Изоляция

      Скоро Рождество, как же я могла забыть! Эта мысль подняла меня ранним утром, едва небо посветлело. Джейк ещё спал. Я поцеловала его в щёку и встала. Вдалеке гудел снегоочиститель, значит, можно выбраться в город и купить подарки. Я любила Рождество, в нём было своё очарование и волшебство.       — Мэди? — мама встретила меня на пустынной кухне, она пила чай, сидя перед окном, — Ты рано. Что-то случилось?       — Разве что-то обязательно должно случиться? — я налила себе крепкий кофе, — Хотя, да, случилось. Скоро Рождество, а я не купила вам подарки. Поэтому я решила съездить и купить их.       — О, понятно, — улыбнулась мама, — Вы с папой ранние пташки. Он тоже уже позвонил мне. Ему там скучно.       — Как он? Всё хорошо?       Я села рядом, вплотную к ней, чтобы чувствовать её близость и тепло.       — Да, всё отлично. Ужасно хочет домой, и его крайне раздражает, что его не выписывают.       — Но ведь прошёл только день, — я взглянула на маму, и та тихо рассмеялась.       — А ты разве не знаешь папу? Ему и этого хватило. Джейк похож на него, правда?       Я согласно улыбнулась.       — Ни того, ни другого не удержать. Ты нашла мужчину, который в точности как твой отец, — продолжала мама, — Сильный, смелый, которого не заставить что-то делать, если он этого не хочет, но при этом способного любить всем сердцем.       Такси лавировало по улицам, выискивая кратчайший путь до торгового центра. Сегодня, кажется, половина города решила выехать за покупками. Несмотря на ранний час, улицы были заполнены людьми и машинами.       — Могу остановиться здесь, мэм, — обернулся ко мне водитель — мужчина средних лет в свитере с оленем, — Дальше негде будет выйти, если только на дорогу.       — Нет, всё нормально, я дойду.       До большого торгового центра, самого крупного в Литтл-Роке было рукой подать. Здание из стекла переливалось в утреннем свете. Высокая, украшенная игрушками и огоньками рождественская ель, была установлена справа от входа. Я вышла из машины на прохладный воздух, натянула перчатки и поправила шарф. Что ж, время подарков!       Стеклянные двери то и дело открывались, выпуская или впуская группы людей. Звучала рождественская музыка, и в воздухе пахло имбирными пряниками и корицей. Я огляделась. Около парковки были установлены лотки с горячим глинтвейном. Аромат расползался по парковке, привлекая к себе. Я развернулась и зашагала к лоткам, где уже толпилось с десяток человек. Мужчина в костюме Санты, со спущенной бородой, разливал по стаканчикам горячий напиток, не умолкая ни на секунду. Мелодично звенели колокольчики, навешанные на деревянный стол. Неподалёку, шелестя обёрткой, стояла пирамида из праздничных коробок. — Глинтвейна, мисс? — крикнул мне мужчина, возвращая бороду на положенное место, — Самое то для такого утра, а? У меня самый вкусный глинтвейн в городе! И я не сплю до обеда, а спешу угостить им всех!       Он не успел сказать мне что-то ещё, как оглушительный взрыв раздался за моей спиной. Затрещало, падая, рождественское дерево, сбрасывая с себя игрушки и обрывая гирлянды. Со звоном вылетели стёкла из огромных окон. Осколки острым дождём обрушились вниз. Люди с криками бросились бежать. И снова новый взрыв, совсем рядом, а за ним второй и третий. В торговом центре взвыла сирена, густой дым повалил из зияющих пустотой окон. Люди в окровавленной одежде в панике бежали прочь. Пирамида из коробок вдруг вспыхнула яркой вспышкой и разлетелась на клочки. Меня отбросило в сторону. Где-то вдалеке завыли новые сирены. И на короткий миг всё померкло.       И когда я снова открыла глаза, передо мной вверх тормашками был торговый центр, окутанный облаком серовато-зелёного дыма.       — Чёрт, — с трудом выдохнула я, в горле першило, глаза слезились, в кармане разрывался телефон.       Кое-как я достала его.       — Джейк.       — Чёрт возьми, Мэд! — закричал в трубку Джейк, и его голос разорвался у меня в голове, — Где тебя носит?!       Монотонно гудела сирена, но уже не рядом, а в трубке. Джейк ехал в патрульной машине.       — Джейк, — проговорила я и замолчала, мой взгляд упал на огромное красное пятно у моих ног. И это был не глинтвейн. В ужасе я дёрнулась, поджимая к себе ноги. Мужчина в костюме Санты неподвижно лежал в паре метров от меня.       — Мэделин?       Я смотрела по сторонам. Торговый центр полыхал, дым затягивал всё вокруг. Пожарные, полиция, скорые — все стягивались в центр города. И сквозь весь этот шум, вой и грохот, пробивалась рождественская музыка.       — Джейк, здесь всё взорвалось, — заговорила я, окончательно приходя в себя, — Я около торгового центра.       — Знаю! Я уже еду! — выкрикнул он, — Если сможешь отойди оттуда подальше.       Я шла, оглядываясь, прочь от горящего здания, от несмолкающих сирен. Полиция, скорые, пожарные машины подлетали друг за другом. Во всеобщей суматохе никто не замечал, что всё тот же зеленоватый дым продолжает клубиться в воздухе.       — Сэр, — окликнула я пробегавшего мимо полицейского.       — Вы ранены? Вам нужна помощь? Пойдёмте со мной!       — Нет, всё в порядке. Просто посмотрите, что это?       Он взглянул туда, куда я указывала.       — Скажите, что это ничего не значит, — я смотрела на полицейского.       — Джонсон, — заговорил он в рацию, — вызови сюда Эндрюса и его ребят. Срочно! Мэм, — обратился он ко мне, — Пойдёмте со мной.       Я пошла следом. Полицейский не переставал говорить с кем-то по рации. Приказы сыпались один за другим. И когда мы дошли до машины скорой, последними его словами, прежде, чем он ушёл, было: «увозите всех в больницу Купера».       — Со мной всё нормально! — отступила я от направляющихся ко мне работников скорой, — Меня сейчас заберут.       — Мэм, — заговорил один из мужчин, — вы обязаны проехать.       Я оглянулась. Джейк ещё не появился. Раненых, всех, кто уцелел, но находился на месте трагедии, распределяли по машинам и увозили с излишней поспешностью. Я ни разу не слышала про больницу Купера и не знала, где она находится. Хотела позвонить Джейку, но линия была перегружена. Надеюсь, он найдёт меня. Я села в машину. Двери закрылись. Сквозь небольшое окно был виден торговый центр, продолжающей гореть и исторгать клубы едкого чёрного дыма, уходившего в ясное голубое небо. Отблески солнца золотились в осколках стекла. Дым, который привлёк моё внимание и вызвал суету среди служб, почти рассеялся. Мимо нас под звук сирен промелькнула машина Джейка.