Только Мерлина тут не хватало!

      Интересно, есть ли ученик, желающий скорее попасть в школу больше, чем юные маги Великобритании? Хотя, пусть ответ на этот вопрос так и останется тайной за семью печатями, а мы лучше уделим более пристальное внимание студентам Хогвартса.       Гражданская война, пожалуй, невозможно представить что-либо более страшное. С ней не сравнится ни одно стихийное бедствие, и даже геноцид будет меркнуть. А все потому, что нет слов, чтобы описать, какого это, когда за тобой приходят не враги, не стихия, а родной и знакомый тебе человек. Так стоит ли удивляться тому счастью, что испытали дети, получив возможность, пусть и временную, сбежать из Ада?       Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс, одно из двух самых защищённых зданий Великобритании, здесь каждый, кто нуждается в помощи, её получит. Это место, которое каждый маг Альбиона считает своим домом. Из года в год, из века в век, он единственный остаётся неизменным в представлении сотен волшебников. Закрытый от вторжения на земле крутыми скалами, на воде речным народом он был неприступен, а украшенный в ночи десятками огней — сказочно прекрасен. Многие этого не понимали, как так, ведь на поезд ученики садились ещё утром, а состав приходил только к ночи. Но ведь не объяснять же всем этим гениям, что нужно время, чтобы все защитные системы Хогвартса вспомнили и запомнили учеников. К примеру, озерным русалкам было удобнее ночью подводить кальмара к детям, тогда они не видят всего монстра целиком, только самые кончики его щупалец, зато тот, кого шутки ради звали Хогвартским Кракеном, был больше не опасен детям, он запоминал их. Жители Запретного Леса тоже оказывались предупреждены, уже той же ночью они снимались с «летних» мест обитания и уходили поближе к чаще, можно было не сомневаться, на вторую ночь два-три студента, но нарушат запрет. Множество нюансов и деталей, вся суть которых сводилась к тому, что старые маги не забавы ради придумывали все это, равно как и потомки их соблюдали. Неизменны традиции были и в сентябре 1998 года.       Незабвенная профессор МакГонагалл встречала учеников у дверей, выходящих к причалу, а вот вместо могучего лесника Хагрда, был высокий и жилистый маг, в котором многие с ужасом опознали МакНейра. В большом зале детей также поджидали не самые приятные изменения. Присутствовали там брат и сестра Кэрроу, а также пять неизвестных людей. На месте директора сидел не привычный и любимый всеми Альбус Дамболдор, а Ужас Подземелий, сам Северус Снейп. Сбылся кошмар всей школы, включающей в себя ещё и Слизеринцов. Впрочем, со своей незавидной участью, у ребят было время смириться, как раз пока шло распределение. К тому моменту, когда новоиспеченный директор взял слово, студенты как раз успели рассесться по своим местам и морально приготовиться к самому ужасному учебному году в своей жизни.       — Приветствую вас в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. Всем тем, кого только что распределили на факультеты, я советую не позорить имя вашего нового дома. Всем остальным напоминаю о долге каждого ученика. В этом году произошли некоторые изменения в преподавательском составе. Деканом Слизерина был назначен профессор Слизнорт. Амикус Кэрроу станет профессором Защиты от Темных Искусств для первых пяти курсов, — показалось или от ещё неизвестных профессоров послышались насмешки? — для шестых и седьмых курсов занятия будет вести профессор Родрик Гриффин. Новым профессором маггловедения была назначена — Алекто Кэрроу. Уход за Магическими Созданиями — профессор Солведж Уайт. Также, в этом году будут открыты факультативы по алхимии под руководством профессора Клето де Ронкаль, артефакторику будет вести профессор Амандин Серибейл. Дополнительные курсы по трансфигурации для желающих стать анимагами будет вести профессор Тониа де Ронкаль. Заявки о записи на факультативы будут приниматься деканами до конца недели. На этом все, об остальных изменениях сегодня вас просветят ваши деканы.       Ещё долго в зале царила оглушительная тишина, что и говорить, Северус всегда умел держать аудиторию, ни во время, ни после его речи никто даже и не хлопал, так, пару раз приложили ладонь к ладони. Хотя, возможно во всем виновато то выражение обречённости, что читалось на лице каждого второго. Пир прошёл тихо и быстро, после старосты все в той же тишине построили первачков, и факультеты дружно удалились в свои гостиные, слишком много впечатлений за день было, чтобы их ещё и обсуждать.

***

      Невилл Лонгботом нервно теребил рукава своего свитера, то, что он задумал, было больше похоже на безумие. Нет, ну серьезно, кто вообще в здравом уме будет соглашаться на подобное?! Только такой же отчаявшийся идиот, как и он. Драко Малфой был именно таким, поэтому-то белобрысый Хорь и явился на спонтанно назначенную встречу в один из полу-заброшенных коридоров школы.       — Лонгботом, если нас поймают в первый же вечер, то мне Кэрроу только баллов лишних накинет, чего не могу сказать о тебе. Так что говори, зачем звал, и разбежимся. — слизеринец весьма паскудно скалился, да и выглядел надменно, вот только конкретно сегодня Невеллу на это было плевать.       — И тебя это устраивает? Тебе это только все в радость, когда за тебя решает уже даже не семья, а господин, которому ты сам в рабстве поклялся? Его ПСы блохастые. Весь тот сброд, что уже давно должен был сдохнуть в этом сраном Азкабане? Тебя устраивает это? — жгучий коктейль эмоций ударил неожиданно, и парень нес совершенно не то, что хотел изначально. Невилл уже успел пожалеть о всем происходящем, понимая, что слизеринец сейчас, в лучшем случае развернется и уйдет, сдав его ПСам, но, вместо этого, блондин лишь расслабился и привалился плечом к стене. Абсолютно спокойный и расслабленный, с совершенно бесстрастным лицом, на короткий миг, всего лишь на мгновение, Невилл Лонгботом удостоился пробирающего насквозь взгляда Малфоя, за который тех ненавидели и боялись, слишком мало в нем было человеческого.       — Считай, что проверку на искренность ты прошел. Что тебе надо, Лонгботом? — от полного отсутствия эмоций в голосе, у парня мурашки пробежали вдоль позвоночника, но он ведь с факультета храбрых и отважных, он не может сейчас отступить.       — Не мешайте нам. Я не прошу о помощи, понимаю, что даже если бы были желающие, вы ничего не сможете сейчас сделать, только навредите. Так что давай забудем о вражде факультетов только в этом году, — на одном дыхании выпалил Невилл, боясь даже представить ответ на такое предложение.       — Слышал? Как думаешь, пойдет нам такой нейтралитет? — Малфой обращался к ранее никем не замеченному Нотту, которого точно не было рядом еще секунду тому назад.       — Не получится, нейтралов на нашем факультете не осталось еще в прошлом году. Так что придется договариваться о том, как крутиться будем, все же встряли мы все примерно одинаково, — однокурсник раздраженно встретил полные непонимания взгляд Невилла и с явной неохотой стал пояснять непосвященным, — у нас был год в замкнутом пространстве, чтобы выяснить друг с другом отношения. То, что Лорд жив, мы приняли как факт к концу первой недели.       — На данный момент на факультете осталось только две фракции: добровольцы и «добровольцы», — как это удалось Малфою — не понятно, но разница между первыми и вторыми была заметна, — так что контроль за нами идет чуть ли не сильнее, чем за вами.       — То есть, не все поддерживают Вол… — двойной Силенцио помешал закончить мысль.       — Храбрость это хорошо, Лонгботом, но мозги не помешают, — довольно резко высказался Нотт.       — Произнесешь имя, и все Пожиратели в радиусе трех ста миль будут в курсе, что это был ты. А сам он узнает хоть на другом конце земного шара.       — Ясно, — Невиллу надоело терпеть, как эти двое парой давят на него своими силой и знаниями, поэтому самостоятельно сброшенный Силенцио должен был поумерить их прыть. Это не они сейчас оказывают одолжение, а он предлагает соглашение равным, — у нас есть убежище, его не найдут. Нет, — не дал себя перебить парень, — как в прошлом году, не будет. Мы учли свои ошибки, больше нас так не поймают.       — Чудно. Запасы зелий против кровавого пера есть? Кэрроу понравилась идея, она недавно хвасталась новеньким набором. Я не о бадьяне, это лишь вершина. Писанина будет оставаться у нее, а ты сам знаешь, что можно не только сделать, но и узнать по крови, — переключился на деловой лад Нотт.       — Спасибо, мы этим займемся. Мелких прикрываем все, но как у вас на факультете отличить, кто за, кто против?       — Никак, — жестко оборвал Малфой. — Даже не пытайся это сделать, только хуже сделаешь. Просто не шарахайтесь, если кто из наших поможет, но забудьте об этом сразу. Мы сами у себя разберемся, не лезь, — Нотт лишь согласно кивнул. А Невилл попытался задвинуть собственное раздражение куда подальше, командные замашки слизеринцев раздражали неимоверно. И, в принципе, Невилл даже понимал истоки таких закидонов, у Теодора это явно реакция на страх, увы, конкретно с этим парнем их связывали кровные узы, поэтому нечто схожее с бабушкиными повадками Лонгботом уже отследил. Что же касается Малфоя, то тот как был засранцем, с завышенным ЧСВ, так им и остался.       — Ясно, в общих чертах договорились, не мешаем и не подставляем друг друга, обмен информацией будет? — вот тут начался торг, нет, насчет обмена информацией никто против не был, вопросы были в частоте встреч и еще паре нюансов, вроде вовлеченности во все старших. С последним было больше всего проблем, хотя бы потому, что даже при условии их неучастия напрямую, присутствовала определенная доля участия, которая могла в будущем вылезти не в самом лучшем ракурсе. В общем сплошной геморрой.       И за всеми этими спорами трое парней умудрились проворонить появление четвёртого участника! Но кто же знал, что один из новых профессоров полезет бродить по коридорам в первую же ночь?! Да и как ей удалось пройти незамеченной, ведь на всех поворотах караулили ребята, чтобы хотя бы знак успеть подать, если отвлечь профессоров не удастся. Нечто подобное должны были и слизеринцы провернуть. И тем не менее, они все дружно умудрились проворонить появление светловолосой женщины, что с искренним интересом следила за ходом споров.       — Думаю, на сегодня достаточно, так что возвращайтесь в гостиную. И на будущее, соизвольте хотя бы обзавестись связанными протеевыми чарами вещами, при планировании заговоров довольно полезная вещь. А теперь идите, и не забудьте захватить товарищей.       Удостоверившись, что подростки покинули коридор, и больше здесь никого нет, Тониа Ронкаль скрылась в тайном проходе, у входа, в который как раз и стояли раньше студенты. Если бы они не стояли так близко к выходу, она и дальше позволила бы детишкам секретничать, но, увы, в этот раз женщина немного торопилась. Череда поворотов и крутых лестниц не были бы столь угнетающими, если бы этот ход хотя бы изредка чистили, но нет, он же секретный! Так что пришлось отмахиваться от паутины, что здесь была повсеместно, руками, периодически стряхивая особо наглых насекомых с волос, которые еще каких-то полчаса тому назад красивой волной спускались до талии, не напоминая при этом колтун. Когда послышался легкий плеск воды, женщина даже не ругалась сквозь зубы, боялась, как бы паутина еще и в рот не попала.       Открывшийся ее взгляду грот был настоящей усладой для глаз. Когда-то давно это место и проход были последним шансом обитателей замка на спасение. Выполненный в самой крутой части скалы ход был абсолютно не обнаружим со стороны захватчиков, так как добраться до этого места по суше не представлялось возможным, а с воды его закрывали острые камни, которые в легкостью пробивали дно лодок. Зато изнутри все было не так плохо. Над поверхностью воды оставалось достаточно места, чтобы могла пройти лодка, хотя людям пришлось бы пригнуться к самому ее дну, а после их какое-то время скрывали выглядывающие из воды камни, так что какая-никакая, а свобода маневра у них была, при условии что люди выбирались бы ночью, то шансы добраться до берега были достаточно высоки. Лично Тония всерьез рассматривала вариант с тем, что еще при строительстве замка часть горной породы специально побросали с этой стороны, создавая тем самым проход. Висящий у стены механизм подъема решетки уже давно сгнил, за столько-то столетий превратившись больше в кучу металлолома, к счастью от решетки в проходе уже давно избавились, заменив ее на нечто более надежное, иначе это место вполне могло стать последним пристанищем для самых отчаявшихся.       Близко к воде женщина подходить не стала, принявшись раздеваться недалеко от выхода, без особой брезгливости сбрасывая вещи у входа, все равно они после коридора от половых тряпок не сильно отличались. Морщась от ощущения холодного камня под босыми ногами, женщина дошла до самой кромки, вокруг которой были выложены на удивление чистые камни без острых углов и сколов. Стоило только Тонии подойти к ним, как из воды быстро метнулись щупальца, утаскивая женщину к самому дну. Туда, где закопавшись в мелкий песок и ил спрятался гигантский кальмар, внимательно наблюдая за своей гостьей огромным глазом, размером с тарелку; пытающаяся откашляться от резкого перехода с суши в воду женщина даже не сразу обратила внимание, как одно из щупалец перекочевала с талии на руку, вызывая ассоциации с поводком. В подобной ситуации любой другой был бы в ужасе, вот только на лице Ронкаль отчетливо видно было искреннее умиление, да и сама она потянулась к гладкому боку недалеко от глаза, что-то тихо мурлыкая себе под нос и любуясь переливами серебряного цвета зрачка. Подобная картина по-настоящему сбивала с толку, точно также, как и резко изменившийся внешний вид женщины. Если раньше это была низенькая блондинка, едва превышающая полтора элитных метра, то теперь, за счет неожиданно появившегося хвоста, картина была совершенно иной, хотя бы потому, что этот хвост сам по себе был с ее рост на земле. Кожа стала по ощущениям похожа на кальмар, да и цвет ее слегка потерпел изменения. Если раньше она была пусть и светлой, но слегка позолоченной загаром, то теперь это был цвет топленого молока, что ближе к животу становился все белее. Также появилось несколько плавников: один на уровне поясницы, два у основания хвоста. При этом пальцы связали между собой почти бесцветные перепонки, которые были настолько тонкими, что легко могли быть приняты за тончайшую вуаль, точно такая же украшала хвостовые плавники и прикрывала жабры на груди, прямо под ключицами. Изменения коснулись даже волос, которые приобрели приглушенно темно-зеленый цвет, издалека их даже можно было бы принять за водоросли. Она с любовью проводила по коже лилово-алого кальмара, отчего последний издавал странные звуки, при доле фантазии которые можно было бы принять за мурчанье довольной кошки или скулеж счастливой собаки. В сумме, все это выглядело довольно жутко, особенно когда большой питомец резко сорвался с места, утаскивая за собой русалку. Та даже не особо против была, в какой-то момент удобно пристроившись у основания головы так, чтобы было удобно держаться за щупальца, но при этом и не мешать на моментах разгона. Какое-то время эти двое просто нарезали круги вокруг озера, что на удивление оказалось сильно глубже, чем считалось, а потом кальмар начал резко петлять и менять траекторию движения самым удивительным образом.       Удостоверившись, что за прошедшее время любимец не потерял своей формы, Тония слегка ослабила хватку, позволяя тому самому выбирать скорость и направление. И, естественно, малыш тут же направился к своему любимому месту, за которым ухаживал особенно тщательно и которым обожал хвастаться. Небольшая площадка, почти на самом дне, куда даже днем редко пробивался свет, была заставлена всевозможными камнями самых разных форм и размеров. Некоторые из них стояли друг на друге, образуя различные конструкции, другие были практически отполированы, настолько глянцево они умудрялись блестеть в темноте, третьих же как будто десятилетиями не касались, судя по наростам и водорослям. Следует признать, что самодельный парк был просто очаровательным, особенно, когда кальмар начал маневрировать среди них, как какая-то собака на полосе препятствий или лошадь, вышедшая на полосу для прыжков. Тония наблюдала за этим со стороны, периодически подбадривая своего чемпиона с помощью набора звуков, которые, видимо, удачно заменяли слова. После того, как кальмар еще и на площадке нарезвился, эти двое не спеша направились к поселению русалок, где, почти сразу, женщина поспешила к самому крупному дому, внутри которого поддерживалось воздушное пространство, как раз для таких как она. Все же, несмотря на наличие жабр, они скорее помогали дольше продержаться до всплытия. Так что хотя бы раз в пару часов, а всплывать ей было обязательно.       Сам дом, в котором она оказалась, был довольно большим, вот только, даже не смотря на размеры, состоял он лишь из одной комнаты, что по сути делилась на два уровня: все, что на уровне двери, то есть чуть больше трети от высоты — было скрыто водой, все что выше — воздухом. Отсутствие затхлости запаха, равно как и постоянное поддержание кислорода с чистотой, было вызвано наличием довольно дорогих артефактов, что были установлены под самой крышей. Здесь всегда было тепло, буквально на пару градусов выше, чем в воде, чтобы контраст температур не вызывал сильного дискомфорта, но при этом и не подхватить простуды. Да, да, простуда это ужасный зверь, страдать от которой порой приходится и самым великим из нас. Ронкаль с некоторым трудом подтянулась на бортик, что не сильно возвышался над водой, на ходу меняя строение своего тела, чтобы, буквально через пару секунд, можно было любоваться невысокой блондинистой женщиной, которая поспешила завернуться в висящий в ближайшем шкафу халат, разгуливать перед кем-то посторонним голой ей не улыбалось, и то, что под водой ей достаточно только верхней части купальника, еще ничего не значит. К тому моменту, как киск устроилась в плетенном кресле у самой воды, как раз подоспела и глава этой колонии, всем своим набором бус из разных ракушек, камушков, костей и прочего мусора демонстрируя высокий статус. Впрочем, уважали ее не за это, даже въедливый характер столько славы ей не дал, как небрежно брошенное заклинание, что вместе с водой подняло русалку на один уровень с киск. Эта королева была поразительно сильна, как для своего вида.       — Вас давно не было, Кори уже весь извелся, — осуждающе заметила русалка.       — Именно поэтому я первым делом к нему и поспешила. Мы с мужем планируем этот год провести в Хогвартсе, так что и времени ему удастся уделять больше.       — Это хорошо, а то ему ведь мальчику движение нужно, сами знаете, да и не дело это, тренироваться без хозяина, баловство одно. Да и Ваша помощь не помешала бы, Каур ведь уже связался с Вами?       — Практически накануне, ума не приложу, куда нам его Опистопрокта пристроить…       Стоит наверное пояснить, но самая крупная колония на дне Черного озера разместилась не просто так. Дело в том, что уже достаточно долгое время здесь располагался питомник. Началось это давно, еще когда только организовывалось убежище для магов, и вся четверка безвылазно сидела в замке, пытаясь разгрести неожиданно всплывшие проблемы. На тот момент у Альвы было достаточно свободного времени, при полном отсутствие возможности надолго отлучаться из замка, хотя бы потому, что сын отнимал большую часть внимания. А отлучаться было необходимо, хоть изредка.       Ездовые животные, домашние любимцы, скот — подобное было не только у людей, просто у остальных видов они могли выглядеть несколько иначе. Например, те же вампиры все человечество за скот держали и никаких угрызений совести, по крайней мере у большинства. Морской народ также не был лишен подобного, просто в несколько непривычном виде. К примеру, у нее самой в детстве мурена была заместо кошки. А потом, однажды, муж подарил кальмара. Совсем еще малыш, он к нему случайным образом попал вместе с одним кораллом, требующимся для какого-то опыта. Каким образом, рассуждал супруг, у Альвы до сих пор не было никакого желания знать, на его счастье некоторые и правда держали кальмаров, правда те больше подходили для дальних путешествий и охоты, но дареному моллюску в рот не заглянешь, хотя бы из-за отсутствия желания. Пришлось возиться с несчастным. Со временем проблем стало только больше, потому что уход домашнему созданию требовался постоянный, а времени становилось все меньше. После же случайного столкновения с кашалотом, когда того знатно потрепали, вопрос встал ребром. Тогда и родилась идея питомника. И если с местом определиться удалось достаточно быстро, то возни со всем остальным было довольно много. Ведь требовалось найти персонал, создать условия, да и места со временем оказалось маловато. Салах тогда расстарался на славу, создавая артефакты, контролирующие уровень пресности воды, а также осуществляющие климатический контроль, да и сама Альва убила достаточно времени, создавая подпространство с точками выхода в разных океанах мира.       На сегодняшний день Черное озеро объединяет почти с десяток пространств, где комфортно проживает на постоянной основе более пяти кальмаров, потомков того самого подаренного Салахом красавца. Двое из которых имеют своих хозяев за пределами питомника. В основном здесь разводят охранников по типу рыбы-звездочета, акулы-ящерицы, гигантских кальмаров или многощетиновых червей — все они довольно грозные глубоководные создания, что также запросто смогут защитить своих хозяев и их дома, если не от нападения, то от внимания праздношатающихся точно. Но, при этом, выводятся еще и декоративные создания, вроде осьминогов Дамбо, Амфиподов, Синекольчатых осьминогов, пусть тот и довольно грозен, но на спросе к крайне ядовитому осьминогу это не сильно сказывается. Ведь, как известно, чем зверушка привередливей в уходе, тем она желаннее.       И пусть их питомник не является самым большим, но лично им с Салахом на жизнь с доходов хватает, и как бы муж не ворчал, но ни для кого не секрет, на чьи именно проекты идет часть сырья, да и гордость не позволила бы ему быть альфонсом, так что обижался Слизерин больше для красного словца, чем всерьез.       С производственными вопросами женщина провозилась почти до утра, после чего поспешила откланяться, пусть под водой смена суток и воспринималась по-другому, но, в отличие от нее, у главы колонии было много дел этим днем, так что было бы жестоко задерживать ее и дальше. Душевно попрощавшись со старой подругой, киск поспешила к малышу, который уже весь извелся, послушно ожидая, когда же хозяйка отпустит порезвиться еще. Хозяйка не отпустила, еще и до его берлоги заставила доставить, лишь после этого позволив вытворять все, что душе угодно.       Самой же Альве предстояло выстоять бой с недовольством мужа, который почти ожидаемо встречал ее у входа в замок. Интересно, что же его больше раздражало, в очередной раз брошенная одежда, ее долгое отсутствие или все же разговор с друзьями. Судя по недовольному сопению истинна последняя мысль, но ворчать будут по поводу первых двух. Вот так беззлобно препираясь, русалка с острова Мэн заворачивалась в принесенный мужем теплый халат, обувалась в мягкие тапочки на жесткой подошве и отмечала блещущие первозданной чистотой пол, стены и потолок тайного прохода, у которого, и когда успел-то, даже освещение появилось. Хотя менее язвительным к сожалению не стал, и время тут похоже давно капитулировало.