***
Маме поступает звонок и она покидает меня, оставляя одного на кухне. Пока у меня есть время, я пробую свой салат. Вкусно! Не зря я пыхтел над ним полчаса и не зря выпытывал такую солнечную и теплую улыбку своей мамы. Она заходит, наверное, через минут 15, в одежде для похода по магазинам и с сумочкой. Доносит, что едет с папой в магазин, выбирать мне подарок. Я хоть и не часто, но слышал смех мамы, и это тот самый момент, когда я услышал громкий и искренний, ведь у меня загорелись глаза только в начале предложения, сказанной ею. Как я понял, остаюсь в доме за старшего и главного. Оставалось дождаться родителей, расставить все по столу и начать трапезничать. Понимающе кивая и провожая маму за дверь, я начинаю невольно скучать. Понимаю, что им нужно за подарком, что меня с собой брать нельзя, ибо я его обязательно(!) увижу, ведь у меня все будет чесаться от неизвестности.***
Проходит около часа, с момента уезда мамы. Я невольно начинаю беспокоиться, мои руки тянутся к телефону, чтобы набрать ее номер и услышать сначала непонимающе «о? Что случилось?», а затем ее смех и «не волнуйся, зайка, мы скоро будем». Что я и делаю. Я звоню ей и все слышу так, как и думал. Сам невольно улыбнувшись, киваю самому себе и отключаюсь, ожидая родителей с более спокойной душой.***
Проходит часа три. Откуда я знаю? С момента звонка маме я невольно уселся перед настенными часами, на полу, положив перед собой телефон и отсчитывал каждую минуту. Только вот минуты превратились в часы. Я успокаиваю себя мыслью, что все хорошо, что они просто задержались, или, у них возникли какие-то проблемы с выбором подарка. Только вот думая о родителях и представляя самое страшное, мне поступает звонок. Я не глядя отвечаю и мысленно молюсь, чтобы это была мама, или, хотя бы, отец. Но мой мир просто рушится на мелкие осколки, ведь в телефоне я слышу совершенно незнакомый мне голос, который просит сказать свою фамилию и имя. Подчиняясь, я отвечаю, и слышу страшное. — Ваши родители были сбиты фурой на огромной скорости. Водитель не српа-.. Дальше я не стал слушать. Я не мог. На глазах сразу стали наворачиваться слезы, а голос какой-то незнакомой девушки затмевал гул в ушах, чем перерос дальше в головную боль. Не может быть так. Не может. Я звонил им четыре часа назад и мама сказала, что все хорошо! Что они скоро будут! Когда, твою мать, это могло произойти?! Голос предлагает приехать на опознание. Я, уже дрожащим голосом кое-как соглашаюсь. Только я не еду. А иду пешком.***
Я не знаю, сколько заняло это времени, но я уже стоял у регистратуры. Тихо и слегка севшим голосом спрашиваю, где находится в этом здании морг и ловлю удивленный взгляд. Спрашиваю про своих родителей. Девушка, что сидела за столом, кинула на меня взгляд, полный скорби и жалости, из-за которого мне хочется разрыдаться вновь. Она передает меня в руки какого-то врача и я послушно следую за ним. Прохладно. Здесь одни приборы, какие-то камеры, вроде замораживания и записи. Все белое. Мне стало не по себе возле регистратуры, а ощущение, что сейчас я тут просто сожмусь в молекулу и самоуничтожусь. Врач подводит меня к двум кушеткам, что прикрыты простыней. Или же, каким-то белым полотном. Под ним я догадываюсь, что я сейчас увижу. И я был прав. Мужчина медленно приподнимает и стаскивает белую ткань с лица, складывая на уровне ключиц. Это моя мама. Да. Это она.. В ту же секунду меня тянет блевать. Я не могу на это смотреть. Врач понимающе дает мне время, чтобы прийти в себя и принять тот факт, что я остался вообще без всего. Совершенно один. Когда я более-менее прихожу в себя, мужчина стягивает также и другое полотно. Я вижу отца. Меня вырвало. Врач выводит из кабинета и что-то говорит. Что, я не знаю. Пропускаю все мимо ушей. Мне не до болтовни. Мне плохо. В свое совершеннолетие не каждый теряет всю семью и остается совершенно один.