Цвет сливы перед сезоном Цую

Что в имени твоём я слышу? Сиянье белизны, Хрустальный звон капели Афтр (2000)       Экран мигнул и растворился, унося с собой изображение белокурой девушки и стоящего на заднем плане молодого человека. Хиэй стояла на мостике, её губы были плотно сжаты, на скулах выступил легкий румянец, а невидящий взгляд был устремлен в пространство. Казалось, что она смотрит из физического мира в другой, квантовый, мир и пытается увидеть там ответ о своей дальнейшей судьбе. Из этого состояния её вывели, продолжавшиеся уже некоторое время, всхлипывания, доносившиеся с экрана, висевшего сбоку от неё. «Я, можно сказать, ещё легко отделалась, только временным отстранением от командования Ударной эскадрой. А вот Симакадзе не позавидуешь… Судя по взгляду Конго, ей грозит эта гауптвахта, и надолго… Хотя, мне какое дело до этого эсминца? Это её проблемы. Хотя, пообщавшись с Симакадзе, стоит сказать, что не такая она и глупенькая. Да и посмышленее некоторых, не только лёгких, но и тяжелых крейсеров будет. Да и хорошая она подружка оказалась!», - подумала Хиэй, и, развернувшись к экрану, стала успокаивать Симу.       - Симакадзе, не стоит переживать! Придем в расположение, лично доложишься Флагману. Ну, получишь взыскание. Отсидишь на этой гауптвахте, сколько Конго скажет. И всё. Корпуса не лишат, это уже хорошо. И потом в строй вернёшься...       Но в ответ она услышала, с трудом разобрав через всхлипывания и неразборчивое бормотание, что Сима самый несчастный эскадренный миноносец во всем Туманном Флоте, и что она не виновата в том, что люди оказались у неё на пути, и что у девочек были такие несчастные глаза, и что она страдает за свою доброту, и что пока она будет на гауптической вахте отбывать наказание, то порученцем Конго возьмёт опять какую-нибудь вертихвостку из лёгких крейсеров, а может даже из этих, плоскопалубных, с их леталками. Попытавшись ещё раз, обратится к рассудительности Симы, Хиэй в ответ получила очередную порцию стенаний.       Не добившись результатов увещеваниями, Хиэй со льдом в голосе скомандовала:       - Эскадренный миноносец «Симакадзе», смирно! Доложить о готовности к выходу в расположение!       Сима тут же выпрямилась, от голоса своего временного Флагмана, парой движений рук утерла слёзы, до этого градом бежавшие по её щекам, и дрожавшим вначале голосом, доложила:       - Эскадренный миноносец «Симакадзе» к выходу в расположение готова! Все системы в норме! ГЭУ в норме, нагрузка 15% от нормы! Системы вооружения в норме, боеготовность 100%! Системы обнаружения и защиты в норме!       - Эскадренный миноносец «Симакадзе», как Флагман временного соединения, приказываю: сформировать походный ордер, лидер – линейный крейсер «Хиэй», эскадренный миноносец «Симакадзе», следовать в правой раковине на удалении 2 кабельтовых!       Справившись со своими эмоциями, Сима отрепетовала уже привычным, бодрым голоском. Хиэй, немного смутившись, добавила:       - И, Сима, поговори со своими людьми. Успокой их. Я тебе обещаю, что постараюсь позаботиться о них.       У Симы снова на глазах стали наворачиваться крупные слёзы. Вздохнув, Хиэй погасила экран и вышла в свою каюту. В каюте, Хиэй тихонечко подошла к круглой корзинке, в которой лежала с котятами Хоси.       Первые дни Хиэй подолгу проводила рядом с Хоси, смотря как та кормит своё потомство, вылизывает и греет их. В начале она немного растерялась от того, что у котят были закрыты глаза, они с трудом держались на своих лапках и стоило Хоси отойти поесть, как начинали истошно пищать. Переговорив с Ююко, которая сказала, что это норма для этого вида животных, Хиэй успокоилась и тут же скачала всю возможную информацию по жизнедеятельности и уходу за Félis silvéstris cátus.       И вот сейчас она с удовлетворением заметила, что у черного котёнка открылся один из глазиков. Хоси спала. Спал и белый котёнок, уткнувшись в живот матери. А черный котёнок шатаясь подошёл к краю и, смешно сморщив свой розовенький носик, резко мотнул голову в сторону Хиэй. От этого резкого движения своей большой головой, котёнок не удержался на ножках и завалился на бок, смешно трепыхая в воздухе лапками и подставив под обозрение кругленький животик. От смешного падения котенка Хиэй тихонечко прыснула и, протянув руку к животику маленького, начала тихонечко и нежно гладить его.       Котенок, вначале пищавший от испуга, после того как Хиэй начала его поглаживать по животу, перестал пищать и попытался издавать мурлыкающие звуки. От этого проснулась Хоси, посмотрев затуманенным взором на Хиэй, и встав, ткнулась мордой в котёнка, начав его облизывать. Черненький пытался оттолкнуть мать своими лапками, но учуяв её, извернулся, и ползком стал тянуться к одному из сосков Хоси. Хиэй с удовлетворением отметила изрядный аппетит котят, их общее состояние, и прошептала: «Ты хорошая мама, Хоси!»

***

      Пока шло патрулирование, в гостях у Хиэй, посмотреть на Хоси с котятами несколько раз побывали Симакадзе и Ююко с детьми. И Сима и Ююко с Минори вежливо посмотрели на Хоси и котят, поздравили Хиэй с пополнением и далее при посещении линейного крейсера сильно не докучали кошке и котятам. Сумирэ же наоборот, каждый раз, когда бывала у Хиэй, её не могли оторвать от созерцания животных. Сумирэ присаживалась на пол около корзинки, и почти не дыша и не моргая, смотрела, как Хоси кормит котят и вылизывает их. А когда Хоси выбиралась поесть, попить и справить свои надобности, Сумирэ с восторгом смотрела на смешные движения двух слепых комочков, которые вначале только пищали и жались друг к другу, но в последние время уже пытались ползать по своему обиталищу в поисках матери. Пару дней назад, когда Сумирэ упросила мать, а та передала просьбу госпоже Симакадзе, они снова посетили большой корабль, и сестрёнка Хиэй сказала ей, что скоро у котят откроются глаза.       И вот сегодня, Сумирэ встала с первыми лучами солнца, которые ярко брызнули из-за тонкой полоски облаков на горизонте. Девочка тихонько выскользнула из постели, которую делила вместе с матерью и старшей сестрой, на цыпочках пробралась в ванную комнату, умылась и сама почистила зубы. Оделась, прихватив рюкзачок и своего Таду, шагнула в коридор.       Выбравшись на открытую площадку, Сумирэ завертела головой в поисках большого корабля. Справа большого корабля не было видно, только на горизонте темнело облако тумана, перебежав на левую сторону, Сумирэ пискнула от восторга. Большой корабль, разрезая морскую воду, ровно шёл впереди их корабля. За большим кораблём, так же на горизонте темнело облако. Она не знала, что сейчас корабли проходят проливом, между Курильских островов.       Сумирэ снова забежала на мостик и, ухватившись на поручень, стала тянуть на себя тяжелую дверь, упираясь всеми силами в пол. Дверь поддалась и, распахнувшись, открыла вид на небольшую площадку, с круто уходившей вниз лестницей. Перепрыгивая через ступеньку, Сумирэ быстро спустилась вниз, навалившись, открыла дверь и выпрыгнула на палубу. Как только она появилась на палубе, тотчас же, откуда-то сверху, спрыгнул один из малых ремботов и засеменил за ней, старательно пытаясь оттеснить маленькую девочку от фальшборта. Сумирэ, не обращая внимания на металлического паука, чуть поменьше её ростом, пробежала под носовой зенитной площадкой и выбежала на левый борт. Подпрыгнула, и ухватившись за фальшборт, подтянулась и держась одной рукой, второй начала махать и кричать:       - Сестрёнка Хиэй! Сестрёнка Хиэй! Сумирэ к Хиэй хосет! Сумирэ хосет на котиков смотлеть! Сестрёнка Хиэй! Сумирэ к тебе хосет! – пока девочка так кричала, под её ногами вдруг образовалась опора в виде корпуса малого рембота.       Девочка ещё раз покричала, но никакой реакции на её крики не было. Сумирэ скуксилась и уже была готова пустить слезу разочарования, как вдруг большой корабль оказался на небольшом расстоянии от борта, за который она держалась. Малышка подтянулась и попыталась забраться на узкую поверхность фальшборта, но ей не дали это сделать ловкие лапы робота, мягко не дававшие ей свалится за борт. Сумирэ подергала ногами пытаясь освободиться от навязанного ей попечения, но не смогла. Тогда она спрыгнула на палубу и отбежала подальше вдоль борта, надеясь, что «цутигумо» её не догонит. Но стоило ей остановиться и обернуться и первое, что она увидела, это стоящего стального паука, возмущённо размахивающего передними лапами. Сумирэ поклонившись, вежливо обратилась к нему:       - Цутигоумо-сан, Сумирэ осень надо к сестрёнке Хиэй! У сестренки Хиэй котятки есть, и Сумирэ хосет на котятков смотлеть. Цутигумо-сан, сейсяс больсой колабль близ-близко будет и Сумирэ на него ка-а-ак плыгнет! Сумирэ сильная и ловкая!       Но «цутигумо» никак не прореагировал на просьбу маленькой девочки. Затем Сумирэ озадачилась вопросом: «А где у этого цутигумо перед, а где зад?». Она обошла вокруг малого рембота, но не обнаружила на его блестящей, ровной поверхности каких-либо отверстий или точек, которые бы указывали на глаза. Тогда Сумирэ для себя решила, что та часть этого «цутигумо», на которую она смотрит, это будет лицо, а противоположная часть это будет – зад. Для пущей убедительности она достала из рюкзачка свой любимый оранжевый маркер, со вкусом апельсинов, и нарисовала на корпусе рембота два неровных круга. Затем, она немного подумала, и внутри этих кругов появились оранжевые чёрточки должные изображать зрачки глаз, а сверху и снизу были добавлены еще палочки – ресницы.       Пока Сумирэ занималась творчеством, от линейного крейсера к эсминцу протянулся трап с высокими глухими поручнями. Как только трап был сформирован «цутигумо» мягко тронул Сумирэ и указал на него. Взвизгнув от восторга, девочка без оглядки, за пару секунд пробежала по трапу и оказалась на борту крейсера. Обернувшись, она помахала рукой малому ремботу и прокричала:       - Спасибо, цутигумо-сан!       Повернувшись, она обнаружила перед собой аналогичного рембота, только несколько большего размера, чем тот, что она видела на борту у «Симакадзе»:       - У сестрёнки Хиэй, тозе цутигумо есть? Знасит они с Сим-Симой волсебницы!       И пискнув, она побежала вдоль надстройки, к открывшейся вдалеке двери. Рембот следовал параллельно её бегу, отставив по паре лап назад и вперёд, оберегая девочку от возможности упасть за борт. При этом линейный крейсер «Хиэй» увеличил ход, снова оставив эскадренный миноносец «Симакадзе» в правой раковине на удалении ровно 2 кабельтовых.       Запрыгнув в открытую дверь, Сумирэ пробежала уже привычным коридором до лифтового холла и, подпрыгивая от нетерпения, ждала, когда откроется дверь лифта. Створки еще не успели отъехать, как Сумирэ запрыгнула в кабину лифта. Не останавливаясь, от нетерпения и переполнявшей её энергии, девочка подпрыгивала то на одной, то на другой ноге и бормотала: «Быстрее! Быстрее!». И вот створки снова встали на свои места, и Сумирэ почувствовала, что лифт начал подниматься вверх. Когда створки лифта снова открылись на расстояние достаточное, чтобы выпустить детское тело, Сумирэ сразу выскочила из кабинки и уткнулась лицом в теплую розовую пижаму, по поверхности которой были тут и там нарисованы маленькие розовые единороги с радужными гривами и хвостами.       - Сестренка Хиэй! Сестренка Хиэй, доблое утло! Ты такая теплая и мягкая, сестрёнка Хиэй! – и Сумирэ стала возиться своей мордочкой по пижаме на животе Хиэй. Затем подняла глаза и увидела заспанное лицо Хиэй на котором отражалось недоумение.       - Сестрёнка Хиэй только-только плоснулась? А сестрёнка Хиэй есё не умывалась? А сестрёнка Хиэй узе позавтлакала? А чем сестрёнка Хиэй завтлакала? А Сумирэ любит на завтлак блинчики! А сестрёнка Хиэй любит блинчики? А мама и сестрёнка Минори не умеют блинчики делать! А сестрёнка Хиэй умеет блинчики делать? А Хоси есть блинчики? А как дела у Хоси? А как котятки? А котятки уже покушали? А как сестрёнка Хиэй назовёт котяток? А Сумирэ хосет назвать беленького котёночка Сирой Синдзю, а челненького – Курой Конго!       Услышав последнее имя, Хиэй вздрогнула и окончательно проснулась. И тут же её за руку потянули в сторону каюты. Хиэй двинулась за этим маленьким буксиром, попутно отправив «Симакадзе» сообщение о том, что ребёнок добрался до её каюты без происшествий. Пока Хиэй умывалась и меняла пижаму на обычную одежду, Сумирэ тихонечко сидела около корзинки Хоси и, затаив дыхание, смотрела на кошку с котятами. Когда девочка на цыпочках подошла к корзинке, Хоси тут же подняла голову и широко открыла свои янтарные глаза, но увидев девочку и почуяв знакомый запах, продолжила спать.       «Какое странное совпадение?» - мелькнула мысль в голове Хиэй. Она уже знала, что беленький котёнок это девочка, а чёрненький – мальчик, и в её планы входило сделать чёрненького котёнка подарком Флагману. Но она хотела назвать котёнка Курой Хё. Услышав предложение маленькой девочки, Хиэй посчитала новое имя более подходящим для котёнка.       Когда она вышла из ванной комнаты, Сумирэ уже в каюте не было. Испугавшись за девочку на какие-то наносекунды, но сделав запрос в ремонтно-восстановительную систему, с удивлением установила, что Сумирэ находиться в кают-компании и пытается нагреть воду в чайнике. Зайдя в кают-компанию Хиэй поинтересовалась, что делает Сумирэ.       - А Сумирэ хосет Хиэй маття завалить! Надо что бы Хиэй позавтлакала! Но Сумирэ не умеет больсе ничего делать! А нянечка всегда говолила Сумирэ и Минори, что завтлак самый главный, и если холосё позавтлакать, то день будет холосий! Поэтому позавтлакай холосё, сестрёнка Хиэй!       И спрыгнув с банкетки, которую она подтащила к кухонному гарнитуру, Сумирэ подбежала к Хиэй и обняла ту. У Хиэй вдруг, от захлестнувшей её волны счастья, добра и теплоты, подкосились ноги, и она опустилась на корточки. Сумирэ тут же обняла Хиэй за шею и ткнулась в её щёку губами. Хиэй обняла маленькое человеческое тельце, которое дало её огромнейшую волну тепла, от которой все остальные невзгоды Хиэй стали маленькими и незначительными. Хиэй стало на душе хорошо, и она ощутила значительный прилив сил. Сбросив запрос в ремонтно-восстановительную систему, она с удивлением обнаружила, что эффективность основного процессора и эмоционального со-процессора повысилась до 95 %, при снижении нагрузки на них до 70%.       - Сестрёнка Хиэй! Ты такая холосая и доблая, как… как… Если бы у Сумирэ не было мамы, то Сумирэ хотела бы, чтобы сестрёнка Хиэй была у Сумирэ и Минори как мама….       От этих слов в глазах Хиэй всё расплылось от вдруг выступивших слёз:       - Сумирэ, я всё сделаю, чтобы у вас Ююко было всё хорошо и вы были с нами.