Юная революционерка

       Вызволить Куфен из сладкого плена Роуз, крепко опутавшей ее локоть своими тонкими стебелечками рук с по-детски подстриженными ноготочками, оказалось неожиданно легко. Подружки шли по одной из узких улочек, мило воркуя обо всяких глупостях и совершенно ничего не подозревая. Они смотрели лишь друг другу в глаза, из-за чего что-то восторженно рассказывавшая Лавьян постоянно спотыкалась. Верная же Джулека предотвращала ее падения, каждый раз стискивая подружку в объятиях. Вот чертовка — а она умела пользоваться ситуацией! У Лилы, шедшей за ними с самого колледжа, складывалось четкое ощущение, что их будто ничто не могло разделить. Даже какой-то там Али. Она шла чуть поодаль, не позволяя себя заметить. Ей просто почему-то не захотелось разлучать их сразу же на выходе из «Франсуа Дюпона». В конце концов, это даже к лучшему. После такой прогулки с возлюбленной, Куфен будет гораздо мягче и, возможно, сговорчивее.        Когда же они остановились возле небольшой кафешки, Лиле все же пришлось разрушить их идилию. Она и так достаточно ждала. Они должны быть ей благодарны хотя бы за это. Лиле казалось, что, чтобы уговорить Джу пойти к ней, придется хорошенько поднапрячься. Но стоило ей лишь назвать долговязую девушку Джульеттой, как та залилась краской, утратила прежнее спокойствие и сразу же согласилась. Хотя при первой, обычной просьбе вежливо, но немного нервно отказалась. Как же хорошо иметь компромат! И прежде, чем уйти, Куфен еще минут десять оправдывалась перед своей возлюбленной. Это было прелестно и даже в какой-то степени трогательно. Она сбивчиво наплела ей что-то про пьесу Шекспира, которую одолжила Лиле, и они вдвоем скрылись за поворотом. А милая и невинная Лавьян осталась в одиночестве хлопать глазками возле кафе, в которое они с Джулекой до этого намеревались зайти.        Пока они шли к номеру, Лила убалтывала бледную Куфен такого же рода глупостями, что и раннее Роуз, но та никак не реагировала. Это чуть-чуть задело. Виолетта на ее месте упрашивала бы рассказать что-нибудь еще о ее жизни, фенечках на руке и парнях. И Лила бы тут же придумала захватывающее продолжение своей истории. Да уж, похоже у нее уже развивался дефицит общения.        Когда они наконец зашли «домой», Лила быстро скинула неудобные туфли и улыбнулась:        — Чай? Кофе?        Джулека сначала поджала губы, мотнула головой, а потом нерешительно пробормотала:        — Д-давай сразу к делу. Что ты...        Лила не дала ей договорить, настойчиво потянув за руку:        — Ну же, проходи, не стесняйся!        С ней, похоже, надо было потверже. Куфен не уверено присела на самый краешек кровати и нервно затеребила брелок, прицепленный к учебной сумке. Им оказался милый черный скелетик. Было отчетливо видно, как ей неуютно. Еще бы. Но, по крайней мере, она могла бы не показывать этого так явно. Хотя бы чисто из этических соображений. Лила поняла, что легко не будет, разблокировала телефон и стала что-то искать.        — Эм, мой листик у тебя? - решилась разрушить молчание Джулека. — Ну, тот с...        — С признанием в любви, да. Оно было таким чувственным и красивым, Джу!        Девушка здорово напряглась и, покраснев, отвернулась. Она что, всерьез до этого думала, что Лила его не прочитала? Даже при том, что она называла ее Джульеттой?        — Ох, спасибо, — и без намека в голосе на благодарность пробормотала Куфен. — Ты, эм, не могла бы отдать его мне?        Отдать? Если бы Лила была бы хоть в половину глупа и наивна, наколько была Лавьян, то так бы и сделала. Но это не тот случай. Она всегда привыкла выжимать из подворачивающихся ей возможностей по максимуму.        — Оу, дорогая, я бы с радостью, но оно потерялось... Извини. Наверное, я выкинула его случайно, когда сгребала мусор со стола.        Немыслимо радостное облегчение озарило тусклое лицо Куфен. Тоненькие, намазанные помадой цвета сливы губы растянулись в непривычно широкой улыбке:        — Ничего. Все в порядке.        Такая радость и счастливая улыбка выглядели на ее лице чересчур неестественными, хоть и были искренними. Лила усмехнулась и аккуратно присела рядом. Не то чтобы Куфен не шла улыбка. Нет. Просто ей стоило, наверное, делать это чаще. Улыбаться, всмысле. Чтобы не казалось больше, что подобные эмоции чужды ее бледному лицу. Чтобы это не выглядело пугающе. Лила наклонила голову так, чтобы спокойно заглянуть в глаза гостьи. Куфен уже успело отпустить то радостное облегчение, и она вновь напряглась. Возможно, это было ее привычное состояние. Девушка хотела было чуть-чуть отодвинуться, но Лила тут же положила руку ей на плечо:        — Почему ты не признаешься ей? Я уверена, что Роуз все поняла бы. Ну, а тебе стало бы легче.        Джулека вздрогнула и вмиг покраснела. Видимо, ей казалось это слишком личным. Но Лила упрямо сжимала ее плечо и выжидающе улыбалась. Спустя минуту под таким нешуточным давлением, Куфен сдалась и низко опустила голову:        — Эм... Да, ты права. Роуз очень-очень добрая и понимающая. Даже чересчур, — в каждом ее слове скользила неподдельная теплота и нежность. — И узнай она, что ее лучшая подруга страдает от любви к ней, наделала бы кучу глупостей.        Она замолчала и стала опять мять в руках бедный брелок. Лила едва удержала в себе вздох раздражения. Неужели нельзя выдать сразу все, не делая пауз? Она поправила челку и поощрительно погладила Куфен по плечу:        — Глупостей? Не думаю, что ее желание помочь стоит так называть.        — Нет, у нее это точно глупости, — Джулека нахмурилась. — Причем, в ущерб самой себе. Она... — девушка немного замялась, но, видимо, желание выговориться заставило все же продолжить. — Да, Роуз начала бы пытаться, как ты говоришь, помочь мне. Возможно, сошлась бы со мной из жалости. Н-но я так не хочу!        В самом конце ее голос дрогнул. Ну да, перспективы-то не самые радужные. Хуже, чем подобное, надо еще придумать. Уж лучше в такой ситуации завуалировать свои истинные чувства в ложь. Желательно в красивую и повышающую авторитет в чужих глазах. Пускай лучше завидуют, чем жалеют. Плечи девушки задрожали, и Лила молча, в который раз погладила ее по ним.        — Не хочу! Она очень любит Али, и у них что-то начинает клеиться. Я вижу, как она счастлива с этим человеком и не прощу себе, если стану им помехой. Понимаешь?        Какая жертвенность. Для того, чтобы видеть, как твоя возлюбленная с кем-то другим, и при этом молчать о своих чувствах — много не надо. Такое случается с каждым третьим. А вот желать им при этом счастья — это нужно иметь очень большую силу воли. Ну и любить, наверное, очень сильно. Не так, как другие. Лила наоборот всеми способами попыталась бы удержать Роуз возле себя. Попыталась бы добиться того, чтобы Лавьян тоже влюбилась в нее. И плевать на всяких там Али. И через него переступила бы. Она улыбнулась и наперекор своей точке зрения, похвалила Джулеку:        — Ей с тобой очень повезло.        — Не думаю, — Куфен горько усмехнулась.        После небольшого молчания, она вновь заговорила:        — Пожалуйста, не могла бы ты забыть про все это? И не упоминать об этом в колледже? То есть вообще никому об этом не говорить. Ни о моих чувствах, ни о никнейме. Для меня важно, чтобы никто...        — Конечно же, без проблем! — голос Лилы был преисполнен дружелюбия.        Джулека слабо улыбнулась и благодарно кивнула.        — Спасибо. Тогда... мы закончили? Я могу идти?        «Только не после того, как я эти полчаса тщательно мариновала тебя!» — успело мелькнуть в голове Лилы. Джулека уже собиралась встать, но она ласково и одновременно требовательно удержала ее за плечи:        — Нет, дорогая, мы только начали.        — Эм, у тебя ко мне еще какое-то дело?        — Верно. Знаешь, твоя манера письма, твой слог, то, как ты проникновенно и красиво пишешь, не оставило меня равнодушной. Твои работы очень нравятся мне. И... я случайно наткнулась на одну крайне любопытную. «Обе героини», припоминаешь?        Переходить к главному нужно было плавно. Джулека изумленно подняла брови и сильнее прежнего напряглась. Лила вкладывала в свою речь столько доброжелательности, столько восхищения, что, кажется, даже переборщила немного. Осознав это, она малость стушевалась и продолжила менее чувственно:        — И я бы хотела поинтересоваться. Ты правда считаешь, что они обе вправе называться настоящими героинями?        Сердце Лилы бешено колотилось. Она испортила все! Все свои старания по тому, чтобы расположить Джулеку к себе! Все пошло прахом из-за нескольких чересчур натянутых фраз! Но Куфен, ничего не заподозрив, топорно кивнула. Ох, возможно, Лила просто стала слишком самокритична к своим актерским способностям? Она вздохнула с облегчением и лукаво продолжила:        — Хм-м, интересно. Значит ли это, что Рена нравится тебе, как героиня?        Как хорошо, что ту неровность в начале удалось так легко сгладить! Джулека широко распахнула глаза:        — Эм, не то чтобы... То есть, она нравится мне... Но не больше, чем та же ЛедиБаг или Кот...        Ага! Лила едва сдержала в себе победный клич. Все складывалось как нельзя лучше. Она буквально шла ей в руки.        — Как здорово. Значит, для тебя трио — не мусор?        Куфен вдруг резко повернулась к ней и посмотрела в глаза крайне серьезно:        — Нет. Для меня они такие же герои, как и дуэт. Пусть я согласна и не со всем, что ты наговорила на празднике, но тем не менее это здорово, что ты осмелилась заступиться за Квин Би! Ты для меня теперь тоже как герой.        — Аха-ха-ха, ну что ты! — Лила была польщена. — Это совсем просто. Так смог бы любой!        Неужели Джулека была почти такой, как и она? Лила и не надеялась, что все пройдет настолько хорошо!        — Я так не думаю. Ты, например, не побоялась гнева фанатов.        — Ой, да плевать я вообще на них хотела! — Лила поморщилась. — Мне всегда было абсолютно все равно на то, что они скажут. А сейчас, когда меня не окружают те бестолковые студенты, я вообще счастлива.        Просто естественным образом отсеялись ненужные. Точнее, все. Джулека слушала ее чуть ли не с восхищением.        — И все же, я бы так не смогла. Знай, что ты не одна. Что не одна на стороне трио! Извини, что никак не могу помочь...        — Вообще-то можешь.        — Что?        Момент истины. Лила поднялась с кровати и встала напротив гостьи. Теперь было самое главное. То, ради чего она притащила Куфен к себе.        — М-м, понимаешь ли, я не намерена останавливаться на достигнутом. Я очень хочу открыть всем глаза. И для этого мне нужна помощь.        — Я... Я не смогу помочь. Извини, — девушка виновато вжала голову в плечи. — Я слишком стеснительна, чтобы так кричать, как ты...        — А ты и не будешь кричать. Помимо крика есть и более цивилизованные методы борьбы. Например, плакаты, статьи... Анонимно, если захочешь. Это.. м-м... будет что-то вроде нашего небольшого клуба. И с каждым разом, я надеюсь, у нас будет все больше и больше сторонников. Я еще не до конца понимаю, как действовать дальше, но точно знаю одно — мне нужна поддержка. Ты со мной?        После всего этого, она прямо-таки должна была согласиться. Особенно учитывая, что Джулека разделяла ее точку зрения. Плюс один помощник, считай, у нее в кармане. Прекрасно-прекрасно. Те, кто успели заблокировать видео, не смогли ее остановить. И никто не сможет. Лила покажет всем, на что она способна и чего стоит. Но Куфен, вопреки ее ожиданиям, вдруг замялась и низко опустила голову.        — Джу?        — Эм... Я... прости. Не думаю, что буду полезна. Я не готова. Мое стеснение...        — Ясно.        Поток бессмысленных оправданий прекратился. Куфен подняла голову. Похоже, прозвучало слишком резко. Ну и пусть. Девушка покраснела, всем своим видом выражая сожаление. Но Лила уже никак не могла сдержать поднимающуюся в ней волну раздражения.        — А я была лучшего о тебе мнения. Признайся хоть самой себе, что ты не просто трусиха. Что ты трусиха, которая предпочитает стоять в стороне, а затем прийти на готовое. Ну да, это же безопасно. Если я опозорюсь и не смогу никого переубедить, тебе ничего не будет. Тебя это никак не заденет. Ну, а если у меня все получится, то ты будешь тут как тут. Я всегда была за тебя, Лила! Пф, как же. Ты просто не хочешь напрягаться. У тебя же есть дела поважнее — распускать нюни из-за Роуз! Ах, как я люблю ее, Бо-о-же!        Что-то чересчур ее понесло. Но поведение Куфен так неимоверно злило! Она-то уже успела подумать, что сможет заручиться ее искренней поддержкой, а тут! Джулека, видимо, почувствовав, что может услышать о себе еще пару ласковых, рывком поднялась с кровати и быстро направилась в коридор:        — Извини. Я лучше пойду.        Жидкая на расправу. Теперь все было ясно, как день. Такие, как Лила, были. Но никто просто не хотел высовываться из своей уютной норы. Боялись. Все просто боялись. Боялись потерять репутацию, обратить на себя гнев остальных, просто выйти из зоны комфорта. Жалкие. Гораздо приятнее было думать, что все поголовно любили дуэт. Лила едко усмехнулась и разблокировала телефон. Она и такой вариант событий предусмотрела. Значит, план «Б».        — «Твои маленькие теплые ладошки умещаются в моих, ты знала?»        Джулека уже успела юркнуть в коридор и там начать спешно обуваться. Но, как только Лила зачитала знакомые строки, копошение резко прекратилось.        — «Ну да, мы же каждый день ходим за руки. Однако не думаю, что ты бы стала обращать внимание на подобное. На подобное со мной». Хм, а мне вот интересно. Действительно ли не обращала? Надо будет завтра у Роуз поинтересоваться.        Что-то громыхнуло (похоже, сумка упала на пол). Лила медленно прошла в коридор и оперлась спиной о дверной проем. Куфен следила за ее движениями, будучи мертвенно-бледной.        — Ч-что, откуда?! — наконец выдавила она.        Лила, торжествуя, молча улыбнулась и повернула к ней телефон. На экране было фото листика с признанием Куфен. Джулека протянула было руки, но Лила рывком прижала телефон к себе. Куфен совсем растерялась.        — Т-ты же сказала, что оно потерялось!        — Ну, подумаешь, немножко соврала. Я просто далеко убрала его. А сказала так, чтобы ты лишний раз не беспокоилась. Я просто заботилась о тебе, дорогая.        Но, кажется, она уже не слышала ее. Паника полностью затуманила ее разум.        — М-мы же договорились, что ты ничего не скажешь Роуз!        — Ну, я передумала, понимаешь? Я не готова тебе помочь. Извини.        Лила почувствовала себя самой высококлассной стервой из всех стерв, какие только были. Она особенно выделила извинение и вернула лицу прежнюю улыбку. Джулека, похоже, поняла намек. Она тихо пробормотала:        — Вот значит как... Ты шантажируешь меня?        Прямая, как рельса. Игра в недосказанность и доброжелательность с находящимися на поверхности ответами смотрелась куда зрелищнее. Лила поморщилась и качнула головой:        — Не называй это так. Просто предлагаю сделку. Выгодную нам обеим, на секундочку.        Хотя и не совсем равноценную. Расскажи Лила Лавьян о любви к ней Джулеки, это можно было бы уладить простым разговором. Например, соврать, что захотела просто попробовать написать о неразделенных чувствах, а делать это от своего лица намного легче. А вот если Лила потеряет помощницу в лице Куфен — это сильно отразится на продуктивности ее планов. Ведь найти кого-то подобного, с такими же мыслями, какие были у Куфен, почти не представлялось возможным. Лила даже не была уверена, что получит помощь от Квин Би. Героиня упрямо отпиралась и защищала ЛедиБаг, хоть и обнаруживала некоторые прорехи в святой добродетельности своего кумира. Придет ли она сегодня вечером?.. Джулека поджала губы и молча продолжала стоять. Они обе терпеливо ждали ее решения.        — Если я соглашусь, то...        — То я могила. И Роуз никогда не узнает о твоей к ней любви. По крайней мере, от меня.        Она все больше и больше колебалась. Хотя ответ уже был очевиден. Наконец, Джулека выдохнула и несмело проговорила:        — Я... согласна.

***

       Все началось с той треклятой пятницы. А, если поконкретнее, то с того, что мадемуазель Справедливость не удосужилась сама, без чьей-либо помощи вовремя заткнуться. Серьезно, не останови ее Кот, неизвестно, во что бы это в итоге вылилось! Однако ее меткие и острые, как стрелы, слова все же достигли Хлои и разрушили в ней идеальный образ ЛедиБаг небольшими семенами сомнений. Дело в том, что Росси смело озвучила перед многотысячной толпой те вопросы, которые в глубине души терзали и ее. Однако ей настолько всегда были неприятны и ужасны эти мысли, что даже про себя она пыталась все отчаянно отрицать. И до поры до времени (до того, как Лиле взбрело в голову высказать их вслух) у нее получалось. Но сейчас, чем больше она пыталась отвергать их, тем сомнения лишь глубже укоренялись.        Почему ее вера в ЛедиБаг оказалась так хрупка? Почему? Почему ЛедиБаг не заступилась за них? Почему?        Семена начинали давать ростки. Особенно после вчерашнего разговора с Лилой. Наедине с ней она вела себя жестко и уверенно в своей позиции. Даже в мыслях на ее предложение присоединиться лишь усмехнулась.        Однако сейчас ей было не до усмешек. С самого ухода от Росси. Она раз за разом обдумывала ее слова. Уже в который раз, черт возьми! Как будто все, что вылетало из уст Лилы, всегда имело в себе много смысла, философии, всяких подтекстов и прочего! Угу, особенно когда она, мило улыбаясь, заботливо вешала лапшу на уши студенткам о своем доме на Гамильтон! Смысла не оберешься. В любом случае, ЛедиБаг так и не поговорила с ними. Затрагивать эту тему самой Хлое бы не позволила гордость. Еще чего — обсуждать то, как ее унизил какой-то сопляк! Но, если бы об этом заговорила все-таки Леди... Наверное, они бы пришли к какому-нибудь решению. Да. Определенно.        Несмотря ни на что, в голове крутилась одна и та же виниловая, наверняка уже потрескавшаяся от времени пластинка (почему-то она была уверена, что подобным мучились и прошлые супергерои). Замяла все, потому что наплевать. Они не будут подругами. Ей абсолютно все равно на нее. Так ли это? Хлое хотелось убедиться в этом раз и навсегда.        Сегодня дневной патруль был за дуэтом, а она как всегда добровольно помогала им. Поначалу они отправляли ее домой, уверяли, что ей нужно отдыхать, но позже сдались. В конце концов, им это даже в плюс.        Хлоя облетела всю отведенную ей округу и буквально уже умирала от жары. Даже легкий ветерок ничуть не спасал. Если подобное происходило весной, то что в таком случае ожидало ее летом? Даже думать не хотелось. Хлоя утерла со лба пот и спряталась в тени огромного дерева. Во рту как назло пересохло, а с собой никакой мелочи. Еще никогда ей до этого не приходилось проклинать старика, торгующего лимонадом. ЛедиБаг он бы без лишних слов налил бесплатно. На нее же время от времени кидал косые, недружелюбные взгляды. Работать в холод было гораздо легче. Костюм здорово от него защищал. Но с жарой это почему-то не прокатывало. Ладно, ей нужно просто дотерпеть до конца дежурства и подобрать к этому времени нужные слова. Ничего сложного. Ну, почти.        С Леди они пересеклись только под самый конец патруля. Как и планировалось. Она успела все как можно лучше обдумать. Героиня встретила ее усталым кивком, и они остановились на одной крыше. Все хорошо. Она просто поговорит с ней. Ничего такого. Хлоя внимательно смотрела за тем, как ее кумир что-то сосредоточенно набирала в коммуникаторе. Это были последние секунды на то, чтобы повторить про себя свою речь. Растрепанные хвостики, большие серьезные голубые глаза и плотно сжатые губы. Она была явно чем-то огорчена. Значит, как только явится Кот, тут же ускользнет. Быстро скроется между домами. Не будет другого шанса поговорить. Хлоя решилась:        — ЛедиБаг, знаешь, я только что хотела помочь одной женщине с коляской! — ее энтузиазм начинал сменяться робостью. — Но... она так злобно посмотрела на меня. Она не позволила ей помочь и сказала, что ненавидит меня.        Героиня отвлеклась от коммуникатора. Хлоя уже начала немного жалеть о глупом вранье. Привычки Росси заразительны! Но все же ей пришлось собрать остатки гордости и состроить из себя мадемуазель Невозмутимость. Леди мученически вздохнула.        — Я... ам... Не беспокойся, Квин Би. Я сама помогу ей. Где она была, говоришь?        Она выговаривала слова очень медленно и осторожно. И это ее реакция? И это все?.. Разочарование кольнуло сердце. Почему? Хлоя мотнула головой:        — Ей помог прохожий. Уже не надо.        — Ах, ам... Тогда хорошо.        Это... все? Героиня обняла плечи и уставилась на город. Никакой заинтересованности. Обычно она бы спросила ее состояние. Что же изменилось? Хлое именно сейчас как никогда нужна была ее поддержка. Ей хотелось, чтобы ЛедиБаг спасла ее от сомнений, вырвала их с корнем из ее груди своим участливым заботливым взглядом. Но она просто продолжала смотреть вникуда.        — Ты ни о чем не хочешь поговорить?        — А? О чем?        О чем?..        Может быть о том, что она несколько раз проигнорировала плохое отношение парижан ко своим напарникам? Хлоя вовсе не хотела жалости от нее. Нет. Или того, чтобы она все вмиг разрешила за нее. Нет. Только заинтересованности, отзывчивости, того, что она дорожила ими. Как было всегда. А... было ли? Может, она просто придумала себе все? Или, может, это случилось лишь однажды? Хлоя сглотнула и сжала трясущиеся руки в кулаки.        — Мы можем прогуляться?        — Ох, извини, я не могу.        Вместе с заходящим за горизонт солнцем что-то будто бы покидало и ее. Тонуло в омуте презрения, которое источала Росси, растворялось в яде тех ее слов. Какая-то важная ее часть.        — Почему?        Осознавать, что ЛедиБаг занимала в ней гораздо больше места, чем ей казалось, неожиданно больно. Невероятная, близкая, та, до которой всегда хотелось дотянуться, та, которую всегда хотелось удивить. Как семья. Как подруга. Леди, не подозревавшая о буре в душе напарницы, нахмурилась:        — Эм, мне нужно уйти. Правда.        — Эй, — в голосе Хлои противоборствовали просьба и раздражение, — ты должна уделить мне немного своего времени!        — Боже, я правда не могу! — ЛедиБаг повысила голос.        Серое, потерявшее все цвета лицо кумира казалось чужим. Вот значит как. Ногти больно впились в кожу, но ей было плевать на это. Близких людей у Хлои всегда было совсем немного. И все они рано или поздно предавали ее. Уходили. Или показывали, что она для них обуза. Или что она им неинтересна. Так нечестно! ЛедиБаг была одной из тех, кто также поигрался ею!        — Тебе совсем наплевать на свою напарницу?! — в сердцах завопила Хлоя.        В свой крик она вложила все негодование и боль, которую испытывала последние несколько дней. Впервые в жизни Хлоя ощущала злость, направленную на Багибу. Ощутила и тут же осеклась.        — И ты туда же? — устало спросила героиня. — Послушай, мне не... ах, ладно, забудь! Думай, как хочешь! Я больше не собираюсь никого переубеждать. Считайте, что все равно! Как и вам на меня! — Леди закричала, все не поворачивая головы.        Ей все равно. Она сказала это. Сказала!        — Я просто хочу поговорить! — Хлоя злилась, но оставалось верна своему упрямству. — Э-э... ЛедиБаг?        У ее кумира вдруг задрожали губы и из глаз потекли слезы. Она вся сжалась и закрыла лицо руками. Такой беспомощной и маленькой Хлоя видела ее впервые. Внутри что-то дрогнуло. Ей уже было почти плевать на их разборки.        — Что-то случилось?! — Квин Би кинулась к ней и тронула ее за плечо, но девушка отпрянула.        — Н-неважно. Мне просто нужно уйти!        Леди стала растирать по лицу признаки своей слабости. Может, у нее горе, а Хлоя тут со своими расспросами? Но это не повод отвечать так грубо. Совсем не повод. Можно же было сказать сразу, правда?        Хлоя вспомнила, как Багибу однажды утешала подавленную первым днем геройствования Рену. Лиса тогда, помнится, наломала кучу дров. Да и они впервые столкнулись с неприязнью. Добрая улыбка и ласковый шепот обнимающей Рену за плечи Багибу остро вклинился в ее память. Да, такое было. Было! Как она могла забыть?! Все из-за Росси, с ее идиотскими идеями! Из-за нее она разволновалась. Сейчас был черед Хлои помочь ЛедиБаг. Она подошла ближе.        — Расскажи мне. Я выслушаю и постараюсь помо...        — Квин Би, — ЛедиБаг резко дернулась и стала серьезной. — Ты не сможешь помочь. Это мое личное. А ты просто моя напарница. Мне не наплевать на тебя, но, пожалуйста, не лезь в мою жизнь. Не обижайся, но мы не лучшие подружки. Мы просто напарницы. Ничего более.        «Вы не будете подругами или кем-то там еще»        — Скажи Нуару, что я закончила. Увидимся.        Хлоя стояла на месте, не в силах пошевелиться. Как будто резанули ножом. От этого тупой ступор. Только что ЛедиБаг оттолкнула ее. В голове набатом застучали ее слова. «Мы не лучшие подружки». И тут ее словно прорвало. Горячие слезы брызнули из глаз. Она четко обозначила, что они не подруги и не будут ими. Как и говорила Лила. Хлою взяла ужасная обида. Понятно. Еще один человек бросил ее. Оставил позади. Ей хотелось вернуть все свои слова назад. Не показывать ЛедиБаг того, как она зависима от нее, как восхищается ею. Поселившаяся в груди пустота удушала. Всякие стимулы оставили ее.        Легкий ветерок, растрепавший ее локоны, вывел из оцепения. Нет. Она не должна так мыслить. Она должна показать Леди, чего она стоит. Что она лучше. Что в состоянии добиться всего и без нее. Да. Хлоя стиснула зубы. Она покажет ей. Она сама Буржуа, дочь мэра! Она ни в ком не нуждается, чтобы быть лучшей. Хлоя родилась лучшей. А Леди просто очередная никчемная планета в ее системе.        Ночь пришла неожиданно быстро. И в отличие от жаркого дня радовала приятной прохладой. Но на это Хлое было уже плевать. Она просто летела, не особо думая о чем-либо. Ей хватило в последние дни. Устала. Лучше выбросить все из головы. Кроме одного. Кроме желания быть лучшей. Быть и доказать это всем.        Маленькая знакомая фигура уже ютилась на скамейке и потирала плечи. Видно, замерзла. Хлоя знатно запоздала, но та все еще ждала. Значит, ее намерения очень серьезны. Значит, ей действительно нужна помощь. Значит...        Безо всяких прелюдий Хлоя с лету бросила:        — Я согласна.