***
Разбудил его требовательный голос Еси. Андерсон скривился, не открывая глаз. Дадут ему сегодня поспать или нет? — Хэнк! Хэнк? Ну где ты? Аки, включи видеосвязь. Тьфу ты! Забыла. Хэнк! — Еси? Андерсон лег на живот и посмотрел на место, откуда шел голос. Солнце пробивалось через слой серых туч и не первой свежести жалюзи. Робот сидел там же в кресле; ничего не изменилось, за исключением, пожалуй двух вещей: в тусклом рассеянном свете Аки выглядел гораздо более человечно, и теперь он вещал голосом капитана. — Да, андроидов до сих пор можно использовать в качестве телефона! Вставай. Выдвигайся. Адрес знаешь. Ну? — Составишь мне компанию? Хэнк, конечно, не надеялся на положительный ответ, просто поинтересовался. — Не составлю. Кредитку свою положи в конверт и оставь на ресепшн. На конверте напиши Джонсон. — Джонсон? «Даже предусмотрела алиби. С ума сойти». Хэнк спустил ноги с постели и поежился, когда пальцы коснулись холодного пола. — Именно. Желаю удачи. Конец связи. Андерсон встал и начал искать в рюкзаке свитер. — Долбаный день сурка! Просыпаешься и побежал. Все как в бреду. Он просунул голову в горловину только что найденной кофты, окинул взглядом разбросанные вещи, закатил глаза и вздохнул. — Хоть бы кофе кто сварил. Аки? Сделаешь кофе? — Большая часть функционала выключена, — произнес андроид совершенно механическим голосом. Так лифт называет номер этажа, так разговаривали старые автоответчики. — Кроме того, нужно торопиться. Мое тело должно поместиться в рюкзак. Подключи гарнитуру: будет странно выглядеть в метро общение с полудохлым роботом. — У тебя и разъем есть? — удивился Хэнк. — Можешь относиться ко мне как к особо крупному мобильнику. Usb, гарнитура, GPS. Полный комплект. — Заметано. Утренний Нью Йорк встретил Андерсона сыростью; помятые прохожие и вечно отглаженные андроиды спешили кто куда. «Мобильник», несмотря на компактный размер, грузно оттягивал рюкзак и неэргономично упирался кое-как сложенными конечностями в спину. Всю дорогу до метро Аки тихо шуршал в наушник то ли помехами, то ли двоичным кодом. Хэнк взял стакан кофе на вынос в крошечной кафешке у станции метро. Напиток оказался куда более приличным, чем в аналогичных забегаловках родного Детройта. Хэнк глотнул кофе, поежился и спустился под землю. Он никогда не любил метро. Даже не толкотня смущала, какая-то невозможность происходящего. Люди, и вдруг под землей. Неправильно это. Поездка, можно сказать, выдалась спокойной; только когда Аки начал клокотать в наушники что-то ритмично, Андерсон дернулся и тихо чертыхнулся, пролив на себя немного кофе. Он стряхнул с куртки несколько коричневых капель и нажал кнопку включения гарнитуры. — Что за дела? — Хокку. Если хочешь — переведу. — Не хочу. Ты можешь это делать про себя? Не вслух? — Представь, Хэнк, — речь Аки приобрела интонацию, — ты в полной темноте. Не чувствуешь своего тела, не можешь определить местоположения. Невозможно понять, есть ты или нет. Невозможно узнать, что ты такое. Твое существование подтверждает лишь то, что тебя слышит один человек. Сорокасемилетний почти седой мужчина с психологическим профилем, не исключающим наличие галлюцинаций. — Понял. Можешь не продолжать. Наушник затих. Не было ни щелчков и потрескивания, ни незнакомых ритмичных слов. — В смысле, переводи давай, чего молчишь? Аки? Вот только не надо рассказывать, что я склонен к галлюцинациям. Парнишка лет семнадцати, стоявший рядом с Хэнком, подозрительно на него покосился, опустил голову и отошел. Никому не хочется стоять рядом с растрепанным, облитым кофе человеком, только что признавшимся, что склонен к психическим расстройствам. Аки нес какую-то чепуху на английском, глубокомысленную и печальную, перемежая ее непереводимыми словами, смысл которых пытался донести до скучающего сознания Андерсона. Хэнк просто слушал и смотрел в окно. Мимо проносились тоннели и станции.Часть 9
8 октября 2018 г. в 08:18
Только Хэнк провалился в тяжелый сон, в дверь постучали.
Он кое-как продрал глаза, скатился с постели и пошел открывать.
— Долбаная уборка, не могли подождать хотя бы до восьми? — пробухтел он, оглядываясь на часы. — Три двадцать! Кто там? Чего надо?
Ответа не последовало. Стук повторился.
Хэнк замер перед закрытой дверью. Стоящий за окном фонарь заливал гостиничный номер экономным флюроресцентным светом.
«Уборщики не приходят ночью. Нет».
Мужчина потянулся, достал из-под подушки табельное, снял его с предохранителя и взял на изготовку, прикидывая в голове, сколько человек сможет уложить. Одного, максимум двоих, если повезет. Вот был бы он моложе…
Хэнк прижался спиной к прохладной крашеной стене и открыл дверь.
Темнота в коридоре стояла хоть глаз коли, и тишина — ни шороха, ни дыхания. Что за чертовщина?
Что-то снизу дернуло его за штанину. Хэнк скосил глаза.
Темноволосый стриженый шапочкой малыш вцепился в потертую ткань джинс и настойчиво ее тряс; Андерсон завалился не раздеваясь, будто предвидел ночной визит.
Хэнк опустил оружие, щелкнул предохранителем, присел и аккуратно отцепил прохладную ручонку от своей одежды.
— Эй! Как тебя? Ты чего тут делаешь?
— Я — Аки, — высоким и чистым голосом, без всякого свойственного детям сюсюканья, ответил гость. — Робот госпожи Еси. Мы можем поговорить?
— Проходи.
Хэнк поднялся с колен и отряхнулся, а Аки спокойно вошел. Или все-таки вошла. То ли синий, то ли зеленый — не разглядеть в темноте — комбинезончик без диодной подсветки, обязательной для андроидов, мог принадлежать и девочке, и мальчику.
— Не думал я, что Еси имеет склонность к сантиментам, — отметил Хэнк, закрывая дверь. Свет он включать не стал, а просто плюхнулся на край постели и приготовился слушать.
Андроид облюбовал единственное в номере кресло, взобрался туда и устроился, по турецки скрестив ноги. Он склонил голову и смерил мужчину укоризненным, если не сказать презрительным взглядом.
— Я социальный андроид, предоставленный госпоже Еси государством с целью предотвращения тяжелых психических состояний. Таких как я называют пупсами и предлагают людям, потерявшим близких дошкольного возраста.
Андерсон знал, что у Еси не было детей. Просто не могло быть. Что-то там с генами, он не запомнил. Она сама — ребенок из пробирки, ее генотип был создан и разработан на основе генома отца. И что-то пошло не так. Хэнк видел ее медкарту.
Кого она могла потерять?
— Ты не похож на ребенка, Аки. Скорее на ходячий пылесос.
Кривая, чуть ли не старческая ухмылка на детском лице была не уместнее всей этой ситуации.
— Госпожа Еси — неплохой программист.
Андроид порылся в кармане и передал записку.
Хэнк протянул руку, взял клочок плотной нелинованной бумаги и развернул. Пришлось поднапрячь зрение. Две строчки — адрес и время, больше ничего.
— И что мне с этим делать?
— Первое и самое главное — не показывать и не говорить мне, что внутри. Я выключу зрение, таймер и большую часть записывающих программ: так мое тело в случае провала не смогут использовать для дачи показаний. Поедем туда.
— Вот так просто?
Еси уже все продумала за него: определила место, где находятся нужные запчасти, послала напичканную инструкциями игрушку.
— Мои расчеты показывают обратное. — Андроид поднял одну бровь. — Но что я такое? Всего лишь домашний робот со сбитыми настройками. Продолжайте надеяться на лучшее, мистер Андерсон, и активируйте меня, когда придет время отправляться.
Пупс выпрямил спину и застыл в кресле.
Хэнк еще с минуту посмотрел на это творение рук человеческих, сейчас скорее похожее на статую в буддистском магазинчике, сочетающее в себе абсолютно невозможные крайности: тело четырехлетки и циничные ухмылки пожившей уже леди. Он вздохнул, натянул футболку и улегся досыпать.