Prince

Встречи проходили всё чаще и чаще, и с ужасом Найтмер понял — он пропал. Их беседы становились всё длиннее и интереснее, после долгих обсуждений литературы они и не заметили, как отошли от темы… Когда Найт опомнился, они уже болтали как настоящие приятели о чём-то, весьма далёком от литературной темы. Кросс рассказывал ему о своей жизни, пересказывал забавные истории, которые с ними когда-либо случались… С ним было весело. И хорошо. Слишком хорошо… Кросс был вежливым и заботливым, всегда выслушивал всё, что хранитель негатива думал о книгах, всё, что он добавлял для него в историю, говоря, что его слова для него интересны…и… Всё произошло слишком…быстро? Найтмер думал, что так не бывает. Не бывает, чтобы кто-то вызывал такую симпатию с одного только взгляда! Чтобы после пары разговоров кто-то мог бы стать таким важным…. Они едва знакомы! Но… Хранитель негатива заметил, как начинает тонуть в глазах напротив, как узнаёт Кросса по одному только голосу, как чувствует себя рядом с ним…в безопасности? Кросс был сильным и смелым, рядом с ним, казалось, все беды отходят назад, боясь приблизиться к доблестному мечнику… С ним было спокойно… Так спокойно, как было ещё до того, как Дримтейл был поглощён тьмой. «Это глупо, и ты это понимаешь» Глупо. Безусловно глупо. Влюбиться… как в тех глупых романах, что изредка попадали ему под руку. Где достаточно одного взгляда, одного разговора — и герои находят друг в друге то, что уже и не надеялись найти. Где истинная любовь всегда торжествует… Вот только жизнь — не роман и не сказка, и никакого счастливого конца, когда влюблённые преодолевают все препятствия и воссоединяются в триумфе любви, не будет. Никакого «долго и счастливо» Никакого «вместе» «Это и правда очень глупо. Я надеюсь, ты всё же понимаешь, что ты не тот монстр, в которого кто-либо мог бы влюбиться. Ты слаб и беспомощен, и такому как ты никогда не будет под силу встать рядом с кем-то вроде Кросса. Просто посмотри на себя, ты вызываешь не любовь, а жалость!» Конечно. Только жалость… «Хей, ну что ты, не расстраивайся. Это не то, из-за чего стоит грустить. Не тебе так уж точно. Разве вызывать жалость так плохо? Разве тебе было бы плохо, если бы те монстры жалели тебя за твою нелёгкую судьбу? Жалость не так уж и плоха, верно? Разве они бы посмели тебя бить, если бы им было доступно это чувство? Нет, жалости в них не было ни капли, и в что это в итоге вылилось? Но не вини себя — они просто уроды, и ты это знаешь. Уроды, которые заслуживали только смерти, и, как ты помнишь, я позаботился, чтобы они заплатили сполна. Но Кросс… Кросс другой, не так ли? Он действительно жалеет тебя, и мне кажется, ты не должен жаловаться, ведь он так добр к тебе.» Да, Кросс совсем не похож на них. Он не стал бы… «Конечно не стал бы. Это же Кросс. Правда, он ведь не знает кто ты… Для него ты просто миленький монстр с печальными глазками, вот и всё. И будет лучше, если так всё и останется.» Вот и всё… Никто больше. Нужно быть благодарным и за это. Кросс доверяет ему, делится своими мыслями, интересуется его мнением… Этого достаточно. Это и так больше, чем какой-либо монстр когда-либо давал ему. И пока их общение нравится Кроссу, можно продолжать по мере сил радовать его беседами, слушать его истории, хранить его секреты, поддерживать его во всём, чем мечник был готов с ним поделиться. До тех пор, пока Кроссу нравится его общество, он будет готов быть рядом. Всегда. Он будет его поддержкой, его развлечением — и этого будет достаточно. Кошмар прав, как и всегда — невозможно действительно любить такое ничтожество как он. К тому же… Сердце Кросса не свободно. Хранитель узнаёт об этом в одном из разговоров, и… даже не знает, как реагировать. Он говорит о разных оттенках любви, но, кажется, больше для себя, а не для Кросса. Наверное, его слова прозвучали глупо и неуместно. Не просто ведь так Кросс поспешил сменить тему… Но… главным было другое. Кросс любил Найтмера. Но не его — конечно же не его, такого и быть не могло — а Кошмара, своего повелителя. Кошмар напоминал тому чёрную розу, бутоны которой так пышно цвели в королевском саду. И хранитель не мог не согласиться — пышная корона лепестков, насыщенный цвет и чарующий запах, тёмный, чуть извилистый стебель и острые шипы…всё это так ему подходило. Королевская стать и торжественный вид, опасность, смешанная с величием, дурманящая аура, разливающаяся по саду с розовым ароматом… Вот то, что мечник действительно мог полюбить. И Найт хотел, действительно хотел, чтобы тот был счастлив. Вот только… его «второе я» любить не могло. Но…мечник был просто замечательным, он не заслуживал мучаться от неразделённой любви! Если б только можно было что-то сделать… «Ты действительно так хочешь для него счастья? Хорошо. Ты знаешь, я действительно не могу любить, но поверь, то, что у тебя идёт от сердца, я могу сделать с помощью разума.» Даже если это не будет настоящей любовью… «Какая разница? Если итог будет один, так ли важно, сердце или разум диктуют то, что нужно сказать? Я знаю, какие слова монстры хотят слышать, и я знаю, что хочет услышать Кросс. Если это способно сделать его счастливым, так ли важны мои чувства? Даже если я не люблю его, что с того? Он получит то, что так сильно хочет. В чём здесь причина для расстройства?» Но…это ведь обман… «Не думаю, что он сильно расстроится. Всё же, Кросс тоже не инфантильный дурак, и понимает, что разум куда важнее глупых чувств. К тому же, в чём обман? Я действительно очень ценю Кросса, он весьма полезный подчинённый, и укрепление его лояльности за счёт установления более близких отношений непременно окупится, так что я поступлю именно так. Не волнуйся — уж со мной-то он в надёжных руках» Конечно… Если это сделает его счастливым…

***

В следующий раз Кросс действительно намного оживлённее. Мечник приносит ему подарок, и Найтмер замирает от восторга — на его голове корона. Та самая! Его! Он осторожно касается пальцами вырезанного полумесяца — тот чувствуется всё так же, словно и не прошло всех этих долгих лет. Это просто удивительно. Найтмер так рад, что почти не замечает, как вдалеке вспыхивает искра удивления, мешается с тревогой, напряжением и тянущей усталостью, как в ней появляется смущение и тихая радость за друга — когда хранитель негатива разворачивается в сторону источника эмоций, тот исчезает. Их заметили! Это плохо, и… В ум пробирается постыдная мысль — будет лучше, если Кошмар об этом попросту не узнает. Да, это немного безответственно, но если подглядевший никому не скажет — а в этом хранитель был почти уверен — то будет лучше, если никто о нём и не узнает. И ни у кого не будет проблем. От размышлений его отвлекает Кросс, спрашивает о книге, а потом… Протягивает ему руку, зовя за собой. — Ты ведь мне доверяешь? Собственный голос в ответ звучит как-то нервно, но в этом-то он почти уверен. Кросс не станет ему вредить. И Найтмер действительно доверяет ему. Его встречает звёздное небо, в тысячу раз ярче того, что расстилалось над Древом. Мириады звёзд украшали небосвод прекраснее любых драгоценностей, их холодный свет завораживал, переливаясь множеством оттенков. Это было прекрасно. Найтмер никогда не видел ничего красивее. Кросс повёл его к одному из утёсов, откуда открывался просто восхитительный вид, и расстелил перед ним свой собственный шарф. А до этого…он…д-действительно сказал, что считает его прекрасным? Они разговаривали, выплёскивая друг другу самые сокровенные страхи и тревоги, и в конце… Кросс назвал его своим другом. Он выслушал его и… понял? Они сидели под звездопадом, и казалось, что в этот момент у них нет никого ближе друг друга. Но пора было принять реальность. Глаза Кросса светились радостью, когда он рассказывал о том, как Кошмар пообещал помочь ему с восстановлением вселенной. При каждой новой встрече он чувствовал эту радость, и… На самом деле, глупо было на что-то надеяться, верно? Выбирая между ним и Кошмаром, Кросс не станет сомневаться. В конце концов, кто такой он сам? Если его и можно было сравнить с цветком, то разве что с трусливой фиалкой, маленькой и незаметной. Он так же робел и прятался в тени, не представляя из себя по сути ничего особенного. Хрупкий и невзрачный, он не мог порадовать ни ярким внешним видом, ни сильным ароматом. Всё что у него было — слабый запах и небольшие цветы, скрытые за тёмными листьями. Кто-то мог бы назвать такой цветок милым, но выбирая свой любимый, никто и не вспомнит о нём, предпочтя более достойные того цветы, пышные и яркие…такие, как чёрные розы. «Конечно. Это же очевидно. Но ты так хотел поверить в то, что у тебя всё же есть шанс… Ох, малыш… Прошу, не обманывай себя. Сам же знаешь — потом будет только больнее. Тебе стоит помнить, где твоё место, маленький принц, и не надеяться на большее. Да, это трудно, особенно когда ты так искренне влюблен, но постарайся помнить об этом, хорошо? Будет больно, если твоё сердце всё же разобьют, так что лучше заранее смириться. Я не хочу, чтобы ты страдал, ты ведь знаешь. Я всегда забочусь о тебе, и если что — я единственный, кто будет рядом с тобой до самого конца. Помни об этом. И смирись.» Кошмар прав. Как и всегда. Не стоит мечтать о несбыточном. Но так хочется…