***
Впрочем, как бы не думали остальные, в его жизни было место не только одной лишь ненависти, и далеко не все ненавидели его. Верно? У него был Кросс — верный, преданный Кросс, который не просто не ненавидел — искренне любил его. И даже Дрим ничего не смог бы сказать против этого. Любовь была искренней, он чувствовал это, и было ясно, что эта любовь не могла быть направлена на кого-либо кроме него. Кросс сам сказал это. И…даже если Кошмар не мог быть полноценно счастливым, глупо было отрицать — быть любимым было невероятно приятно. Кросс выбрал его. Не Дрима. Не столь всеми любимый позитив, что подсаживал на себя не хуже наркотика, не ауру вечного счастья, что заставляла всех идти за хранителем, не желая отпускать его. Нет. Мечник выбрал Кошмара. И это, абсолютно, была одна из его величайших побед — победа над самим мирозданием. Мечник не избегал его общества и даже наоборот, стремился к нему, и Найтмер должен был признать, что и сам находил их встречи весьма интересными. Кроссу было о чём рассказать, было что обсудить, а его эмоции, вечный бурный котёл, с одной стороны, подпитывали силы Кошмара, а с другой — его самооценку. И, конечно же, взамен на такую преданность он не мог не позаботиться о своём верном рыцаре. В конце концов, слова всегда были его сильнейшим оружием. — Кросс? Не откажешься выпить со мной чашечку чая? Я хотел бы обговорить с тобою прошедшую миссию. — Конечно, мне сделать? — Да, будь так любезен. — Хорошо. Я приготовлю всё и принесу в комнату. — Прекрасно. Я жду тебя. Облегчение, что мягкой волной обвило душу Кросса, было лучшим показателем того, что Кошмар делал всё правильно. Кросс сам хотел общения с ним. Кросс сам видел в нём поддержку и облегчение. Кросс сам стремился к нему. Вопреки природе. Вопреки казалось бы негласному правилу, он, повелитель негатива, всё же мог иметь кого-то, от кого можно было не ждать ножа в спину. Кого-то, кто был бы с ним по своей воле. Его вернейший слуга всегда будет рядом с ним. Кросс, тем временем, вернулся с подносом, на котором, кроме чая на двоих, стояла также миска печенья с шоколадом. Мечник говорил, что ему нравится это лакомство, значит…и тут он позаботился о том, чтобы принести Кошмару самое лучшее — или по крайней мере, то, что он таковым считал. Такая забота не могла не подкупать. Это ведь именно то, как монстры проявляют любовь, верно? Кросс сел на стул, предоставив Найтмеру кресло. — Сегодня был тяжёлый день. Я чувствую негатив, исходящий от тебя. Что тебя тревожит? Ты зол и расстроен. — Я…я расстроен, да… Такое чувство, будто всё что я сделал бессмысленно. Будто я потерял что-то важное и теперь не знаю, как вернуть. — Это снова Звёздные? — Кошмару вспомнились вечные попытки защитника миров перетянуть Кросса на свою сторону. Как же это раздражало! Разве не ясно, что мечник его?! — Не слушай их речи, ты ведь знаешь, что за ними скрывается только ложь. Ты всё делаешь правильно. Абсолютно правильно. Твоя мечта скоро станет правдой, и тот мир, который Инк отказался тебе вернуть, восстает ещё прекраснее, чем был раньше. Конечно, ему неприятно видеть, что ты не стал беспрекословно верить ему, терпя все невзгоды ради того, чтобы не терять его как друга, а взял судьбу в свои руки и увидел его лицемерие. Ты силён, Кросс, очень силён. И ты имеешь полное право идти своей дорогой, не слушая Инка. Ты ему ничего не обязан. Эти слова заставили мечника чуть вздрогнуть. Чувства его всколыхнулись вместе с телом, и Кошмар понял, что его слова вновь достигли цели. Мечник думал, тревожился о чём-то — но явно признавал правоту Кошмара. А это главное. — Инк… — Кросс тихо прошипел имя, решаясь на откровенность — Раньше он был мне дорог, но теперь…я…я ненавижу его. Я не могу не злиться каждый раз, когда он вновь просит меня вернуться к нему. Я просто не понимаю… Зачем вся эта ложь? Я ведь знаю, что ему нет до меня дела. Так почему? Конечно же, Кросс не из тех, кто купился бы на дешевый обман этого недохудожника. — Потому что он лживая пустышка, вот и весь ответ. Может прозвучать грубо, но с этим художником иначе и не надо. В твоих чувствах нет ничего необычного. Просто вспомни, каков он. Как любить пустоту и тлен? Как верить тому, у кого и души-то нет? Мир исполнен сплошных измен… И никогда сразу не узнаешь, кому действительно можно верить. Этот художник действительно кажется дружелюбным, делает вид, будто готов защищать других лишь потому, что ценит и любит их, но это всего лишь жалкая ложь, которой он прикрывает своё неумение любить. — Да. Мне всё ещё трудно не воспринимать это близко к сердцу. Когда-то Инк был моим другом, когда-то я уважал его… А теперь, пожалуй, я действительно боюсь быть на него похожим. — Это правильно. Тебе выпала нелёгкая судьба, но подумай, все эти невзгоды лишь закалили твой дух. Твои несчастья дали тебе увидеть то, что раньше ты бы пропустил, то, что он не хотел дать тебе увидеть. Ведь, знаешь…тот, кто видел однажды тьму, никогда не поверит в свет. Всё что свято, сошло на нет, и глаза не солгут ему. Кросс… Ты больше не ошибёшься. Ты знаешь теперь, что такое предательство, знаешь, что такое лицемерие. Это больно, я знаю, но всё же… Это стоит того. Это лучше, чем жить в сладком неведении, считая врага другом. Лучше, чем наивно обманываться, пытаясь найти что-то хорошее там, где его нет. Уж Кошмар-то это точно знает. Принц вот пытался. Не вышло. Но мечник был куда умнее глупого маленького принца. — Верно… — Ты выбрался из этого круга, и даже если это было больно, ты понимаешь, то это было правильным решением. Горькая правда лучше сладкой лжи. Со временем ты поймёшь это. — Вы правы…. Спасибо… Мечник поднял голову и даже чуть улыбнулся, хотя и не смог полностью прогнать печаль со своего лица. Разговор явно пошёл ему на пользу, помогая понять для себя что-то важное. Найтмер не знал, какие именно выводы вынес Кросс из их беседы, но был уверен что правильные. А мечник, как всегда собранный и ответственный, оставался верен себе, тут же переключаясь с собственных душевных терзаний на деловой настрой. Идеальный слуга. — Вы хотели обсудить что-то по прошедшей миссии? — Ничего особенного, Кросс. Но я не могу не заметить, что справился ты превосходно. Насколько я знаю, они до сих пор не обнаружили пропажу… Что лишь ещё раз говорит о твоём мастерстве, мой бравый мечник. — Я лишь сделал то, что должен был. Что мы будем делать дальше? — Дальше? С тем, что ты принёс, я готов перейти к следующей стадии моего плана. Но на это мне потребуется время, довольно много времени, к сожалению. Но мы не можем дать команде моего брата расслабиться, поэтому мы продолжим сбор негатива. — Найтмер усмехнулся и отпил чаю — И, думаю, я уже знаю, какой мир станет нашей новой целью. Как всегда, Кошмар уже продумал всё заранее и всё рассчитал. Звездные вновь окажутся в меньшинстве и не смогут ничего ему противопоставить. Прошло ещё слишком мало времени с их прошлого поражения. Горечь всё ещё в их сердцах — и она станет их погибелью. Очередной мир падёт, а затем… Когда его новое оружие наконец-то будет готово, поражение Звездных будет неизбежно. Последнее яблоко даст ему неограниченную силу, весь мир склонится перед его волей. И больше никто не посмеет усомниться в нём. Больше он никогда не потеряет контроль. Всё будет именно так, как он захочет. Прошлое никогда больше не повторится. Он больше никогда не будет слабым.***
Его следующей целью стала нейтральная вселенная, в которой человек, пройдя свой путь, вполне был счастлив вернуться к спокойной жизни на поверхности, выкинув телефон и не собираясь ни сбрасывать, ни возвращаться в Подземелье. Идеальная цель для его планов — последствия, что нанесёт визит его парней, не исчезнут, оставив сердца монстров разбитыми ещё на долгое, очень долгое время. Указания были точными и лаконичными — и Плохие парни, не теряя времени, бросились врассыпную, каждый к своей цели. Сам Кошмар решил взять на себя королевский замок — и появление Дрима он встретил, вальяжно раскинувшись на троне, у подножия которого рассыпалась куча праха. — Что же, давно не виделись, «братец»! — усмехнувшись, бросил хранителю Кошмар — Тебе понравилось представление? В тот раз ведь мы так и не смогли его обсудить, не правда ли? Впрочем, ты должен поблагодарить меня — то, что устроил Даст, на мой взгляд, куда лучше того развития событий, которое ожидало бы вселенную, не вмешайся мы, не так ли? Только подумай, скольких прекрасных монстров спасли мои ребята! — Хватит! Мы оба знаем что то, что ты творишь, не несёт никому счастья! — Но ты не можешь отрицать — сейчас монстры в той вселенной куда счастливее, чем были в оригинале. Это факт. Местный Санс, если бы знал что уготовила им судьба, наверняка бы засыпал Даста благодарностями. Как и местная Андайн, разве нет? И не они одни, не они одни. — Ценой жизни людей! — в ужасе выкрикнул Дрим, не зная, дразнит ли его Кошмар или действительно верит в свои слова. — Разве это нельзя назвать справедливостью? Или ты правда думаешь, что в конце люди продолжили бы быть благодарными монстрам чуть больше чем жалкие пару лет? Не лги себе. мы оба знаем их истинную испорченную природу. Даже монстры могут превращаться в настоящих чудовищ в правильных обстоятельствах, а уж люди…с ними куда проще. — В каждом есть что-то хорошее, Найтмер. В каждом. — И ты, конечно же, каждому готов дать второй шанс, а те, которым те, кому ты так щедро раздаёшь шансы, пусть заткнутся и постоят в сторонке? Так ты считаешь? Иначе бы ты не защищал тех жителей, не правда ли? Иначе бы ты не пытался помешать мне отомстить. — Месть — не выход! Отомстив обидчикам, ты не станешь счастливее! — Что такому как ты, знать о том, что приносит месть? Тебе никогда не было причин мстить кому-либо, не правда ли, Дрим? Все любят тебя, все превозносят, а все твои проблемы…ты создал себе сам. Во всех твоих несчастьях повинен лишь ты сам. Твоя наивность, твоя слепота, твой эгоизм…тебе некого ненавидеть, кроме самого себя. — Найтмер! — в голосе Дрима прорезалось отчаяние. Их бой ещё даже не начался, но сейчас, стоя перед величественно воссидавшем на троне повелителем кошмаров, Дрим чувствовал себя побежденным. Но сдаваться сейчас? У Дрима никогда не было такой роскоши. Однажды, он сможет достучаться до брата. Однажды, он сможет задеть в душе Найтмера что-то, оставшееся от его прежнего брата. Хоть что-нибудь. Однажды. Не сегодня. Хранитель позитива крепче сжал посох, готовясь атаковать. Но, заметив его движение, Кошмар начал первым, заставляя Дрима призвать щит, защищаясь от щупалец, что взвились что сами по себе — сам повелитель кошмаров продолжал лишь так же холодно ухмыляться, надменно взирая на тщетные попытки хранителя перейти в нападение. — Что такое, Дрим? Мне кажется, у тебя должно быть сейчас больше сил, разве нет? Или…ох…кажется, бой разворачивается не в вашу пользу. Инк, конечно, может и сможет противопоставить что-то этим двум идиотам, но вот второй…как там его? Свап? Дрим замер, прислушиваясь к чувствам и чуть не пропуская атаку. Найтмер был прав — Блу был в опасности. Нельзя было терять время на разговоры — сначала спасти Блу, а потом…потом Кошмар всё равно не отпустит его так просто. Но пока…бежать! Бежать, пока ещё не слишком поздно! Успел Дрим как раз вовремя, в последний момент выставив щит против яростного потока энергии, что нёсся на Блу, защищавшего собой местную Андайн. Кросс, раздраженно цыкнул, отвёл гастер-бластер назад, но развеивать его не спешил, стоявший рядом с ним Хоррор прокрутил в руке топор, мысленно готовясь к атаке. Дрим поспешил сменить посох на лук — от него сейчас явно будет больше пользы. — Решил сбежать от меня, чтобы помочь своему никчёмному другу? Кошмару не потребовалось много времени, чтобы пойти за ним по следу эмоций на место сражения. — Ну конечно… — на лице Кошмара вновь расцвела ухмылка — Ты же не можешь допустить, чтобы твоя позитивная батарейка иссякла, да, Дрим? — Я не позволю тебе и твоей команде вредить моим друзьям, брат. — Какие громкие слова… но разве ты способен доказать это на деле? — щупальца повелителя кошмаров взвились, направляясь сразу ко всем троим его противникам. Дрим натянул лук, создавая стрелы и пуская их наперерез его атаке. Те вздрогнули, извиваясь как змеи, но закончить удар так и не смогли. — Ну что ж, посмотрим кто кого, братец! — со смешком ответил Кошмар — Парни, вперёд! Началась битва. Трое на трое, брат на брата, рыцарь на рыцаря, раненый на раненого. Но надеяться Дриму было не на что. Кросс был лучше Свапа во всех отношениях, Хоррор, этот бесполезный слабак, держался удивительно достойно и против изрядно потрепанной Андайн был вполне себе сильным соперником. Ну а Дрим… Дриму не стоило даже мечтать сравниться в силе с повелителем Кошмаров. Кто победит было очевидно. Или Кошмару так тогда показалось. Стрела, выпущенная Дримом, достигла своей цели — и Кошмар не смог сдержать крик боли. Искрящийся, сияющий позитив бурлил внутри стрелы буйным ключом, разливая по всему его телу волны ужасной, жгучей боли. Сама стрела была словно огненной — настолько невыносим был её свет, наносивший словно бы настоящие ожоги. Никогда ещё Кошмару не было настолько больно. Раненая нога, отказалась слушаться, заставляя упасть на твёрдый пол пещеры. Плохие парни тут же отпрыгнули от своих противников, бросаясь на помощь лидеру. — Босс… — Найтмер! — Уходим — прохрипел им повелитель кошмаров, поднимаясь — В другой раз… Команда злодеев скрылась в портале.***
Из размышлений повелителя кошмаров вывел короткий стук в дверь. — Найтмер, — мечник перешагнул порог комнаты, прикрыв дверь — Как ты? — Кросс? — поднял на него голову хозяин комнаты — Зачем ты пришёл? А впрочем…проходи, возможно, твоя помощь мне не помешает. — В этот раз рана выглядит хуже, по сравнению с тем, как бывало до этого. Тревога в голосе мечника была искренней и это было приятно. — Стрела Дрима вошла слишком глубоко? — Дело не в этом. В ней намного больше позитива, чем в тех, что он выпускает обычно. Он настолько концентрированный, что продолжает жечь до сих пор! Я просто не могу к ней прикоснуться! — Может быть, у меня получится её вынуть? Я ведь обычный монстр, я смогу прикоснуться к позитивной энергии без вреда для себя. Могу я попробовать? — Это будет непросто, но думаю, у тебя достаточно силы, чтобы сделать это. — Конечно. Сейчас. И…кажется, впервые в жизни Кошмар действительно был не просто готов, но и рад принять чужую помощь. Другому он не поверил, но Кросс… Кросса он готов был допустить даже к своей ране — знал, что мечнику и в голову не придет воспользоваться шансом и навредить ему. Кросс подошел к креслу, встал на колено у ног Кошмара и аккуратно ухватил стрелу, надавил сильнее, отламывая наконечник и отбрасывая первую часть куда подальше. — Простите, я сейчас… — мечник замер, вновь ухватив древко стрелы — Это, наверное, будет больно. — Я не боюсь боли, Кросс. — повелитель кошмаров вымученно улыбнулся — Ты всё делаешь правильно, продолжай. Боль была, но…почему-то, в присутствии Кросса она не казалась уже такой страшной. Интересно, почему это? Потому что он отвлёкся? Или есть иная причина? Кросс сжал зубы и резким движением протолкнул стрелу вперёд, хватая её с другого конца и вытаскивая, а после сразу же отшвыривая прочь, к другой её части. Негатив в месте поражения потемнел, но вновь задвигался, заливая рану, так, что от неё не осталось и следа. — Как теперь? — Уже лучше. Спасибо, Кросс. Я не смог бы сделать это сам, пока позитив со стрелы бы не выветрился. — Я всегда буду рядом, если понадобится моя помощь. Всегда рядом. Верно. Больше Найтмеру не стоит полагаться на одного лишь себя. Время, когда он никому не мог доверять, прошло. — Это всё ощущается так неправильно. Я имею ввиду это тепло от стрелы. Как позитив может ранить? Это жестоко. Ранить счастьем. Жестоко…кто бы знал, что в адрес Дрима произнесут такие слова, не правда ли? — Увы, такова уж моя природа — получать боль от чужого счастья и не быть способным чувствовать себя счастливым самому. И Дрим сыграл не последнюю роль в моём проклятии. — Найтмер вздохнул — Ты, с твоей полной решимости душой, менее чувствителен к нашему воздействию и даже можешь противостоять ему, но, видимо, такая концентрация способна повлиять и на тебя. — Даже если и так, этого не хватит, чтобы заставить меня сомневаться. Мне не важна твоя суть, Найтмер, даже если ты повелитель негатива. Я сужу по поступкам. Ты дал мне смысл жизни, ты спас меня. И пусть я не всегда понимаю, на что направлены твои действия и насколько они оправданы, я верю тебе, а значит, всё в порядке. Стоило ли сомневаться? — Ты действительно самый лучший из моих подчинённых. — Ты всё ещё выглядишь неважно… — решил продолжить Кросс, смотря на стеснённые движения Кошмара. — Слишком много позитива. Эта чёртова стрела пробыла в ране слишком долго! — не смог удержаться Кошмар от раздосадованного вздоха. Почему-то показывать такого себя Кроссу было на удивление легко. — Мне нужно будет покинуть вас сейчас и отправится в какую-нибудь из покорённых нами вселенных. Там я смог бы восстановить свои силы. Мне нужен негатив. Много негатива. — У тебя есть место на примете? — Да… — после небольшой задержки ответил Найтмер, понимая, что иного выхода у него и впрямь нет — Правда, я рассчитывал, что больше не прибегну к этому методу и больше никогда туда не вернусь, но, кажется, сейчас это единственный способ вернуть мои силы. — Вот как… Могу ли я хоть чем-то помочь? — Не стоит так волноваться обо мне, Кросс. Поверь, всё будет в порядке. — Я верю, но… — Кросс. Я знаю, что мне делать — повелитель кошмаров улыбнулся и щупальцем пододвинул мечника ближе, заставляя усесться на подлокотник кресла Он завёл разговор о более приятных мечнику вещах, о его новом мире, дальнейших планах и предпочтениях в его оформлении. В итоге мечник вновь лучился надеждой, преисполненный решимости достичь своей мечты во что бы то ни стало. И эта решимость была лучшим свидетелем того, что Кошмар ни в чём не ошибся. — Вряд ли кто-то из Звёздных будет действительно опасен для тебя, но всё же, Кросс, будь аккуратен. Береги себя. — Не стоит беспокоиться обо мне. Я справлюсь. — Я знаю. — Найтмер сделал небольшую паузу, словно обдумывая следующие слова, а затем продолжил, говоря размеренно и чётко. Почему-то ему казалось, что сейчас самое подходящее время для таких слов — Мне важны жизни каждого из моей команды, но ты, Кросс… Ты знаешь, что ты для меня больше, чем просто обычный подчинённый. — Ты тоже мне куда ближе, чем просто босс. Я рад, что судьба позволила мне встретиться с тобой и попасть в твою команду, что она дала мне второй шанс, дав возможность найти новых друзей и вернуть свой мир. — Я знаю, как сильно ты стремишься к исполнению своей мечты Кросс, но не менее важно и то, чтобы на пути восстановления твоего мира ты не рухнул без сил в шаге от победы. — Я понял. Прости, мне даже как-то стыдно, что ты заботишься обо мне больше, чем я сам. Последнее время у меня были тяжёлые мысли. — У всех такое бывает — довольно улыбнулся Найтмер — Подожди немного, и ты забудешь о них, как о дурном сне. Его щупальца вновь обвили плечи Кросса, помогая ему встать. — Главное — не сомневайся. И тогда всё будет хорошо. Не сомневаться. В этом и есть залог успеха.***
Кросс ушёл, и настроение повелителя кошмаров стремительно поползло вниз. Раненая нога болела так, что Повелитель кошмаров не мог даже ровно ходить. Дурацкие стрелы, дурацкий позитив! Тц. Он так надеялся, что больше глупый хранитель ему не помешает, навсегда запертый в его сознании, а теперь что? Без его регенерации к следующей битве не восстановиться, а если перенести нападение, то преимущество, и так начавшее исчезать, и вовсе померкнет. Нет, придётся вновь прибегнуть к его способностям. Впрочем, обещание невмешательства он уже с него взял, так что, возможно, беспокоиться было всё же не о чем. В любом случае, малыш не сможет отказаться от возможности ещё раз побывать в своём любимом Royaltale. — Мне снова нужна твоя помощь, маленький принц. Посидишь немного за книжками, восстановишь мне ногу? Наша мечта о перезапуске исполнится только если я смогу поймать Дрима, но в таком состоянии мне этого не сделать, ты же знаешь, позитив меня просто губит! Не откажешь в небольшой помощи? — К-конечно, ты же знаешь, м-мне только в радость… Поскорее бы всё эт-то уже закончилось… — Ну почему же сразу «закончилось»? Ресет — это не конец, а начало! Начало новой жизни и для Древа, и для тебя с Дримом. Конечно, ещё для всех тех негодяев, что задирали тебя, и я уверен, что точно не расстроюсь, если кто-то из них после этого умрёт ещё раз. — Н-но так в-ведь нельзя! — Нельзя? Поступать с тобой как они — вот как нельзя! Ладно, давай лучше забудем о них. Твой мир книг ждёт тебя, разве нет? — Конечно… Я иду. Найтмер был рад вновь взять контроль в свои руки. Он боялся, что прошлый раз был для него последним, а предложение Кошмара пришлось невероятно кстати. Правда, насчёт ноги Кошмар волновался не напрасно — хранитель негатива не мог твёрдо стоять на ней без боли, но чтению такая рана помешать не сможет, да и не такое приходилось залечивать. Найт вспомнил, как однажды ему пришлось в тайне от Дрима исцелять пробитый камнем затылок. Вот что было действительно трудно — улыбаться как ни в чём не бывало, несмотря на страшную боль, да всё время следить, чтобы случайно не повернуться к Дриму спиной. Ему о таком знать было необязательно. Он всё равно не смог бы ничего изменить. Только сам бы пострадал. Дрим ни в чём не виноват. Только Найтмер. Только его слабость. Не Дрим. Только не Дрим. Дрим никогда не делал ничего плохого… И как только свершиться перезапуск, Найтмер сделает всё возможное, чтобы его брат был всегда счастлив. А пока… Royaltale ждал его.***
Путешествие не задалось с первых же минут. Всё пошло не так. Совсем не так. Найт хотел сначала немного посидеть в саду у фонтана, как в те разы, когда он был там вместе с Кроссом, обсуждая только что прочитанные книги или говоря о жизни. Даже если это больше никогда не повторится, хранитель был уверен, что красивое место и приятные воспоминания смогут поднять ему настроение. Времени было много. Или так думал только он один… Стоило ему телепортироваться, как его оглушил громовой голос: — Кто ты? Что ты здесь делаешь? Мне кажется, я не видел тебя раньше. Ты похож на одного моего знакомого, Санса, но у него нет родственников, кроме Папируса. Так кто ты такой? Над скелетом нависла огромная рогатая тень. По спине прошёл холодок, и хранитель негатива оцепенел, не в силах не то что сдвинуться с места, но и даже просто что-то ответить удивленному его внезапным появлением королю. Это ничем хорошим не закончится. — Хей, я что, тебя напугал? Давай лучше тогда выясним всё за чашечкой ароматного чая из золотых цветов? Иди за мной. Ну же, не заставляй меня разбираться с тобой как с нарушителем. Я уверен, мы вполне сможем договориться и так, верно, малыш? Найтмер не промолвил ни слова, только попятился назад. — Ну же… Тебе не стоит бояться. Зачем ты пришёл сюда? Ты что-то хотел? Я не собираюсь звать стражу. Всё будет хорошо, мы просто поговорим. Как тебя зовут? Король действительно не желал ему вреда, Найтмер чувствовал это. А ещё — чувствовал вокруг множество источников самых разнообразных эмоций. Кто-то устал, кто-то был зол, кто-то радовался, кто-то грустил — этот мир снова жил своей жизнью. Точно также, как было прежде, забыв обо всём…теперь уже неслучившемся. В откачанной назад временной линии никакого нападения не было. Монстры не гибли, кучки праха не развевались по ветру. Замок…никогда не пустел. И Найтмер сейчас…просто ворвался сюда прямо перед носом у короля! Надо было немедленно убираться отсюда! Но с ужасом Найтмер понял, что не может заставить себя сделать и шага. Асгор же, заметив его состояние, вновь тепло улыбнулся, аккуратно касаясь руки хранителя негатива, маня его за собой. — Ну, ну, пошли, расскажешь мне всё за чашкой золотистого чая! Ну же, малыш, улыбнись. Я вижу, ты хороший монстр, просто слишком стеснительный. А за столом всегда легче разговаривать! У меня, вроде бы, даже оставалось немного пирога. Не как у Ториэль, но… — А ну отойди от него — раздался вдруг резкий, чуть писклявый голос — Живо прочь от Асгора! В то же мгновение что-то обвило ногу скелета и резко потянуло, заставив его отступить от короля. Принц замер, стараясь удержаться стоя — толстая зелёная лоза обвила его ногу, и ему пришлось приложить все усилия, чтобы не упасть. Из-под земли рядом с ним показались жёлтые лепестки, обрамлявшие белую сердцевину, на которой можно было различить полное гнева и презрения лицо, а затем и крепкий зелёный стебель, вместо корней оканчивавшийся длинными мощными отростками, что могли использоваться как грозное оружие. — Говорящий цветок? — недоумённо спросил Асгор — Что происходит? Вместо ответа Флауи лишь злобно зашипел, недовольно бормоча что-то неразборчивое и оглядываясь по сторонам, словно ожидая кого-то. Перед ним мелькнула синяя вспышка, и рядом появился ещё один скелет. Тот оглядел открывшуюся перед ним картину тяжелым взглядом. — В сторону, Ваше Величество! — тут же среагировал Санс, подхватывая короля магией и отталкивая внутрь дворца, запирая за ним дверь. После этого он перевёл взгляд на застывшего в испуге Найтмера. — Значит, это и есть тот скелет, о котором ты мне говорил? Он не выглядит опасным — раздражённо обратился он к Флауи. — Я не видел его в бою — равнодушно протянул цветок — но он был с теми, кто устроил резню. Кстати, он, кажется, довольно близок с тем, кто убил твоего брата. — Вот как? И я должен поверить тебе на слово? — Верь-не верь, улыбающийся ты мусор, но помни, что это я был тем, кто вернул наш мир к жизни. И твоего брата, между прочим. — Ну уж спасибо — раздражённо ответил тому Санс, вновь смеряя своего странного двойника подозрительным взглядом — Кто бы мог подумать, что иные миры действительно существуют. Выходит, бывший придворный колдун действительно был прав? Нда уж… меня всегда интересовали его свитки, но проверять правильность его предположений я предпочёл бы не на собственном опыте. И не в виде убийства всех тех, кто был мне близок. — Ха, разве ты сам не умер одним из первых? — Кто бы говорил! Сам-то лишь трусливо сбежал, пока остальные умирали! — И только поэтому они до сих пор живы, пустоголовый!***
Он очнулся в королевском саду — у него не было ни рук, ни ног, лишь стебель с отростками да лепесточки. Чары нигде не было, и почему-то он в этот момент чётко осознал, что его когда-то лучшего друга нет на этом свете. Почему-то должной грусти от этого он не испытал. А затем встретил родителей — и радости тоже не было. Как не было и главного — души. Не быть в состоянии радоваться или грустить, не уметь ни любить, ни ненавидеть…кому нужна такая жизнь? В любом случае, это трудно было бы назвать полноценной потерей — ведь и полноценной жизнью его существование не было. И он решился. Почти. Но когда он почти покинул этот мир… Если у тебя нет ДУШИ, что произойдёт, когда ты умрёшь? Неужели просто исчезнешь без следа? Исчезать он не хотел. Он не хотел умирать. И он вновь открыл глаза — у «точки сохранения», словно ничего и не произошло. Так он открыл в себе силу перезапусков. Без души, он не мог по-настоящему испытывать эмоции, но если бы он мог, то, пожалуй, мог бы назвать свою реакцию любопытством. На что способна его сила? Есть ли последствия у действий, которые он совершит? Он был свободен пробовать — и он экспериментировал, сбрасывая раз ра разом и начиная с начала. Он мог попробовать всё что угодно. Стать ближайшим другом — и жестоко убить, дать надежду и отобрать, быть известным всем, не открываться никому — и никто, никто не мог даже предположить, что их новый знакомый уже несколько раз был их убийцей. Никто ничего не помнил. Почти никто — улыбающийся отстойник не в счёт. Он взял себе новое имя — Флауи, цветочек Флауи. Долговязому скелету это имя всегда нравилось. Признаться честно, Флауи и его убивал несколько раз — но, признаться, умирал тот чересчур скучно и каждый раз одинаково — с глупой, безосновательной верой во всё хорошее. До чего же наивно! Живым скелет был куда интереснее — как ни странно, с ним было о чём поболтать, и, уж конечно, тот был куда приятнее своего противного братца, подозрительного к каждой мелочи. В целом, можно сказать, что жизнь его текла весьма неплохо. Иногда он пробовал помогать Альфис в алхимии, или забавляться, видя как Андайн раз за разом отказывает Папирусу в присоединении к страже, даже когда его превосходство над остальными стражниками становится очевидно, раздражать Санса, посылая ему туманные намёки и наблюдая, как шут будет надумывать себе невесть что. Всё было просто идеально. Было, пока не припёрлись эти странные скелеты и не начали убивать направо и налево! Откуда они только взялись? Все на лицо напоминали местного шута, да только у того никогда не было подобных сил. В нём никогда не было столько…столько решимости. Откуда она в них? Почему Флауи не чувствовал их раньше? Кто-то такой силы просто не мог остаться незамеченным… Была ли тут виновата магия? Или алхимия? Неужели у Альфис как-то получилось создать копию монстра? Его самого чуть не пустил на салат жуткого вида скелет с проломленной головой — и Флауи едва-едва успел сбежать. Альфис с её големом так не повезло. Полностью опустел королевский замок, исчезли братья-скелеты и Андайн…и Ториэль. Словно эти размалеванные уроды действительно знали что делали. Подземелье было в хаосе и не нашлось никого, кто мог бы хоть как-то призвать паникующих жителей к порядку. Сам Флауи высовываться не спешил, опасаясь возвращения кого-то из той странной шайки и, как оказалось, не зря. Черно-белый скелет с огромным ножом зачастил в их мир — понимать, что есть и другие, было…будь у него эмоции, Флауи бы ответил «странно». Но самым ужасным в пришельце был его уровень решимости — выше, в разы выше чем у самого Флауи. Пока кто-то из пришельцев был здесь, Флауи обращался в беспомощное создание, способное лишь убегать — и тот псих с топором, решивший во что бы то ни стало изловить его, заставил Флауи изрядно побегать и попрятаться. Был и другой скелет, третий, в отличие от первых двух, не выглядевший опасным. Он был странным — тот реагировал на чёрно-белого даже тогда, когда для самого Флауи тот, казалось, передвигался и вовсе без шума — но самого Флауи при этом странный скелет не замечал практически в упор. Это было странно, но волновало Флауи вовсе не это. Ему нужно было затаиться и переждать, пока сила перезапусков наконец-то не вернётся к нему, что в присутствии черно-белого было невозможно. Но длительное ожидание оправдалось — черно-белый был в отчаянии что-то искал, но не мог найти. Он замер у обвала посреди руин, что-то эмоционально рассказывая воображаемому собеседнику. Появление цветка тот заметил, но его самого, к счастью, не увидел и принял проделанный им шум за знак.Саму речь Флауи не услышал — да и не особо-то и хотел слушать, но понял одно — мечник в его мир больше не явится. А значит, больше никто не сможет сбить решимость. Пора заканчивать это затянувшееся представление. Кнопка рестарта перед его глазами горела привычным мягким теплом. И Флауи был более чем готов вернуть себе контроль.***
Переругивания цветка и скелета звучали у хранителя в голове мрачным эхом, сливаясь в что-то неясное и рокочущее. Что-то угрожающее. Полное ненависти. Очень знакомой ненависти. Вокруг него словно клубились тени — болезненные тени прошлого — наступая со всех сторон, заполняя всё пространство вокруг своим мерзким смехом, смехом и презрением. Они роились вокруг, словно кидая его из стороны в сторону, и хранитель мог лишь дрожать, перестав отличать явь от своих страхов. От воспоминаний. Его словно било током — разряд за разрядом, и это не собиралось заканчиваться, заставляя его метаться на месте, лихорадочно озираясь по сторонам, но не видя ничего, кроме мутной дымки. Не замечая, что твориться вокруг. — Эта более жалкая версия тебя определённо в курсе планов той группы, что напала на нас. — продолжал тем временем Флауи — Пусть расскажет всё, что знает, и, может, я отыграюсь на нём чуть быстрее, чем планировал. — Убийца моего брата…он может прийти за ним? — холодно спросил у того Санс — Мне всё равно, что будет с этим, но с тем, кто навредил Папирусу я разберусь сам. — Тот со шрамом? Ха! — Флауи лишь усмехнулся, повернувшись к замершему хранителю — А ты бы хотел, чтобы он пришёл, а? Чтобы спас тебя от нас? А? Только и можешь, что дрожать? Цветок рассмеялся. — Ну что за ничтожество! Никто не станет тебя искать. Тот скелет так и сказал, кстати! — цветок ехидно усмехнулся — Почему, по-твоему, я сделал перезапуск только сейчас? Думаешь, было приятно видеть, как вы шастаете сюда, как к себе домой? Думаешь, я не мечтал тогда переломать всем вам кости? Почему я столько ждал? Потому что тот придурок наконец-то убрался! Пришлось дождаться, пока ему наконец надоест наш мир, но в итоге это случилось. Он сам сказал, что ему больше незачем сюда приходить. Зачем же ты сюда сунулся? Одна из лоз обвила шею скелета, приподнимая его лицо. — Такой напуганный… Ха, это даже смешно, идиотина. — Кого бы ты не позвал на помощь, никто просто не успеет к тебе прийти. Сбежать мы тебе не позволим. — лицо Санса приобрело мрачное выражение — Считай это сделкой — мы узнаем о том, кто за всем этим стоит, а ты останешься жив. Идёт? Чем дольше молчишь, тем больше костей будет сломано. Найтмер молчал. — Ты один, никто не придет! — противно засмеялся Флауи, и его голос словно слился с хором таких же насмешливых смешков — слишком знакомых, слишком привычных, слишком ранящих… С голосами, которые он мечтал забыть. Которые, как он надеялся, остались давно в прошлом. «Ты один, и брат твой не придет на помощь!» Один, беспомощный, не способный дать отпор… «Хранитель негатива, где теперь твои злые чары? Да ты же просто смешон!» Тени вокруг смеялись, готовя камни, чтобы бросить их в него. — Говори! Пальцы только сильнее сжали колючие стебли, не замечая, как сминались шипы, врезаясь в тонкие кости. «Ты просто ничтожество» «Ты не должен существовать» «Слабак» «Слабак» «Слабак» Это всё про него. Он заслужил всё это. — Говори! Тени всё ближе, их смех оглушает, но бежать некуда. «Тебя не должно было вообще существовать!» «От тебя одни только беды» — Говори! — Не хочешь по-хорошему, — тихо, с угрозой прошептал Санс, зажигая свой глаз холодной голубо-золотой магией, — будет по-плохому. Крики стали громче, оскорбления летели со всех сторон. Чёрные тени смеялись, а сам Найтмер шикнул от боли, что вспыхнула в его теле. Она всколыхнулась в плече, привычно потянула лопатку, пронзила уколом локоть… словно в него летели камни. Как тогда. Он вскинулся, а землю рядом с ним вспороло костяной атакой. Видения прошлого смешались с реальностью. Где в толпе были его нынешние обидчики — и были ли — Найтмер не знал. Но эти крики, эти тени…это всё нереально. Это лишь страхи, лишь его память. Вся эта мука — лишь его память. «Ты один, Найтмер, на краю могилы» «Все мы желаем чтобы погиб ты!» «Умирай, Найтмер!» И Найтмер прекрасно знал, что будет дальше. — Не нужно! Остановись! Это лишь кошмары, лишь муки его прошлого. Кошмар пришел тогда и всё изменилось — он теперь могучий, он теперь великий, и бояться ему нечего — но от эха воспоминаний никуда не деться. «Ты один, никто не спасёт тебя!» Это всё не по-настоящему. Это не реально, это не реально, это не реально! Они мерты, они все давно уже мертвы. Это лишь воспоминания. Просто воспоминания. Всё уже закончилось. «Умирай!» «Умирай!» «Умирай!» Это неправда! Их здесь нет! — Не надо! Пожалуйста, не надо! — словно мантру зашептал он, почувствовав, как в его собственной груди распускается пышным цветком страх. — Не надо? Даже сейчас ты пытаешься остановить меня? Руку прожгло болью от кости, что проткнула его ладонь насквозь, пригвоздив к земле. — Не делай этого, не надо, пожалуйста, не надо! Хранитель чувствовал злость и ненависть Кошмара внутри себя, что крепли и разрастались с каждой секундой — этот мир обречён. Он старался, старался удержать этот пылающий негатив внутри, молча дрожа от каждого нового удара, но когда лоза на его ноге сжалась сильнее, попав на то место, где все ещё отдавалась фантомной болью стрела Дрима, хранитель не смог сдержать крика и брызнувших из глаз слёз, к которым примешалась чёрная, густая ненависть. Она выходила из него, и он не мог сделать ничего, чтобы сдержать её. Слетевшая от сильного толчка корона так и осталась лежать в стороне. Кошмар стал реальным.