Единственно правильное

Год, когда я родился… Злополучный год для меня. Наверное… Я до конца не понимаю, в чем проблема. Почему я родился таким? И почему вообще родился? Нет, я не плачусь о своей горькой судьбинушке и трудном жизненном пути, хоть подобные порывы и были, что скрывать. Я просто не нахожу объяснения. Логичного объяснения или хотя бы нелогичного. С чего вдруг?.. Неопределенность раздражает и сверлит изнутри — то ли в голове, то ли в душе. И так на протяжении жизни, хоть в последние годы я стараюсь об этом не думать так уж часто. Бета. Слово странное и словно бы клеймо. Какое-то резкое на слух и одновременно ничтожное. Вторая буква греческого алфавита, но кому какая разница? Я — единственный бета на этой земле, где правят Альфы, Омеги и их долбанные инстинкты. И мне уже двадцать четыре. И я знаю о своей физиологии многое, что отличает меня от прочих. Точнее, этого не так уж и много: запах, который отсутствует полностью, комплекция ни в ту ни в другую сторону, — ни омега со смазливой мордашкой, точь-в-точь кукла Барби или вовсе девка, ни брутальный альфа-самец с задатками натуральной гориллы, — характер тоже смесь альфа-омего-девчачьих характеристик и, что самое главное, ни тебе течки, ни гона, ни детей, соответственно. И, вроде бы, правда, всего ничего, но как же это меняет человеческое отношение. Жизнь может показаться малиной без заскоков животных раз в триместр и некоторые мои знакомые даже «завидуют», но именно из-за этого я — действительно изгой. Как вообще может быть так, что в большом городе нельзя сыскать снисхождения ни от одного знакомого, встречного-поперечного человека? Вроде, казалось бы, двадцать первый век, когда есть всякие фрики, неформалы, гопники и вообще… Казалось бы, прикипело, казалось бы, есть на кого выместить злобу и агрессию, но тогда от чего ж обычного, среднестатистического (Наверное, даже чересчур среднестатистического) человека, как я, все так рьяно стремятся унизить и облить грязью, показать своё место? А то я не знаю, что не такой. А то я не отсиживаюсь в сторонке, даже на чужие компании не поглядывая — и нет, не от страха, а из-за того, что сам подобные компашки презираю. Будто бы я сам всем своим видом прошу «съехидничаете что-то об моей импотенции, пожалуйста, очень уж хочется почувствовать себя уёбищем». Вот просто… Блядь… Меня несказанно удивляют, даже нет, поражают подобные люди. Как же им нравится выделять кого-то из толпы косым взглядом, кривой усмешкой, намекающим хмыком с явным превосходством в голосе. Нет, ладно, таких ещё можно терпеть, если молчат или не слишком ёрничают, но есть отдельные случаи, что подойдут компашками, обступят и станут осматривать, как доисторический экспонат в музее. А ещё… Те, что щурятся, морщат носы, сжимают губы… Господи, разве сложно пройти, не заметив, словно ты — пустое место?! Лишь бы… Чёрт, даже хер поймешь, для чего весь этот спектакль. А с чего же это началось? Началось всё с того самого года. Моего рождения. Для родителей это была… катастрофа, наверно… Сродни «Титанику», и осадок остался на всю жизнь, как после просмотра «Хатико». Мои родители довольно влиятельны, отец-альфа — предприниматель, папа-омега… Просто единственный ребенок в богатой семье. Лео и Брук. Лео, мой папа, не знал трудностей в жизни и был очень беспечен, ходил от альфы к альфе направо-налево, развлекался, «кутил». А мои дедушки молились за свое чадо и хватались за сердце, попивая «Валокордин». Но вот Лео влюбился. Не знаю, действительно ли влюбился в самого человека, в его запах или деньги, но так оно и было. Я точно сказать не могу, но, возможно, они с легкостью находят общий язык… Брук, вроде, был не особым охотником до омег и отношений, он вообще со всеми от природы холоден и строг, но на тот момент, когда омега влюбился в него, он с легкостью согласился на брак — тот был выгоден, супруг был небеден, а еще и мог обеспечить наследника. Наследника… Ага… Но родился-то я… Моё рождение повлекло беды. Может, Лео, как и все омеги, невольно порывался меня любить и оберегать, что бы ни сталось, пусть даже только из-за чистых инстинктов, но Брук… Брук был разочарован в том, в «нечто», что родилось на свет. Оно было даже не омегой. Нет, отец не был глупцом, чтобы наверняка надеяться сразу на альфу, вообще хотя-бы парня, но чтобы настолько «промахнуться»? Насчёт меня, как говорят без утайки своему внуку, дедушки, было много споров. Крики, ругань, попойки… Меня даже хотели отдать в приют — что мне делать у них, богатых людей, которые всегда на людях, сему «бесполому» «чуду»? Но родители Лео запротивились, нет, они были категорически против и, как только меня приучили к бутылочке, забрали к себе домой. Ну, а Брук сделал вторую попытку и заделал омегу. А еще через год, наконец, добился альфы. Да, у меня есть два брата. Но они и не знают о моем существовании, а я не знаю их имён и внешности на данный момент — родители избегают об этом говорить, они уже и забыли обо мне, наверное, да и Лео с родителями не связывается, только на праздники скидывает СМС, видимо универсальное, которое отправляет сразу всем в своём списке контактов. В общем, тот еще бред. Как будто я на наследство покушусь или полезу к прессе, а ещё лучше на какую-нибудь встречу альфы, чтобы всплыла «сенсация». Больно надо. Но, видимо, Бруку я просто мозолю глаза, ведь я очень похож на него внешностью, а Лео любит альфу какой-то изощренной любовью и не хочет перечить — сам он тоже привязан ко мне не сильно, скорее, он признает родственную связь с его излюбленными женскими сигаретами или вином, чем со мной — против сего, как ни странно, Брук ничего против не имеет, видимо, раз здоровых детей и наследника муж заделал, то уже и не важно, что тот с собой будет делать. И в детстве я искренне не понимал… В какой-то момент я понял, сидя в садике, что за детьми приходят родители. До того я как-то и не думал… Зак и Кевин заменяли мне папу с отцом и мне, ребёнку, этого было достаточно, но вопрос всё-равно назрел. И ответ раздался в маленьком бете болью, обидой и слезами. Дедушки ничего не скрывали, успокаивали, утешали и объясняли, что я не такой, как все, но это не значит, что я виноват и вообще являюсь плохим человеком. И я понял… Почти… Своей детской наивностью, по-своему, упрощенно, но понял. И любил этих людей ещё больше. А они души не чаяли во мне. Они меня учили, гуляли со мной, говорили, ничего не скрывали, на все вопросы отвечали, приучили к чтению, искренности, состраданию, давали мне широкий выбор в жизненном пути и множество возможностей. Ну, а я помнил, учился у дедушек, а после пошёл и в школу. И уже только там начал постепенно понимать, что такое «быть другим». Мне казалось, это здорово, быть уникальным. Но от испорченных уже детей я слышал много всего нелестного в свою сторону. Конечно, сначала были разговоры, короткие фразы, знакомства и вопросы. Вопросы были трудней всего. «Почему ты не пахнешь?», «Чего ты такой заучка?», «Ты вообще кто, омега, альфа или серость какая-то?». Я не спешил отвечать. Невольно, как-то между делом, одноклассники меня условно отнесли к омегам. А запах… А запах был тогда ещё не так важен для них, просто они любили узнавать, угадывать, чем пахнет другой и спорить, кто пахнет лучше. А ещё меня напрягало их отношение. Как я уже говорил, дети были испорчены компьютером, играми, самими родителями и были жестокими, задиристыми. А ещё они много матерились. Лично для меня это было шоком. Каждый раз мне хотелось закрыть уши, я непроизвольно морщился и хлопал глазами. Был наивным. Я был склонен быть серьезным и послушным, дисциплинированным, ибо так меня воспитали дедушки и от моего воспитания и с непривычки маты моих сверстников резали слух. Это была на тот момент особенно больная тема, ибо пока о течке и гоне никто особенно не задумывался и более проблем на горизонте у меня пока не наблюдалось. И все, видя мою реакцию, подначивали меня, смеялись, кто-то даже пытался научить сквернословить. И я научился. Во втором классе я послал всех нахуй, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать от раздражения и обиды. А все только смеялись, как-то победно потешаясь. Они считали, что я ещё мелкий и недоразвитый, а каждый в классе для того, чтобы тебя уважали и ты не был «белой вороной», должен был материться. Типа, это было круто и «по-взрослому». Ну не бред ли? И мои дедушки этого тоже не любили и я никогда не слышал от них ни одного матерного слова. Ну, а в четвертом классе настал своеобразный «переломный момент», начало последующих издёвок, так сказать, предпосылка. Мои одноклассники совсем уж «выросли» и первый в развитии стал заводила класса — альфа Ник, никогда не отличавшийся ростом или мускулатурой, но прическа у него была неизменно пижонская. Как-то раз, почему-то именно ко мне, он подошёл к моей парте на перемене и спросил, девственник ли я. Ну, а я? А я насупился, не зная значения этого слова и вкрадчиво посоветовал альфе отстать. А он ни в какую. Я посчитал, что сказанное им слово — какое-нибудь ругательство и простодушно ответил «Нет». Я попытался воспользоваться логикой, отвечая на этот вопрос, но… Чёрт… После этого Ник выбежал в коридор с криками о том, что я ответил, оповещая своих друзей и одноклассников. Я слышал смех и понимал, что ответил что-то не так и все уроки сидел сам не свой, а, придя домой, набил в интернете нужное слово, после чего чуть со стыда не сгорел. Ходил в школу я, невольно опуская голову и краснея кончиками ушей то ли от негодования, что все альфы как-то усмехаются, а омеги хихикают, то ли от жгучего чувства самого стыда. Меня несколько раз прозывали «Опытным» в этих делах и с издёвкой просили подсобить «Новичкам». Ответить мне было нечего. Вскоре этот инцидент, к счастью, забылся, а я залёг на дно. Но удавалось это лишь до поры восьмого класса. Ведь в восьмом у кого-то уже начинались течки или гон… А я… А я тихо пенял на свою физиологию.