Дорогой любви.

      Афанасьев покачал головой, глядя на сидящую на диванчике Галину Васильевну, и направился к ней. - Да не волнуйся ты, - Иван сел рядом, - все будет отлично, я уверен. - Я и не волнуюсь, - ответила Смирнова, - мне неудобно обременять Виктора. - Не говорите глупости, Галина Васильевна, - строго проговорил незаметно подошедший Поляков. - Мне не трудно. Наоборот, приятно позаботиться о Вас.       Галина Васильевна благодарно улыбнулась Виктору и заметила стоящую в дверях Елену. Ее лицо приняло очень недовольное выражение. Постояв немного, она скрылась в кабинете, и Галина была готова поспорить, что Лена еле сдержалась, чтобы не хлопнуть дверью. Смирнова подумала, что зря Виктор озвучивал такие мысли при Крыловой. Тут была и ревность, и обида. Смирнова слышала, как Елена мечтала выбраться с Поляковым в ресторан.       Севший за руль Виктор улыбался, но Галина чувствовала, что эта улыбка больше притворная. Он был напряжён и задумчив, видимо, объяснение с Леной было не очень приятным. В целом, Смирнова была не удивлена такой реакции Елены. Желая провести время в обществе возлюбленного, она вряд ли оценила его порыв заботы в сторону, в общем-то, постороннего человека. Галина Васильевна усмехнулась, подумав, что вот Александра бы правильно оценила действия Виктора, когда в Лене говорила ревность.       Давыдова вообще, на взгляд Галины, была порой слишком дружелюбной. Она даже нашла общий язык с Войтевичем. Константин Викторович хоть и был полноправным членом коллектива, никогда ни с кем близко не сходился даже во времена работы в детском доме. Теперь же разница во взглядах с молодыми коллегами была особенно ощутима. Его спокойно принимали только давно знающие Галина да Ивана Савельевич, ещё Виктор, который в принципе был расположен ко всем. Остальные учителя находили старшего коллегу слишком строгим и занудным, в прочем, Галина была уверена, что и сама она устраивает далеко не всех.       Александра, погруженная в свои мысли, еле успела отскочить в сторону, когда дверь комнаты Афанасьева резко распахнулась. Взгляду удивленной женщины предстали Иван Савельевич и Семен Андреевич, вытаскивающие из спальни письменный стол. - У Вас что-то случилось? - Давыдова придержала дверь, за что получила благодарный кивок от мужчин. - Или Вы переезжаете? - А вот и не угадали, Сашенька. Уф... - историк поставил стол и с наслаждением потянулся. - Я просто заказал себе другой стол, его сегодня привезут.       Мужчина выглядел очень довольным, на что Саша лишь улыбнулась. Она посчитала это немного странным. Школа обеспечивала их всей необходимой мебелью, к чему тратится на что-то. Однако, как справедливо возразила она самой себе, у всех свои желания и причуды. Не желая мешать мужчинам, она поспешила выполнить просьбу Полякова.       Несколько дней назад они вместе нашли Галину Васильевну сидящей на ступенях школы. Женщине явно было плохо, и после упорных расспросов Галина наконец призналась, что ее последнее время беспокоят переодические боли в сердце. Она уверяла, что все в порядке, но Виктор остался непреклонным. Он заявил, что лично отвезёт Смирнову к врачу. Обещание свое Виктор выполнил, и вот теперь медики оставляли Галину Васильевну в больнице для полноценного обследования. Поляков позвонил в школу и попросил Сашу привезти кое-какие вещи.       Сжимая в руках пакет с вещами для Галины Васильевны, Саша вот уже несколько минут стояла перед дверью собственной комнаты. Она положила ладонь на ручку и сжала ее так сильно, что побелели костяшки пальцев. Тяжело вздохнув, Александра тряхнула головой, словно завершая какой-то немой спор с самой собой, и отправилась в противоположную от спальни сторону.       Когда Елена увидела на пороге собственной комнаты Сашу, она была поражена. Никогда прежде Давыдова к ней не заходила, да и вообще общались они только по рабочим вопросам, если не считать вежливого интереса делами и самочувствием друг друга.       Саша молчала, Лена тоже не спешила начать разговор. Ее отношение к этой женщине было сложным. С одной стороны, Александра не сделала ей никакого зла. Паша рассказал о причине столь теплых отношений между Давыдовой и Виктором, убедил, что ревновать глупо. Вот только, Лене отчаянно не хватало времени, проведенного наедине с любимым. Поэтому она злилась на любого человека, что отнимал столь ценные минуты. С другой стороны, Сашка бесила Лену. Своей лёгкостью в общении со всеми вокруг. Лена, привыкшая, что между учителем и учеником должна быть субординация, считавшая, что нужно быть строгой, делать все по правилам, злилась. Злилась, когда Саша позволяла детям подшучивать над собой, не боялась показаться смешной, не идеальной. Она уговорила Виктора оставить в школе собаку! Подумать только! И как-то так получалось, словно для этого Саше было достаточно улыбнуться.       Давыдова словно собиралась с мыслями, она осторожно переступила с ноги на ногу. - Привет, - спокойно поговорила она, - пустишь? - Прости, но я очень устала, - Лена не стала приглашать Давыдову в комнату. - Поэтому, если это не срочно... - Срочно. Вот, - Александра протянула Лене пакет, - Виктор повез Галину Васильевну к врачу, ее оставляют в больнице. Он попросил привезти кое-что. - Почему ты говоришь об этом мне? - Лена удивлённо посмотрела на пакет. - Он же тебя попросил... - Я плохо себя чувствую, - Саша сказала первое, что пришло в голову. - Думаю, ему будет приятно, если это сделаешь ты. Он очень волнуется за Галину Васильевну, и ему рядом нужен близкий человек. Адрес в пакете, я записала. Такси скоро будет. - Но... - Елена не знала, что сказать. - Елена Сергеевна, не могу же я просить об этом кого-то другого, - Саша поставила пакет на пол и скрестила руки на груди, - у меня раскалывается голова, Паша уехал судить соревнования. Остаётесь Вы.       Не давая Крыловой ничего возразить, Саша развернулась и пошла прочь. Она чувствовала, как горят щеки, а изнутри поднимается странная злость на саму себя. Конечно, никакого плохого самочувствия не было. Она стала невольным свидетелем утренней ссоры Лены и Виктора. Оставаясь незамеченной, она видела подавленное настроение друга и приняла импульсивное решение, сама не ожидая от себя такого.       Постучав, Саша вошла в комнату Войтевича и восхищённо ахнула. Небольшая спальня напоминала оранжерею, столько здесь было цветов. Она сделала пару шагов вперёд, оглядывая зелёных обитателей комнаты.       Войтевич отложил в сторону ручку и с полуулыбкой наблюдал за гостьей. Сейчас она была похожа на школьницу, увидевшую чудо. Наконец, Сашка вспомнила о цели своего визита и смущённо улыбнулась. - Простите, Константин Викторович, - сказала она, - я давно не видела такое количество цветов. - Не извиняйся, - Войтевич снял очки и потёр глаза, - глядя на них, я сам иногда забываю про дела насущные. - Точно, дела! Я же пришла поговорить по поводу олимпиады, - Сашка уселась на стул и серьезно посмотрела на мужчину, - Вам так и не ответили насчёт дня проведения? Иначе я просто не представляю, как Вадим сможет оказаться в двух местах сразу! - Мне обещали позвонить, - Войтевич встал из-за стола и подошёл к стоящему на подоконнике чайнику. - Знаешь, хорошо, что ты пришла. Теперь есть повод оторваться от этих отчётов. Будешь? - Не откажусь, - Сашка кивнула. - Кстати, собираюсь завтра в город, отвезу Байкала на вакцинацию. Вам что-нибудь нужно?       Устраиваясь на небольшом диванчике, Саша почувствовала, что немного успокаивается. После разговора с Еленой она не могла найти себе места. Вроде бы ничего особенного и не произошло, но в душе поднималась нервозность. Все это время Саша пыталась отвлечься работой, потом игрой и прогулкой с собакой, теперь вот вспомнив, что хотела поговорить о учениках, пришла к Войтевичу. - Так, по-моему, у нас закончилась заварка, - Константин Викторович заглянул в чайник и цокнул языком. - Схожу-ка я на кухню... - Нет, давайте лучше я, - возразила Саша. Она резко вскочила и охнула.       Комната внезапно покачнулась, все вокруг поплыло. Все тело словно налилось тяжестью, ноги не слушались. С трудом сделав шаг вперед, Александра осела на руках Войтевича.