Рассвет надежды.

      Пытаясь учуять запах девушки, я оббежал всю деревню. И наконец-таки повеяло этим чудесным запахом. Я, конечно же, сразу кинулся к источнику и, пробежав пару домов, до меня дошло, откуда именно исходил аромат, а исходил он от дома ее подруги. Прибежал на место и увидел то, что здесь осталось лишь это истерзанное тело женщины и клочья разорванной одежды, в которой она сегодня уходила. Меня прошибла крупная дрожь от увиденного. Волк — в обличии которого я сейчас нахожусь — судорожно пытался увидеть отличия в той, что лежит и той, что я видел сегодня. Неосознанно для себя самого я начал принюхиваться и учуял другой источник запаха, но все указывало на истерзанное до неузнаваемости тело. Я завыл от внутренней боли, которая пронзала мое сердце. Несколько секунд спустя ко мне подбежала моя стая. Увидев, как они на меня смотрят, я  вернулся в тело человека. Сейчас мне было так хреново, что не было сил даже дышать, как сильно  болело мое сердце . — Эй, Лука, ты... — Он не успел закончить то, что хотел, так как услышал в голосе Рока жалость. Я быстро перебил его. — Сожгите это место. — Это все, что у меня получилось выдавить в данный момент. — Как скажешь. — Хором ответили ребята. Видимо, сейчас они прекрасно понимают, что мне не до чего, поэтому не стали задавать глупых вопросов и говорить что-либо лишнее. В некоторой степени я им благодарен за проницательность  в определенные моменты.       Как только парни подожгли село, мы  двинулись в следующий город. Собрав все необходимое и взяв то, что нам положено, мы сразу же поехали домой. Во время пути и когда приехал домой я испытывал лишь тоску. Волк после того дня даже нос не высовывал и не пытался вырвать контроль над телом. Будто бы со смертью той девчонки умерла и часть меня. И это очень беспокоило и раздражало.  Все буквально валилось из рук, очень сильно хотелось уйти в запой и просто не проснуться.  Даже девушки, — что веляли перед лицом своей жопой, — не привлекали меня. Стая, как и сестра, очень беспокоились за меня. И я это прекрасно видел и понимал, они даже как-то раз принесли мне человеческую девушку, чем-то даже похожую на Каталию, но стоило ей подойти ко мне, как меня буквально скрутило от ее отвратительного запаха. Поэтому я сразу же вышвырнул ее в лес. После этого происшествия я рычал на стаю и сестру очень долго.       Прошло немного времени после случившегося, но лучше мне не стало; я безумно скучал по ней, по ее голосу и запаху. И, чтобы немного отвлечься, я отправился на очередное задание от старейшин. Хотя не особо-то и хочется, но отказаться не могу. С таким плохим настроением нам пришлось ехать в столицу людей, чтобы забрать несколько женщин для увеселительного дома. Но для сестры и стаи это лишь предлог, а на самом деле они хотели найти для меня замену. Я-то знаю и чувствую, что меня больше не влечет ни к одной женщине, а им это не объяснишь, поэтому и согласился на задание, авось, — как говорит сестра, — повезет.       Весь путь от нашей деревни до столицы занял несколько дней. Во время этого маленького путешествия на сердце слегка полегчало, но боль и тоска так и не хотели отступать. Приехав в столицу, нас встретил князь этих земель. Лично у меня он вызывал отвращение, но на таких высоких должностях в основном и сидят сволочи, набивающие свое пузо. Или те, кто делает все для людей и пойдет на все ради  своего народа, но таких, как правило, один на миллион. Это суть людей — алчность, жадность. Их за это нельзя винить. Но, побыв немного в той деревне, я начал понимать, что не все люди именно такие, что есть  бескорыстные, добродушные и честные люди.       Зайдя в дом, который для нас приготовили, мой взгляд упал на девушку, что приветствовала нас у входа: ниже среднего роста, бледная кожа, светло-каштановые волосы, но пускай она выглядит слишком молодо, от нее уже воняет мужиками. Люди такие глупые существа. Взять, к примеру, эту женщину: оделась так вызывающе, ее намерения видны, как на чистом листе бумаги,  при этом она не пытается скрыть того, что только буквально часов несколько назад, она была  с другим мужчиной. От столь халатного отношения к своему собственному телу меня аж блевать тянет. Конечно, спорить не стану, наши волчицы развратницы хлеще людских женщин будут, но они хоть моются перед тем, как к новому в койку лезть. — Прошу, проходите, чувствуйте себя как дома. А вот это, — Указал мужчина на горничную. — Ваша личная обслуга. Чего бы вы, господа, не захотели, она все для вас достанет. — Ну, раз все, значит тащи нам сюда  выпивки, и которая покрепче! — Во как  Зен сразу оживился. Видно, что выпить не дурак. — Как только принесешь — уходи! — Холодно кинул я, откидываясь на спинку дивана. Приоткрыв один глаз, я заметил на лице этой женщины удивление и разочарование. А на что она рассчитывала? Решила сбить с нас немного денег?! Больно много она о себе думает. Хотя, ее реакция меня немного повеселила. Так что возможно она уйдет живая, если не разозлит меня до завтрашнего вечера. Как только вышла так называемая служанка за дверь, только я успел расслабиться, как нам снова постучали. — Заебали уже! — Рыкнул я. — Входите! — Громко крикнул Рок. — Ах, забыл вам сказать: завтра к вечеру мы соберем весь товар. — Было видно, что мужчина дрожит как осиновый лист. — Проваливай! — Да, конечно. — Лука, почему ты на всех как собака сегодня срываешься? — Обеспокоенно спросил меня Килл. — Настроение такое. — Беременный что ли, чтобы так настроение менялось? — Фыркнул Зен. — Заткнись, достали. Шумные вы больно какие-то. Полчаса спустя: — А зачем ты прогнал ту слугу? Я бы мог с ней поразвлекался чуток! — И пяти минут не прошло! Успокойся, Зен, уймись! — Полчаса прошло, хватит мне лапшу на уши вешать! Ну ответь, Лука. — Аааа! — Практически издав звериный рев, крикнул я. — Забарабанил меня уже! Тебе за такой не прикрытый интерес наша общая знакомая ничего ниже пояса не оторвет?  — Тц, нечестный прием. — Все, закончили. Всем гулять, а я спать. Раздав всем указания, я поднялся в свою комнату и оглядел. Эта комната выглядит так же скудно, как и мозги ее хозяина. — Эх, делать нечего. — Т тут не легкий выбор предстоял передо мной: кровать или диван? Конечно же выбор пал на второе. Поудобнее устроившись, я сразу уснул.