Взгляд со стороны

      Хэнка раздражает Гэвин, мать его, Рид. Слишком сильно, чтобы просто запихнуть это зудящее чувство куда-нибудь подальше и постараться не обращать внимание. И хоть раньше это кое-как срабатывало, позволяя просто закатывать глаза на шуточки Рида, мешающие Хэнка с дерьмом, сейчас Андерсона бесило буквально все. И это с учетом, что Гэвин ему уделял ровно ноль процентов своего драгоценного времени. Зато все сто процентов он уделял Коннору, ходя вокруг него и осматривая, будто прицениваясь к холодильнику. И это выводило из себя не на шутку. Каждый взгляд, улыбка, подмигивание, Хэнк видел в этом скрытую угрозу, говоря Коннору: «Держись подальше от этого мудилы, знаешь же, что ничего хорошего от него ждать не следует». А Коннор в ответ кивает, якобы соглашаясь, а на следующий день торчит с этим придурком в кафетерии, улыбаясь его шуткам. Хэнк отчего-то чувствует себя обманутым. Ему буквально только что солгали, глядя в глаза. Да и кто? Коннор, подумать только. Этот паренек, который осуждающе на него глядит каждый раз, когда Хэнк опаздывает из-за похмелья и врет, что в пробке застрял. И вся эта ситуация была бы не столь обидной, если бы не одно но. Мудацкое такое, со шрамом на переносице и гаденькой улыбкой. И Хэнк готов буквально убиться головой об стену или молча выйти в окно, отсалютовав напоследок, когда Коннор однажды вечером «делится наболевшим», рассказывая, что ему нравится детектив Рид.       И это вроде бы все ставит на свои места, если бы не три простые истины: время не остановилось, Земля продолжает вертеться, а Гэвин Рид все еще мудак. Хэнк смотрит на Коннора, смущенно улыбающегося, и думает, как же этот парнишка умудрился втрескаться в такой кусок дерьма. Или может это у девиантов болезнь такая? Они автоматически после девиации тянутся ко всяким уродам, что-то вроде сбоя в... А в чем, собственно? У девиантов нет четкой программы, тогда какого хрена? Хэнк обещает себе разобраться в этом вопросе позднее.       Все решает один идиотский случай. Настолько глупый и наивный, что даже Хэнка не на шутку пронимает. В департаменте как-то не принято называть сотрудников по именам, из-за схожести. Поэтому, когда кто-то в беседе в кафетерии упоминает, что в перестрелке пару часов назад ранили Коннора, Гэвин дергается, не задумываясь, что речь про одного из полицейских, а не про того самого Коннора. Он хватает за грудки, сказавшего это копа, и трясет, пытаясь выяснить, где Коннор теперь, и что с ним. Он перестает ругаться матом и кричать только когда Коннор мягко отстраняет его за плечо и успокаивающе гладит по руке. Хэнк не хочет, но все равно смотрит, как Гэвин порывисто прижимает к себе андроида, на секунду болезненно зажмуриваясь и облегченно выдыхая. В департаменте воцаряется тишина, а взгляды устремлены лишь на парочку в центре комнаты, поэтому никто не замечает, как Хэнк выходит на балкон и достает сигарету.       – Ну нихрена ж себе, даже у такого куска дерьма, как Гэвин, есть чувства, – он затягивается и выдыхает облачко дыма.       Теперь Гэвин раздражает Хэнка ровно вполовину меньше, чем раньше.