усмехнулась Эйва и сжала руку на пистолете. - А ведь это твой брат. - Брат и знатный урод. Эйва, думаешь, у нас с ним была настоящая братская любовь? Брось, разве ты не помнила, какими мы были разными? Он наркоторговец, а я всегда был против всяких веществ для помутнения рассудка. - Разумеется, ты ведь любил людям сам вдалбливать всю свою ересь! Про эту вечную борьбу арийцев и евреев… Это ещё тогда было опасным бредом, сейчас на это вообще всем наплевать, - Эйве самой казалось странным говорить о проблемах, которые сейчас не имели под собой вообще никаких оснований. – Вы просто оба были опасны! Я помню, как ты строил из себя великого спасителя чистой расы… а сам грабил людей! - Эйва, это было один раз, - криво улыбнувшись из-за сломанного носа, Бойд даже охнул. – И это не я, а Пит подстрелил того копа в округе Кинг. Я вообще людям никогда не причинял боли. - Правда? Эйва не выдержала и сорвалась со своего места. Она возвышалась над сидящим на полу Бойдом, но казалась более уязвимой, чем сам побитый мужчина – ей даже тяжело было говорить, словно изнутри что-то со страшной силой раздирало её. - Ты сам веришь тому, о чём говоришь… господи, Бойд. Тебе было плевать на то, что происходило в доме твоего брата, тебе было плевать на то, что он делал со мной! Помнишь, как однажды я попросила тебя? Попросила сделать хоть что-нибудь, чтобы он прекратил, одумался… Это был единственный раз, когда я попросила тебя о чём-то, а ты ничего не сделал! – Эйва сорвалась на крик, не замечая, с каким остервенением она смахивала слёзы со своего лица. – А знаешь, что хуже того, что он бил меня, что хуже самого действия? Твоё бездействие, твоё безразличие! - Я ничего не делал, Эйва, - повысил голос Бойд, когда она сделала паузу для жизненно необходимого ей вдоха. – Потому что делать должна была именно ты. Это были твои круги Ада, и ты должна была выйти из этого замкнутого кольца. - Что? Ты просто… Господи, я была там одна! Прикормка для пираньи! Как я могла что-то сделать? Без помощи и поддержки, когда… - Но ты ведь выжила, верно? – Бойд перебил её и продолжил. – Посмотри на себя – смотри, кем ты стала. Ты выжила – а многие ли могут похвастаться этим сейчас? Миллиарды, Эйва, ты только вдумайся, какое это большое число – миллиарды людей сейчас уже не могут ничего сделать по собственной воле. Они существуют, у них одна потребность – сжирать всё живое. Но не у тебя. Ты же здесь сейчас, да? Живая… а где мой чёртов брат? Наверняка, издох, и я не удивлюсь, если ты его прикончила. Ты разорвала свой круг, верно? - Ты всё такой же чокнутый, - Эйва неосознанно отошла от него, с трудом усваивая всё сказанное Бойдом. – Даже не заговаривай мне зубы, мне плевать на всё, что ты скажешь. - Ты выжила, Эйва. В одиночку или с ними со всеми, но ты здесь, сейчас разговариваешь со мной и даже хочешь проломить мне череп – разве это не подтверждение тому, что ты сама способна строить свою судьбу? Никто больше не нужен нам для этого, каждый всегда был сам за себя. - Я выжила только потому, что была с людьми, которым доверяла Люди помогают друг другу. Ты знаешь, что это такое? Каково это - заслонять другого от укуса ходячего? И как идти за своим другом туда, к мертвякам? Ты тоже выжил, - Эйва отошла к выходу, разжимая хрустнувшие пальцы на рукояти пистолета. – Но я сомневаюсь, что ты знаешь, что это такое. Ты пришёл один. И если Рик захочет тебя оставить, ты останешься здесь. Со всеми. И тебе придётся жить по-другому, - она хлопнула дверью, оставляя позади себя Бойда, чтобы выйти навстречу Рику.***
Сейчас Бойд стоял перед ней. Без темных кровавых пятен на одежде – ему дали чистую. С перебинтованным носом – Хершел сделал всё, как полагается. Раны не успели так быстро зажить с тех пор, и улыбка будто бы осталась той же, которая была адресована Эйве при их прошлой встрече. Гордо расправив плечи, девушка будто бы стала немного выше рослого мужчины. Она не такая смелая, она не такая уж и сильная. Но она не допустит, чтобы по её вине кто-то пострадал. И главную угрозу внутри самой тюрьмы, которая была безопасной, она сейчас могла видеть только в Бойде, которому не сможет доверять – не сможет себя даже заставить. В тёмном коридоре она боялась больше за то, что она не выдержит и сорвётся на него. Крепко сжимая собственные руки, скрещенные на груди, она сдерживала себя, чтобы оправдать то, что она пообещала самой себе – простить его. Она знала его слабые и сильные стороны, и она услышала его. Эйва сделала большее – пересилила себя и согласилась с частью того, о чём он говорил. Но она никогда не смогла бы жить по его правилам. - Ты остаёшься здесь… с нами, - через силу буркнула Эйва. – Да, они тебе доверились – так поступают люди, Бойд, привыкай. Но… Не давай мне повода в тебе усомниться. Просто знай это, что если будет нужно, я сама убью тебя. Как твоего брата – ты был прав, это я убила Боумена. Удостоверившись, что он услышал каждое её слово, Эйва отвернулась и зашагала прочь – лишь бы больше не видеть того, кто напомнил ей о прошлом и теперь мог испортить всё то, что было у них в настоящем. Чтобы ещё и перестать мыслить об этом, девушка быстро сориентировалась уже на выходе из корпуса тюрьмы, где встретила Дэрила. - Сегодня будет вылазка? – она проследила взглядом за тем, как мужчина с усилием выкатывал свой байк к воротам. - Нет, - бросил он через плечо, продолжая движение. Обогнавшая его Эйва встала у ворот и положила руку на замок, закрывающий вход на территорию. Поняв, что проще ответить более детально, Диксон хмыкнул. – Пойду поохочусь, лишним не будет. - У нас достаточно мяса, - отозвалась Эйва, не сдвигаясь со своего места. - Я и говорю – лишним не будет, - он окинул её хмурым взглядом, и Эйва отошла в сторону, давая ему открыть ворота. – Что, проветриться хочешь? - Верно догадался, - кивнула Эйва, замечая понимающий взгляд Дэрила. – С тобой можно? Не хочется брать машину и ехать в одиночестве. - Можешь не объяснять, мне до этого нет никакого дела, - бесстрастно пожал плечами Дэрил, у которого и своих проблем хватало с Кэрол и их взаимным недопониманием. – Времени на сборы – одна минута. - У меня всё с собой, - поторопилась убедить его Эйва, вытаскивая из-за пояса пистолет и свой любимый кинжал. - Налегке, да? – одобрительно хмыкнул Дэрил. – Неплохо, мне нравится такой стиль. - Я старалась, - прошептала Эйва, у которой просто не было желания возвращаться в здание тюрьмы за своей сумкой, где она наверное столкнулась бы с кем-нибудь из выживших. И совершенно точно она встретила бы там Рика, который не позволил бы ей сломя голову убегать от своих призраков прошлого. Они оповестили Карла о своей поездке, и хотя парень весьма неодобрительно отнёсся к незапланированной вылазке, он всё же закрыл за ними ворота и взял с них обещание вернуться до заката. Они проехали вдоль леса около пятнадцати миль, когда Дэрил был вынужден остановить мотоцикл. Эйва, успевшая даже сидя за спиной Диксона вдоволь насладиться встречным ветром, надеялась, что теперь они смогут немного размяться в самом лесу в поисках добычи. Но яростный пинок, которым Дэрил наградил свой ненаглядный байк, показался ей плохим предзнаменованием. - Бензина же было достаточно… кажется, где-то протекает, - сделал вывод Диксон после минутного изучения деталей мотоцикла. – Мы на нуле. - Ну, тогда вернемся обратно, - предложила Эйва. – Покатим вместе, до вечера как раз успеем дойти до тюрьмы. - Нам лучше убираться отсюда, - Дэрил выпрямился и немигающим взглядом уставился вдаль в сторону, из которой они приехали. – Там на дороге сейчас немало ходячих из-за шума, который он производит, - мужчина кивнул на байк. – Так мы выйдем навстречу всем мерзавцам. - Но тогда они нас могут скоро нагнать, - Эйва подошла к Диксону, боясь с его позиции увидеть толпу ходячих. Но дорога по-прежнему оставалась чистой. - Здесь в паре миль должно быть придорожное кафе и мотель. Там же разрушенная автозаправка, но бензина набрать можно, если постараться. Если мы наберем полный бак, то успеем доехать даже с пробоиной. - Похоже, у нас нет другого выбора, - согласилась Эйва, тут же оглядываясь на шорох из лесу. Трое ходячих по очередности выходили на дорогу. Сориентировавшись, Дэрил в первого мигом всадил арбалетный болт, второго взяла на себя Эйва, проделав в его глазнице дыру острым лезвием. Третий упал от удара Диксона очень неаккуратно – сам лично приземлился на острый выступ у дороги, проломив себе череп. - Первые пришли, нам лучше поторопиться. А ты удачно выбрала время для поездки, - кивнул Дэрил, давая Эйве понять, что остался доволен тем, что сейчас он был не в одиночку против ходячих мертвецов.