Как меня доебали твои выкрутасы...

Это было… когда-то прекрасно.       Кто-то сказал, что они просто чисто теоретически не могут быть вместе, потому что нет ничего общего у такого, как Риз и у такого, как Нейтан. Первого волнует собственная карьера, внешность, а еще репутация. Спустя года мало что поменялось. Занозой в чужих задницах он так и не перестал быть, его нрав мало что могло усмирить, а это так сильно раздражало окружающих. О да! Они хотели вмазать по его красивой мордашке, чтобы гетерохромные глазки перестали так заискивающе, хитренько щуриться. Но они знали, что тогда придет Ризов мрачный спутник по жизни, с подозрением на некоторые расстройства личности, со склонностью разрушать, а не создавать. Разрушать семьи, привычный уклад событий, чужие судьбы, чужие надежды и мечты. Тем не менее, эти двое вместе, они вместе уже очень давно, а началось все с простых, спонтанных поцелуев. Нейтану просто было скучно и он тогда сказал: " Го засосемся? " И Риз оказался не против. Но разве спрашивали его тогда по-настоящему? Нет. *** — Эй, выходи уже оттуда, слышишь меня?! Протез твой закоротит, а мне что, как в прошлый раз корчиться на земле от тока? Выходи живо! — дверь ванной комнаты сотрясается от сильного удара ногой, а потом и от кулака, кажется, Прескотта не стоит доводить. Этим вечером у него просто отвратительное расположение духа, он вполне мог подпортить чужое личико, украсить его парочкой ярких синяков или кровоподтеков. Зато темноволосый отучится наглеть. Да куда там! Никогда не отучится. Упрямый, как стадо ишаков. — Да камон, я же только зашел, всего лишь волосы уложить перед сном, — недовольно ворчит мужчина, а после этого приподнимает руки, когда благоверный проходит мимо и закрывается в небольшом помещении. — Ну, дрочить, так дрочить. — Очередной, очень громкий стук в дверь заставляет Риза замолчать, а еще отойти в спальню, дабы не спровоцировать светло-русого в очередной раз, потому что с ним бывает чертовски тяжело. Риз уважал этого человека, как бы не странно звучало, даже любил его со всеми заскоками, да на то был ряд причин, которые были сокрыты от глаз простых людей: незнакомцев, друзей, случайных собеседников, потому что они замечали лишь то, что виднелось на поверхности, рискуя погружаться во все тонкости этих отношений с головой. Они правильно делали, потому что это опасно. Есть риск не выбраться и захлебнуться во всем этом, потерять рассудок.       Риза много чего волновало. В частности, поведение своего парня, который часто предпочитал сексу или совместному времяпрепровождению алкоголь и наркотики, но Риз, несмотря на все свое упрямство, не мог добиться от Прескотта ничего стоящего, одни только посылы на мужской детородный орган или оскорбляющие, бьющие по внутренним микросхемкам, фразы вроде: " Тебя это не касается " или " не лезь в мою голову, как сам прекрасно знаешь, кто ". К сожалению, никакие драки не помогали, потому что Нейтан явно не собирался полностью раскрываться тому, с кем жил в одних стенах вот уже как несколько лет. Риз за это время мало что узнал о парне, потому что тот явно любил свой кокон и ненавидел, когда в него кто-то лез, пусть даже это близкий человек.       ≪ Так все изменилось. Кажется, что вся эта заварушка с Фионой, Сашей, Гортис была в прошлой жизни. А Джек — это вообще чья-то выдумка. Мда-а уж, не верится, что когда-то я был таким крутым и... таким тупым. Что ж, на самом деле, я не стану жаловаться, потому что эта жизнь тоже весьма неплоха! Нейтан хоть порой и психует, но он хотя бы не срывает с людей лица и не клеит эту кожу на свое... о господи, какая мерзость. Все, перестать думать! ≫ ***       Вода медленно стекает по волосам, заставляет одежду неприятно прилипать к телу, глаза то и дело смаргивают навязчивую влагу с ресниц, а язык слизывает их же с губ. Пусть Риз думает, что Прескотт принимает ванну и плескается тут, как ребенок. На самом деле, все обстояло иначе. Парень давно перестал получать удовольствие от чего-то подобного, потому что его головой управлял только героин, который организм требовал постоянно, если бы не материальная обеспеченность, светло-русый бы уже давно сдох где-нибудь за многочисленные долги, но нельзя сказать, что сейчас деньги — это круто, потому что зависимость убивала все остальное, вытесняла, выжигала чувства, в том числе, и чувства к гребанному ЧСВшнику. Она... она такая сука, которая заставляла лгать, окутывала этой ложью, как мать укутывает своего ребенка в одеяло, но... теплее не становилось, только холоднее, потому что это не забота, а медленное убийство. Нейтан лгал, когда говорил, что уходил на работу, лгал, когда говорил, что скучал. Да даже его стоны во время секса были лживые и наигранные, потому что он все потерял из-за одной блядской зависимости, о которой даже не мог рассказать! Риза это просто собьет с намеченного пути, его это размажет, как таракана по стене, потому Прескотт выбрал именно такой вариант развития событий. И он оказался неверным. *** — О, скагеныш, ты наконец-то выполз. Знаешь, вообще-то я тут заскучал, уже думал разобраться со своим другом с помощью этого очумелого протеза, который, в отличие от настоящей руки не устает. Знаешь, жалко мне вас, простых людей, которые не могут... эй, ты в порядке? — Риз резко обрывает свою хвастливую речь и склоняет голову набок, когда видит, что Нейтан не реагирует на его слова. Когда видит, что Нейтан просто хмыкает, зачесывает пальцами волосы назад, а потом заваливается на пустующее место рядом и закрывает глаза. Кажется, сегодня без особого ночного веселья. — Хм, ладно-ладно, я понял. Не достаю. Похоже, ты просто завидуешь моему протезу. Да ладно, я могу использовать его и в твою пользу, — пожимает плечами, осторожно подвигаясь и здоровой рукой обнимая светло-русого за плечи, носом утыкаясь ему куда-то во влажный затылок. Странно, волосы не пахнут шампунем, они пахнут лаком, как и в начале дня. Тогда зачем Нейтан их намочил, если не собирался мыть?... *** — Да почему они не отвечают?! Почему одни гудки?! Черт, подожди. Черт, стой, нет... нет-нет-нет! — Риз торопливо говорит, а голос его дрожит точно так же, как и рука, которой он пытается набрать нужный номер, но пальцы будто не свои, постоянно соскальзывают с клавиш, не попадают по ним или попадают по совсем другим, иногда телефон вовсе выпадал на пол. На второй руке находится обмякшее тело, которое не реагирует ни на какие внешние раздражители: на голос, на тряску, на свет от люстры, что бил прямо в глаза. Темноволосый пришел слишком поздно, когда его парень уже находился без сознания, когда передоз уже вошел в полную силу и сделать было ничего нельзя. Никакие медикаменты уже не помогут, потому что Нейтан сам себя и погубил, когда вообще связался со всеми этими наркотическими веществами. Сначала он думал, что впервые не разрушает, а создает, но ошибся. Он разрушил жизнь того, кто, возможно, мог бы повлиять на него, если бы прошло еще немного времени, но нет. Теперь иначе уже не будет. Время не сможет повернуться вспять, оно всегда будет идти вперед. Всегда. Независимо от того, хочется этого или нет.       Риз прячет тело паренька на своей груди, опускает голову и зарывается в жесткие растрепанные волосы, которые уже не были красиво уложены, как раньше, теперь Риз остался такой единственный, с красивой прической, но какой ценой он победил-то? Это вряд ли уже имело значение, когда его скагеныш просто... когда его просто не стало, а ведь потом люди будут делать вид, что и не было ничего. А ведь скольких Риз сам терял, скольких сам убивал, когда власть туманила рассудок? Никогда еще ему не было так больно, что сердце готово было обрасти коркой льда, лишь бы вообще ничего не чувствовать. Это было серьезное потрясение. ***

Год назад.       Риз опять доставал беднягу со своими поцелуями, притом настолько упрямо и настолько нагло, что имел полное право схватить по лицу, тем не менее, не боялся. Упрямо тянулся вперед, не взирая на то, что чужие ладони уже упирались в щеку, а юношеское лицо кривилось в фальшивой брезгливости. — Фу, блять. Щас слюни потекут, уберись от меня. Отвратительный, пиздец. Пиздуй обратно на свой Гиперион или как там его. Только не трогай своими стремными ручищами, особенно железной. У меня аллергия на всяких мудаков с такими апгрейдами, — фыркает, теперь приставляя ногу к животу и готовясь после внутреннего отсчета отпихнуть от себя темноволосого, чтобы уж наверняка, но тот оказался явно настойчивее и опаснее. — Как потекут? Так? — тоненькая ниточка слюны медленно стала спускаться к чужому лицу, и едва Прескотт понял, что ему пизда, выпрямил ногу, из-за чего инопланетного придурка отбрасывает к стене. Раздался неприятный и болезненный стук. Нейтан быстро стирает с щеки то, что натворил Риз, а после этого приподнимается и недоверчиво косится на парня, у которого в уголке рта уже скопилось немного крови, она тоненькой струйкой скатилась вниз и замерла в районе подбородка, не пачкая красивую, голубую рубашку. — Блять, ты че... я... — Нейтан подскакивает к мужчине, зажимая, как в тисках, его лицо между своих ладоней и смотрит прямо в глаза, которые затуманились от такого резкого столкновения со стеной, но когда Риз вроде как очухался, заулыбался и даже сгреб в объятия, не осталось сомнений, что все в порядке. — Я просто язык сильно прикусил, не стоит бояться. Просто больше так не делай, а? Почему все так хотят меня убить?! Я не драматизирую, нет, — Риз чувствует, что Нейтан тоже обнимает, хотя все еще пытается хмуриться и выглядеть злым, но не получится у него темноволосого обмануть, потому что он знает, как на самом деле все обстоит. *** Одинокий надгробный камень в стороне, высеченные на нем новенькие буквы. Рядом стоит фигура, закутанная в темный плащ, кажется, это для того, чтобы никто не мог увидеть ее слез, что скопились прозрачными шариками в уголках глаз. Ткань спадает с вытянутой вперед руки, которая после кладет на могилу одну пышную, благоухающую лилию. Риз всегда говорил, что Нейтану бы подошли эти цветы, будь он... чуть добрее. Мужчина последний раз смотрит на могилу, смотрит бесконечно тоскливо, а после этого уходит домой, хотя уже и не считает ту пустую квартиру своим домом, скорее местом, где все пропитано ИМ, дураком, который не смог признаться в том, что нуждается в настоящей помощи, дураком, который знал, что Риз мог помочь, дураком, который не смог поверить в то, что иногда все бывает " хорошо ". Хотя, теперь мужчина может понять его. Его жизни теперь наступил конец.