Сердце бури

Камино. Пятый центр клонирования гуманоидных форм жизни. Начальник проекта Мида Хак покачала головой и отложила в сторону падд с телеметрией младенцев. Творилось что-то странное. Еще вчера дети были абсолютно здоровы, а сегодня ночью мозговая активность у одного из них возросла в разы. Энцефалограмма словно взбесилась и пугала ученых высокими пиками часа полтора. У шестимесячного ребенка просто не могло быть таких показателей. К утру ребенок умер, зато такие же симптомы появились у двух других малышей. — Возможно, все дело в заказчике, — предположил ассистент. — Клонирование форсъюзеров всегда во многом лотерея. Его ДНК могла оказаться непригодной для нашей работы. — Дети появились на свет живыми и здоровыми, вряд ли дело в генетическом дефекте — за столько месяцев мы бы его уже выявили. Мида сама чистила нуклеотические цепи для работы. Дело было в чем угодно, но не в генетике! — Готовы результаты вскрытия? — Отек мозга. Он просто не справился с нагрузкой. Вирусы, бактерии, все возможные возбудители, на которые мы можем взять тест — все отрицательно. — Но дети страдают, — вздохнула Мида. Она гнала от себя мысли, что, возможно, и к лучшему. Кому они теперь нужны-то? Заказчик проекта мертв, его имя хоть и не треплют лишний раз, но мало кто в Галактике обрадуется появлению клонов Шива Палпатина. Нет, лаборатории заплачено за восемнадцать лет работы, не только за клонирование, но и за воспитание и образование, и если дети выживут, Мида сделает все, чтобы они ни в чем не нуждались. Но все же… все же… — Профессор, показатели детей улучшаются. — Обоих? — Да, профессор. Для людей такого возраста значения все еще запредельные, но уже лучше, чем раньше. — Цифры мне на падд, — приказала Мида и подошла к кувезу, где рядом лежали два маленьких мальчика. — Ваша жизнь будет хорошей, детки, — она ласково провела рукой по бронестеклу, — уж я-то о вас позабочусь.