Наследник рода Бёрков

В коридор пятого этажа мы с Рованом пошли сразу после завтрака. Единственная пара трасфигурации, на которой мы должны были изучать заклинание Репаро, ремонтирующее предметы, была перенесена на вечер, потому что у профессора МакКошки случился какой-то форс-мажор, о сути которого в ее письме не сообщалось. Однако, обстановка в школе была далека от здоровой, учитывая то обстоятельство, как много в главном зале было студентов. А ведь мы с Рованом были далеко не ранними пташками. А это могло означать только одно — занятия сняли не только у нас. По виду Кханны я понял сразу, что в библиотеку за книжки меня не пустят, разве что через его труп. В том, что Кханна рано или поздно станет трупом (и возможно даже от моей руки), я не сомневался, но на текущий расклад он мне был нужен живым в качестве хотя бы пушечного мяса. Сам я встал очень рано, что дало мне возможность спокойно принять душ, вымыть голову и причесаться, переодеть мантию и даже заглянуть к мадам Помфри, попросить какое-то бодрящее снадобье, ибо чувствовал я себя по-прежнему далеко от совершенства. Матрона Хогвартса отчитала меня за лишнюю тягу к знаниям, из-за которой я, по её мнению, и утомлялся, но что просил дала, и я довольный вернулся в гостиную Слизерина, дождался пробуждения Рована и вместе пошёл завтракать. Забавно, что все время я не снимал с шеи амулет. Признаться, я вовсе забыл о нем, а в душевых не обратил внимания на тонкую паутинку цепочки, висевшую у меня на шее. Сам же амулет в виде глыбы льда с воткнутым туда мячом сделался прозрачным и слился с телом, увидеть его было невозможно,равно как и почувствовать. Я обнаружил его присутствие уже в обледеневшем коридоре, как мы с Кханной окрестили коридор пятого этажа впоследствии. По мере того, как мы приближались к месту, куда нас направила записка таинственного адресата, я ощущал все усиливающуюся пульсацию в районе солнечного сплетения и приятные покалывания в кончиках пальцев. Вроде тех ощущений, какие испытываешь, взяв снег голыми руками, а потом грея ладони ушёл костра. Амулет реагировал на лёд, который здесь был просто повсюду. Рован дернул меня за руку, заставляя спрятаться за одной из глыб, как я впоследствии понял из-за профессоров, стоящих к нам спиной перед самой большой из глыб проклятого льда. Там,внутри, как в Проклятых Хранилищах Мерула, был заточен Бен. Удивительно, парень был ещё живой и даже реагировал на звуки - преподаватели обращались к нему, так же переговариваясь друг с другом, скорее всего по поводу возможного его освобождения. — О Мерлин! Бен! — в голосе Кханны прозвучало столько трагичности, что обзавидовался бы любой профессиональный драматург, а вот меня больше волновало не каким образом Заика попал в ледяную ловушку, не как его будут вытаскивать, и даже не будет ли он жить после этого. Мне интересно было только одно — кто и зачем отправил Бена сюда. С чем я столкнулся вновь, могу ли я этому противостоять? — МакГонагал знает о проклятом льде значительно больше, чем желает показать, — пробормотал я, прикладываясь ухом ко льду. Я слышал пульсацию, будто там внутри билось самостоятельное живое сердце, лёд был разумной магией. И она распространялась. — А Снейп более заинтересован в устранении льда, чем в спасении Бена! Я невольно улыбнулся уголками губ в ответ на обидчивую реплику Кханны. — Лучше давай послушаем,о чем они говорят. Рован послушно заткнулся, а я с трудом заставил себя оторваться ото льда,он буквально притягивал меня к себе, затягивал ледяными руками. — Лёд перестал реагировать на Флипендо, — констатировала МакГонагал, — Он становится все сильнее. — Нам было бы намного легче,если бы директор был здесь и решал настоящие остро стоящие проблемы в замке,а не за его пределами. Я улыбнулся гораздо более хищно, чем даже мог ожидать от себя: вот как! В школе творится Мерлин знает что, ученики могут погибнуть, а первым делает ноги с тонущего корабля директор! Интересно. Амулет согласного запульсировал на шее, будто читать мои мысли или даже мыслить отдельно. Я погладил его поверх школьной мантии и свитера. — Но сейчас его нет и нам придётся решать наши проблемы сообща, — в голосе Минервы зазвучали железные нотки, которым впечатлился даже Северус, — Нам придётся использовать Инсендио. Направляйте палочку в ноги, чтобы не повредить мальчика. Я вспомнил как освобождал Мерулу, а амулет вдруг запульсировал с двойной силой — ему не нравилось заклинание огня. Посовещавшись, учителя встали плечом к плечу, направили свои палочки в ноги гриффиндорцу и под двойным огнём глыба, заточившая тупого львёнка раскололась. Лёд хрустел и трескался будто кости живого существа, и я ощущал его физическую боль. Держась за сердце, я осел на пол коридора, не боясь привлечь внимание Рована. Очкарика от судьбы своего трусливого дружка-грязнокровки даже второе пришествие Мерлина отвлечь не могло. А я в это время ощущал себя так, будто я раскалывался, рушился изнутри, как величественная ледяная глыба. И мне не было страшно. Было только обидно, что против всей моей мощи, простив стихии нашлось средство в виде каких- то задрипанных магов с кусками дерева в руках. Наверное, схожие чувства испытывал Лорд Воландеморт, когда Орден Феникса все-таки отправил его к праотцам. Никто не всесилен. – Питер! - вывел меня из транса Рован, - Они унесли Бена в медицинское крыло, коридор очищен! – Если ты сейчас собираешься рыпнуться в медицинское крыло, я превращу тебя в лёд прямо здесь и сейчас, и никакая мадам Помфри тебе уже не понадобится, – предупредил я. С очкарика станется. Так глупо палиться прибегая в медицинское крыло через несколько секунд после того, как туда преподаватели принесли трусливого идиота? Вполне в духе Кханны. – Н-нет, что ты... я исследую с тобой коридор, а потом пойду. - пошёл на попятную Рован. - только не смотри на меня так. Я не удостоил его ответом и двинулся по освободившемуся коридору. Выполнив все инструкции записки, я достал чёрное зеркало и преломил солнечный луч о глыбу. В стене возникла удивительной красоты ледяная кованая дверь. – Мерлин! – ахнул в восхищении Рован рядом, – мы нашли секретную дверь! Готов биться об заклад, о ее существовании не знает даже Дамблдор. Что же мы будем делать, Питер? – Это очень сложный вопрос, Кханна, - принял философский вид я, - полагаю, на него так же не может ответить сам Дамблдор. Особенно учитывая тот факт, как любит наш директор юлить. А двери они прямые. У них только две итерации: открыть или закрыть. И поскольку она закрыта... Я выдержал паузу, надеясь что интеллект Рована ещё можно спасти. – .... то мы ее откроем?! – именно, Кханна, - я одарил беднягу ободряющей улыбкой. Надо же, не все ещё потеряно! – Алахамора! – вскинул палочку я. За дверью оказалась винтовая ледяная лестница, уходящая далеко далеко наверх. От ледяного блеска слепило глаза, крученый подъем выглядел чуть больше чем смертельно опасным, но амулет звал меня наверх, гарантировал безопасность, и я ступил на парадный вход в замок Снежного Короля. За спиной я ощущал неровное дыхание своего очкастого приятеля, чья судьба волновала меня мало. Я внезапно почувствовал себя законным хозяином этого ледяного царства. Лёд ждал меня. Я ощущал его одобрительное шипение, как он оплетает меня холодными языками. Слышал пульсацию ледяных ступеней, совпадавшую с тактом моего собственного сердца. Чем выше я поднимался, тем сильнее, могущественнее я себя ощущал. Получив силу льда, мы ещё выведем на чистую воду и прохиндея-директора, и наведём порядок на местах и очистим имя Бёрков. Но толко я поднялся на последнюю ступеньку и взялся за ручку ещё одной ледяной двери, как Кханна пронзительно завопил у меня за спиной. Я невольно резко повернулся, и как раз успел заметить, как ледяная стрела пронзает моего приятеля, сбивает с ног, отвергая и отправляет кубарём вниз по лестнице. Ледяное царство готово принять своего короля, но только без провожатых. Первой мыслью было плюнуть на Кханну там внизу и пройти в ледяную дверь, но я отринул ее. Он все-таки мой вассал, он ещё может быть полезен, прежде чем будет пущен в расход. Неизвестно что там за воду мутит Бен, а Кханна предан мне. Бросив на дверь оценивающий взгляд, как бы говорящий «я ещё вернусь к тебе», я сбежал по ступенькам, не замечая, как оставляю за собой ледяные следы, и опустился рядом с лежащим навзничь другом. – Эй, очкастый! - позвал я его, - ты живой? Он дышал. Значит живой. – Можешь радоваться, теперь будешь протирать матрас в медицинском крыле вместе со своим гриффиндорским дружком, за которого ты так волновался. Кханна слабо улыбнулся обмороженными губами. – ты невозможен, Питер. Возможен, Кханна. Ещё как возможен. Скоро все узнают, насколько я возможен. Я спрятал чёрное зеркало, которое теперь было мне не нужно и которое я намеревался подбросить дурехе-Смит на ближайших Зельях, я мог доставил Кханну в медицинское крыло, и развернувшись на каблуках так, что полы школьной мантии взметнулись колоколом, отправился на занятия, ступая по коридорам замка так, будто являлся его владельцем.