***
Влад вбежал в дом и сразу нырнул в горячие объятья душа. Он всячески убеждал себя, что это поможет расслабиться и выкинуть из головы весь бред. Слава… Нет, это просто совпадение. Где-то там, далеко, о нем подумала какая-нибудь девка, вот и всё. Влад ни при чём. Горячие струи пара накрыли его полностью, и парень немного успокоился. Да лучше вообще без соулмейта быть, чем с таким… С таким. Хотя, этот Слава очень даже ничего. Ну, то есть могло быть и хуже. Ещё на лестничной площадке Влад задался вопросом: сказал же, что гей, но гопарь вообще никак не отреагировал. Это что, не типичный российский двор и не его привычный обитатель — гопник обыкновенный? Или сейчас они толерантные пошли? — Влад, все в порядке? — Д-да, мам, — внезапный голос его напугал. — Я моюсь. И хотя дом каждый день проверялся на наличие лезвий и все опасные таблетки держались под замком, мамке всё равно было неспокойно. Порою Влад чувствовал вину за ее волнение. Но что делать, если жизнь не имеет смысла? Он просто существует: ходит, сидит, ест, спит, деградирует, хотя и читает книжки. Но зачем это всё? Прочитай все книги мира, выучи двадцать языков и получи десяток высших образований — и итоге все равно умрёшь. Возможно, даже не по своей воле и не на постели, в тишине и спокойствии. Так зачем же давать кому-то сделать то, что ты вполне в состоянии сделать сам? Гот попытался выкинуть эти мысли из головы — до сих пор ощущалось дыхание матери за дверью. Хотя она, наверное, уже давно ушла. А вдруг нет? Он смыл мыло и завернулся в полотенце. Комната встретила хозяина приятным холодком и темнотой — рай на земле, не иначе. Влад выглянул в окно. Дождь уже закончился, только мелкие капельки падали с крыш, разбиваясь на более мелкие. Во дворе никого не было. Вдруг взгляд гота наткнулся на нечто, приветливо машущее ему рукой и улыбающееся всеми тридцатью двумя зубами. Слава. По жестам можно было понять, что он чего-то хочет. Влад открыл окно и вопросительно уставился на гопаря. — Пацан! Ээ, то есть Влад! Иди сюда, потрещим маленько. — О чем мы с тобой можем «потрещать»? — гот приподнял бровь. — А ты иди, узнаешь, — Славик ухмыльнулся, давая понять, что от такого предложения отказываться точно нельзя. Влад лениво кивнул и стал быстро одеваться. Сказав маме, что он выбросит мусор и немного погуляет, парень скрылся за дверью. Хотя, вообще-то, он не был уверен, что она услышала про «погулять». Но да ладно. Только на лестничной площадке он задался вопросом, какого хрена вообще идет к пацану, которого едва знает, да ещё и сомнительного поведения. Влад и сам не понимал, но уже было поздно — в паре метров от него стоял Славик, почему-то до жути довольный и с какой-то хренью в руках. — Хаппи бёздай, — заорал он, жёстоко издеваясь над английским произношением и ушами Влада, после чего протянул тому пакет. — Это чё? — гот стал разворачивать презент и увидел пирожное из ларька за углом. Какая прелесть. — О. Хм, ну спасибо… Он посмотрел на Славу, как бы желая удостовериться, что всё в порядке. Гопник все так же по-дебильному улыбался. Влад откусил немного и с удивлением заметил, что пироженка очень даже ничего. — Это… Не пойми неправильно, — пробубнил он с набитым ртом. — Зачем тебе это всё? Тратишь на меня деньги и… Я не понимаю. По классике жанра ты должен был избить меня ещё пару часов назад. — Чё? За чё? А… Потому что ты пидор? Как бы те сказать… Мне вообще похуй, кто с кем шпилится, лишь бы меня не трогали. Андерстенд? — гопарь закончил, и они сели на лавочку неподалеку. — Надо же, — Влад в очередной раз ужаснулся его произношению. Зачем вообще говорить по-английски, если ты долбоеб? — интересно. Нетипично для нашей страны. — Да мне похуй как-то. — Ага, — Влад замешкался, пытаясь найти тему для разговора. — Э-э... Ну чё, как там твой соулмейт? — Никак, — гопник с грустью посмотрел на открытую ладонь. Шрамики от прошлых цветов давно зажили. — Ну бля, я уже всех девок знакомых перебрал, даже самых противных! И нихуя, — в его голосе были отчаяние и обида на всё сущее за такую вселенскую несправедливость. — Ну… Может, это не девка? — Влад ухмыльнулся, пряча взгляд. — Чё… Да ну! — Такое часто случается, Слава, — он не понял, как и зачем имя парня вырвалось изо рта, и немного испугался неизвестно чего. Гопник тоже удивился, но поспешил быстро сменить выражение лица на спокойное. — У парня соулмейт может быть парнем, у девушки… — Я не пидор! — обиженно заорал Слава. — А кто сказал, что обязательно надо быть пидором? Ты можешь быть самым натуральным натуралом на всей планете, а твой соулмейт — парнем. Я ж говорю, такое часто случается, — гот пожал плечами. — Еба-а-ать… — кажется, он ввел беднягу в состояние шока. — И чё, получается, что мне придётся быть с девкой, хотя она не моя… Не моя? — он чуть не плакал. — Как предки… — Ну ты же натурал? — спросил Влад, мысленно удивляясь, как его ещё не отпиздили. С огнем играет, не иначе. — Мне не нравятся мужики! — Слава опять громко заорал, словно доказывая свою натуральность вселенной. — Ну тогда… Как предки. — Им норм, так-то… А... а твои?.. — Что? Мои… Хуй знает, я не видел батю с трёх лет. А маман не любит говорить об этом, — гот вздохнул. — Хуево. — Да. Они стали сидеть в тишине, каждый занятый своей печалью, а вскоре бесшумно разошлись, даже не попрощавшись, но кивнув головами друг другу. Влад убедился, что этот гопник его не тронет, после стольких-то откровений.***
Неделя прошла скучно, но быстро: тупая школа с тупыми училками и дноклассниками, дом, репетитор, дом, кровать, аниме. Все шло своим чередом, кроме одного. Практически каждый блядский день чёртовы незабудки давали о себе знать, особенно они любили появляться то перед мамкой, то вообще на уроках — просто ебучая сказка. Влад сто раз пожалел о том, что живёт в мире, где есть эта хрень. И с удивлением замечал, что немного скучает по Славе, их разговору, хотя это и было всего один раз. Гопарь жил припеваючи: тусил с корешами, спал, ел, курил сиги. От обычного образа жизни всё отличалось тем, что он ни у кого ничего не отжимал и… Сраные розы. В четверг он, казалось, до конца жизни насытился шутейками и подколами братанов, когда те увидели цветы, тут же строя предположения о возможном соулмейте и перечисляя всех девок в округе. И предки не отставали — каждый божий день спрашивали, какие там новости. «Никаких, блять, кроме того, что я уже пиздец как заебался!» — каждый раз думал Славик. Иногда гопарь развлекался тем, что мысленно переносился в тот вечер, когда пообщался с Владом. Его слова не давали покоя: а что, вдруг так и получится? Придется либо жить не со своим соулмейтом, либо становиться пидарасом. Последняя перспектива очень пугала. Хотя Слава заметил, что разговаривать с тем чудиком оказалось не так уж и плохо — стелит складно и не тупой вроде. Пидор, конечно, ебало себе зачем-то малюет, и патлы… Несмотря на всё это, Слава поймал себя на мысли, что не против увидеться с Владом вновь.***
Гот бросил сумку на кровать и сел на стул. После сегодняшнего дня вообще нихуя не хотелось. Он в край заебался слушать тупой бред с соседних парт, от тупых училок со своим этим коронным «У мальчика должны быть короткие волосы», от репетитора с его никому не нужным матаном. На часах было около семи вечера. Хотелось разъебать всю комнату и оставить от нее только щепки. Кое-как Влад состроил дружелюбную гримасу и вышел к мамке, отпросившись погулять. Он поднялся на самый верхний этаж и сорвал замок с крышки чердака — и нахуя его было вешать, если все равно никто не закрывает… Гот часто приходил сюда, в основном в минуты отчаяния. Ему нравилось стоять на краю и понимать, что он владелец своей судьбы и вправе делать всё, что хочет. Но не прыгал — старался себя убедить, что не очень-то все и плохо и жизнь на самом деле прекрасна… Вот так и сегодня он стал на край и стал рассматривать ночной район. Маленькими яркими точками по всей округе горели фонари, где-то вдалеке ездили машины, шумя моторами, ветер легонько колыхал деревья и приятно проходился по телу, снимая напряжение. Только Влад успокоился и пришел в себя, как внезапно правую ладонь пронзило жжение, а потом выросли цветы. «Ну вот что за хуйня!» — заорал он, срывая их и выбрасывая с крыши. — Ты ебнулся?!***
Он как обычно возвращался домой после посиделок с корешами, когда увидел странное тощее существо на самом краю крыши, что-то орущее. В существе Слава узнал Влада. Осознание происходящего пришло чуть позже, и сердце бешено забилось. Гопник бросил недопитый пивас, и бутылка разлетелась вдребезги, немного облив кроссы в качестве мести за свою смерть. Слава сломя голову побежал в подъезд, молясь, чтобы этот придурок не успел прыгнуть.***
— Ты ебнулся?! — резкий, слишком громкий голос пронзил вечернюю тишину, и Влад его узнал, но не подал виду. — Да нет, вроде стою ещё, — он посмотрел вниз, как бы доказывая. — Слазь. — Слава. Со мной все в порядке, — будничным тоном процедил гот. А что, ведь это реально у него в порядке вещей! — Ага, у челов, которые стоят на крыше, обычно нихуя не в порядке! — гопарь орал не своим голосом. — Это метафора. — Чё? — Ты смотрел «Виноваты звезды»? — Слава только тяжело вздохнул. Его руки подрагивали. — Я стою, но не прыгаю — не даю высоте мной управлять… «Блять, харэ нести бред. Ты долбаёб, сейчас же слезь оттуда. Я не хочу потом тебя от земли отскребать!» «Ебать, какая забота. Мы вроде не успели стать закадычными друзьями, Славик». Боль. Жжение. Цветы. Одновременно. «Пизда теперь всему, Славуня». «Так это ты, ебучая анорексичка?!» Влад ушёл с края и повернулся к Славе. Та стена, которую он строил несколько месяцев в попытках доказать самому себе, что никак не связан с этим сраным подсолнухом, сначала дала трещину, а после ураганом стремительно разлетелась на мелкие части. Он не знал, что будет дальше — Слава ведь ясно дал понять, что думает насчет парней. Вообще-то, не обязательно связывать жизнь со своим соулмейтом, но… Гопник молчал, видимо, не в силах до конца осознать происходящее. Влад, конечно, предупредил его о возможном наебалове этой вселенной, но чтобы он, чтобы сам Влад оказался родственной душой… Они собирались с мыслями, стоя одни, поздним вечером на крыше, в процессе наблюдая за бесчисленным количеством роз и незабудок, падающим вниз к ногам. — Слушай, ну я понимаю, что ты… Видеть меня не хочешь, поэтому… нам лучше не пересекаться, как все года до этого, — он собрался уйти, но Слава схватил его за запястье. — Стоять, блять. — Стою, блять. — Я не пидор. — Я пидор. — Прекрати так разговаривать! — Приклати тяк рязгаваривать! — из-за стресса, наверное, Влад захохотал. Славе стало очень сложно не заржать тоже, но он сдерживался. Мужик же, ёпт. — Завались. Короче… Я во многом тебя не понимаю, типа… Патлы твои или… штукатурка на ебале, — он переминался с ноги на ногу и прятал взгляд, — но бля… Типа… раз кто-то там, — Слава посмотрел на небо, — связал нас… и это на всю жизнь, то… не зря, наверное. — Да брось, это всё происходит абсолютно случайным образом, типа… Кто-то тыкнул пальцем и сказал, что мы соулмейты. Нам не обязательно налаживать отношения только поэтому. Мы совсем разные, — гот пожал плечами. — Так что… — Я тя, чё, не устраиваю? — обиженно заскулил Слава. — Да причем здесь это… Ты не пидор! Не пидор же? — Да! — А я пидор! Понимаешь? Нам не по пути. — Но это… типа, мы все равно можем общаться. — Нахуя? — Потому что… не знаю. — Потому что разговаривать нам не о чем, — фыркнул Влад и пошел к выходу, после чего скрылся в отверстии в крыше. Слава не стал его останавливать. Теперь спрыгнуть с крыши захотелось ему.***
Они не виделись почти месяц и за это время заебались собирать цветы повсюду, где бы ни находились. Влад сетовал на Славу за то, что тот думает о нем и доставляет проблем, но тут же начинал думать о нем сам. И наоборот. — Забери эту хуету и забудь обо мне, — Слава спокойно обедал, наслаждаясь собственной компанией без предков, как вдруг в дверь позвонили. Он пошел открывать, не заботясь о своем виде. — Чё? — на пороге нарисовался Влад с пакетом синих цветов в руке. Слава в ахуе жевал бутерброд и смотрел на этого припизднутого. — И нахуя ты мне их притащил? — Не знаю, — гот буквально пылал от злости. — Не думай обо мне! — Кто бы говорил, солнышко, — гопарь самодовольно указал на мусорку от двери, из которой торчали немного подсохшие и совсем сухие розы. — Девать уже некуда. — Блять, — Влад тяжело вздохнул и швырнул пакет на пол. Он не знал что сказать, лишь тяжело дышал и выискивал в мозгу план действий, хоть какой-нибудь, хоть самый бредовый. Но там как будто лишь мигала табличка «Loading…». — Я… я был слишком груб с тобой тогда. Извини. — Да ладно тебе, — к тому времени бутер уже закончился, и теперь Слава не знал, куда ему деть руки и себя в целом, поэтому неловко теребил пояс белоснежного халата. Но он пытался держаться ровно. — Нам всё равно не о чем разговаривать. Мы разные. — Вот только не надо строить обиженку. — Какую обиженку? Мне похуй. Так всё и есть. Мы разные. — Да… — Влад осознал собственный провал. Уже собрался уходить, но напоследок решил сказать то, что беспокоило практически с того самого момента, когда он ушел с крыши в тот роковой день. — Может, это из-за душевной связи соулмейтов или… еще какой-нибудь хуйни. Но я не могу выкинуть тебя из головы. И понимаю, что тебе это не всралось, но… Ладно, я пошел, — он успел сделать шаг вперед, как вдруг услышал робкое: — Я тоже. — Придется найти темы для разговоров, — Влад повернулся обратно и смущенно посмотрел на Славу. — Пошли искать, — тот учтиво открыл дверь и рукой указал вход. — А еще мы можем собрать букет. Красиво буит. Влад засмеялся и вошел, чувствуя жжение в ладони.