Живой.

Ночью Лили спала спокойно. Ей снилось, будто она и Коннор гуляют по Детройту, а андроид что-то ей все время рассказывает и абсолютно по-человечески смеётся, любуется падающими на ее нос снежинками и ведёт все дальше и дальше по заснеженному парку. Сон был наполнен светом и чем-то ярким, как те блестящие на солнце крупицы снега, похожие на бриллианты. Такие сны называют волшебными, и Лили призналась сама себе, что это действительно так. Иначе она не могла сказать, так и не придумав подходящего эпитета. Уайлд проснулась очень рано, осознав спустя пару секунд, что на ее губах играет лёгкая улыбка. На щеках проступил лёгкий румянец, который Лили попыталась скрыть, приложив к ним холодные руки. В комнате было прохладно — кажется, она забыла закрыть форточку на ночь. Девушка укуталась в одеяло и посмотрела на электронные часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. 6:14. — Как рано, — задумчиво прошептала Лили себе под нос. — Странно, — и правда. Обычно Уайлд предпочитает спать минимум до десяти, особенно на каникулах. Сейчас же спать больше не хотелось, и Лили решила, что пора вставать. Ей захотелось приготовить завтрак для Хэнка, который наверняка по утрам питается либо бургерами, и то по пути, либо воздухом. Ну теперь-то она за ним присмотрит, это уж точно! И никуда он не денется. Лили вскочила с кровати, напевая себе под нос почему-то мотив "Jingle bells", и прошагала к окну. Отодвинув занавеску, сквозь которую пробивалось приглушённое тучами, едва заметное рассветное солнце, Лили увидела, что за ночь дорожки и лужайку у дома припорошило ранним снегом. Уайлд с детства любила зиму, даже несмотря на холод, и тихонько засмеялась, созерцая открывшуюся ей картину. Лили счастливо вздохнула и неспешно подошла к зеркалу, поднимая голову. С блестящей глади на нее смотрела зеленоглазая шатенка с аккуратным носом и пухлыми губами, растянутыми в полу-улыбке. Лили никогда не считала себя красавицей, хоть и окружающие часто утверждали обратное. Она не стала задерживать взгляд на себе, считая, что ничего примечательного на ее лице нет, и, взяв в руки деревянный гребешок, прошлась им по спутанным прядям. Из-за длины и густоты своих волос Лили приходилось каждое утро с боем расчёсывать их, чтобы не навредить. Не то чтобы ей они не нравились, совсем наоборот, но... Просто ухаживать за ними было мукой. "Коса до пояса", — шутила мама. И сколько средств на эту косу уходит! Лили боялась даже приблизительно посчитать. Когда она, наконец, закончила, соорудив у себя на голове подобие прически, то тихонечко, чтобы не разбудить Сумо и Хэнка, прошмыгнула в ванную. Уайлд придирчиво осмотрела свое отражение, желая закрыть его чем-нибудь, а затем, пренебрежительно махнув рукой, залезла в ванную. Закончив плескаться в горячей воде с пеной, она вышла, облачившись в домашние шорты и растянутый тонкий, но теплый свитер. Чувствовала она себя отлично и бодро проследовала по коридору. Лили куталась в рукавах любимой вещи, которую однажды одолжила у мамы, но так и не вернула. Он был великоват, но согревал лучше чашки какао, будто был специально связан для поздней осени и тихих зимних вечеров, которые для Лили всегда пахнут мятным чаем. В доме было тихо. Только из-за приоткрытой двери во вторую спальню был слышен приглушённый храп — Хэнк все ещё видел сны. А вот Сумо, услышав ее тихие шаги, решил, что сон ему больше не нужен, и увязался за Лили на кухню, приветливо виляя хвостом. — Привет, Сумо, — ласково потрепала его по ушам Уайлд. — Хочешь кушать? — подмигнула она собаке, и Сумо повел лапой вперёд, соглашаясь с ее предложением. Лили насыпала ему корм в виде разноцветных звёздочек, стараясь не производить лишнего шума. Сумо благодарно лизнул ее ладонь и приступил к трапезе, хрумкая забавными гранулами. Лили задумалась. Может, его нужно выгулять? Или выпустить как самостоятельного пса? Или не стоит? Она не уточняла это у Хэнка вчера. — Сумо, — обратилась она к собаке. — Хочешь на улицу? — спросила она. — Гулять? — лаконично переспросила Уайлд. Сумо мгновение смотрел на нее своими глазами-бусинками, а затем развернулся и вышел из кухни, напоследок вильнув пушистым хвостом. "Красноречиво", — заключила Лили и приступила к готовке завтрака. Девушка любила готовить и дома часто занимала место у плиты, особенно когда мама задерживалась на работе. Мари хвалила блюда дочери и шутила о том, что скоро Лили перегонит ее в этом мастерстве. Уайлд всегда отвечала, что мама готовит гораздо лучше. Не зря же она шеф в ресторане, ну правда! Лили решила, что приготовить классическую яичницу и бекон будет кстати. В холодильнике как раз оказалось все, что нужно, и Лили справилась с задачей за недолгие двадцать три минуты. В завершение она положила на желток маленькую веточку петрушки, щедро приправила все это пряностями и закрыла крышку сковородки. Она бегло взглянула на часы. 7:15. — Отлично, — гордясь собой, Лили взяла с подставки электрический чайник и наполнила его водой. "А Коннор что-то ест?" — возник вдруг в голове вопрос. "Нет же, наверное, — размышляла она. — Он же... Не живой? Или он все же ест? Сложно". Мысли так и роились в голове. Лили замерла на пару секунд, раздумывая и от усердия даже закусывая губу. "Ну ничего, разберусь. Что-нибудь придумаю, если что", — решила в конце концов она. Уайлд пожала плечами и быстро развернулась, чтобы поставить чайник. Как оказалось, очень зря. Лили ненавидела саму себя за эту неосторожность, но почему-то каждый раз не думала наперед. Человек-катастрофа, ну что такое. Из-за резкого поворота она не увидела подошедшего к ней со спины Коннора и благополучно встретилась лбом с его подбородком. "Вода", — промелькнула мысль. Не навредит ли она Коннору? Лили уже ожидала, что сейчас ее свитер превратится в мокрую тряпку, а тело андроида заискрится, и зажмурилась, готовясь к неизбежному. Но ничего не произошло. Единственное, что она почувствовала — ладонь на изгибе своей талии и внезапную пустоту в собственных руках. Уайлд несмело приоткрыла один глаз, понимая, что оказалась прижатой к мужскому телу позади нее, а чайник мистически переместился Коннору в руки, не расплескав ни капли воды. Лили показалось, что кровь в голове закипает. Перед тем, как столкнуться с ним, она заметила (и только сейчас осознала?), что его рубашка не застегнута на последние три пуговицы, что открывает обзор на острые ключицы. Спиной же она чувствовала сильное тело, прижавшееся к ней. "Пресс-ключицы-пресс-ключицы-пресс", — только и крутилось в голове. Кипящая кровь сосредоточилась на щеках. Да что же за наваждение такое?! Лили вздохнула с облегчением, когда почувствовала, что Коннор отпускает ее. Она повернулась к нему на ватных ногах и усилием воли пыталась смотреть в глаза, а не на распахнутый воротник. — Извини, — тихо пробормотала она. — Я не слышала, как ты пришел. Коннор поставил чайник греться и обернулся к ней. — Ничего. Я должен был предупредить. Хорошо, что не кипяток,— Коннор застегнул-таки злосчастную рубашку, и Лили окончательно успокоилась. — Почему ты не спишь? Лили пожала плечами. — Не хочется. А ты?.. — Расписание, — коротко пояснил андроид, приподнимая уголок губ. Лили понимающе кивнула. Точно, он же андроид! Уайлд почему-то почувствовала себя дурочкой и поспешила занять себя хоть чем-то. К счастью, чашки для кофе по-прежнему были пусты, и Лили решила немедленно это исправить. В коридоре послышались тяжелые шлепающие шаги. Коннор оперся на столешницу, складывая руки на груди, и устремил взгляд к дверному проёму. Уайлд подошла к плите и занялась разделкой яичницы. — Это утро только что стало чуточку добрее, — сказал вошедший Хэнк, когда увидел колдующую над сковородкой Лили. — Ты приготовила завтрак? — Да-а, — довольно протянула та, ставя на стол две тарелки. Коннор подал чашки с дымящимся кофе, который уже успел залить кипятком. — Я знаю, что ты никогда нормально не завтракаешь, — со знанием дела заявила Лили. — Это плохо, между прочим. Завтрак должен быть правильным и питательным, ты что, не знаешь? Особенно в твоём возрасте. Хэнк перестал жевать и закатил глаза. — Да нормальный возраст, самый расцвет сил! И вы что, — он махнул вилкой в сторону Коннора и племянницы, — сговорились? Коннор то и дело пытается втереть мне о пользе завтрака, — буркнул Андерсон, возвращаясь к еде. Лили незаметно для дяди переглянулась с Коннором и заговорщически улыбнулась. — И правильно, с твоим-то образом жизни, — согласилась она, усаживаясь за стол. Коннор довольно кашлянул. Хэнк лишь пренебрежительно хмыкнул, решив оставить эту фразу без комментариев. Тут Лили невольно задумалась над вопросом, который мучил ее ещё утром. Она отложила вилку и, сцепив пальцы в замок, обернулась к андроиду. — Коннор, — он обратил на нее внимание, — ты... Ну, эм, я просто не приготовила... Ну, знаешь, я не знаю, может, ты... — О, нет, — понял Коннор, и Лили удивилась, что он вообще что-то разобрал в ее речи. — Я не нуждаюсь в пище. Все в порядке, — он ободряюще улыбнулся, — не переживай. Лили облегчённо вздохнула. — Ладно, — и принялась за бекон, поняв вдруг, насколько голодна. Вскоре они покончили с завтраком и Лили уже стояла у дверей, ожидая, когда Хэнк и Коннор уйдут на работу. — Во сколько вас ждать? — поинтересовалась Лили, наблюдая, как Хэнк набрасывает на плечи куртку. — Я сегодня вообще до пяти, — прикинул Андерсон, глянув на наручные часы. — Но мы постараемся разделаться со всем сегодняшним мусором как можно быстрее, — он подмигнул Лили. — Не скучай, — девушка обняла дядю и ободряюще кивнула Коннору. — Сумо можешь выпустить днём во двор или погулять в парке, как захочешь, — вспомнил Хэнк. — И ещё, — он придал своему лицу серьезно-суровый вид, заставив Лили слушать его очень внимательно. Наверняка важно. Даже Коннор прислушался. — Не смей есть конфеты из буфета, — и лейтенант расплылся в самой невинной ухмылочке, на которую только был способен. Лили шутливо надулась и пихнула его в плечо, выпроваживая за дверь. — Иди уже! — не сдержала смех она. — Удачи, — пожелала Коннору и закрыла за ними дверь. Из-за туч выглянуло тусклое солнышко. День обещал быть хорошим.

***

Но к вечеру весь запал Лили был почти израсходован. Она переделала все, что можно: выгуляла Сумо, расчесала его, от накатившей скуки прибралась (что никогда особенно не любила), потанцевала под любимых исполнителей (в том числе под Мелани Мартинез, а это вам не шутки), пропела весь альбом "JingleJungle" от Gasoline*, сходила в магазин и даже приготовила вполне сносную лазанью. Теперь же она бездумно смотрела в экран, пытаясь сосредоточиться на экшене, который там происходил. Но все, что ей удалось понять — это киборги и завоевание Вселенной. Ну, все по классике, плюс-минус сексуальные "девушки в беде" и музыка в стиле "спасите мою жизнь под зажигательный бит". Лили застонала и съехала по дивану вниз, изнывая от скуки. Было уже половина шестого, а Хэнк и Коннор все не приходили. Лили решила не звонить им, так как боялась, что случилось что-то действительно важное и она только помешает. Уайлд даже листала ленту соцсетей в надежде найти что-то интересное, но затея не увенчалась успехом. Лили разочарованно отбросила телефон в сторону, поняв, что ничего толкового из этого не выйдет. И вновь обратила взор к экрану. Там все продолжали бить друг друга, выхватывая пистолеты на ходу и угоняя кибер-тачки. Через пять минут Лили готова была взвыть. Сумо с сожалением смотрел на нее, думая, наверное, насколько же люди странные существа. — Тебе хорошо, — сказала Лили ему. — Ты умеешь спать столько, сколько захочешь. А наши биологические часы не обманешь, — вздохнула она. Сумо понимающе поскулил. И тут по дому разлилась трель звонка. Сердце радостно забилось — вернулись! Лили вскочила с дивана и опрометью бросилась к двери. — Иду! — оповестила она пришедших и схватилась за ручку, щёлкая замком. — Без звука, — скомандовала она телевизору. Сумо скрылся в ванной — он не любил столпотворения в коридоре. Дверь скрипнула, и Лили потянула ее на себя. Ноги обдало морозным воздухом, и сквозняк озорной змейкой прополз по полу в гостиную, будто бы хохоча прохладным переливчатым смехом. Где-то в доме хлопнула дверь. Но Лили было не до веселья. Вместо Хэнка и Коннора на пороге стоял незнакомый мужчина, слегка растрёпанный, в распахнутой потертой кожаной куртке неопределяемого цвета. На его небритом лице читалось выражение перманентной злобы вперемешку с удивлением, а на переносице зияла свежая, ещё не схватившаяся тромбом рана, переходящая в уже желтеющий фингал под глазом. Вид у него был, откровенно говоря, бандитский. На бедре Лили заметила очертания кобуры от пистолета, но она, кажется, была пустой. Хорошо бы. Лили сделала крошечный, незаметный для незнакомца шажок назад и прикрыла дверь, оставляя лишь небольшую щёлочку. — Кто Вы? — твердо спросила она, чеканя каждое слово. Нужно быть как можно более холодной и твердой, чтобы дать ему понять, что ему тут не рады. — Что Вам нужно? — получилось неплохо. Лили мысленно себя похвалила. Незнакомец почему-то ехидно улыбнулся, скаля желтоватые, очевидно, от сигарет, зубы. Лили нахмурилась. Ей решительно не нравился этот тип. — Здравствуйте, — немного слащаво протянул он. — Я детектив Рид, Гэвин Рид, — он продемонстрировал ей блестящий значок на груди, отодвинув полы куртки. — Я пришел к лейтенанту Андерсону, мы... Коллеги. Он дома? "Детектив Гэвин Рид", — вспомнила Лили. Именно о нем так пренебрежительно отзывался Хэнк вчера, точно! "Не стоит ему верить", — решила Лили, понимая, что даже при всей своей сварливости Хэнк не станет наговаривать на людей за их спинами без повода. Да и ей самой он не нравился и уж тем более не внушал хоть толики доверия. — Раз Вы коллеги, то должны знать, что лейтенант Андерсон ещё на работе, — холодно отозвалась Уайлд. — Если это что-то срочное, Вы можете сказать мне, а я передам, — снисходительно предложила Лили, поняв, что, может, это действительно нечто важное. Детектив покачал головой. — Это, эм... Личное дело, — уклончиво ответил он. "Ну конечно", — хмыкнула про себя Лили, но вслух ничего не сказала. — Тогда приходите завтра, — лишь отрезала она и уже собиралась захлопнуть дверь, как вдруг он выставил руку вперёд и силой отвёл дверное полотно от замка. Проход стал шире, а расстояние между ним и Лили — меньше. — Мисс, я могу его подождать в доме? Это важно, — он снова неприятно улыбнулся. По спине Лили пробежал холодок. Может, это мороз? — Не думаю, — нахмурилась Уайлд, на свой страх и риск выступая вперёд, тем самым загораживая ему путь в дом. — Уходите, — ледяным тоном едва ли не приказала она. Рид облизал обветрившиеся губы, не стирая с лица эту противную ухмылочку и окидывая ее жадным взглядом. Лили стало противно, и она пожалела, что не посмотрела в глазок перед тем, как открывать. — Ну, зачем так грубо, — он толкнул дверь с новой силой, и Лили не удержала ее, раскрыв почти полностью. Дверь больно полоснула по ногтям. Гэвин шагнул вперед, приблизившись к Уайлд вплотную. Лили почувствовала запах дешёвого одеколона, выпивки и сигарет и против воли сморщилась, поднимая на него глаза. Он ещё и пьян! Она явно проигрывала ему в росте, что неудивительно. — Зайка, может быть, мы договоримся? — он положил ладонь ей на талию, рядом с вырезом свитера, который начинался от середины ребер. Ледяные, неприятно шершавые пальцы скользнули под ткань, грубо прошлись по горячей коже, спускаясь к резинке шорт по спине, и она сдавленно охнула от неприятных ощущений, немного выгибаясь в попытке прекратить это. Больше терпеть Лили не могла. Она оттолкнула его от себя, зарядив локтем ему по животу. Рид сгорбился, мыча от боли и держась правой рукой за живот. Лили тут же схватила его за свободную левую, заводя ее за спину и выталкивая его дальше на крыльцо. "Не зря на боевые ходила", — подумала Лили. После того, как у нее однажды отобрали сумку, благо пустую, и шапку (любимую, между прочим, и недешевую) в переулке, Лили решила, что должна уметь себя защитить и от более жестоких вещей. И записалась на курсы боевых искусств. Вот, пригодилось. Единственный урок, который она так и не усвоила — это концентрация внимания. И это сыграло с ней злую шутку. Она не заметила, как Гэвин отнял руку от живота. В мгновение ока он схватил ее за ногу, резко потянув на себя. Под ногами Лили не оказалось ничего, кроме замёрзшего каменного крыльца, и Уайлд вынуждена была освободить руки, чтобы удержать равновесие. Гэвин этим воспользовался и, развернувшись, толкнул ее обратно к двери, рассчитывая войти в дом вместе, но промахнулся. Лили врезалась в дверной косяк, больно ударившись затылком и спиной об острую декоративную колонну. Зашипев от боли, она не заметила, как Рид рванулся к ней, заключая в ловушку, поставив руки по обе стороны от нее. — Я не знаю, кто ты, но ты мне надоела, — прошипел он Лили в лицо. — Будет лучше, если ты меня пропустишь, и тогда никто не пострадает, — девушка открыла глаза, зло сверля его взглядом. — Договорились, зайка? Лили зарычала. Она терпеть не могла быть той самой "барышней в беде" и всегда считала, что может за себя постоять. И отступать от своих принципов была не намерена. Даже сейчас. — Я тебе не зайка, — процедила сквозь зубы Лили и резко дернула головой вперёд, точно приложившись лбом в уже раненую переносицу детектива. Есть! Не промахнулась! Рид отшатнулся, остановившись на последней ступеньке и схватившись за кровоточащий нос. Лили в оцепенении наблюдала, как по сбитым ранее костяшкам текут багровые капли. Зрелище было не из приятных, и Лили замерла, в шоке наблюдая за ним. Рид выпрямился, убирая ладонь от лица. Он стрельнул в Лили уничтожающим взглядом и перевел взгляд на ладони, замечая на них кровь. Его глаза расширились, и детектив безумно глянул на нее, а Лили только теперь опомнилась. "Беги!" — орало ей сознание. — Ах ты, паскуда! — Рид бросился на Уайлд, и девушка против воли вскрикнула. Лили опрометью кинулась к двери, но ее тут же схватили за плечи и грубо оттащили к краю ступеней, отталкивая на землю. На этот раз Лили не удержала равновесия и упала прямо ему под ноги. Рид схватил ее за руку, больно сжимая запястье. Он присел и приподнял ее за кисть так, чтобы их лица были на одном уровне. "Очень больно". — Я передумал, — осклабился он. — Мне плевать, кто ты — домработница, знакомая или простая шлюха, которую заказал он или его пластиковый щенок. Нет, я бы тоже не отказался от такого, — он прочертил взглядом линию от ее бедер до щиколоток, — но... Не сегодня, — он сжал ее кисть так, что Лили зашипела. Останутся синяки, это точно. — Я буду делать то, что мне захочется, поняла? Все, — выделил он это слово. — Как только ты меня отпустишь, я выбью тебе зубы, а потом сдам в полицию, козлина, — пообещала Уайлд, шипя не то от боли, не то от злости. И пожалела. В порыве ярости Рид отвесил ей пощечину, от которой у Лили заслезились глаза. Щека начала нещадно гореть, и стало ещё больнее, когда по ней потекла одна-единственная слеза. — Зайка, я и есть полиция, и никто тебе не поверит. И я покажу Андерсену, что невежливо зажимать чужие бабки. Невежливо же, да? А если ты будешь рыпаться, я... Договорить он не успел, так как кто-то схватил его за шкирку и силой оттащил от Лили, вынуждая Рида отпустить ее многострадальное запястье и упасть наземь. Уайлд бессильно уронила голову на руки и потерпела сокрушительное фиаско, когда попыталась встать. Тело, замерзшее на морозе и будто налившееся свинцом, не слушалось ее. Ног Лили вообще не чувствовала. — Что ты сделаешь? — услышала она приятный тембр голоса Коннора, который сочился ядом и злостью. — Договаривай! — послышался звук удара и стон. И ещё раз. — Я не слышу, Рид! — Лили! — перед ней возникло обеспокоенное лицо Хэнка. — Милая, ты в порядке? Он тебя ударил? Сильно? Вставай, — Хэнк помог Лили подняться с ледяной земли. Одежда ее была мокрой от растаявшего под ней снега и неприятно льнула к телу, заставляя мурашки бегать по коже. Лили слышала на фоне ругань Рида и звуки градом сыплющихся ударов Коннора. В какой-то момент ей показалось, что рядом завелся автомобиль, но Лили не была в этом уверена. Мозг постепенно отключался от переизбытка эмоций и боли, пронзающей голову и все тело с каждым разом всё сильнее. Она слышала свое имя, произнесённое хриплым голосом Хэнка, зовущего ее. Но почему-то ее тело все никак не слушалось. Ее трясло от холода и шока, дрожь рвала ее худое тельце, с каждой секундой становясь все крупнее. Перед тем, как окончательно отключиться, Лили увидела перед собой копну каштановых волос, теплые карие глаза и губы, тихо произносящие ее имя. "Лили, ты слышишь меня?" Конечно, Коннор, я слышу, только так хочется спать... И так холодно... Извини, я... А дальше — темнота.