***
— Ты же обещал! Генри, ну как?! Как ты мог? — Робин расхаживал по номеру, Реджина прикладывала лед к скуле сына, ободряюще сжимая его плечо. — Отец. Я все объяснил. — Генри поморщился от боли, — Я не хотел этого, я просто зашел не в тот коридор, я услышал музыку. — Да, как меня достала твоя музыка! — Робин стукнул кулаком о стену, — ты погубишь себя, ты погубишь окружающих. Генри Дэниел Миллс ты хоть понимаешь, что теперь будет с этой девочкой? Она не просто будет наказана, ее могут наказать по всей строгости, тебя спасло только то, что ты гость, и мужчина. А она… Она просто танцевала. — Я хочу пойти туда и извиниться. Я хочу знать что с ней. Оттолкнув руку матери, и перехватив пакет со льдом, ответил Генри. — Генри! — Что мама? Она пострадала или пострадает по моей вине, вы бы видели ее глаза и как она испугалась. — Вот только не играй в героя, — Робин нахмурил брови. — От чего же? Я виноват, я извинюсь, это нормально в наше время. Ты же меня учил отвечать за свои поступки, и знаешь, я бы наверно не прочь получить наказание, что там у них? Сорок ударов плетьми на площади при свидетелях? — Слишком резко ответил парень. Реджина ахнула. — Да что с тобой такое? — Повысил голос Робин. — Может последствия удара в челюсть, может просто то, что меня откровенно не интересует вся твоя торговая лабуда, мне скучно и невыносимо все это. Понимаешь? Я не Роланд, я другой, и пусть я вдоль и поперек изучил всю систему, пусть я закончу этот университет и получу образование, но я никогда, не займу твое место. Так что, извини меня, папа, — Генри сделал ударение на слове, — но в этом номере стало слишком душно, я пожалуй пройдусь. Мне нужно купить кое — чего друзьям и о многом подумать. — Генри, ты же не пойдешь в дом Рашида? — Реджина остановила сына схватив его за локоть. Генри не мог пойти против матери, внутри его разрывало на части от желания ворваться в дом и все рассказать все объяснить, но кто его поймет? И как узнать о судьбе этой девушки, и как узнать о том что ей грозило? — Нет. Мама нет, я слишком вымотан, и я больше чем уверен, что совершу еще больше глупостей если приду туда. Поцеловав мать в щеку Генри накинул куртку и вышел из номера.***
На город опускалась ночь, зажигались многочисленные лампы и фонари, те самые, из марокканского стекла, окрашивая узкие улочки в приглушенный таинственный свет, пахло пряностями и дымом благовоний, из окон богатых домов доносилась музыка, простые люди собирались у крылец и дверей домов и устраивали игры и танцы прямо на улицах. Айви не могла этого видеть, но она знала, что там кипит жизнь, там куда еще недавно они с Самирой бегали тайком. Дверь ее комнаты открылась и она вздрогнула, Сабина и Самира прокрались по коридору и выкрали ключи. — Как ты? Спросила Сабина присаживаясь на подушки у кресла. — Напугана, подавлена и… Разбита. Простите что та вышло, я затеяла все это, я заигралась и ошиблась снова. — Глупости, мы отлично потанцевали, но отца ты здорово разозлила, и огорчила маму. А Зорайде будет день и ночь молиться Аллаху, и всем богам, чтоб тот пощадил тебя. — Самира подошла к окну и задвинула шторы. -О, Зорайде. Бедная, она так переживает. — Айви вздохнула. — Ты напоминаешь ей Жад- первую жену нашего отца, ты такая же непокорная.- Сабина обняла Айви. — А тот парень? Что с ним? Я видела как он уходил. — Стараясь не выдавать волнения и покраснения щек — спросила Белфри. — Его изрядно помяли, но отец простил его, как гостя. Но он просто прелесть, такой красивый и такой… — Он особенный, Айви теребила в руках платок — Он просто вошел, он не виноват, но знаете, я может говорю сейчас вам что-то непонятное и глупое, но я хочу его видеть, снова и снова. Я не могу сказать что влюблена, так не бывает… Просто это все так, как будто он — моё зеркало. Всё, о чём мечтала, всё, во что верила, всё, что представляла самым лучшим — появился передо мной. И все мои забытые мечты вернулись в этот момент. Думаю, я слишком много мечтала. Считала, что люди могут быть счастливы в жизни, как они счастливы в романах, в фильмах… Сейчас — нет. Сейчас я знаю, что есть любовь, которую нельзя пережить снова. Которую можно только вспоминать, придумывать — Айви! — Прервали ее речь девочки, — ты пропадешь, ты погубишь его и себя. Постарайся, очень тебя просим не выдавать этого. Ты теперь член нашей семьи. — Но, знаешь мы попробуем узнать, поспрашиваем на рынке или у одной нашей знакомой, она работает в гостинице, но я ничего не обещаю. — обнимая девушку — говорила Самира. — Спасибо. Спасибо вам. Айви обняла девочек, на мгновение она подумала, что надежда есть, что вырваться из этого реально, что она еще увидит его, попросит прощение и возможно она станет ее рыцарем, котрого она в общем-то и не ждала, но он спасет ее. Айви думала о родителях, которые никогда больше ее не увидят, и о том что она не увидит их. О сестре которая отдалилась, о прошлой жизни и о том, через что она прошла. Ее пугало и то, через что еще предстоит пройти. Сжимая кулон, она просила Вселенную и помощи.