***
Сэйко сидела на первом этаже больницы, когда телефон настойчиво завибрировал. Номер был незнакомый. Поразмыслив пару секунд, девушка всё же решилась ответить. Голос звонившего она узнала сразу – это был Ясуши. Он неуверенно поприветствовал её и попросил о встречи. Смятение и растерянность – вот что почувствовала Сэйко в этот момент. Что ему ответить? Что сказать на это предложение? Что делать с Имаёши? Но всё рухнуло в одночасье, когда Ясуши сказал, что скучает. -Приезжай ко мне. Там и поговорим… Адрес я тебе в сообщении напишу. Только я сама ещё не дома. Как приеду – напишу тебе, Ясу, - она назвала его как в старые добрые времена, те времена, когда они ещё были вместе и, когда они были счастливы. Короткое сообщение на телефон Шоичи пришло буквально уже через минуту после этого разговора. Сэйко извинилась и пообещала в другой раз точно отужинать вместе, а сейчас она отправлялась навстречу с тем человеком, которого старательно хотела забыть последние десять месяцев. Зачем она согласилась, Абэ сама не до конца понимала. Скорее всего, из-за того, что раньше, когда возникали проблемы, то она могла поговорить с Ясуши, рассказать ему всё на свете, и проблемы тогда словно стирались, спадал груз с плеч, а сейчас, именно в этот день, когда она узнала то, что её сильно расстроило, выбило из себя и немного сломало, позвонил он и попросил о встрече. Как раньше. Но будет ли всё как раньше?! У него ведь жена и ребёнок, но сейчас Сэйко это не волновало. Главное встретить его и узнать, что Кобаяси хотел. Поговорить с Ясуши, обсудить всё – вот её задача на данный момент.***
Только переступив порог своей квартиры, Абэ пишет сообщение, что уже дома. Она быстро переодевается в чистую одежду и поправляет макияж. Девушка совсем забывает, что пропускает ужин, но это неважно сейчас. Она полностью поглощена ожиданием встречи. Стук в дверь. Сэйко вскакивает и замирает. Зачем она всё это делает? У него ребенок. У него жена. Но голос рассудка затонул в волне безрассудства с примесью тоски по Ясуши. -Привет, - она пропускает мужчину в дом. Тут в её нос ударяет запах алкоголя и табака. Он практически никогда не пил, а уж тем более не курил. Наверняка что-то случилось, что он это сделал. -Здравствуй, Сэйко, - Ясуши подходит к девушке и прижимает к себе, да так сильно, словно хочет её запихнуть в себя и оставить там жить навсегда. Абэ смущенно улыбнулась и слегка выставила руки. -Ты меня так задушишь, Ясу, - она тихо рассмеялась и все-таки обняла его в ответ. Сколько лет эти объятия были для неё спасением от всего и всех, а сейчас…Сейчас ей просто хорошо обнимать Кобаяси, чувствовать запах его тела и духов. -Я тебе не причиню зла. Ты же знаешь, - мужчина аккуратно целует лоб Сэйко и подхватывает на руки. –Милая, я так скучал, - губы мужчины примыкают к устам Абэ. Нежный и такой родной поцелуй. Она знает, как Ясуши будет её целовать, а он знает, что Абэ ему будет отвечать. Вот уже мужчина стремительно набирает обороты и увлекает девушку в более страстный поцелуй. -Стой, - Абэ отрывает своего любовника от губ и внимательно смотрит в его глаза, - ты хочешь ей изменить? – От этих слов внутри все холодом обдало. Скажи ей кто-нибудь год назад или два, что Ясуши будет с ней не как с девушкой, а как с любовницей, то она бы послала этого человека, рассказав, где ему лучше вылечить своё психическое заболевание. -Я же люблю тебя, - в губы Сэйко произнёс Кобаяси и снова стал целовать Абэ. Как же часто он раньше говорил ей это, а она таяла от этих слов. И вот сейчас она тоже не выдержала и окончательно поддалась ему. Пару накрыла страсть с головой, но только того удовольствия Сэйко почему-то не получала. Мысль, что она та, с кем изменяют, рушила полностью романтическую обстановку. Но, решив, что эта мысль сейчас не к месту, Сэйко отогнала её и придалась удовольствию. Сразу после секса Ясуши провалился в сон, а девушка ушла в душ. Сэйко только там заметила, что на стыке шее и плеча с правой стороны виднелся багровый засос. Она потерла его, словно хотела стереть, как стирают дети ошибки, написанные карандашом. Ничего не получалось. Абэ провела ногтями, словно хотела соскребнуть эту метку с кожи, но снова усилия были напрасны. -И что же ты сделала, Сэйко? – спросила девушка саму себя, глядя в зеркало. Но в ванной комнате была тишина. Через некоторое время она вернулась в спальню, где лежал Ясуши. Абэ посмотрела на него, но тут же испытала отвращение и к себе, и к нему. Сэйко стала будить Ясу, но тот отмахивался от неё. Просыпаться мужчина явно не хотел. Тогда она отправилась в зал и там улеглась на диване. Заснуть никак не получалось. Мысли о своём ничтожном поступки грызли девушку изнутри, заставляя прокручивать те сцены, где они с Кобаяси целовались, а потом отдались страсти. Снова и снова, как на повторе эти сцены перед глазами, но чувства удовлетворения от них не был, а лишь сильное презрение к себе, к своей слабости. И вот, как она сама думала, что всё забыто, но не тут то было. Однако, повторяя всё это в голове, Сэйко приняла то, что сейчас поступила по сути, как её тетушка, и теперь Абэ, наверняка почувствовала на себе всё то, что чувствовала Натсуми. К тому же мозг выдал, пожалуй, единственную за ту ночь мысль – теперь-то точно всё. Нет ничего. Только секс, но и тот был даже лучше с Ханамией, чем с Ясуши. Сначала ей показалось, что в такой тяжелый момент Кобаяси, как спасение для нее, но оказалось, что это не так. Ведь чувства прошли. Но что бы убедиться в этом, Сэйко снова вернулась в спальню. Кобаяси спал, как убитый, но никаких чувств умиления или желания лежать рядом у Сэйко не было. Абэ стояла минут десять и размышляла, зачем же она всё-таки согласилась, а позже снова попыталась разбудить мужчину, но тот не хотел, тогда она просто пошла в ванну и набрала холодной воды в стакан. Мгновение, и вода окатывает лицо Кобаяси. Тот от неожиданности подскакивает и, недоумевая, осматривается по сторонам. -Проснулся? – Со злой улыбкой интересуется Сэйко. –Привет, Ясуши. -Сэйко?! Что ты творишь? – Мужчина, казалось, не до конца понимал, где он находится и почему перед ним стоит Сэйко, а не его жена. -Пытаюсь разбудить тебя. Проснулся, как я вижу, а теперь пошёл вон! – Абэ схватила за руку Кобаяси и потянула на себя. –Ты чертов змей-искуситель! Только, знаешь, плод твой был не сладок. Так себе, - шипела девушка, продолжая дергать мужчину за руку. Она хотела ужалить его самолюбие, сделать как можно больнее за все те страдания, что ей пришлось пережить. -Пусти! – Ясуши вырвал свою руку. –А ты, как я понимаю, уже опробовала и другие плоды после меня? – Он встал с кровати и стал одеваться. -Представляешь?! А ты думал, что если был первым, то я буду помнить только наш секс и постоянно вспоминать его с восторгом?! Нет уж, - девушка кинула подушку в мужчину, но он увернулся и быстро натягивал на себя одежду. –Знаешь, я поняла, что согласилась с тобой встретиться, ожидая, что всё будет по старому, но теперь у меня нет того восторга от тебя, от того, что ты говоришь, нет тех чувств. Да, было приятно услышать, что ты меня любишь, но я знаю, что это ложь. Ты сказал лишь потому, что я хотела услышать это. Мне просто было приятно, не в полной мере, но все же, переспать с тобой. Теперь это точно точка. -Да больно ты мне будешь нужна?! Знаешь, сам не понимаю, нахер я тебе позвонил?! – Мужчина оделся и осмотрел Абэ. –Ты совсем стала жестокой. Нет той милой Сэйко. -Да ладно?! А может это потому, что ты меня растоптал?! Заставил жить по-новому, где нет никого из близких. Ведь мир мой практически был ограничен тобой только. Оставив всех ради тебя, я в итоге осталась без всего и всех! И, знаешь, спасибо, Ясу, что дал возможность осознать, что моя любовь прошла. Осталась лишь ностальгия по тем временам и воспоминаниям, которые подарил ты мне. А про чувства можно забыть. Мы оба слишком изменились. Прощай! – Сэйко скрестила руки на груди и ждала, пока Кобаяси покинет квартиру. Она не сводила своего тяжелого взгляда с мужчины, наблюдая буквально за каждым движением Ясуши. Но это не потому, что ей хотелось запомнить его получше, а для того, чтоб запомнить момент этого позора для каждого из них, чтоб помнить, как жалко Кобаяси выглядел, когда собирался в последний раз у неё дома. Мужчина не заставил ждать долго. Не прошло и двух минут, а следов пребывания здесь Ясуши не было. Только легкий запах парфюма и смятая постель на второй половине кровати, которая обычно оставалась не тронутой, пока девушка спала одна. Постельное бельё девушка быстро поменяла и постаралась уснуть, но Морфей никак не хотел укутывать её в свои объятия. Сэйко смотрела в темноту. Внутри снова было чувство опустошения, но теперь не от самого расставания, а от осознания того, что чувства к человеку, который был частью её жизни долгое время, прошли окончательно. Настало осознание, что всё, что Абэ испытывала после расставания, это чувство тоски, но не по самому Ясуши, а по их совместным воспоминаниям, тем временам, когда всё просто было хорошо. Любовь, если она вообще была, давно канула в лету. Ноющей боли, которая была после расставания с Кобаяси, Сэйко теперь не ощущала. Тоску по потраченному времени на человека, который этого не заслуживал, да. Опустошение от своей слабости – да. Ненависть к себе – естественно. Чувство жалости девушка старалась давить, так как добровольно приняла решение о близости. Чего жалеть теперь себя? Стоит пожалеть женушку Ясуши. Сон накрыл девушку ближе к утру. Будильник, проигравший практически сразу же после того, как Абэ уснула, заставили её приоткрыть веки, но сил вставать не было. Она написала сообщение отцу, что сегодня приболела и провалилась в сон.***
Макото сидел на кухне в квартире, когда мама зашла и хитро заулыбалась. Женщина присела напротив сына и поправила свои красивые темные волосы. Подперев руками щеки, Минори-сан уставилась на сына, внимательно разглядывая его. -Ты же помнишь про ужин, Мако-кун? – В глазах женщины играл огонёк. Видно было, что она горела какой-то идеей, осуществление которой необходимо сделать именно сейчас и сегодня. -Наш с тобой? Конечно, помню, мам, - Макото сделал вид, что совсем не знал про идею матери об ужине еще и с Сэйко. Эта идея парню казалась какой-то глупой. Зачем приглашать начальницу сюда? К тому же, зачем Сэйко тут нужна, если её может приревновать её новый парень – Имаёши?! -Я ещё и Абэ-чан пригласила. Она сказала, что придёт сегодня к нам. Смской я ей адрес написала, - лицо женщины буквально засияло от счастья и самодовольства. Однако лицо Макото стало мрачным. Он встал с места и повернулся спиной к маме, засунув руки в карманы. -Она тут не нужна! Ты хочешь спровоцировать волну ревности у её парня?! К тому же, мам, правда, она мне не интересна. Мне с ней скучно, - после этих слов парень прошел в гостиную и уселся на диван. Настроение было испорчено, так как баскетболист прекрасно знал свою маму. Если она что-то задумала, то это должно осуществиться. -Тебе она, может, и не интересна, а мне она как человек понравилась, так что ужин будет с ней, - Минори-сан прошлась по комнате и подошла к фотографиям, висевшем на стене. –Тут фотография твоя и Киоко? Зачем она тебе? – В руках Ханамии-сан оказалась рамка со снимком. Она разглядывала эту фотографию и не могла понять, зачем сын до сих пор хранит у себя это. -Забываю её выбросить всегда, - соврал Паук. На самом деле, именно этот снимок всегда напоминал парню о том, что он сделал со своими отношениями, которыми дорожил. Это был его объект для самобичевания. Но в последнее время нужды в этом не было, потому что пришло понимание того, что нужно быть самим собой, а не каким-то героем из сказки, чтоб тебя полюбили. Пусть лучше сразу будет виден характер, который может стать более мягким при сближении, чем показывать натуру ангела, которой и в помине нет. -Могу я это сделать? – Женщина уже с ней отправилась к урне, но баскетболист её остановил. Он сам взял в руки рамку со снимком и отправился к мусорному баку. - Никогда не притворяйся тем, кем ты не являешься, - прошипел Паук и отправил снимок в урну. –Уже и не буду точно, Киоко. – Улыбка-оскал озарила лицо парня. Теперь он поставил всё по своим местам. Если раньше он не понимал как себя вести с девушками и с окружающими, то теперь Макото всё решил для себя. Идеальным быть не получается, поэтому он будет самим собой. Да грубым и жестким, да хамоватым и наглым, да без чувства уважения почти ко всем, да с садистскими наклонностями, но зато это он – Макото Ханамия. И пусть все сбегают от его ужасного характера, как раньше многие знакомые и девушки, исключением среди которых является Абэ, не сбежавшая еще из его цепких рук, хотя имела множество возможностей, но зато он не прогнётся ни под кого, как Макото делал это раньше с отцом. Теперь он будет всегда собой – жестким и даже жестоким, грубым, но зато собой. В нем, конечно, есть нежные чувства, но проявить пока Паук их не мог: стеснялся и не до конца был морально готов. Ему привычнее со стороны силы показать свои чувства, чем нежными объятиями.