***
Через некоторое время все вернулось на свои круги. Я ходил в школу, периодически заглядывая в медпункт, чтобы сменить повязку на ребрах, а Чимин всюду был рядом. И несмотря на видимую близость, я чувствовал, что мы отдалились. И это немного сбивало с толку. Во всех статьях про подростковую любовь, которые я прочитал на выходных, говорилось, что после поцелуя отношения официально устанавливаются. Но какие нас могут связывать отношения? Мне кажется, что этот поцелуй был миражем, в некотором роде способом примирения. Неплохим способом примирения, вынужден признать. Но эта неловкость… Мне не хотелось, чтобы кто-то узнал о том, что произошло между нами, но зная Чимина… Мне казалось, что его рот хорош не только в поцелуях в парке, но и в распускании грязных сплетен. И, хотя тогда он и поклялся, что не причинит мне боль, я не мог ему верить. Дополнительные занятия по математике пришлось отменить. Мама решила придержать коней, чтобы я смог оправиться. Это лишило меня возможности поговорить с парнем, чтобы выяснить, что же, черт его дери, с нами происходит. А в школе эту ситуацию обсуждать — еще большая глупость. Одно я знал наверняка: я окончательно и бесповоротно запутался в Чимине. И это начинало мне нравится.10
26 февраля 2019 г. в 19:42
Шаг за шагом я приближался к человеку, от которого бросало в дрожь. Мальчик, который казался грубым, но стал мягким, словно тофу, стоило узнать его слабости. И вот он вновь смотрит на меня своими глазами сквозь темные волосы, которые давно бы пора подстричь, и ноги становятся ватными.
— Не рад меня видеть?
Я промолчал. В голове было слишком много вариантов ответа, так что я просто не смог сконцентрироваться на одном.
Когда скамейка была в шаге от меня, Чимин задрал голову, чтобы взглянуть мне в глаза. Но я отвел взгляд.
— Ты не хочешь меня видеть, — заключил Чимин тоскливым голосом.
— Не хочу.
— Ты прав. Мне не следовало искать тебя.
— Мы бы встретились в школе в конечном итоге и нам все равно было бы неловко.
Нам обоим было неловко, поэтому, чтобы хотя бы немного избавиться от этого неприятного чувства, я просто сел рядом с парнем. Так хотя бы не создавалось впечатления, что я смотрю на него сверху вниз.
— Так зачем ты пришел сюда? В прошлый раз было мало? — Собственный голос не слушался, так что фраза получилась немного нервной.
— Они не придут сюда в ближайшее время.
— В школе вновь говорят о твоем падении с велосипеда.
— Верно.
— Почему просто не обратишься в полицию?
— Это мне не нужно.
— Я уверен, что они собирались прикончить тебя.
— Тебе показалось.
— Эй, Пак Чимин!
— Не кричи. В парке слишком красиво, чтобы ругаться.
— Больной ублюдок! Ты в своем уме?
— Не переживай так сильно об этом. Это мои проблемы.
— Твои проблемы? Черт тебя дери! Твои проблемы, правда?
— Типа того.
— Тогда возьми ответственность за то, что они сделали со мной!
— Я уже взял ответственность за тебя. Просто ты не видишь этого.
— О чем ты говоришь?
Я продолжал говорить слишком громко для парковой тишины, пару человек возле входа вопросительно переглядывались, раздумывая, видимо, не развернуться ли им и пойти другим путем.
Медленно я начал остывать, Чимин дал мне достаточно времени до того, как положил руку на мое бедро. И вопросительная интонация моего взгляда, если такая вообще могла бы быть, отразилась на моем лице.
— Я уже взял ответственность за тебя, глупый мальчишка.
— Не разговаривай со мной так, словно знаешь что-то обо мне. И убери свою руку, мы не настолько близки.
— Мне казалось, что мы достаточно близки, раз уж ты заступился за меня.
— Я не заступался. Просто оказался там случайно.
— И пытался проверить, жив ли я.
— Пытался.
— Ценой собственного здоровья.
— Убери свою руку.
— Извини.
Чимин все же убрал руку, которая до сих пор находилась на моем бедре. Но, надо сказать, как только он сделал это, атмосфера вокруг снова стала напряженной.
— Прости меня, я правда виноват перед тобой. Втянул туда, где ты не должен был никогда оказаться. И мне жаль, что я не смог тогда ответить на твои вопросы. Клянусь, я расскажу обо всем, что тебе будет интересно, лишь бы все вернулось на свои места.
— Уже поздно.
— Никогда не поздно признавать свои ошибки.
— Уже поздно, надо идти домой. Ты сам дойдешь?
— Ну, обе мои ноги без переломов, так что…
— Хорошо.
Не без усилия над собой я встал со скамейки. Мне очень хотелось расспросить его о том, кто это был, почему они так истязали Чимина и пытались избавиться и от свидетеля. Но я не должен был этого делать. Если человек не захотел говорить открыто со мной однажды, я не буду просить этого вновь.
Чимин схватил мое запястье здоровой рукой, пытаясь остановить. И я поддался. Поддался своей слабости и надежде на то, что смогу разобраться в нем. И в себе.
— Не уходи так быстро, Мин Юнги. Разве ты не должен быть медлительным, как улитка?
— Если ты хотел пошутить над моей фамилией, то я зря не ушел сразу.
— Я так устал просить у тебя прощения.
— Так прекрати это. Я не хочу, чтобы ты постоянно извинялся.
Чимин вопросительно изогнул брови, пытаясь понять, к чему же я клоню. И, честное слово, это просто на автомате вылетело из моих уст:
— Твоим губам можно найти и более подходящее применение.
Я видел, как лицо Чимина изменялось по мере осмысления сказанных мной слов. Готов спорить, что сам я выглядел ничем не лучше, потому что ляпнуть фразу из сборника сотни лучших подкатов, которые не работают, мог только самый настоящий кретин, кем, видимо, я и являюсь с этой минуты.
— Я не думал, что ты такого обо мне мнения… — Чимин уставился в мыски своих темных кроссовок.
— Какого?
— Мне казалось, что в наших отношениях я буду доминировать… Но тебе эта роль подходит не меньше.
И в этот момент все изменилось. Как будто я до сих пор спал и наступило утро. То самое утро, когда ты понимаешь, что никуда не надо спешить, будильник не разрывает своей противной трелью больную голову, а сердце ровно отстукивает свой ритм. Я словно обрел смысл существования, по крайней мере мне казалось так.
Губы темноволосого парня, что прежде казался мне абсолютным психом, касались моих собственных губ. В этот момент мне, почему-то, вновь вспомнился день нашей первой встречи. Я был прав, его губы на вкус словно свежий персик — такие же теплые, мягкие и сладкие. Я почувствовал, как зарделись мои щеки, неловкость охватила меня. Словно маленькая школьница, я не знал, куда деть свои руки, поэтому просто ждал. Целовать парня не так просто, как может показаться изначально.
Веки Чимина были опущены и слегка дрожали. Мне думалось, что внутри него также бушевали сомнения, с которыми он не мог справиться. Но все решилось достаточно быстро. Неожиданно для себя я почувствовал, что поцелуй углубляется. Его язык буквально штурмовал крепость под названием «Пак Чимину проход воспрещен», так что я просто сдался.