Да, были люди в наше время...

- Нет, вы, правда, больше не сердитесь на нашу семью? - Ипполит заискивающе снизу вверх смотрел в лицо Владимиру. Прежде Сыроквасов-младший едких реплик Корфа боялся как огня. А, оказывается, барон - не так уж и опасен. А жену его папенька действительно оскорбил зря - милейшая ведь дама. Пить папеньке меньше надо! В конце концов, князь Петр Долгорукий признал же ее дочерью! - Нет, не сержусь, - усмехнулся Владимир. - Дуэли не будет, если ваш отец публично извинится. Когда придет в себя и протрезвеет, разумеется. Если только вы не хотите стреляться вместо него? Если так, то я не откажу вам в праве попытаться защитить честь вашей семьи... - Нет, что вы... Так вы не держите зла?! - На вас - нет, Ипполит. Мы даже можем выпить по бокалу вина. И сыграть партию-другую в карты... - великодушно предложил Владимир... …Он вернулся домой глубокой ночью. Собак пришлось привязать подальше от усадьбы - на доселе пустовавшей псарне. Но лают всё равно - будь здоров. Пополнение дворни Корф перепоручил на Варвару - она разберется, кого куда... И только тут от зареванной Вари Владимир узнал, что Аня - всё еще не дома. - Ее Дмитрий привез. Она как не в себе была: дрожит, то плачет, то смеется странно так! - утирая слезы, говорила Варвара. - Вас всё ждала. Потом послала меня за чаем, а сама сорвалась и убежала - вот перед вашим приездом! Я уж и Григория за вами отправила, да разминулись, наверное. - Отряди дворню на поиски! - побледнел Владимир. - Мы ее найдем! Он стремглав выскочил из усадьбы, птицей взлетел в седло. Бешено колотится сердце: слишком хорошо Корф знает Анну! Остается гадать, что же случилось у Долгоруких, что она вот так сорвалась с места? Но что Аня может натворить в таком состоянии - это ему уже известно! В прошлом году такой же зимой на ночь глядя в лес умчалась. Хорошо, Александр перехватил! Когда в театр не взяли - бегала, рыдая, по городу, пока в лапы к мадам Воланж не угодила. Тогда Владимир успел Аню найти как раз к моменту, когда ее уже в экипаж затаскивали... «Анна, Аня, Анечка... Счастье мое трудное! Почему не дождалась?!» Цепочка следов. В сторону кладбища. Владимир пришпорил коня... Так и есть. Судя по свежим следам у могилы отца, Аня здесь недавно была. Совсем недавно. Владимир на секунду задержался, читая надписи: «Вера Петровна Корф. Умерла в 1825 году». «Иван Иванович Корф. Умер в 1839 году». Странно, не задумывался ни разу, что у матери и у Ани отчество одинаковое... - Отец! Ты уж... попроси наверху, что ли… Волчий вой со стороны леса словно подстегнул, предчувствие кольнуло сердце. Владимир направил коня, полностью доверяясь интуиции. У кого ее не было, тот на Кавказе не выживал. Аня застыла на краю кладбища, прижавшись спиной к широкой ели. Хорошо хоть, сообразила со спины укрытие найти. Потому что справа и слева на нее надвигаются двое волков. Серые хвосты волочатся по снегу. Владимир отчетливо представил, каким голодным желтым огнем сейчас горят их глаза… Почему двое? Отбились от стаи? Они с Аней точно так же... от стаи отбились. Высший свет - еще та стая! Сочувствие пронеслось на скаку и исчезло. Остались враги, и их нужно уничтожить. Немедленно. Конь – быстр, но волки – быстрее. Готовятся к прыжку. Далеко, но нет времени приблизиться. С двух рук Владимир и раньше стрелял на спор, но не с такого расстояния и не... Вспышкой памяти мелькнула дуэль с Александром. «Барон Корф - отличный стрелок. Такой пустяк, как рана, ему не помеха»… Ваше Высочество, а риск попасть в Аню - помеха? - Аня, не шевелись!!!.. - крикнул Владимир так, как привык на Кавказе - на солдат... Залп из двух пистолетов поймал обоих волков в прыжке. Оба упали, истекая кровью. Бессилие нахлынуло от одной мысли, что было бы, если бы... Перезарядить он бы не успел. И успеть подъехать – тоже. И расстояние... промахнуться легче, чем попасть! Аня, теряя сознание, осела возле разлапистой заснеженной ели, снег посыпался на светлые волосы... Ближайший мертвый волк - в шаге от нее. Владимиру сейчас больше всего захотелось хорошенько Анну встряхнуть. Вместо этого он, подбежав, обнял ее. Закутал в свой плащ (опять выскочила в чем-то легком - хорошо хоть шаль накинула поверх бального платья!) и повез в усадьбу. По дороге Анна пришла в себя. - Что опять случилось, глупенькая? - с усталой нежностью спросил Владимир. - Прости меня... - слезы заструились по щекам. - Ты умереть могла, ты это понимаешь? Анна молча кивнула. Ее трясло от всего пережитого, особенно от последних минут. Владимир еще крепче прижал Аню к себе. Что толку упрекать? Себе же хуже делает. Да и чья бы корова мычала. Кто это такой несколько лет назад отправился на кавказскую войну, чтобы что-то там доказать отцу? А если припомнить еще что-нибудь похуже… - Варвара, открывай! - Варя, открой... - подала слабый голос Аня. - Вот не открою! - проворчала Варвара с той стороны. - В бане ночуйте! - Варя, я сейчас дверь вышибу! - с холодной яростью заявил Владимир. Сейчас не до капризов и шуток кухарки. Мигом заскрипел засов. Владимир внес Аню, и Варвара тут же заперла дверь. - Я сбитень горячий в десятый раз согреваю! - с упреком оправдывается она. - Глаза все повыплакала, сердце уж заходится. Чай, не молодка я. Давай-ка к огню. Дрожишь вся, - она на ходу накидывала на девушку одно одеяло за другим. - Я отнесу ее в комнату. Варя, принесешь свой чудо-сбитень туда. - Барин, мне вас на пару слов надо, - успела шепнуть Варвара. Владимир вышел в коридор, оставив в комнате на кровати закутанную в сто одеял Анну. Варвара понизила голос: - Владимир Иваныч, вас человек дожидается в кабинете. - Как представился? - Сказал: от князя Муранова, - совсем зашептала Варвара. - Поговорите с ним, я пока Аннушку отогрею. Вместе со своим знаменитым сбитнем Варя величественно поплыла в комнату.