***
The Cardigans — Communication Пока я топталась у входной двери, выжидая нужный момент, чтобы нажать на звонок, по ту сторону этой самой двери слышались женские крики и рыдания. Обрывки фраз раздавались даже в холе. «Как ты можешь так?.. Разве я недостаточно?.. Просто использовал... Игрушка...» Было немного не по себе оказаться невольным свидетелем такой сцены, но папка с документами уже жгла руки, так сильно мне хотелось избавиться от надоедающей вещицы, которая будто обременяла меня. Хотелось поскорее выполнить поручение и уйти восвояси. Сегодня я не была готова ко встрече с Чимином, что взял внеплановый выходной, ссылаясь на вчерашний обморок. Да и личная жизнь этого парня никак не касалась меня. Пусть и больно было осознавать, что на самом деле у него есть девушка, что эта девушка находится у него дома и закатывает истерику, что они так близки и она позволяет себе плакать перед ним. В груди немного щемило от того, как сильно мне хотелось оказаться на её месте, но судьба такова. Она — в квартире вместе с ним, а я... а я — за дверью. И так будет всегда... Судорожно заламываю пальцы и скручиваю папку с документами. Хочу уже нажать на чёртовый дверной звонок, но боюсь вторгнуться в их личное пространство. От обиды уже слезы проступают на глазах, но я как в ступоре по-прежнему стою за дурацкой дверью и стараюсь не расплакаться. Подозрительная тишина охватывает всё помещение, будто вгоняя всё в вакуум. Слышится частый топот ног, а после — дверь с размаху открывается, и в хол выбегает какая-то девушка с заплаканными глазами. Всё лицо опухло и покраснело. И даже в таком состоянии она невыносимо красивая... Девушка зло смотрит на меня, поспешно надевает тёмные очки и достаёт медицинскую маску. — А ты кто такая? Ещё одна... — произносит она, но выбежавший Чимин сразу обрывает ее фразу на полуслове. — О, ты пришла? — легкое замешательство читается в его глазах, но он старается сохранять хладнокровие. Ведь понимает, что кое-что я все-таки слышала. Да и видела. Хоть лицо девушки кажется жутко знакомым, я все равно никак не могу вспомнить, где именно её видела. Она косится раздраженно на Чимина и, толкнув меня плечом, ретируется, оставив после себя аромат слащавых женских духов. Невольно вздрагиваю и смотрю девушке в спину, она стремительно удаляется и исчезает за лестничным пролетом. — Ты уж извини за эту сцену, — произносит Чимин и неловко улыбается, пропуская меня вперёд, вглубь апартаментов. — Всё в порядке, — отвечаю на автомате, ещё не оправившись после увиденной сцены. Нет, я вовсе не хотела быть прямым свидетелем его отношений с другими девушками. Я вообще ни за что не хотела бы видеть его с кем-то. Эта девушка имеет право закатывать Чимину истерики, рядом с ней он позволяет себе высказывать свои мысли и быть настоящим. А со мной такого никогда не будет. Мы с Чимином будто на разных полушариях, хоть и находимся в одной квартире. — Но что это было? — Да она просто доставала меня своими приставаниями... — отшутился тот. — Вы все только и пользуетесь моим драгоценным телом, меры не знаете, — произнёс он, лучезарно улыбаясь. Лучезарно и ужасно фальшиво. Неловко смотрю по сторонам, охая от роскоши, в которой оказалась не по своей воле. Вот оно как... вот где живет Чимин... Моя скромная квартирка, доставшаяся от покойного отца, не пойдёт ни в какое сравнение с этими хоромами, по которым наверное только Королеве Елизавете и стоит ступать. В который раз за день мне становится стыдно и неловко за себя. Ну почему стилистка Кан решила таким образом наказать меня? Лучше бы дала сверхурочную работу, лучше бы я ночами напролёт сидела в компании и бегала за стажерами, чем вот это вот всё... — Ынби? — слышу встревоженный голос Чимина, замечаю, как он машет перед глазами, и понимаю, что зовёт он меня отнюдь не в первый раз. Слишком близко. Его лицо прямо перед моим. — Да, — произношу тихо и делаю шаг назад, чувствуя излишнюю близость с ним. Мне необходимо расстояние в метре... хотя бы в метре. Но Чимин даже не замечает моего замешательства и небольшого раздражения от его фривольных действий. Поворачивается и идёт куда-то вглубь — Ты разувайся, а я пока кофе заварю, — говорит он на ходу, а мне только остаётся, что снять кеды, надеть тапочки, лежащие сбоку, и следовать за ним по пятом, на ходу подмечая, какая же всё-таки богато обставленная квартира. И при том такая разная. Будто взяли несколько кусков совершенно несовместимых частей и объединили в одно целое. Когда я зашла на кухню, Чимин уже стоял у кофеварки и ждал, пока машинка приготовит вторую чашку горячего напитка. От первого, уже готового, пар медленно поднимался над поверхностью чашки, обдавая нас ароматным запахом свежесваренного кофе. — Тебе не нужно делать это... Я просто должна отдать тебе папку... — произношу неуверенно, но встретившись с его тусклой улыбкой, понимаю, что это не лучшее время для моего ухода. Предзакатные солнечные лучи падали на поверхность кухни, обрисовывая солнечными зайчиками стены. И мне вдруг стало так тепло на душе, что захотелось подойти и обнять Чимина. На заднем фоне играла какая-то неспешная музыка с приятным женским голосом, и, кажется, я уже готова была здесь проводить всю жизнь, лишь бы он вот так же, как сейчас, заваривал нам кофе, мурлыкал себе под нос мелодию и улыбался нежно-нежно... — Знаю, — коротко отвечает тот, отворачивается и нажимает на какие-то кнопки кофеварки. Та в свою очередь трещит недовольно и начинает пищать. — Ты же любишь капучино с миндальным сиропом, да? — спрашивает, а я удивленно приподнимаю брови. — Откуда ты.. — А ты думала я совсем ничего не замечаю, да? — спросил он со спины, пока вытворял что-то с нашими чашками кофе. А у меня уже в животе начинало урчать и слюнки текли от этого умопомрачительного аромата. Утренний кофе был благополучно пропущен ввиду моей ужасающей спешки. — Садись, чего стоишь у двери? — подметил он, а я послушно расположилась за обеденным столом. — Как ты себя чувствуешь? — ведь Чимин только вчера отходил от обморока. Да и выглядел он тогда неважно. Весь бледный и жутко уставший, будто целый день выступал на сцене. А сейчас, после произошедшей сцены его разборок с той девушкой трудно было определить его физическое состояние. Пытался улыбаться и сохранять доброжелательное выражение лица, но в глазах читалась вселенская усталость, будто он в один момент обессилел ото всего. А мешки под глазами выдавали его бессонницу с потрохами. Чимин взял чашки с кофе, сел за стол и тяжело вздохнул. — Нормально. Только что-то совсем расклеился, — проговорил он в задумчивости, не поднимая глаз с пропотевшей стеклянной чашки с обжигающим кофе. — Почему? — зачем-то спросила я, хоть и влезать в чужую душу совсем не хотелось. Но это был Чимин. Пусть мне самой будет нестерпимо больно, я хотела бы забрать у него все мучения и страдания. Мне было нестерпимо видеть его усталое от жизни выражение лица. Обидно, когда ты ничего не можешь сделать человеку, которого очень сильно любишь. — Не знаю... просто ото всего устал. У тебя разве такого не бывает? Когда все опостылело и осточертело до такой степени, что ты видеть никого не хочешь. Заниматься любимым делом нет никакого желания. Тебя тошнит ото всех вокруг. Все эти искусственные улыбки кажутся такими мерзкими и фальшивыми. Да вообще все, что тебя окружает... весь мир... Кажется сплошной фальшивкой. А ты —вместе с ним... — шепчет он и после небольшой паузы добавляет последнее предложение. Я лишь отмалчиваюсь, дабы не испортить атмосферу. Если Чимину станет легче, пусть выговорится. На сегодня я буду его жилеткой, а не он моей. — Чувствую себя так, будто занимаюсь не тем. Хоть и знаю, что это единственное, что я умею и о чем всегда мечтал. Но что-то идёт не так. Я будто потерял весь запал. Не чувствую никакого желания что-либо делать в своей жизни, — продолжает он, а до меня вдруг доходит, что он даже не думает о сцене, буквально десять минут назад произошедшей в этой самой квартире. С участием другой девушки. Его это вообще не беспокоит. И расстроен он не из-за этого. Чимин смотрит задумчиво мне в глаза, а после вдыхает воздух поглубже в легкие. — Ты уж извини, что-то я совсем распустился, — произносит он и делает глоток из чашки с кофе. Улыбается грустно и рассматривает мои волосы, убранные в небрежный пучок. — Я совсем забыла... Вот, — отдаю ему дурацкую папку с бумагами и двигаю вперёд капучино. Чимин забирает документы и быстро пробегает по ним глазами. — Понятно... Я-то думал, чего хён поднял тревогу... — а я тем временем встаю со стола и думаю, что бы придумать, чтобы поскорее смыться из их общежития. Он удивленно приподнимает глаза на меня и с секунду просто смотрит непонимающе. — Ынби... Слушай, эта просьба может показаться странной. Но останься здесь, пожалуйста. Хотя бы выпей кофе и поболтай со мной, — произносит, а я прекрасно вижу мольбу в его словах. Разве я могу отказать ему? Разве я вообще могу отказать Пак Чимину в такой ситуации? Он уже давно стал человеком, о котором я грежу днями и ночами... Я просто не могу взять и уйти, оставив его в таком состоянии. И пусть это всё скорее всего из-за ссоры с другой девушкой, я помогу ему, залечу раны, заберу их себе и подарю столько тепла, сколько смогу. — Парни сегодня вряд ли вернутся домой. У них другие планы, — произносит он зачем-то, а мою голову невольно посещают не самые приличные мысли, от чего я сама напрягаюсь. Нет-нет-нет, не так я хочу ему помогать. Чимин же, будто прочитав мои мысли, сразу же покачал головой и улыбнулся. — Честное слово, никаких приставаний и пошлостей. Просто немного поговорим и хорошо проведём время.***
Когда в дверь позвонили, уже было затемно. Мы с Чимином невольно прекратили судорожно нажимать на кнопки джойстиков от PS4 и непонимающе посмотрели друг на друга. Я даже не заметила, как быстро пролетело время. Было уже в районе одиннадцати вечера, а мы вовсе не заметили, как за разговорами пролетело время. В самом начале мы просто пили кофе, который быстро сменился чаем. Спустя пару часов наши животы дали о себе знать, и айдол заказал пару коробок пиццы, ссылаясь на то, что хочет попробовать всё. На фразу о его диете тот лишь отмахнулся и сказал, что сегодня можно всё. Постепенно мы переместились в гостиную, где мои глаза наткнулись на чей-то PS4, что, конечно же, не ускользнуло от пытливого взгляда Чимина, который сразу же предложил нам сыграть пару раундов в Tekken. Со времён старшей школы не бравшая в руки джойстик, я моментально вошла в азарт и совсем позабыла о времени и всяком приличии. В последний раз я играла в школьные годы вместе с Мёнсу, но после всего произошедшего совсем не тянуло на такие игры, да и времени почему-то совсем не находилось, чтобы посидеть у него дома пару часиков. Да и после смерти его матери в этом доме мне было не по себе. Я всё никак не могла привыкнуть к этой утрате и старалась больше не заходить к другу детства домой, дабы не ворошить старые воспоминания. Я даже не заметила как, но в какой-то момент мы с Чимином оказались бок о бок сидящими на полу, оперевшись о спинки дивана. Он вечно толкал меня, не давая нормально играть, а я закрывала собой экран, не позволяя тому что-либо разглядеть во время игры. Но звонок в дверь моментально привёл нас обоих в чувства. Чимин непонимающе посмотрел на меня. — Наверное, кто-то из ребят решил вернуться, — прошептал он и прошёл к входной двери. Я же неуверенно засеменила за ним, попутно посматривая на время на мобильнике и понимая, что пора бы заказать такси. Чимин посмотрел на экранчик камеры и тяжело вздохнул. — Снова... — Что-то не так?.. — спросила я, но мой голос утонул в очередном дверном звонке. Чимин резким движением руки открыл дверь,и в квартиру ворвалась какая-то девушка, в которой я не сразу узнала сегодняшнюю его гостью, которая удосужилась устроить истерику Чимину. Сразу же вместе с ней в помещение ворвался запах перегара, и я невольно съежилась от всего происходящего. — Оппа... — протянула она слащаво, а я начала тихонько собираться, стараясь быть максимально неприметной. — Оппа, почему ты так ведёшь себя со мной? Зачем ты так жестоко? Я же... Я же люблю тебя... Я честно люблю тебя... Я ведь не пользуюсь тобой, как все остальные... У меня и в мыслях не было, — произносит она неровно, приобнимая Чимина, что старался удержать девчушку в вертикальном положении. Держалась она из рук вон плохо, вечно норовя навалиться на парня и задушить своими объятиями. Наконец, услышав мое дурацкое копошение, она повернулась и громко засмеялась, указывая на меня пальцем? — Это кто ещё такая? Оппа, кто она такая? Ты за это время успел завести еще одну шлюху? Кто эта тварь? — Что? — спросила я удивлённо. Голос мой моментально приобрёл оттенки нескрываемой угрозы. Уж слишком сильно она меня раздражала, эта прилипчивая девчонка. — Что ты... — Ынби, прости, но не могла бы ты оставить нас наедине? — спросил Чимин, сразу же обрывая любые мои слова. Я удивленно покосилась на него, но к счастью в темноте и объятиях этой пьяной девушки, он вряд ли бы увидел проступившие мне на глаза слезы. Я сделала глубокий вдох и спокойно вышла за дверь, слыша как она закрылась за мной.***
Grandson — Bury me face down — Может, уже хватит столько пить? — произнесла Сукван, а я лишь протянула ей пустую рюмку из-под соджу и прошептала: — Много соджу не бывает. Наливай давай, — на что девушка лишь нахмурила брови, но все-таки плеснула мне прозрачной жидкости, от которой сегодня я почему-то ничего не чувствовала. Даже голова не кружилась. Слишком сильно, наверное, я была шокирована произошедшим вчера, настолько задета словами Чимина, что не могла думать ни о чем, кроме произошедшего. Перед глазами вечно появлялся силуэт этих двоих, обнимающихся в сумерках пустой квартиры, в которой я их оставила. Не хотелось думать о том, что же произошло между ними после моего ухода, но дурацкая фантазия вырисовывала их с такой реалистичностью, что на глазах выступали непрошеные слезы. — Чего ты сегодня такая странная? И почему не хочешь рассказывать, что стряслось? Неужели это из-за твоей стилистки Кан? Она снова на тебя набросилась со своими претензиями? — в который раз за вечер спрашивала Сукван, но я упорно отмалчивалась, не желая ввязывать в её в свои личные дела. Как бы мы не были близки, то, что произошло когда-то в подростковом периоде, не стерлось и по сей день. Поэтому в отношениях с Сукван, сама не контролируя этот процесс, но между нами всегда были определённые границы, за которые я не позволяла той переступать. А Сукван тактично отмалчивалась и делала вид, будто всё в порядке. И все-таки даже моя доброта имеет свои пределы... — Всё хорошо... Просто мне захотелось немного погрустить, — произношу медленно. Сукван же смотрит на экран мобильника и вздыхает тяжело. — Слушай, мне завтра рано на работу. Пойду я лучше, — говорит и встаёт из-за стола. Я лишь понимающе поддакиваю ее словам и провожаю взглядом удаляющуюся спину человека, который некогда предал меня и Мёнсу. И всё-таки я никогда ей не забуду произошедшего... Смотрю на телефон грустно и открываю фотографии. Зачем-то листаю фотографии Чимина, делая себе ещё больнее. Невольно вспоминаются его нежные прикосновения, его горящие возбуждением глаза, его поцелуи... мотаю головой, чтобы развеять все эти будоражащие сердце моменты. Позвонить? Может быть, стоит поговорить с ним? Так сильно хочется услышать его голос... Слышу гудки и чувствую, как сердце, словно бабочка, трепещет в груди. А стоит ли это того? Зачем я сейчас жду ответа Чимина? Чего добиваюсь этим? Что я ему скажу?.. — Алло, — в телефонной трубке проносится мелодичный голос Чимина, а у меня от одного его «алло» сердце йокает и сжимается от страха и волнения. Все-таки ненормально до такой степени сходить с ума по человеку... Ненормально цепенеть от одного его взгляда или произнесённого слова... — Алло? — снова повторяет Чимин, и я сразу выхожу из своего любовного транса и сбрасываю звонок. Прикасаюсь к горящим щекам и стараюсь дышать ровно. Только вот сердце, что так и трепещет в грудной клетке, никак не желает успокоиться. Бьется о рёбра и кричит о моей безысходности. С каких пор я стала такой? И когда это все закончится? Пора уже забыть о Чимине... у него своя жизнь, карьера, вереница девушек. Зачем ему я, такая простушка, которая ничего в своей жизни не добилась?.. Телефонный звонок разносится по комнате, пугая меня до чёртиков. Подпрыгиваю на месте и с опаской заглядываю на экран мобильника. На нем высвечивается, конечно же, одно единственное, заветное имя, которое будто теперь стало нарицательным для меня. Дрожащими руками беру в руки телефон и подношу к уху. — Да, — произношу и прочищаю горло. Голос стал осиплым и слишком тихим от волнения. — Что случилось? Почему сбросила? — спрашивает Чимин, а я мысленно уже даю себе оплеух. Глупо было полагаться, что он не позвонит обратно. Ведь мой номер у него сохранен на тот случай, если нужно отмазать перед менеджером, когда он ходит на свидания. — Да просто... — отвечаю неловко и глупо хихикаю. Не знаю, что и сказать. Слишком сильно растерялась. Беру в руку салфетку и начинаю нервно её рвать на мелкие кусочки. — Нет... Ничего не случилось... — Вот как. Ну хорошо, — произносит Чимин и расслабленно выдыхает. Неловкая тишина зависает между нами неприятной паузой. И хочется что-нибудь сказать, о чем нибудь-спросить, но слова не лезут в горло. — Знаешь... Как у тебя всё прошло вчера? — Ты о чем? — не сразу понимает Чимин. — Насчёт ночи... — А... да, всё прошло хорошо, — ответил парень, делая акцент на «хорошо», как бы намекая, чем именно закончился разговор со вчерашней девушкой. Сексом. Хах... Как глупо было полагаться на что-то другое. Это же Чимин. Люди никогда не меняются, особенно такие парни, как он. Единственное, что им требуется от девушки, это ни к чему не обязывающие отношения, которые определяются хорошим сексом. А чувства... Зачем им чувства? Вот и я думаю... Зачем мне чувства к нему? — Слушай, Чимин. Предлагаю тебе подписать пакт о неприкосновенности, — произношу через ещё одну не самую приятную паузу. Смотрю на свои руки в задумчивости и вспоминаю руки Чимина, которые прикасались ко мне неделей ранее. Он улыбается в трубку и спрашивает с усмешкой. — Что за пакт о неприкосновенности? — Не смейся, — отвечаю, стараясь быть серьёзной, только вот получается не очень хорошо, и я заражаюсь его настроением. — Ты пьяна? — откуда-то понимает Чимин, отвлекая меня этим глупым вопросом. И чего его приспичило задавать такие нетактичные вопросы? — Что? Нет... — Или всё-таки да? — Так... Это не важно... — мямлю зачем-то, чувствуя перед ним стыд. — Ты не договорила. Что за пакт? — Я хочу тебя забыть, — произношу как на духу и удивляюсь собственным словам. Что? Что я сказала? Как я могла проговориться? Хватаюсь за голову и пытаюсь собрать последние крупицы здравомыслия. — В каком смысле «забыть»? — спрашивает спокойно Чимин, в момент ставший серьёзным. И этот его хладнокровный голос пугал меня. — Я... Послушай... Я не могу тебя забыть... Та ночь, то, что произошло между нами... для меня это было не мимолетной ночью, о которой я забыла на следующий день. Я не могу выкинуть из головы то, что произошло... И ты... Ты мне ужасно нравишься, Чимин... — проговариваю, понимаю, что пора уже хоть что-то сделать в своей ситуации. — Я устала смотреть за тобой со стороны. Наблюдать, как ты так равнодушно со мной разговариваешь. Прикасаешься, будто ни в чем не бывало. Смеёшься и шутишь. Я не хочу этого всего. Я не готова к подобному, — с каждым словом я все сильнее и сильнее распаляюсь. Неужели мне так необходимо было выговориться? Слова вылетают из меня словно пули, но вот достигают ли они сердца Чимина? — Давай... Давай больше не будем контактировать друг с другом? Давай я больше не буду с тобой работать? И ты мне помоги, хорошо? Я устала уже от этих чувств. Я знаю, что они тебе ни к чему. Так позволь мне разлюбить тебя, — продолжаю я говорить, чувствуя себя так, словно непосильный груз свалился с сердца. Чимин молчит с минуту, а после — тяжело вздыхает. — А что, если я скажу «нет»? — спрашивает он, а я сначала даже не понимаю, что подразумевает парень. — Что? Что ты... — Что, если я не хочу, чтобы ты меня забывала? Что, если я сам хочу нравиться тебе? — его слова звенят в моей голове и ошарашивают до чёртиков. Что за бред? Чимин издевается? Я только что призналась ему, а он решил поиграться со мной? — Ынби, слышишь меня? — спрашивает. Прихожу в себя и моментально сбрасываю вызов. Выключаю телефон и смотрю в пространство, не понимая, что только что произошло.