Escort

Чертова девчонка! Не в силах терпеть боль от каменного стояка, глядя на то, как она закусила розовыми губками кончик ручки, я вылетел из собственного дома с такой скоростью, будто меня гнали из него поганой метлой. Белокурая гостья с полудетским наивным личиком и большими серыми глазами заводила меня с пол оборота, и весь годами выверенный самоконтроль летел к чертям. Конечно, я мог взять её силой. Я мог сделать с ней все, что хотел. И не буду лукавить, эта мысль не давала мне покоя с того момента, как она переступила порог моего дома. Но какой в этом интерес? Кто-то может назвать меня психом и извращенцем, и я не стану спорить. Мне не было интересно пустое тело без души. Если брать, то все. Если марать, то полностью. Очевидно, что заморачивался я так навсегда. Обычно это был просто секс. Женщина получала деньги и оказывалась за порогом. Но она… она разбудила во мне спящего годами монстра, которому нетерпелось поиграться с новой игрушкой, разобрать, посмотреть, что там внутри, сломать… она была словно хрупкая разноцветная бабочка, опустившаяся на ладонь, а он хотел сжать кулак. От пошлых мыслей меня отвлёк звонок телефона. — Да, брат. — Ты ополоумел, Тимур! Немцы отказались подписывать договор! Все из-за того, что ты не можешь удержать хозяйство в штанах! За каким ты трахнул эту переводчицу? Что могла наплести немцам обиженная женщина, которую вые****, и послали нахер?! — крик Мурада, казалось, слышал даже водитель, хотя я убавил громкость до минимума. — Не нервничай, брат. Я еду в компанию, поговорим там. — остановил я поток истеричных воплей. — Как не нервничать, Тимур?! Пока ты суёшь во все что движется, без разбора, у нас срывается сделка с немцами, сроки горят, я не говорю о том, что завтра приезжают арабы, а после завтра партия оружия должна отбыть на Ближний Восток! И если арабам переведёт Амина, то кто сегодня переведёт немцам? Твоя подстилка уволилась! — Хватит, Мурад! Я в курсе всех дел, не нужно нагнетать! Я приеду и мы обсудим. До встречи, брат. — и не дожидаясь ответа, который несомненно был бы в той же истеричной манере, я нажал отбой. Хотел уже убрать телефон, как заметил новое сообщение. Я выпрямился до боли в позвоночнике. Внутренности словно обожгло кипятком. Она… В письме заключалась вся информация, которую старый мерзкий сутенер успел нарыть за ночь. Я бы не доверил ублюдку столь важное дело, если бы не знал, как он боится, за свою шкуру, которую я могу спустить с него живьём и насколько надёжны его информаторы. Не имея возможности добыть достоверную информацию буквально за часы невозможно вести бизнес. Гоша имел эту возможность и только поэтому ещё держался на плаву. Письмо, высланное на электронную почту, включало несколько фото- и видеофайлов и около десятка страниц текста. Машина уже въехала на парковку офиса и мне пришлось отложить изучение на потом. Где-то наверху в своём кабинете истерит Мурад, превращающий любую, даже самую мелкую проблему в конец света, наводя панику на всех. Дабы избежать ещё больших криков, убрав ноутбук в сумку, поспешно вошёл в здание. Брат сидел в своём кресле, нервно постукивая ручкой по столу. Подняв на меня глаза, он нахмурился ещё больше, явно недовольный моим спокойствием. — Хватит нервничать, брат. — посоветовал я, опускаясь в кресло напротив его. — Сейчас будем думать, как решить проблему. — Лучше бы ты думал, перед тем, как залезть переводчице в трусы. — вспыхнул Мурад, отбросив от себя ручку. — Не устраивай сцен. Я же сказал решу вопрос. — процедил я, поднялся и вышел из его кабинета, подавив в себе желание шарахнуть дверью так, чтобы на него упал потолок. Устроившись в своём кресле, я развил бешеную деятельность, рыская в Интернете, в поиске переводчика. Немецкий вроде бы не китайский, какого черта им владеет так мало людей?! Так прошло несколько часов, а КПД составлял 0. Чувствуя, что вот-войти у меня пар с ушей повалит, открыл письмо Гоши. Нужно срочно отвлечься, иначе стану истеричкой, похуже Мурада. Девушку, пробудившую во мне похотливое животное, спящее долгое время зовут Виктория Игоревна Смолова 1999 года рождения. Живет почти на выезде из города в однокомнатной квартире в аварийном доме, окончила одиннадцать классов, почти на «отлично». Почти, потому последние полгода совсем запустила учебу, предположительно из-за болезни матери. У Кристины Ивановны Смоловой обнаружили рак головы на второй стадии. Прошла курс химиотерапии и кучу проколола лекарств, деньги на которые, по показаниям врачей её дочь зарабатывала мытьем полов в больнице, но этого катастрофически не хватало и поэтому, сейчас женщина мучается от боли без обезболивающего. Ей назначена операция в конце месяца, которая ещё не оплачена. Помимо этого были Файлы с её фотографиями, видео, и множество других подробностей из жизни, но я завис именно на этом абзаце. Рак головы. Месяц. Вот в чем оказывается дело. Девочка в отчаянии искала деньги на операцию маме и на свою беду натолкнулась на Ларису, которая тут же увидела в ней пушечное мясо и под предлогом работы хостес, вместе с Гошей, отправила на растерзание мне. Что ж… Эти двое поразили меня своей беспринципностью. Конечно, зная род занятий Гоши, можно было предположить, что он готов на многое ради денег, и здесь даже не важно, что они обманули Вику. Они обманули меня. В мой дом вошла девушка даже не подозреющая, что я ждал её, предвкушая жаркую ночь, после которой она вылетит за порог. Но и я не подозревал, что меня на ней переклинет. У меня снова свело внутри от воспоминаний. Как она вошла в комнату, как смотрела на меня большими серыми перепуганными глазами. Как побледнело её наивное личико, как затряслись колени. В тот момент меня словно током прошибло. До дрожи захотелось вцепиться в неё обеими руками и жадно ловить эмоций, ясно отражающиеся на лице. Когда её нижняя губа затряслась, мне словно дали поддых. Я хотел её. Такую нежную, хрупкую, чистую. Смотрящую огромными глазами, цвета утреннего тумана. — Тимур! Тряхнув головой, сфокусировал взгляд на брате, который с недовольс лицом возвышался над моим столом. — Что ещё, Мурад? — устало потёр лицо руками я. — Всё тоже самое, Тимур. Переговоры через два часа. Где обещанный переводчик? — Я… — выдохнул и уже собирался свернуть вкладку, как взгляд зацепился за кое-что. — Нашёл решение. Вернувшись домой, первое, что я почувствовал, это запах её волос, одурманивший меня, когда я нёс её без сознания наверх, в спальню. Меня повело, пришлось приложить усилия, чтобы собраться. «Приди в себя, Тимур! Это очередная б****, трахнешь её и все пойдёт». Нездоровое увлечение белокурой гостей начинало напрягать, нужно как можно быстрее осуществить с ней все задуманные безумства и выкинуть дверь. Стоило подумать об этом, как она вышла из комнаты прислуги, с блокнотом в руках, держа телефон плечом и закусив кончик ручки. Все планы по избавлению от ведьмы, запутавшей мысли, тут же были благополучно забыты, так как вся кровь из головы рухнула вниз. — Да, конечно. Виктория сделала пару пометок в блокноте и обратила на меня своё внимание. — Тимур Александрович, вы себя хорошо чувствуете? — забеспокоилось это ангельское создание. Хорошо ли я себя чувствовал? Ни хрена! Меня откровенно бесило все. Чёртовы немцы, придумывающие тысячу и одну причину, чтобы отттянуть подписание контракта, Мурад, поднявший нерв своей истерикой, неожиданно обнаруженная складка, на отглаженном пиджаке и острые ключицы, выглядывающие из выреза персиковой блузки. Противоречивые чувства к этой девице бесили сильнее всего, словно красная тряпка для быка на фоне остальных не менее неприятных проблем. Подняв взгляд выше, впившись им в лицо, я вдруг подумал, что без слоя штукатурки, наложенной в Гошином притоне, она выглядела гораздо симпатичнее. Невинней что-ли? Красная помада и стрелки до висков не стыковались с неуверенной походкой и взглядом оленёнка, у которого охотники только что убили маму. На что была ставка я понял. Мне хотели подсунуть миленькую красивенькую куклу, с расчётом на то, что я накинусь на неё с порога, не дав проблеять правду. Нашли наивную овечку и решили, что волк обглодает ее косточки и погладит из по головке. Только я может и псих, но не насилую женщин. Каждая приходила ко мне добровольно. Но команда удалых сутенеров, живущая под лозунгом: «Мать продам ради бабок», надеялась, что Вика смекнёт, что к чему и обрадуется возможности заработать деньги на операцию маме. Ушлая Лариса просчитала все. Она несомненно на месте девочки поступила бы так же. Всякий раз, когда мы с Гошей встречались, она неизменно оказывалась рядом и примеряла на себя роль порнозвезды. Томно вздыхала, облизывала накаченные губы и вываливала силиконовую грудь в мою тарелку. Но стоило мне представить, как старый жирный Гоша трахает её в рот, у меня падало все, что только могло упасть. Прическа тоже распалась, светло-русые волосы собраны в хвост. Наматать его на кулак, оттянуть и… — Тимур Александрович! — причина всех моих психов и болей в паху вновь попыталась вернуть меня к реальности. — Да! — прокаркал я и откашлялся. — Ты хорошо знаешь немецкий? — Да. Моя бабушка преподавала его в университете… — оживилась девушка, снова прикусив кончик карандаша. Твою мать. — Отлично, пошли. — и, стараясь перестать думать о манящих тонких ключицах, взял девушку за локоть и потянул в сторону выхода. Нет времени на семейные истории и уговоры, через час в переговорной будут с кислыми мордами сидеть немцы. — Но… звонки… — беспомощно пролепетала она, впрочем не сильно сопротивляясь. Я лишь хмыкнул. Знала бы ты, девочка, что до твоего появления на эти редкие звонки домой отвечала горничная, а основная масса желающих встретится со мной связывалась с секретаршей. То, что я воплотил в жизнь сказочку, которую напели ей в прелестные ушки сутенеры, дав ей несуществующую должность, лишь способ удовлетворения своих извращённых потребностей. Девчонка в моем доме — все в порядке. Я все контролирую. — Тимур Александрович, вы объясните мне куда мы едем? — У меня важное совещание с немцами, а переводчица… заболела. Подменишь её.